Элеанора Лейвин
Я стиснула зубы, стараясь не отвлекаться на пульсирующую боль, которая разносилась по каждому дюйму моего тела, пока Командор Вирион обращался ко всем присутствующим.
Мама довольно упрямо пыталась удержать меня дома в постели, но я не могла пропустить заседание совета. Они ждали, когда мне станет лучше, чтобы я могла рассказать им, что же произошло после того, как все остальные из Эленуара телепортировались обратно в убежище… и почему Тессия так и не вернулась.
Но теперь, когда я сидела в главном конференц-зале мэрии (том самом, где Тессия впервые привела меня на заседание совета) со всеми важными фигурами Дикатена, сверлящими взглядом во мне дыры, я отчасти пожалела, что не послушалась маму.
В любом случае, я уже рассказала большую часть Вириону и Байрону, но последние пару дней я провела то в сознании, то без него, так что не думаю, что была очень полезна.
–…леанор?
Внезапно я осознала, что уже долго молчала.
— Извините, что?
Вирион прочистил горло. Он выглядел… старым. Старым и усталым.
— Не хочешь ли ты поведать совету о своей миссии в Эленуаре?
Я медленно встала, моментально пожалев об этом и снова упала в кресло.
— Эм, ну, видите ли, Я… эм…
Позади меня раздался легкий хлопок, и хор криков заполнил комнату. Кейтилин, сидевшая рядом со мной, удивленно вздохнула. А ее брат наполовину вытащил меч из ножен, прежде чем понять, что происходит.
Лорд Байрон уже потрескивал от громовой энергии, но сел обратно, когда я повернулась и положила руку на пушистое существо, появившееся позади меня.
— Бу, я сказала подождать снаружи. Нельзя просто пуфаться ко мне каждый раз, когда я немного нервничаю, — отругала я его, но на самом деле его присутствие придавало мне сил.
Он пробурчал, дав мне понять, что он не сожалеет, а затем лег перед арочным дверным проемом.
— Извините, — промямлила я, взглянув на Вириона. Если старый эльф и был раздражен, то не подал виду.
— Не волнуйся, Элли. Продолжай, если ты готова.
Я сделала глубокий, судорожный вдох, прежде чем слова полились из меня. Объяснив свою роль в нашем плане освобождения эльфийских пленников из маленькой деревни Эйдельхольм, я рассказала о своей борьбе с братом Слуги. Рассказала им, как отдала свой медальон Альбольду, чтобы оставшиеся эльфы могли сбежать, и как Тессия в конце концов убила Билала.
Самой трудной частью стало описание появления Элайджи, но никто не перебивал, пока я, запинаясь, рассказывала. Кейтилин бросила на меня шокированный взгляд, когда я дошла до той части, где притворилась алакрийским студентом-солдатом, и даже Байрон тихо присвистнул, это, как я подумала, означало, что он впечатлен.
В заключение, я рассказала им, как Тессия появилась вновь, но уже на стороне Элайджи, и о нападении, и как я пыталась спасти эльфийских рабов… Но…
Это было слишком, и я закончила историю взрывом, который выбросил меня из Эленуара, затем наклонилась вперед и уткнулась лбом в прохладный стол.
Хелен Шард обошла стол и положила руку мне на плечо.
— Никто не смог бы сделать больше, Элеонора. Свершенное тобой… прямо скажем, — невероятно.
Кейтилин сжала мою руку. У обычно невозмутимой принцессы в уголках глаз заблестели слезы. Позади нее находился Кертис, подавленный и бледный.
— Как же вам удалось спастись? — спросила ветеран, Мадам Астера.
Выпрямившись, я вытащила из-под рубашки кулон феникса виверны. Он стал молочно-белым и треснувшим насквозь, лишенным маны.
— Так.
Я все еще могу отчетливо видеть эльфийских рабов, смотревших на меня, пока я безуспешно пыталась активировать медальон Тессии и забрать их всех с собой. Они знали, что я не смогу. Они знали, что умрут. Затем меня охватила стена света, и все стало розовым.
В течение нескольких секунд я могла видеть, как мир вокруг меня разрывается на части сквозь плиточную розовую оболочку энергии, вызванную кулоном феникса виверны. Алакрийцы, эльфы, трибуны, маленькая сцена, особняк… все исчезло в мгновение ока. А затем и я.
Я проснулась с криком, мои ноги болтались в маленьком ручье, который протекал через подземное убежище. Бу оказался там каким-то образом живой, только дым поднимался от его опаленного меха. Последнее, что я услышала, — его глубокий рев, заполнивший пещеру, прежде чем я потеряла сознание от ответной реакции.
— Нам известно, насколько большим оказался взрыв? — спросил дрожащий голос. Один из эльфов, которых мы спасли, тот, кто знал Тессию и Кейтилин: Фейрих.
Вирион и Байрон обменялись мрачными взглядами.
— Как только Элеонора вернулась, генерал Байрон полетел прямо к Звериным полянам и выше, в направлении Эленуара, — сказал Вирион, кивнув в сторону Копья.
— Эленуар исчез, — хрипло сказал Копье.
— Что значит «исчез»? Страна не может просто п-пропасть! — возразил Фейрих.
— Что ж, она смогла. — Копье бросил пронзительный взгляд на эльфа. — Между Звериными Полянами и северным побережьем не осталось ничего, кроме выжженной и искореженной пустоши.
У Кейтилин перехватило дыхание, и она закрыла рот руками.
Молодой эльф, побледнев как призрак, застыл, с полуоткрытым ртом и побелевшими пальцами от сильной хватки края стола. Эльфийская женщина, чье имя я не могла вспомнить, хоть она и была в убежище с самого начала, зарыдала.
Позади меня Хелен снова сжала мое плечо в знак поддержки.
— Но асуры… — начал было Кертис, тихим и полным потрескивающей энергии голосом.
— Были и остаются нашими союзниками, — твердо сказал Вирион. — Несмотря на внешние признаки, мы не считаем, что большая часть разрушений вызвана вторжением асур, направленным только на уничтожение алакрийцев, собравшихся в Эйдельхольме.
Из дверного проема позади меня раздался тихий голос:
— Откуда вы можете это знать?
Маленькие волны боли пробежали по всему моему телу, когда я повернулась в кресле, посмотреть на говорившего. Альбольд, эльфийский стражник, появился в арочном проеме по другую сторону громоздкого тела Бу.
Он держался неловко, облокотившись на правую сторону. Его тяжело ранили во время сражения со слугой, от чего я удивилась, увидев его уже на дежурстве.
Альбольд продолжил, не дожидаясь ответа на свой вопрос:
— Элли своими глазами видела, как асура, известный как Алдир, начал атаку.
Я не видела лица Вириона, но слышала низкое гневное рычание в его голосе.
— Это закрытое заседание совета, Альбольд. Возвращайтесь на свой пост. Мы обсудим это позже.
Альбольд нахмурился, но развернулся и скрылся из виду.
Я наклонилась, чтобы почесать Бу, прежде чем медленно повернуться лицом к остальным.
Дело не только в Альбольде. Остальные тоже не в восторге от объяснений Вириона. Кертис Глайдер сильно нахмурился, смотря на стол, а не на Вириона. Эльфийка продолжала тихо плакать.
Фейрих встал. Его ноги немного дрожали, и ему пришлось опереться рукой о стол.
— Коммандор Вирион, если генерал Байрон прав, то наша родина… подавляющее большинство эльфийского народа… — Он сделал паузу и глубоко вздохнул. — Кто-то должен ответить за это злодеяние. Мы знаем, что алакрийцы — наши враги, но какие у нас есть доказательства того, что асуры все еще наши союзники?
Гнев, который охватил Вириона при вмешательстве Альбольда, исчез так же быстро, как и появился. Он жестом пригласил Фейриха сесть.
— Они были ими с самого начала, Фейрих.
Не забывайте, что они спасли нас от предательства короля и королевы Грейсандеров.
Они руководили военными действиями в первые дни, еще до того, как мы поняли, с чем столкнулись.
Они пытались закончить войну до ее начала.
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
— Странный способ сказать, что они предали нас, когда еще напали на Вритру за спиной Совета, акт, который вынудил их полностью прекратить помогать нам и привел к падению Дикатена, — сказал Кертис. Хоть он и говорил спокойно, щеки принца покраснели, и он пристально смотрел на Вириона.
Вирион отмахнулся от аргументов Кертиса.
— Поступок, который, если бы он удался, спас бы Дикатен. Лидеры принимают решения, Кертис, ты знаешь это так же хорошо, как и я, и не все эти решения заканчиваются так, как мы надеемся.
Мадам Астера наклонилась вперед, ее протез ноги неестественно выгнулась в сторону стула.
— Но как же тогда алакрийцы это сделали? Если вы говорите мне, что у нашего врага есть сила уничтожить целые страны, то почему они не сделали этого раньше? И какая у нас может быть надежда победить их?
Вирион кивнул.
— Это хороший вопрос. Во-первых, мы еще не знаем, но я думаю, что мы можем догадаться о причине, по которой они не сделали этого раньше. Все же, они хотели захватить власть в Дикатене, не сжигая его дотла.
— Тогда что изменилось? — сказала она в ответ.
— Действительно, что? — сказал Вирион, я не могла не заметить, что он даже не попытался ответить на вопрос.
— Мы говорим о полном уничтожении нашего дома! — закричал Фейрих, его широко раскрытые яростные глаза перескакивали с Вириона на Мадам Астеру и обратно. — Все, что вы говорите, не имеет никакого смысла! Будто вам все равно…
Вириона ударил по столу, заставив всех подпрыгнуть. Бу сел и посмотрел через мое плечо на Командора.
— Не говори со мной так, будто я посторонний, мальчик. Я тоже эльф! Тот, кто только что потерял ту самую страну, в которой вырос, за которую сражался в двух войнах! Послушай себя! — Лицо Вириона стало диким и отчаянным, его внешнее спокойствие треснуло. — Как будто иметь одного асуру в качестве врага недостаточно плохо, ты хочешь воевать со всем Эфеотом? Нет, если асуры действительно являются нашими врагами, то у нас нет шансов выиграть эту войну.
Вспышку Вириона встретили потрясенным молчанием. Я была не уверена, что сказать, или даже что подумать. Больше походило, что он просто надеялся, что асуры не уничтожали Эленуар, а не обнаружил какие-либо доказательства…
Но что же произошло? Я видела, как асура, возвышаясь высоко над городом и излучая давление настолько сильное, что парализовало всех, выпустил взрыв маны, который разорвал Эйдельхольм на части… но действительно ли он был достаточно силен, чтобы уничтожить всю страну?
Я покачала головой, но на меня даже никто не посмотрел. Я была там, и даже я не знаю, что же произошло.
Несмотря на его суровые слова, когда взгляд Вириона прошел по комнате, встречаясь взглядом со всеми по очереди, выражение его лица не было жестким или сердитым, просто усталым.
— Но мы должны направить обвинения в правильное русло, а не участвовать в какой-то охоте на ведьм против наших союзников. Это алакрийцы напали на нас и выгнали из наших домов. Это алакрийцы убили королей и королев Совета и заковали наших людей в цепи. Это алакрийцы отняли нашу землю и сожгли наш лес.
— Теперь асуры — наша единственная надежда вернуть Дикатен. Они пошли на большой риск, напав на алакрийцев в Эленуаре, поступок, который разрушил бы власть Агроны на нашей родине, но Вритра узнал об этом. Вместо того, чтобы позволить вернуть Эленуар, Вритра полностью уничтожил его.
Остальные члены совета настороженно уставились на Вириона. Вопрос Альбольда и Фейриха все еще не выходил у меня из головы. Но откуда ты знаешь?
Словно прочитав мои мысли, он сказал:
— Старейшина Риния пришла ко мне с видением. — голос Вириона был резким и решительным голосом, будто эти слова все объясняли. — Она сказала мне, что асуры Эфеота придут нам на помощь, но клан Вритры ожидал, что их соглашение будет нарушено, и обратит нападение на нас. Сказала, что они попытаются сделать вид, будто асуры — наши враги, но это не так.
Даже Байрон, казалось, удивился, услышав эту новость. Кертис и Кейтилин обменялись взглядами.
Мадам Астера фыркнула, ее старое лицо искривилось в усмешке.
— Старая предсказательница, которая утверждает, что предвидела все это и все же ничего не сделала, чтобы предотвратить это? Как удобно, что всегда есть какое-то видение, о котором мы узнаем только после того, как будет слишком поздно что-либо делать.
Несправедливо, хотелось мне сказать. Без провидицы Тессию, меня и мою мать алакрийцы захватили бы давным-давно. Но я прикусила губу и сдержалась, потому что мадам Астера не единственная, кто думала так.
Это одна из причин, по которой старейшина Риния решила так глубоко уединиться в пещерах. Потому что, когда люди узнали, что знала старейшина Риния (и что она могла сделать), они больше никогда не смотрели на нее по-прежнему.
Я подумала — с надеждой -, что Вирион расстроится из-за слов Мадам Астеры, но он только покачал головой и стал выглядеть еще более усталым.
— Это не ее вина, Астера, хоть я и знаю, что ей трудно доверять. Риния многим пожертвовала, чтобы помочь нам, чем только могла, и это ей дорого обошлось.
С чувством вины я осознала, что совершенно забыла об этом аспекте магических способностей старейшины Ринии, она обменивала свою собственную жизненную силу, чтобы увидеть наше возможное будущее.
— С ней все в порядке? — спросила я, мой голос прозвучал очень тихо.
Вирион несколько секунд смотрел мне в глаза, прежде чем ответить.
— Боюсь, ее силы близятся к концу.
Мадам Астера выглядела так, будто ей наплевать на слабеющее здоровье старейшины Ринии, но у нее хватило такта не делиться своими мыслями.
Ковыряя кончик ногтя, я вспоминала, как навещала старейшину Ринию.
Мне она показалась вполне здоровой. Я не сомневалась в словах Вириона, но в то же время мне трудно представить, что здоровье пожилой эльфийки так быстро ухудшается.
Что же она увидела в видении? Когда я спросила ее о нашей миссии, она дала мне смутное предупреждение о том, что цена будет больше, чем Вирион готов заплатить. Я подумала, что она говорила о Тессии… но неужто она уже видела нападение асур на Эленуар и подразумевала потерю всей страны? Но если так, то почему она не рассказала мне больше в тот раз? Может ли быть, она просто увидела это потом?
Ненавижу эту чушь с видениями будущего, с тоской подумала я. В них никогда не было какого-либо смысла.
Решив снова встретиться с ней, я переключила свое внимание на собрание, но оно, похоже, уже закончилось. Все остальные выглядели так же застигнутыми врасплох внезапным окончанием, как и я.
Фейрих уже помогал эльфийке выйти из комнаты, нервно огибая Бу, который занял большую часть дверного проема. Вирион шепотом разговаривал с Байроном, в то время как Кертис и Кейтилин ждали возможности поговорить с Командором наедине.
Хелен помогла мне подняться и повела к двери.
— Спасибо, — сказала я с благодарностью.
Мы прошли по коридору сквозь тяжелую кожаную портьеру, висевшую вместо двери. Альбольд отсутствовал на своем посту, когда мы уходили, там находилась другая стражница, Ленна, она сухо кивнула мне.
Бока Бу заскребли о стены коридора позади нас, и ему пришлось протиснуть себя в дверь. Он издал сердитое, мяукающее ворчание, когда, наконец, выбрался на ступеньки.
— Я не виновата. Говорила же тебе подождать снаружи, — сказала я, ожидая, пока он догонит. Когда же он настиг нас, я запустила пальцы в его густую шерсть и позволила ему поддерживать меня, пока мы шли.
— Я знаю, что ты так не считаешь, Элли, но…ты молодец, — сказала Хелен, когда мы поравнялись.
— Да… — Ты права, я действительно так не считаю…
— Кое-чего я действительно не понимаю, — сказала Хелен непринужденным тоном. — Как спасся Бу? Кулон, который дал тебе Артур, вернул вас обоих?
Я ответила не сразу. Правда заключалась в том, что после того, как Алдир и Виндсом появились в Эленуаре, все было как в тумане. Бу прятался в лесу в окресностях Эйдельхольма и должен был быть убит, но… когда я пришла в себя в убежище, он оказался рядом со мной.
— Или ты держала такие могущественные и таинственные способности в секрете от своего учителя? — спросила она, глядя на меня с притворным удивлением.
Я покачала головой, слабо улыбнувшись:
— Не думаю, что это благодаря амулету феникса виверны, и определенно не чему-то, что я держала в секрете от всех. Честно говоря, я никогда не могла понять, каким зверем маны он является, потому мы и не уверены, в чем заключаются его способности.
Он застонал у нас за спиной.
— Да, мы говорим о тебе. С тех пор как мы вернулись, всякий раз, когда я… нервничаю или немного пугаюсь, он просто пуфается ко мне. Вот так, должно быть, он и спасся. Тем не менее, он потребляет мою ману и чуть не убил меня ответной реакцией…
Глаза Хелен расширялись, пока ее брови не поднялись, скрывшись за линией волос.
— В любом случае, думаю, ты похожа на своего брата больше, чем кто-либо мог себе представить.
Еще со времен Эленуара, я чувствовала, что во мне есть какая-то трещина, проходящая через все мое существо, и она становилась понемногу больше с каждым сказанным кем-либо добрым словом. Я не чувствовала себя Артуром. Я не была ни героичной, ни храброй, ни талантливой, ни могущественной… Если бы я была, то могла бы что-то сделать. Я могла бы спасти Тессию, или спасти тех эльфов, или…
Мог ли Артур помешать им уничтожить Эленуар? Задалась я вопросом.
— Эй, посмотри на меня, — Хелен крепко взяла меня за подбородок и приподняла мою голову, наши глаза встретились. — Не вини себя во всем, что пошло не так и не отказывайся от тех вещей, которые удались, только благодаря твоей помощи. Твоя миссия, — ты, Элли — спасла множество людей.
— Я знаю, — сказала я, но слова получились полу-сдавленными, мое горло сжало, а глаза наполнились слезами. — Я просто… я…
У меня не осталось слов. Хелен обняла меня руками, и я утонула в ее объятиях. Каждый мучительный всхлип раздавался жгучим разрядом боли. Тяжелый и теплый Бу прижался к моей спине, присоединившись к нашим объятиям.
— Почему бы мне не познакомить тебя с некоторыми из тех людей, которых ты спасла? — тихо сказала Хелен. — Напомнить тебе, ради чего все это было.
