Артур
Эфирный клинок в моей руке — не больше простого кинжала, размытый по краям — проткнул крылатое существо из камня и частично разрушился, все еще не в состоянии выдержать удар.
Я обхватил рукой горло существа. Оно было похоже на летучую мышь с каменным лицом и огромной пастью. Оно впилось в мои руки своими зазубренными когтями отчаянно стараясь приблизиться, его широкие челюсти закрылись всего в паре дюймах от моего лица.
Удерживая горгулью одной рукой, я воссоздал клинок в другой и вонзил в голову зверя, расколов ее с гулким треском.
Лезвие сломалось и исчезло, оставив меня без средства защиты перед еще двумя горгульями, что спускались ко мне.
Пара молний темного огня ударила в спускающихся горгулий, и кинувшиеся в атаку звери взорвались. Их обломки градом разбросало по округе, вызывая мелкие брызги в ручье, протекающем здесь.
Я оглянулся и увидел Каэру с протянутой рукой и серебряным браслетом на ней, который она взяла из сокровищницы копьеклювых. Его покрывали замысловатые гравюры, он выглядел тонким на фоне ее запястья, чуть больше декоративного манжета.
Два небольших серебряных кусочка закружились вокруг нее, светясь черным светом. Спустя уже секунду они начали темнеть и возвращаться к браслету вставая на свои места в выгравированном узоре.
Реджис подбежал к нам, выплюнув кусок камня.
Позади него простиралась местность, покрытая обломками, отмечая наш путь.
Мы находились в каньоне между двух крутых скалистых утесов. Они были настолько высокими, что можно было разглядеть лишь клочок неба, который больше походил на отражение узкого чистого ручья текущего по дну каньона, устеленному мелкими камнями и обломками — останками горгулий.
— Это было уже слишком, — бесстрастно сказал Реджис.
— Стало неплохо, как только мы стали действовать по накатанной схеме, — ответила Каэра, старательно сохраняя серьезное выражение лица, за исключением легкой дрожи губ. — Но теперь, тут довольно… Камнесающе.
— Думаю, что веселье, как и чувство красоты, не чужды нашему камнесердечному… — Реджис ответил дрожащим голосом, отчаянно пытаясь не рассмеяться.
Я повернулся к порталу на выход с глубоким вздохом.
— Не передать насколько я рад, что взял вас двоих.
Каэра приблизилась ко мне.
— О, не будь таким твердолобым, Грей.
— Да, Принцеска. Ты не должен брать нас с собой из-за кусков гранита, — Реджис взорвался, заливаясь смехом.
Игнорируя своих спутников, я сосредоточился на портале, моя голова билась над вопросом, который не давал мне покоя с тех пор, как я получил Компас.
Это должно было быть нечто большее, чем просто генератор портала, который позволял входить и выходить из реликтомб по своему желанию. Я то и дело мысленно возвращался к джиннам. Как бы трудно в это ни было поверить, но они разработали и построили это место. У них, должен был быть способ путешествовать по нему, а Компас может взаимодействовать с порталом реликтомб.
В моей голове промелькнул образ, чужое воспоминание, которое Сильвия вселила мне своим последним сообщением. Ясность воспоминания со временем померкла, но я знал, что это место было одной из зон, ведущих к следующим руинам джиннов.
До сих пор я вслепую бродил по реликтомбам, зная, что это место приведет меня к моим целям… или, по крайней мере, так казалось. Но слепо полагаться на махинации давно умершей расы, владеющей эфиром, не отвечало моим потребностям. Особенно если я собирался управлять Судьбой.
Присев, я сосредоточился на поблекшем воспоминании, которое оставила мне Сильвия, активируя полусферу реликвии. Она завибрировала, наполняясь эфиром и портал поглотил туманный серый свет, заменив гладкую светящуюся поверхность, четким видом на мою комнату в Центральной Академии.
— Черт, — выругался я, прекратив подавать эфир в реликвию, чем вернул портал к своему первоначальному виду.
— Может протеиновая паста поможет твоим извилинам? Я поднял глаза и увидел Каэру, держащую наполненные питательными веществами пайки в герметичном тюбике.
— Я просто думаю над тем, как правильно пользоваться Компасом, — ответил я, уклоняясь от сильного запаха, исходящего от еды. — Как ты ешь эти штуки? Запах просто ужасный.
Она пожала плечами, прежде чем выдавить содержимое тюбика в рот.
— В отличие от тебя, мне действительно нужно есть, чтобы выжить. Этот материал легко транспортировать в больших количествах для продолжительных восхождений.
— Пожалуй я очень рад, что мне не нужно есть, — сказал я, сморщив нос.
Каэра махнула тюбиком, обдав мое лицо запахом холодной плоти. Я съежился и оттолкнул ее руку, звякнув костяшками пальцев о серебряный браслет на ее запястье.
— Как тебе новый артефакт? — спросил я, желая отвлечь ее от дальнейших пыток.
— Все до нелепости удручающе, — надулась Каэра. — Это как будто у меня отросла новая конечность, которой еще лишь предстоит научиться пользоваться.
— Кстати, он постоянно делает так, — сказал Реджис, пожимая своими волчьими плечами.
Я крепко обхватил рукой морду Реджиса, прежде чем ответить.
— Судя по тому, что я видел, у тебя это получилось.
В уголках губ Каэры появилась легкая улыбка и тут же исчезла. Она подняла свой серебряный браслет и повернулась к порталу.
— Думаешь, Компас работает как мой артефакт?
— Что ты имеешь в виду? — спросил я, отпуская Реджиса.
— Когда я впервые направила ману в артефакт, фрагменты едва могли держаться на месте вокруг браслета, из-за чего я на самом деле подумала, что это просто предмет защиты. Мне потребовались дни постоянных экспериментов, чтобы понять, что фрагментами можно управлять независимо, — объяснила она, блуждая взглядом по бороздкам, выгравированным на серебряном браслете. — Что, если функция возвращения Компаса используется по умолчанию, а для большего требуется лишь больше указаний?
Выражение лица Каэры смягчилось.
— Думаю маловероятно, что древние маги позволили бы своим людям бесцельно блуждать по этим зонам. В противном случае как они могли безнаказанно оставить их беспорядочно бродить навстречу смерти?
Я наблюдал, как она просто так теребила серебряный браслет на запястье. Ее взгляд был пустым, сосредоточенным на каком-то далеком воспоминании. Она не думала ни о джиннах, ни обо мне, ни даже о себе.
— Тебя пугает вероятность того, что реликтомбы отправили твоего брата куда-то, откуда он не мог сбежать, — тихо сказал я, заработав испуганный взгляд синеволосой алакрийской аристократки.
— Чтение мыслей — это еще одна из твоих сверхъестественных способностей? — в ужасе спросила она. — Пожалуйста, только не говори мне, что ты скрывал это, что ты можешь…
На моем лице расползлась легкая улыбка.
— Я хорошо разбираюсь в людях, но это не магия.
— И да, — подтвердила она со вздохом облегчения. — Мне уже давно интересно… зона, где ты нашел его кинжал и плащ, это место…
— Место, откуда только я мог сбежать?
Она нерешительно кивнула.
— Так же, как и зеркальная комната или морозные горы? Даже с моста лиц не удалось бы выбраться без твоего…
— Мы назвали это Божественным Шагом, — ответил я.
— Без твоей способности «Божественного Шага», — она посмотрела на меня оценивающим взглядом. — Ее так назвал Реджис, не так ли?
Я громко рассмеялся, вызвав эхо от стен каньона.
— Как ты узнала?
Она криво улыбнулась.
— Что-то мне подсказывает, что ты не стал бы так… грандиозно называть свои способности.
— Во-первых, это отличное название, — ответил Реджис в свою защиту после того, как вытащил морду из моей хватки. — А во-вторых, ты вообще назвал заклинание «Абсолютный ноль», так что…
— И нет, — сказал я в ответ на ее первоначальный вопрос. — Место, где я нашел кинжал твоего брата не являлось таким. На пути к кинжалу было достаточно смертельных опасностей, чтобы забрать жизни многих восходящих, но, чтобы выбраться оттуда эфир был не нужен.
— Это уже хоть что-то. Я рада, что у него был хотя бы шанс выжить, даже если ему это и не удалось, — Каэра выдавила улыбку, прежде чем повернуться и уйти.
Реджис остался рядом со мной, а я вернулся к полусфере реликвии в моей руке. Как и сказала Каэра, возможно, Компасу требовалось больше указаний. Закрыв глаза, я представил себе зону, оказавшую на меня наибольшее влияние, ту, что я отчетливее всех помнил.
— Оно и вправду меняется, — сказал Реджис с недоверием, а затем удивленно вздохнув. — И конечно же ты выбрал это место.
Я приоткрыл один глаз и увидел гладкий мраморный пол, высокий сводчатый потолок и расположенные по обе стороны покрытые рунами двери… как и вооруженных статуй, расположенных вдоль обеих сторон прохода.
— Это и правда сработало, — тяжело сказал я, чувствуя, как истощается мое ядро, поскольку Компас все продолжал высасывать из меня эфир, чтобы держать новое место назначения открытым.
Деактивировав реликвию, я начал прокручивать в голове детали другого места. Как только образ прояснился в моем сознании, я похлопал Реджиса по спине.
— Позови Каэру. Мы уходим.
Когда портал в следующую зону стабилизировался, Каэра с широко раскрытыми от удивления глазами пришла вместе с Реджисом.
— Не могу поверить, что ты на самом деле так быстро в ней разобрался, — пробормотала она.
— Твой совет помог, — сказал я, протягивая руку, в то же время Реджис скрылся внутри меня. — Пошли.
Сделав глубокий вдох, мы вошли прямо навстречу порыву влажного ветра. Нас окружили густые деревья, растущие как из земли, так и со сводов пещеры, с редко встречающимися эфирными фруктами на них, а под нашими ногами всюду простиралась паутина из запутанных корней.
— Что ж, это определенно не твоя комната, — подметила Каэра. — Итак, это одна из тех зон, которые вам нужно посетить в ваших таинственных исканиях?
— Нет, — тихо сказал я, поворачиваясь к ней. — Это место, где умер твой брат.
Голова алакрийской аристократки повернулась ко мне, ее умные красные глаза расширились и задрожали, прежде чем она отвернулась, наклонив голову вперед и укрыв лицо за волосами.
— Спасибо, Грей.
Игнорируя покалывающее ощущение дразнящей улыбки Реджиса, я засунул Компас обратно в руну и двинулся вперед.
— Пока не за что меня благодарить.
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
В последний раз, когда мы с Реджисом были здесь, мы убили гигантскую сороконожку и уничтожили все ее яйца, кроме одного, чтобы не разрушить хрупкую экосистему в этой зоне. Но поскольку в реликтомбах время ведет себя странно, мы понятия не имели, что обнаружим здесь.
Исследовав близлежащие деревья, я нашел одно с крепкими ветвями и начал подниматься наверх, избегая висящих плодов и невидимых существ, использующих те в качестве приманки. Поднявшись на двадцать метров, я осмотрел окрестности в поисках логова многоножки.
Хоть и не было ясно видно, где могла находиться грубо вырытая яма, ведущая в логово многоножки, но чего не скажешь про исходящее из нее эфирного свечения, не потребовалось много времени, чтобы его найти. Яма находилась меньше чем в миле отсюда. Однако прежде, чем я успел спуститься к остальным, мое внимание привлекло движение отдаленных крон. Верхушки деревьев зашелестели, из-за чьего-то движения под ними.
Двухвостые обезьяны недостаточно велики, чтобы заставить деревья дрожать…
Спрыгивая по веткам, я в считанные секунды оказался на земле. Поднеся палец к губам, я шепотом обратился к Каэре.
— Тварь выбралась из своего логова. Она в нескольких милях отсюда, но нам все равно нужно двигаться тихо.
Кивнув в направлении куда идти, я пошел впереди, делая каждый шаг с осторожностью, чтобы не производить лишнего шума.
— Почему ты так напряжен? Мы стали намного сильнее, чем были, когда попали сюда, — с насмешкой заметил Реджис.
— Знаю, но трудно избавиться от страха, который поселился в тебе пока ты слаб. Он будет расти вместе с тобой.
Джунгли затихли. Даже тяжелые шаги многоножки остались далеко позади. Отсутствие щебета птиц и жужжания насекомых казалось неестественным. Однако помимо прожорливой многоножки, в зоне обитали только двухвостые обезьяны, а те приспособились вести себя совершенно бесшумно. Даже попробовав уловить звуки их передвижений, я ничего не смог услышать.
Остановившись, я посмотрел на непроглядное множество деревьев. Богатые эфиром фрукты свисали вокруг нас, словно спелые груши, но в поле зрения не было ни одной двухвостой обезьяны. Направив эфир в глаза, я сосредоточился на своде пещеры, где деревья росли подобно виноградным лозам. Даже спустя минуту или около того, вглядываясь в отдаленные тени, я не заметил никакого движения.
— В чем проблема? — прошептала Каэра, поворачивая голову из стороны в сторону. — Что ты видишь?
— Ничего, — признался я. — Совсем ничего.
Я не был до конца уверен, почему отсутствие половины местной фауны заставляло меня нервничать, но факта это не меняло. Уплотнил покрывающий меня слой эфира, я двинулся дальше.
Мы добрались до входа в логово, не увидев вообще никаких признаков жизни. Каэра опустилась на колени и заглянула в темный туннель. Она шмыгнула носом и поморщилась.
— Что это за отвратительная вонь?
Я повторил за ней и чуть было не подавился запахом гниющей плоти. И почувствовал, как Реджис вздрогнул внутри.
— Судя лишь по твоим мыслям, это достаточно отвратительно. Лучше просто пережду внутри.
— Может быть, это от трупа многоножки, — прошептал я, делая несколько неуверенных шагов по круто спускающемуся туннелю.
Туннель излучал слабый фиолетовый свет, как и раньше, но теперь казалось даже интенсивней, чем раньше, а в рыхлой грязи на земле появился красный оттенок под фиолетовым свечением.
Мы продолжали скрытно продвигаться по туннелю, пока тот не расширился. Кристаллы эфира были разбросаны по поверхности туннеля, некоторые из них превратились в гравий и больше не светились. Туннель перешел в огромную пещеру, где мы когда-то сражались с первой многоножкой.
Каэра закрыла рот с носом рукой. Мы нашли источник запаха, но это была не убитая нами многоножка.
Кристаллы эфира устилали землю, но уже не кучами как раньше, а в разбросанном и разбитом виде. Их цвет окрасился в красный от гниющих, наполовину съеденных трупов обезьян, перемешанных между собой, будто гротескное сено. Больше походило на сцену из ночного кошмара.
— Грей… — Каэра выглядела так, словно ее тошнило, но мне казалось, что это не только из-за открывшегося перед нами зрелища.
— Раньше здесь все было иначе, — тихонько сказал я. — Не настолько ужасающе.
Я начал обходить пещеру, пытаясь избежать большей части этой мешанины. Потрескавшиеся и разбитые кристаллы эфира хрустели под ногами, издавая до неприятного много шума. Я искал гнездо, где впервые нашел яйца многоножки и кристаллы, содержащие броню и оружие — все, что осталось от восходящих, сожранных зверем, — но ничего не нашел.
На прошлом месте гнезда была перекопанная земля, единственное место без кристаллов и трупов. Приблизившись к бесплодной яме, я наткнулся на что-то под кристаллами, и вытащил сломанную рукоять меча. Это был тот самый меч, который я сломал, наполнив эфиром, прежде чем найти кинжал вместе с плащом Севрена. Я бросил его обратно в эту мешанину.
— Извини, — сказал я, когда Каэра подошла и встала рядом со мной. — Думал, будет более… сентиментально.
Каэры на мгновение положила руку мне на плечо. Она ничего не сказала, но в словах не было необходимости.
Осторожно спустившись в центр пустой ямы, где раньше было гнездо, она опустилась на колени. Ее пальцы прошлись по недавно взрытой земле. Я молча наблюдал, дав ей возможность разобраться в своих мыслях. Наверное, ей хотелось попрощаться, чего ее приемные родители никогда не давали возможности сделать.
На меня наплыла меланхолия, и я подумал о своем отце. Мне было жаль, что я не сделал большего, чтобы увековечить его память. Рейнольдс Лейвин был великим человеком — героем — и заслуживал большего, чем внезапная смерть в бою с безмозглыми зверьми. Впрочем, Каэра, вероятно, чувствовала то же самое в отношении Севрена.
— Грей? — я посмотрел в яму на Каэру. Она нахмурилась. — Ты это слышал?
Я отвлекся и поэтому не сразу заметил нарастающий шум. Звучало так, будто приближалась целая армия, словно тысяча закованных в броню солдат бежала через джунгли сверху.
— Черт, она здесь, — сказал я, протягивая Каэре руку, чтобы помочь выбраться из ямы. — Реджис!
— А мне обязательно? — проворчал он, но волк все равно появился рядом со мной, его пламя тревожно мерцало.
Мы быстро приготовились к бою. Я стоял почти в центре пещеры, готовый привлечь ее внимание. Реджис подкрался к левой части, держась поближе к дальней стене. Каэра осталась далеко позади с обнаженным мечем и двумя серебряными шипами, вращающимися вокруг нее.
Звук жесткого тела, скребущего по стенам туннеля, заставил содрогнуться всю логово, и со свода посыпались клубы пыли. Она замедлилась по мере приближения, и я услышал, как щелкают ее жвалы в размеренном, устойчивом ритме. Клац-клац-клац. Снова и снова. После чего она продвинулась еще немного вперед. Клац-клац-клац.
Затем ее голова медленно показалась в пещере.
— Ох. Дерьмо.
Эта многоножка была чуть ли не вдвое больше убитой нами. Ее тело приобрело ржаво-красный цвет и лишь немного полупрозрачной. Каждая из ее жвал была длиной и шириной с человека, с зубцами как у костяной пилы.
Она замерла. Ее голова опустилась на несколько футов. Жвалы щелкнули.
Затем она рванулась вперед с невозможной для существа ее размеров скоростью. Я увернулся назад, когда жвалы захлопнулись прямо передо мной, затем перекатился под ними вперед и схватил переднюю ногу. С резким поворотом нога оторвалась от тела, но гигантская многоножка продолжила движение, каждая нога шевелилась, тело дергалось и извивалось, каждый дюйм ее тела пребывал в движении.
Я заметил, как Реджис метался у заднего конца, кусая и хватая все, что только мог. С противоположной стороны в твердый панцирь вонзался черный огонь, словно болты баллисты, но пламя оставляло после себя лишь черные следы. Все тело покрывал толстый слой эфира, который не пропускал даже огонь души.
Наполнив оторванную ногу эфиром, я попытался вонзить ее в живот многоножки, но та другой ногой ударила мне в плечо, отчего мой удар соскользнул с покрытого эфиром хитина.
Отбросив оторванную конечность, я вместо нее вызвал эфирный клинок и полоснул по ближайшей ноге. Мой клинок оставил на ней трещины, а затем сломался. Выругавшись, я вложил больше силы в эфирный кинжал, сосредоточившись на его форме, расширив и удлинив ее. Кинжал увеличился и принял форму лопаты, а затем разлетелся на части.
Каэра напряглась, когда многоножка переключила внимание на нее. Издав свистящий визг, многоножка рванулась к ней.
Собрав в свои руки как можно больше эфира и с максимально возможной скоростью, я ударил кулаком вверх. Хитиновое подбрюшье треснуло, и тело многоножки дернуло, а ноги заскребли по покрытой кристаллами грязи. Я бил снова и снова, создавая целый ряд вмятин на нижней стороне его тела, но этого было недостаточно чтобы замедлить ее или просто привлечь ее внимание.
Серебряные кусочки артефакта Каэры быстро вращались перед ней, больше не стреляя снарядами. Вместо этого их соединял непрерывный луч из огня души, образовав перед ней тонкий барьер. Когда я приготовился схватить многоножку за ноги в последней отчаянной попытке задержать ее, третий кусочек отделился от браслета, затем четвертый, и они присоединились к остальным.
Тонкий барьер превратился в стену черного огня за мгновение до удара многоножки. Взгляд Каэры заострился, и она наклонилась вперед, сосредоточившись на поддержании защитного барьера. Удар сотряс логово, и тело многоножки смялось, как сошедший с рельсов поезд, при резкой остановки передней части, пока задняя часть продолжала двигаться вперед.
Жвалы широко раскрылись, пытаясь сомкнуться по краям щита огня души. Черно-фиолетовые искры высекались из мест соприкосновения облаченной в эфир многоножки и темного пламени, и сжигали все, на что только приземлялись. Темно-фиолетовый свет отражался выступившем на лице Каэры поте, что лишь подчеркивало ее черты. Ее лицо выражало глубокую концентрацию, а алые глаза горели огнем, словно их тоже подожгли.
Она сдерживала ее, но я знал, что надолго ее не хватит.
Внезапное нарастающее давление с другого конца пещеры заставило меня обернуться перед лицом новой угрозы. Вместо угрозы я увидел Реджиса, выбирающегося из кучи кристаллов эфира. Его пламя зазубрилось, а форма, что уже меньше напоминала волчью, начала растворяться в тени, пока он трансформировался. Я видел, как росли контуры шипов, растущих по всему его телу, и рогов, торчащих из головы, но я точно мог сказать, что потребуется еще время, прежде чем он сможет вернуться в бой.
Не время ставить под сомнение его использование Разрушения. Эфирная молния сверкнула вокруг меня, и я с помощью Божественного Шага оказался на извивающейся голове многоножки. Наполняя эфиром свои кулаки, я снова и снова бил ее по покрытому эфиром телу, создавая паутину трещин на толстом хитине.
Многоножка отступила от ударов, ее голова выскочила из-под меня настолько быстро, что меня закрутило в воздухе, прежде чем я приземлился на ноги. Ее голова моталась вперед-назад, а жвалы угрожающе клацали друг о друга. На мгновение в пещере практически все замерло.
Каэра тяжело дышала за своим щитом, но когда я встретился с ней взглядом, она лишь легонько кивнула, заверяя, что с ней все в порядке.
Все наше внимание — даже внимание гигантской многоножки — перешло к Реджису. Тени разошлись, открыв его законченную форму Разрушения. Точно та же форма, как и когда мы сражались с так называемыми «Дикими Тварями», он стал просто огромным. Его грудь и передние лапы покрылись толстыми мускулами, спина слегка сгорбилась и горела зазубренным, неестественным фиолетовым пламенем. Рога, похожие на заостренные стенобитные тараны, изогнулись вперед, как у быка, а из рычащей пасти виднелись пилообразные, длинные как кинжалы зубы.
Когда он заговорил, по пещере разнесся низкий голос, больше похожий на первобытное рычание, чем на речь.
— Я тебя с землей сровняю, сука!
Реджис перепрыгнул полпещеры и врезаться в свернувшуюся многоножку, его челюсти, наполненные Разрушением, рвали ее на куски. Он оторвал ноги и проделал огромные порезы в панцире, через которые стала выливаться густая красноватая жижа. Но многоножка сопротивлялась. Несмотря на размеры Реджиса, гигантская тварь все еще была намного больше, и она обвилась вокруг него, словно питон, используя свою массу, чтобы раздавить его. А ногами, словно кинжалами, вонзалась в его тело, раздвигая затвердевшую шерсть.
Пылающие стрелы черного огня души обрушились на существо, стреляя даже быстрее, чем раньше. Толстый эфирный барьер начал исчезать, и из десяти стрел, которые рассеивались в нем, одна пробивалась внутрь, отчего хитин стал лопаться и шипеть, пока горел в огне души.
Внезапно многоножка начала бешено крутиться вместе с Реджисом, зажатым в ее теле. Артефакт Каэры вернулся в защитный режим, после чего часть тела многоножки вдавила ее в стену.
Сделав глубокий вдох, я создал эфирный клинок. Во время формирования, я сохранял в уме четкую картину: длинное тонкое лезвие, полупрозрачное с фиолетовым цветом вместо синего. У меня хватало эфира — я знал, что точно хватало — мне не хватало лишь понимания. Некое ключевое понимание как эфир может принять твердую форму — оружия — продолжало ускользать от меня.
И все же я попытался. Кинжал удлинился, но лезвие стало нечетким. Форма заколебалась, извиваясь, как огромное тело многоножки, которое извивалось и уничтожало все вокруг меня. Я усилил свою волю, и лезвие выпрямилось. Дрожащие края больше походили на кузнечный огонь, чем на закаленную сталь, но форма держалась.
Я проследил путь извивающегося тела многоножки. Он был хаотичным и бессмысленным… Но во всем этом хаосе существовала закономерность. Держа клинок двумя руками, я попытался разделить свое внимание. Мысленно поддерживая форму меча, я так же стал наполнять эфиром каждую мышцу, сустав и сухожилие. От напряжения моя голова разболелась, а тело буквально кричало, пытаясь не взорваться.
Использовав Взрывной Шаг, мир утянуло из-под ног, а я оказался на другой стороне пещеры, в моих руках не осталось ничего, кроме слабого огонька эфира. Позади раздался продолжительный грохот — падающее на землю тело многоножки. Из раны, идущей через половину ее тела, хлынул поток красной грязи, превратив землю в кровавый суп из кристаллов, наполовину съеденных останков и кровавой слизи.
— Ты в порядке? — я мысленно обратился к Реджису, которого не мог разглядеть среди складок трупа многоножки. Давление, вызванное его формой Разрушения, исчезло.
— Не беспокойся за меня. Я просто хочу полежать в этом смертельно-вонючем супе еще минутку, — утомленно ответил он в ответ.
С усталым смешком я обратил свое внимание на Каэру, которая стояла, прислонившись к дальней стене. Я обещал взять ее с собой на эти восхождения в обмен на помощь в краже Компаса. Однако за последнюю пару зон, увидев, что алакрийская аристократка может за себя постоять, располагая таким товарищем по команде, я чувствовал, что это не столь обременительно, а больше похоже на подлинное партнерство.
— Каэра, — позвал ее я, увидев, как она поднимается на ноги. — Хорошая ра…
Что-то в выражении лица моей синеволосой спутнице остановило меня от намерения подойти ближе, пока она, прихрамывая шла к центру пещеры.
Реджис появился из оставшейся после многоножки кучи, стряхивая прилипшую к шерсти грязь. Он подошел и встал рядом со мной, мы молча наблюдали, как Каэра нашла относительно чистое место недалеко от центра логова. Огонь Души внезапно вырвался из нее, образовав сферу черного пламени, исчезнувшую так же быстро, как и появилась.
Теперь, стоя в центре пустого кольца земли, она вытащила какой-то предмет, что ярко сверкнул под тусклым светом и погрузила его в землю. Кинжал ее брата.
Опустившись на колени, она наклонилась вперед и прислонилась лбом к навершию рукояти. Ее плечи задрожали, по щекам потекли слезы, падая на землю.
— Пойдем, — прошептал я отворачиваясь. Реджис последовал за мной, позволив ей уединиться, чтобы выплакаться. В тишине раздался приглушенный звук прерывистых рыданий.
