Каэра Денуар
Пока мы молча пересекали лабиринт туннелей, если не считать без умолку сыпавшего лестью Кейджа, я неотрывно смотрела на спину Грея. Хоть теперь он и выглядел полностью здоровым, но мне было тяжело избавится от образа неподвижно лежащего Грея с перерезанным горлом…
Я зажмурилась, прогоняя этот жуткий образ, и чтобы отвлечься, прислушалась к беспрерывно болтающему Кейджу, ведущему нас к сокрытому порталу на выход из зоны.
— …на самом деле, это вовсе не моя вина, теперь понимаете? Когда Крыс понял, что люди просто уйдут через некоторое время после того, как решат, что реликвию не заполучить, ему пришла в голову идея закрыть портал и заставить людей остаться. Я просто согласился с ним, вот и все… Но что еще мне оставалось делать?
— А еще тебя заставляли делать оказавшихся в этой зоне женщин-восходящих вашими игрушками?
Массивное тело Кейджа съежилось под моим пристальным взглядом, несмотря на то, что, мы даже не потрудились сковать его кандалами маны. Тем не менее, пес все еще хотел кусаться, и я чувствовала, как его мана вспыхивает от гнева.
— Продолжай идти, кабан, — рявкнул Реджис, подойдя вплотную к покрытому шрамами восходящему.
Я снова остановилась взглядом на спине Грея, когда он молча двинулся за Реджисом, позволяя теневому волку вести Кейджа к месту назначения.
При мысли о том, что именно попросил меня Грей, меня тут же охватывало невыносимое раздражение.
Он знал, что Кейдж не представлял для меня угрозы, но правда заключалась в том, что Грей к тому же молча потребовал его полного доверия. Меня оставили там одну в качестве залога, словно некую девицу в беде — тот самый стереотип слабости и хрупкости, с которым я боролась всю свою жизнь, — и Грей ожидал, что я поставлю себя в опасное положение, даже не имея возможности задать вопрос или понять, что он делает.
Мне потребовались все мое самообладание, чтобы удержаться от убийства Кейджа, когда тот снял наручники подавления маны и объявил, что мы последуем за Крысом и Греем.
Я потерла легкие следы на запястье, тупая боль стала физическим напоминанием об опасности чрезмерного доверия — чем я никогда раньше не грешила. Я решила позволить отнять мою силу, веря словам Грея, что со мной ничего не случится.
Впрочем, ничего особо страшного и не случилось, признала я, прижимая бинты к кровавой ране на ладони.
Поглощенная этими мыслями, я обнаружила, что чуть не столкнулась с Греем, не заметив, как Кейдж остановился.
— Он здесь, как и должен был быть, — пробормотал он, улыбнувшись Реджису обнажая немногочисленные зубы, словно избитый слуга, ищущий одобрения своего властного хозяина.
— Ты хочешь сухарик или что? — горящая грива Реджиса вспыхнула от раздражения. — Открой его.
Кейдж побледнел, после чего протянул руки к голой земляной стене. Почва задрожала, затем начала расползаться в стороны, как грязь во время оползня, раскрывая за собой скрытый туннель. Реджис загнал нашего невольного проводника в проход, ведущий в тупик. Кейдж повторил заклинание, открыв второй скрытый туннель, который вел к третьему, а затем и к четвертому, прежде чем, наконец, открылся проход в круглую пещеру.
Прожилки светящегося красного камня образовывали круг на потолке, освещая пещеру жутковатым сиянием и заливая портал темно-оранжевым светом. Портал же, находился в самом центре комнаты и выглядел как алый занавес, ниспадающий по кирпично-красному своду.
Мы все обошли Кейджа, который остановился как вкопанный у входа в туннель, нервно наблюдая за нами. Как только мы отвлеклись от него, он развернулся и побежал назад в туннель.
Реджис смотрел ему вслед, с легка радостным выражением на своей волчьей морде.
Даже не оглядываясь, Грей сказал:
— Избавься от него, — и Реджис бросился в погоню.
По всей видимости, Грей, казалось, уже выбросил Кейджа из головы, полностью сосредоточившись на портале. Он дважды обошел его, вглядываясь в непрозрачную глубину, как будто мог увидеть, что ждет по другую сторону.
На его одежде, в месте, где его ударили ножом, виднелась прореха и красное пятно. Я еще не до конца понимала, что произошло. Грей не объяснил, как он деактивировал щит, он лишь взял реликвию и приказал Кейджу привести нас к порталу и молчал почти всю дорогу.
Он внезапно остановился, и посмотрел на мою раненую ладонь.
— Прости за это.
Я пошевелила порезанной рукой, что была завернута в кусок разорванной рубашки Грея. Рана горела, но была не очень глубокой и быстро заживала.
— Прощу, если объяснишь, что именно там произошло.
— Справедливо, — он на мгновение задумался. — Поведение Крыса было неестественным для того, кого держали в плену. В мелочах. Но картина собралась воедино, только когда я увидел руны и понял, что они на самом деле понятия не имеют, как их распечатать.
— Что ты имеешь ввиду?
Грей наклонился и использовал грязь с земли, чтобы стереть прилипшую кровь с руки. Когда он посмотрел на меня, его взгляд был холодным и расчетливыми.
— Я размышлял о том, что бы я сделал, окажись на их месте. Как бы я мотивировал сильных и зачастую умных восходящих, прибывших в эту зону…
— Но, если ты сразу разобрался в символах, зачем нужно было позволять резать себя?
Грей бессознательно играл пальцами с дырами на его тунике, где его пронзил клинок Крыса.
— Потому что он был нужен. Они были правы в том, что требовалась кровавая жертва, но только того, кто причинил вред роду джиннов.
И потому ты позволил ему ударить себя кинжалом? Чуть не спросила я, однако кусочки пазла уже начали собраться воедино в моей голове. В конце концов, мерзавцы зачастую предсказуемы. Все, что Грею нужно было сделать, это дать Крысу повод пролить его кровь, превратив самого Крыса в ключ к открытию реликвии. Но тогда это означало…
— Значит, в тебе есть кровь древнего мага джиннов?
Грей небрежно пожал плечами.
— Думаю, что во многих людях она есть. Но реликтомбы раньше уже называли меня «потомком» и подтвердили, что у меня среди предков был джинн… Наверное, нужно было все это вместе.
Я открыла было рот, чтобы спросить о его родословной древнего мага, но медленно закрыла его обратно. Хоть мне и хотелось узнать больше, но по тому, как Грей становился все более безэмоциональным и немногословным, я поняла, что не получу ответов, которых так желала. Было невыносимо обидно, что он продолжал жить за этой завесой тайны даже после того, как я проявила к нему такое доверие, но тогда… Я знала, на что подписывалась, когда мы заключали наше соглашение.
После небольшой молчаливой паузы я сделала глубокий вздох.
— Что заставляет тебя заходить так далеко?
Брови Грея приподнялись в удивлении. Он прочистил горло и внезапно встал. Он молчал так долго, что я уже перестала ждать ответа, но затем на его лице промелькнула легкая улыбка, за таким неярким выражением таилось очень много эмоций.
— Я в долгу перед всеми, кого оставил позади, мне нужно вернуться достаточно сильным, чтобы позаботиться о них.
Я попыталась вписать этот ответ в разбитую мозаику, которая составляла мою картину жизни Грея — заполненной пробелами, которые представляли все, чего я о нем не знала, — но он мало чем помог разрешить загадку: что же довело его до таких крайностей.
Прежде чем я успела решить, хочу ли продолжать любопытствовать, в туннеле раздался крик, за которым последовал низкий, гулкий голос.
— Только я могу называть его принцесской!
Туннели задрожали, и на нас сверху легонько посыпалась пыль. Я встретилась глазами с широко раскрытыми золотистыми глазами Грея, и мы разразились в легком приступе смеха.
Покачав головой, я спросила:
— Ну и? Ты взглянешь на реликвию или рваные лохмотья теперь являются частью твоего нового имиджа?
Он закатил глаза, но активировал пространственную руну и вытащил реликвию.
Я чуть не рассмеялась, когда он поднял комплект тяжелых древних боевых одеяний. Серо-коричневая мантия была слишком длинной для него и волочились за ним, словно свадебное платье.
— Грей, примерь-ка, — сказала я, не в силах сдержаться. — Быть может, красивое платье для прекрасной принцессы действительно поможет тебе остаться инкогнито…
Вместо ответа он стал изучать мантию, пробегая пальцами по рядам вышитых рун. Его прикосновения отдавали странной нежностью, он практически поглаживал мантию, и я заметила, как шевелились его губы, хоть он и не говорил вслух. Определенно он, должно быть, мог уловить нечто исходящее от брони, однако я же ощущала в ней только небольшое количество маны, лишь немногим больше, чем в кольце на его пальце.
Грей перекинул одеяния через руку и запустил ладонь в ткань.
— Кажется что…
Боевая мантия исчезла, оставив после себя смутное фиолетовое свечение, что погасло спустя мгновение.
— Что случилось? — спросила я, гадая, убрал ли он просто мантию обратно или использовал некую эфирную способность, которую я не могла опознать.
Уголки его губ изогнулись, Грей сделал что-то — какого-то рода мысленное усилие, сдавившее воздух вокруг нас, отчего у меня волосы встали дыбом — и мантия снова появилась, но уже на нем. Он развел руки в стороны, проверяя обновки.
Мантия смотрелась на нем совсем нелепо. И уже открывая рот, чтобы сказать ему это, я застыла. Одеяния начали меняться, сухая ткань колыхалась, словно мутная вода и начала сжиматься, подстраиваясь под него.
Коричнево-серый окрас потемнел до блестящего черного, волочащаяся по земле тяжелая ткань отделилась и покрыла ноги. Реликвия — уже совсем не мантия — продолжала натягиваться, пока не стала Грею будто второй кожей. Материал затвердел, в обтяжку покрыв его тело маленькими черными чешуйками, подчеркивая стройное и мускулистое телосложение. Меж чешуйками по всему телу пробивался золотой цвет, подобно сверкающим сухожилиям.
Чешуйчатые сабатоны покрыли его ботинки и при движении можно было увидеть едва заметную золотую сетку, скрепляющую нахлестывающиеся друг на друга чешуйки. На плечах возникли остроконечные наплечники. А на руках до предплечий выросли когтистые перчатки.
Капюшон мантии так же стал чешуйчатым и уменьшился, не закрывая лица, но закрыв горло, подбородок и виски Грея, оставив светлые волосы свисать поверх черной, как бездна брони. Когда я уже было подумала, что перевоплощение завершилось, над его ушами из брони образовались обсидиановые рога, устремившиеся вниз, обрамляя его скулы.
Я судорожно втянула воздух, когда поняла, что стою некоторое время затаив дыхание.
Артур Лейвин
Пошевелив полностью скрытыми за когтистыми перчатками пальцами, я создал эфирный клинок. Длинный кинжал задрожал, его форма на мгновение колыхнулось, но затем стабилизировалась. Я чувствовал его давление в ладони, не стесненной перчатками. Убрав клинок, я поднял руки и пошевелил плечами, а затем нанес в воздух серию ударов руками и ногами.
Броня идеально двигалась вместе со мной, никак не препятствуя движениям.
Мое внимание привлек темный контур, проходящий по краю моего обзора, и я поднял руку, чтобы коснуться рога.
— Вау, — послышался знакомый голос Реджиса, когда он вприпрыжку вернулся в маленькую пещеру. — Что, черт возьми, произошло в мое отсутствие?
Ухмыльнувшись своему спутнику, я послал импульс эфира в броню, и она исчезла, растаяв в эфирном ореоле.
Его яркие глаза выпучились, а когда я вызвал броню с помощью малейшего импульса эфира, то те стали комично еще шире. Броня окутала меня, подобно тени, будучи настолько легкой и удобной, что я едва ли ее чувствовал.
— Иу! Одинаковые рога! — прыснул Реджис. — Мы можем быть рогатым трио.
Каэра сердито посмотрела на моего спутника и прошипела:
— Мы не будем так себя называть.
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
Реджис кружил вокруг меня, принюхиваясь.
— Она существует, настоящая и физическая, но также…
— Является воплощением эфира, — закончил я за него. — Подобно энергии, заключенной в физическую оболочку.
Любопытствуя, я протянул руку.
— Реджис, укуси меня.
Даже без малейшего намека на беспокойство, он укусил меня за предплечье, его зубы заскрежетали о броню. Я же почувствовал лишь давление, ощутимое, но безболезненное. Склонившись над моим спутником, я спросил:
— И это все на что ты способен?
Зарычав, Реджис сомкнул челюсти уже сильнее, и давление усилилось. Сосредоточившись на своем предплечье, я направил эфир на кожу тем же образом, как если бы использовал эфирный барьер. Броня, видимо, отреагировала на это и использовала этот эфир, чтобы усилить защитные показатели и уменьшить сокрушительное давление.
Реджис отпустил меня и прикусил язык.
— Фу. Я будто приклеился языком к батарейке. У меня теперь во рту все покалывает.
Хоть мне и было любопытно продолжить тестирование способностей новой реликвии, но слабый гул портала манил меня, мне не терпелось перейти в следующую зону и протестировать броню должным образом.
— Мы должны идти.
Каэра нахмурилась, взглянув на туннель из маленькой пещеры.
— А что насчет других людей в этой зоне? Должны ли мы.?
— Не хочу давать кому-либо еще больше оснований думать, что именно мы взяли реликвию, — ответил я. — Туннель, который ведет сюда, теперь достаточно очевиден, и они неизбежно начнут искать его снова, особенно теперь, когда Крыса и Кейджа больше нет. Так или иначе они его найдут.
Каэра выглядела неуверенной, но все ровно встала рядом со мной перед порталом.
— Тогда делай свое дело с Компасом.
Я потянулся и взял ее за руку, чем изрядно удивил ее. У нас имелись синхронизированные симулеты, необходимые чтобы нас не разделило, пока мы путешествовали по реликтомбам, но на этот раз я был точно уверен, что пункт назначения портала был доступен только мне, и хотел убедиться, что нас не разделит.
— Этот портал уже ведет туда, куда нам нужно.
Как только Реджис вернулся в мое тело, мы вместе прошли через алый занавес.
А потом мы оказались в причудливом и сюрреалистичном месте, которое мой разум изо всех сил пыталось осознать. Оно почти полностью походило на стерильно белый коридор, по которому мы с Реджисом проходили в первый раз, чтобы добраться до руин джиннов, за одним исключением…
Куски яркого белого пола и стен плавали посреди бесконечной черной пустоты, какие-то участки свободно плавали, некоторые вращались, другие находились в перевернутом состоянии… но в промежутках, если смотреть боковым зрением, можно было увидеть комнату, похожую на библиотеку, только вместо книг на полках были многочисленные ряды радужных кристаллов, а на их гранях двигались изображения, похожие на воспоминания…
— Грей… — голос Каэры доносился издалека, отдаваясь эхом и наложившись на себя же несколько раз, но ее не было рядом. Я не знал, когда она ушла, или даже когда отпустил ее руку.
Осторожно шагнув вперед, картина вокруг меня переменилась. Каэра была здесь, прислонившаяся к неполному участку стены. Пол под нашими ногами медленно вращался, открывая вид на другую часть разобранного коридора и находящийся вдали вихрь из разбитого черного кристалла, который издавал пульсации, каждый раз, когда осколки соединялись, образуя врата, затем снова разбивались, повторяя процесс каждые несколько секунд, отчего на это было трудно смотреть.
— Все в порядке, — сказал я, беря ее за руку. — Я здесь.
Библиотека — или же ее нематериальный образ, которой я видел боковым зрением, — исчезла, сменившись разрушающимися руинами, похожими на те, в которых я обнаружил первую проекцию джинна. Как и с библиотекой, я мог видеть их только когда не смотрел на них прямо, и я понятия не имел, как до них добраться, потому что мне казалось, что мы уже находимся там.
— Врата, — предположил Реджис. — Если мы сможем как-то добраться до них…
Глаза Каэры распахнулись, она высвободила свою руку из моей и выпрямилась. Ее лицо было бледным, и она слегка вспотела, но все же смогла собраться с духом и не поддаться тошнотворной дезориентации в разбитой на кусочки зоне.
— Какое ужасающее место…
— Не думаю, что оно таким задумывалось… — посмотрев на Каэру, я с приступом паники понял, что ее рога были видны.
Опасаясь, что зона каким-то образом мешает магии, как и в замороженной зоне, я проверил свою новую броню, проверив чешую и потянувшись к рогу… но броня была в порядке. Однако что-то в зоне влияло на нее, заставляя излучать своего рода ауру, которая, казалось, каким-то образом стабилизировала область вокруг меня.
Когда я наклонил голову, чтобы посмотреть сквозь тонкую ауру — область шириной в полдюйма вокруг меня, где пространство изгибалось обратно в правильную форму, — я мог видеть все, включая и целый коридор, вокруг нас.
Каэра вытащила свой длинный клинок, чтобы помочь сохранять равновесие, пока я вел нас по коридору, — который она не могла нормально видеть, — я использовал в качестве ориентира образ, виднеющийся через смутную ауру, окружающую мою броню, пока мы наконец не достигли врат черного кристалла.
В моем сознании раздался прерывистый, искаженный голос.
— Долгожданный-наследник-войдите-пожалуйста, — при этом вызвав у меня вспышку боли в правом виске.
Врата распались на миллионы кристальных осколков, которые сформировали волну и растворились в пепельном торнадо. Я ожидал, что внезапно окажусь в библиотеке, которую видел краем глаза, но ничего не произошло. Затем врата перестроились, кристальные осколки снова появились и собрались воедино.
— Долгожданный-наследник-войдите-пожалуйста, прозвучало в моей голове во второй раз, лишь усиливая боль.
Послышался полуразборчивый голос Реджиса:
— Нам нужно что-то сделать, шеф. Не думаю, что Каэра сможет здесь долго продержаться.
Каэра слегка покачнулась и крепко зажмурились от вида до боли нереального разрушения и преобразования врат.
— Грей, что происходит? Мне невыносимо открывать глаза…
С трудом моргая от пылающей агонии в голове, я наблюдал, как кристальные врата разлетались вдребезги и снова начинали формироваться. Первородный инстинкт самосохранения, предостерегал меня от входа во врата. Представляя, что меня поймают в вечную петлю и будут разрывать на части и собирать обратно снова и снова, пока реликтомбы не падут, а зона не разрушится…
Боковым зрением я снова увидел круглую комнату из разрушенного камня. Она находилась так близко, будто я мог просто…
В момент осознания я расфокусировал взгляд, чтобы найти возможные эфирные пути для Божественного Шага, но все они были искривлены и переплетены между собой. Но если я был прав, то это не имело значения.
Я схватил Каэру за руку и активировал божественную руну.
Зона превратилась в копию первых руин, посещенных мной ранее, сделанная из голого серого камня, поломанного и осыпающегося в многих местах. В центре комнаты находился такой же покрытый рунами пьедестал, вокруг которого вращались четыре каменных ореола. Или же их должно было быть четыре.
Вместо этого там медленно вращались лишь два ореола. По массе разбитого камня у основания пьедестала становилось понятно, что именно случилось с двумя другими.
Как и в прошлый раз, прямо над пьедесталом парил маленький кристалл, сбивчиво пульсируя сиреневым светом. И, как и раньше, нечто в комнате, не кристалл, содержало чудовищное количество эфира.
Из-за колонны вышла женщина. Каэра подняла клинок, приготовившись уже было защищаться, но я положил руку ей на плечо, успокаивая ее. Она бросила на меня испытующий взгляд, прежде чем медленно опустить оружие.
Женщина никак не отреагировала на Каэру. Ее светящиеся фиолетовые глаза были прикованы ко мне, или, точнее, к моей броне.
Она едва достигала пяти футов в высоту и была настолько худой, что казалась хрупкой. Ее кожа имела лиловый оттенок, а короткие волосы были цвета аметиста, на ней были лишь белые шорты и повязка на груди, что открывало вид на переплетающиеся паттерны заклинательских рун, покрывавших каждый дюйм ее тела. В отличии от первой встреченной мной проекции джинна, имевшей нейтральные движения и стойку, у этой женщины были ярко выраженные непоколебимый взгляд и благородная грация, что определенно нельзя назвать нейтральным.
Она улыбнулась мне легкой, грустной улыбкой.
— Значит, кто-то все-таки восстановил мое творение. По правде говоря, я надеялась, что это святилище будет оставаться нетронутым до скончания веков.
— Твое творение?
Она кивнула головой указав на мою броню.
— Когда стало ясно, что клан Индрат скорее уничтожит наш народ, чем согласится с фактом что мы не можем дать им наше понимание эфира, я попыталась сформировать сопротивление против них. Очень немногие, кто был готов дать отпор, помогли мне выковать эту броню, но этого было слишком мало и слишком поздно. Отказавшись от идеи надеть ее самой и броситься в одиночку в проигранную битву, я спроектировала зону, где вы ее и нашли, в надежде, что однажды на нее сможет претендовать кто-то, готовый сражаться против асур.
Каэра бросила на меня неуверенный взгляд.
— Грей, что происходит? Она… она древний маг?
Я указал на кристалл, который мерцал, словно угасающий световой артефакт.
— Нет, не совсем так. Она — сознание, заключенное в этом кристалле. Они… в каком-то роде стражи, — женщине-джинну я сказал: — Последняя проекция сознания, которую я встретил, была намного растерянней, увидев меня. Почему ты спокойна?
— Я получила отголосок его воспоминаний, и знала, что ты придешь. Я лишь надеялась, что ты прибудешь до того, как здание, в котором находится мое сознание, полностью рухнет.
Она подтолкнула ногой кусок разбитого каменного ореола.
— Мое чувство времени… неточно, но я знаю, что время, которое у меня осталось, ограничено. Мы должны скорей приступить к проверке.
— Проверке? — Каэра покачала головой. — Я не понимаю.
Я быстро объяснил, что произошло в прошлый раз, когда я нашел одну из этих проекций джинна, и мое мнение, что каждая из них защищает часть знаний, — скрытую в краеугольном камне, — которая может помочь мне открыть новые силы.
— Мы будем сражаться? — спросил я женщину-джинна, которая с любопытством наблюдала за нами, пока я объяснял.
Она криво улыбнулась.
— Ирония моего пребывание здесь заключается в том, что мне было поручено провести тест другого рода. Наказание за то, что объявила наше бездействие в отношении драконов глупостью и провалом, а не миром.
Она подняла руку, предупреждая вопросы, уже готовые сорваться с моих губ.
— Однако мне не запрещали передавать боевые приемы, которые я разработала за свою жизнь, что говорит о неспособности моих соотечественников понять желание сражаться или защищаться. Задавая мне провести ментальный тест вместо физического, они, возможно, предполагали, что я просто выполню инструкции и ничего больше.
Она опустила руки вниз, и в ее левой руке появился эфирный клинок. Он был длинным, тонким и самую малость изогнутым, его форма обладала поразительной четкостью, без каких-либо признаков распада, которые присутствовали у моих скудные попыток придать эфиру форму. Количества энергии, содержащейся в этом одном клинке, хватало чтобы произвести несколько эфирных взрывов.
— Как я и сказала: недальновидно с их стороны, — затем в ее правой руке появился второй клинок. Она скрестила их перед собой, острые кончики прожгли две линии в камне у ее ног, и когда они коснулись друг друга, в воздухе с шипением и треском полетели искры.
— Ты продемонстрировал силу, способную дать отпор, нанести удар и пролить кровь наших врагов. Ты именно тот, кого я ждала, и я научу тебя владеть эфиром не только как инструментом созидания, но и как настоящим оружием разрушения.
