От лица Тессии Эралит.
Я стояла безжизненно и неподвижно, словно парализованная, мои глаза ничего не видели, а мысли были обращены внутрь.
Агрона кричал, но сквозь кровь, бурлящую у меня в голове, его слова звучали приглушенно, как гром в далеких горах.
Этот человек, который предположительно когда-то был моим другом — я проигнорировала ноющее чувство, что почти каждое воспоминание о нем продолжало ускользать от меня, —пытался убить меня. Снова. Но еще более тревожным было то, что я потеряла контроль над собственным телом.
Я почти позволила ему пронзить меня насквозь. Но нет, это было не совсем правдой — она почти позволила ему пронзить меня насквозь.
Прерывистые и полные смятения, мои мысли пронеслись по короткому отрезку моей новой жизни, и я поняла, что она всегда была там, спрятанная внутри этого тела, запутанная в воле хранителя леса Элдервуда, укоренившейся внутри меня.
И она взяла верх. Всего на секунду, но это было достаточно долго для того, чтобы показать мне, что она была больше, чем воспоминания.
Но это было неправильно. Это тело… Нико и Агрона сказали, что оно принадлежало вражескому бойцу, принцессе, но она была ранена в бою, её тело продолжало жить, но разум исчез…
Ложь, всегда ложь…
Теперь, когда я могла полностью ощутить её, знала, кем она была, я распознала эту мысль как её, а не мою собственную, и заставила её замолчать. Я подумала о том, каково было Агроне заглушать воспоминания, которые постоянно мучили меня в первые дни после моей реинкарнации. Снова потянувшись к этому чувству, я инстинктивно обернула волю зверя в ману, создавая гасящий барьер между её разумом и моим.
«Мои мысли принадлежат мне, и никому другому», — сердито подумала я.
Ответа не последовало.
Я сделала глубокий вдох. Стадион пах смолой и холодным пеплом, заглушая тонкие ароматы окружающей маны, все еще пребывающей в беспорядке после битвы.
Агрона взглянул в мою сторону, слегка нахмурившись. Позади него я увидела на трибунах толпу зрителей, все еще стоящих на коленях, некоторые упали, явно потеряв сознание от намерений Агроны. Те лица, которые я могла видеть — те, у кого хватило смелости поднять голову в присутствии Верховного Владыки, — были усталыми масками страха и удивления.
«Что ты почувствовала от него, Сесил?»
Я покачала головой, и в поле моего зрения упала выбившаяся прядь серых волос металлического цвета. ‘Может быть, мне стоит их покрасить?’ — подумала я про себя, прежде чем вспомнила, что Агрона ждал меня. «Ничего. Я вообще не почувствовала от него маны, даже когда он явно использовал магию». Я сделала паузу, вглядываясь в пылающие алые глаза Агроны. «Ты бы позволил ему убить меня?»
Его пристальный взгляд вернулся к небу. «Ты никогда не была в опасности. Я знал, что он попытается, и я знал, что он потерпит неудачу».
Кивнув, я отвернулась. У меня перехватило дыхание, когда я заметила распростертую и избитую фигуру Нико, лежащую прямо в одной из многочисленных ложей, окружающих поле боя. Я сделала шаг к нему, но Агрона схватил меня за локоть.
Не глядя на меня, он сказал: «Оставь его. Мальчик больше не представляет никакой ценности ни для одного из нас».
Нахмурившись, я высвободилась из объятий Агроны. «Он важен для меня, Агрона, и поэтому он должен быть важен для тебя».
Оторвавшись от земли, я пролетела над полем шипов и обугленной земли, затем опустилась на колено рядом с Нико. Его дыхание было неровным и прерывистым, а темные волосы дико торчали. Капли пота выступили на его бледном, грязном лице
В его броне, прямо под грудиной, зияла окровавленная дыра. Рана больше не кровоточила, уже заживая по краям, но какой бы эликсир ему ни дали, он не мог восстановить ядро. Мана игнорировала его. Несколько частиц маны земли прилипли к его коже, а небольшое количество голубой маны воды сопровождало поток крови в его венах, но его ядро было пустым. Сломанное и бесполезное.
«Прости, Нико», — сказала я, вытирая пятно грязи с его щеки. «Я должна была защитить тебя. Ты становишься таким… злым… Я должна была догадаться, что ты собираешься сделать что-то подобное».
Грудь Нико поднималась и опускалась. Его веки затрепетали. Повсюду вокруг него мана тяжело лежала на земле, развевалась на ветру, грелась в маленьких огоньках, оставшихся от боя Каделла и Грея…
Но ничто из этого не втягивалось в его вены маны и не наполняло его тело через каналы маны. Руны, выгравированные на его плоти, тоже были пустыми и лишенными маны, ничем не отличаясь от простых татуировок чернилами в моем предыдущем мире.
Это было несправедливо. Это было неправильно.
Я чувствовала гнетущую силу Агроны, приближающуюся сзади, чувствовала его любопытство, даже не глядя на него. Его взгляд был подобен прожектору, освещающему мир, куда бы он ни обратился. «После всей его работы и боли, чтобы стать сильнее, Нико никогда больше не будет использовать магию». Агрона не казался грустным, даже вообще не пытался изобразить эмоции. Просто комментирует факт.
Его слова глухо прозвучали в моих ушах. Рана, которая даже не убила тело, не должна быть способна украсть магию мага. Дарить кому-то этот подарок только для того, чтобы отобрать его у него? Это была судьба хуже смерти.
Агрона снова заговорил, но я не могла осмыслить его слова из-за вихря своих мыслей. Мое зрение сфокусировалось на частицах маны, витающих вокруг Нико. Здесь должно быть что-то, какое-то решение, что-то, что могла сделать только я.
Мое тело начало двигаться, словно в трансе, ведомое каким-то более глубоким инстинктом. Моя рука скользнула к грудине Нико, затем мои пальцы опустились на все еще заживающую рану. Они двигались вниз по его теплым внутренностям, пока не наткнулись на что-то твердое: его ядро.
Синие, красные, зеленые и желтые пылинки кружились вокруг нас, плавая в воздухе, как светящаяся пыльца, затем начали течь в его вены маны, прокладывая свой путь через его тело и обратно в его разбитое ядро. С помощью маны я могла чувствовать черный шрам, портивший его сердцевину, и шероховатость внутри него, наполненную свернувшейся и затвердевшей кровью.
Само ядро — этот странный орган, существующий в этом мире, но не в моем прошлом, — не реагировало на присутствие маны. Это было так, как если бы ядро было мертво, несмотря на то, что другие органы Нико продолжали функционировать. Обычно отказавший орган вызывает каскад других отказов, которые в конечном итоге приводят к смерти. Но люди были способны выжить без ядра маны…
Я была перевоплощена в тело с полностью сформированным, красивым серебряным ядром, и поэтому мне никогда не нужно было формировывать свое собственное. Сам процесс реинкарнации — или, возможно, мой статус Наследия — почти мгновенно очистил серебряное ядро до белого цвета. Но затянувшаяся мана, окружающая ядро Нико, казалась копией того, чем оно было раньше… того, чем это все еще могло бы быть.
Используя ману, как стальную вату, я очистила засохшую кровь изнутри, одновременно сжигая остатки с помощью осторожного воспламенения маны огненного атрибута.
Нико издал низкий стон и дернулся, но остался без сознания, чему я была рада. Этот процесс не был быстрым. Однако моя способность осваивать новые техники была уникальна, и в течение пары минут я очистила внутреннюю часть ядра.
Само ядро было тверже. Будто у только сформировавшегося ядра, твердые стенки были загрязнены кровью.
Взявшись только за водные пылинки маны, я протянула их через стены ядра. Каждая отдельная частица высасывала часть захваченной крови, и чем больше я повторяла этот процесс, тем чище и яснее становилось ядро Нико.
Это был более медленный процесс, и поэтому я остановилась, когда его сердцевина все еще была мутно-желтого цвета. На данный момент мне просто нужно было знать, что это сработало.
Но присутствие только очищенного ядра и маны, казалось, ничего в нем не зажгло. Он беспокойно поежился, его брови нахмурились, а рот изогнулся вниз в неловкой гримасе.
Алакрийцы, в отличие от людей в Дикатене, родились со своими ядрами маны: одна из многих мутаций, вызванных экспериментами Агроны и скрещиванием. Посвящения выполняли работу по активации естественного ядра, зацепляя ману для мага, чтобы они могли направлять силу рун. Однако в Дикатене, насколько я знала, молодые маги медитировали, чтобы собирать и очищать ману, пока они не “пробудились”, используя саму ману для проявления ядра.
Потянувшись, я воззвала к мане, заполняющей стадион, притягивая ее к себе кружащимися потоками. Я снова перекачала её через вены маны Нико, в его ядро, а затем снова через его каналы и в его руны, пока его тело не засветилось, а его темные черты лица не осветились изнутри.
Я слышала, как вернулись Косы, но Агрона отмахнулся от их оправданий и домыслов. Он был полностью сосредоточен на мне, его разум с любопытством изучал мой.
Я проигнорировала это.
Щиты — те, что пережили битву, — потускнели, когда я украла у них ману. Световые артефакты, питаемые маной, замерцали и погасли. Заряженные артефакты вышли из строя. Я остановилась только на том, чтобы вытягивать ману непосредственно из ядер дрожащих, испуганных людей на трибунах, в противном случае я брала каждую частицу маны, до которой могла дотянуться, и вливала ее в Нико.
Его глаза открылись. «Сесилия?»
Он начал кашлять. Я отпустила его ядро и медленно вытащила руку из его груди, небрежно вытирая его кровь о свою боевую робу. «Я выполнила свою часть, Нико. Сейчас мне нужна твоя помощь. Втягивай ману, бери ее под контроль. Можешь… ты можешь это сделать?»
Нико глубоко вздохнул, поперхнулся и снова закашлялся. «Я не чувствую её».
Взяв его за руку, я сжала ее так сильно, что стало больно. «Дети на другом континенте могут манипулировать маной в своих телах до того, как они сформируют ядро. Уверена, ты тоже можешь». Видя, как уверенность покидает его взгляд, я выплюнула последние слова, пытаясь разжечь огонь в Нико. «Грей совершил это в теле трехлетнего ребенка, не так ли?»
По тому, как он напрягся, я была уверена, что это сработало. Нико пристально посмотрел на меня, затем закрыл глаза. Прошел удар сердца, затем два, затем… мана, которую я сконденсировала в его теле, завибрировала. Сначала небольшое движение, как легкий ветерок над поверхностью пруда, но этого было достаточно, чтобы вызвать улыбку на моем лице.
«Что именно ты сделала?» — спросил Агрона, когда он наклонился рядом со мной и положил руку мне между лопаток.
Я объяснила процесс как можно лучше, понизив голос, чтобы Нико мог сосредоточиться. «Но я еще не совсем уверена, работает ли это».
«Еще раз скажу: твой контроль над маной удивляет даже меня», — сказал Агрона, его рокочущий баритон был теплым от похвалы. «Я искренне верю, что твоим способностям нет предела, Сесил. И я прошу прощения за то, что сказал ранее. Я слишком быстро отказался от Нико».
«Все в порядке», — холодно ответила я. «Потому что я никогда не откажусь от него. И я не позволю тебе забыть свое обещание».
Частицы маны в ядре Нико начали меняться, становясь ярче и чище. Его каналы тоже проснулись, вытягивая недавно очищенную ману в его тело, чтобы помочь ему восстановиться. Его руны активировались короткими вспышками, одна за другой, как растягивающиеся мышцы.
Глаза Нико распахнулись. Улыбка, которую он мне подарил, была полна мягкости, удивления и робкой доброты, которую я видела в своих воспоминаниях о нем из приюта.
«Как?»
Я снова сжала его руку и поняла, что головокружение и тошнота, которые я раньше испытывала от его прикосновения — какой-то абстрактный остаток чувств, которые Тессия Эралит испытывала к нему, — исчезли. Я хотела наклониться, чтобы поцеловать его, но потом вспомнила обещание Агроны.
Когда-нибудь мы с Нико могли бы вернуться к прежней жизни. Наша настоящая жизнь — включая наши отношения друг с другом. Но сейчас, в этом теле… близость казалась осквернением. Я чуть не рассмеялась над ребячеством этой мысли. «Что за глупая мысль», — сказала я себе. Было ли логично вести войну в чужом теле, но не делиться поцелуем?
Но правда заключалась в чем-то другом. В чём-то более сложном и гораздо более странном.
Это было бы совсем не похоже на жизнь, — решила я. Больше похоже на… чистилище. Хотя я не собиралась быть просто оружием в арсенале Агроны, я также не могла быть самой собой, по-настоящему, не до тех пор, пока я ношу эту кожу. Нико тоже не мог. Но мы будем работать вместе, меняя облик этого мира в соответствии с замыслом Агроны, и когда война будет выиграна, мы сможем уйти. Вместе. Снова стать самими собой.
Вместе.
Встав, я потянула Нико за собой. Он поморщился, поводя плечами и вытягивая шею. Его глаза метнулись к Агроне, прежде чем снова отскочить, сосредоточившись на расстоянии. «Что случилось с…»
«Греем?» — сказал Агрона, приподнимая бровь над обычно бесстрастным лицом. «После вашего впечатляющего провала он снова исчез».
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
Лицо Нико опустилось, но я взяла его за подбородок и заставила посмотреть мне в глаза.
«Не поддавайся отчаянию и гневу», — сказала я, мягко упрекая. «Ты мне нужен. Если мы собираемся убить Грея, нам нужно сделать это вместе».
От лица Артура Лейвина.
Мое ядро застонало в знак протеста, когда я завершил Шаг Бога.
Желудок скрутило, я рухнул на землю, мое тело врезалось в толстый ковер сухих иголок.
Пару секунд я просто смотрел вверх со спины. Густой полог высоких вечнозеленых растений закрывал небо. Серо-коричневые стволы поднимались высоко в воздух, толстые ветви раскидывались, пока не сплетались с ветвями своих соседей.
Моя рука вцепилась в землю, сжимая грязь в ладонях. Я ударил кулаком вниз, и снова разочарованный крик вырвался из моего горла.
Я знал, что совершил ошибку. Но я еще не был уверен, была ли ошибка в том, что я пытался и не смог убить Сесилию, или в том, что я вообще пытался.
Было до боли ясно, что она не была тем человеком, который умер от моего меча на Королевском турнире. Агрона что-то сделал с ней, либо во время, либо после ее перевоплощения. Взгляд, полный отвращения, которым она одарила меня… это не был взгляд замученной девушки, которая бросилась на оружие друга, чтобы покончить с собой.
Но было кое-что еще. Я просто еще не знал, хорошо это или плохо.
Тессия все еще была там. Она завладела своим телом, всего на мгновение, достаточно долгое для того, чтобы сказать мне.
Я мог бы схватить её, сделать Шаг Бога вместе с ней…
Но я также знал, что Агрона не позволил бы этому случиться.
Легкий вес внезапно надавил мне на грудь, когда Реджис появился в своей щенячьей форме. Маленький теневой волк спрыгнул с меня и начал патрулировать периметр небольшой поляны, на которой мы только что появились.
Спасибо, подумал я ему, еще не способный собраться с силами, чтобы произнести это вслух.
‘За что? За спасение твоей задницы?’ — Реджис сделал паузу, приподняв крошечную волчью бровь. ‘Не в первый раз. И не в последний’.
Я сделал паузу, чтобы собраться с мыслями. ‘За это тоже, но в основном за то, что позволил мне сразиться с Каделлом. Это было эгоистично, даже опасно, но это было то, что мне нужно было сделать’.
Реджис издал тихий, хлюпающий смешок. ‘Это ты мне говоришь’.
Итак, та сила, которую ты использовал…
‘Я уже говорил это ранее… моя сила не поспевает за твоей’, — как ни в чем не бывало подумал Реджис. ‘Я тренировался, конечно, но я также потратил много времени на размышления, медитируя’.
Видение Реджиса, сидящего на камне с закрытыми глазами, скрестив лапы, купающегося в прохладном горном солнце, заставило мои губы дрогнуть. ‘Медитируешь, да?’
‘Эй, пусть тебя не вводит в заблуждение мой великолепный набор клыков. Я интеллектуал. Но дело в том, что я много думал о том, как я мог бы лучше сохранить наш рассудок, пока ты используешь свои знания об эфире…’
Итак, ограничив применение Разрушения определенным заклинанием… Я задумался, вспоминая зазубренное фиолетовое пламя, окутывающее эфирный меч.
‘Точно’, — подумал Реджис, затем напрягся.
Мгновение спустя я услышал хруст мягких шагов и повернул голову, чтобы повнимательнее оглядеть лес.
Тяжелое одеяло из оранжевых и золотых иголок покрывало лесную подстилку, прерываемое темно-зелеными кустами, которые росли у основания деревьев, покрывало лес, что затрудняло обзор более чем на несколько десятков футов в любом направлении.
Прямо за моей спиной выветренная арка прерывала естественный ландшафт. Она была высечена из белого мрамора, но подробные гравировки давно стерлись, а камень покрылся желтыми пятнами. Ползучие виноградные лозы ползли вверх по бокам, цепляясь за неё, как будто они хотели стянуть её вниз и утащить обратно в землю, где ей и место.
Морщинистый старик, полный примерно посередине, но с широкими плечами, которые еще не утратили всей своей четкости, вышел из-за одного из огромных деревьев, приподняв крупные брови. «Мне казалось, ты сказал, что это была тихая операция, мальчик. Рухнуть с неба и кричать как сумасшедший — это не совсем то, не так ли?»
Я поднялся на ноги и устало кивнул ему. «Тем больше причин для меня двигаться дальше».
Аларик засунул большие пальцы за пояс и оглядел меня. «Ну, учитывая намеки, которые ты мне дал, я ожидал, что ты будешь выглядеть намного хуже, если окажешься здесь. Значит, в остальном все шло по плану?»
«Более или менее». Я поморщился и потер ноющую грудину. «Ты все получил?»
Аларик хмыкнул. «Тогда сразу к делу, а?» Вытащив простое кольцо из полированного черного камня, он бросил его мне. «Там есть все».
«Спасибо», — сказал я, надевая кольцо на средний палец. «Они будут искать меня. Я думаю, они будут держать все в секрете, но я ожидаю, что они проверят всех, с кем я контактировал».
Аларик посмотрел мне прямо в глаза и громко рыгнул. «Помочись на них всех. В любом случае, я просто конченый восходящий. Слишком глуп и пьян, чтобы отказаться от легкой монеты, когда незнакомец предлагает заплатить мне за то, чтобы я проводил его по окрестностям, притворяясь его дядей».
Я фыркнул, настороженно наблюдая за стариком, чувствуя, как трещина пробегает по ледяному холоду, который, как мороз, пробирался у меня внутри. «Спасибо, Аларик. Надеюсь, я не усложнил тебе жизнь еще больше».
Он легонько пнул землю, разбрасывая мертвые иголки. «Действительно, так и есть, но тогда, я полагаю, ты имел в виду эти слова как полушутливое извинение, потому что ты уже знаешь это». Глаза Аларика следили за Реджисом, пока теневой щенок продолжал свой патруль. «В конце концов, я не жил ради поклонения Владыкам, когда ты встретил меня».
Я молчал, мои мысли только наполовину сосредоточились на его словах, вместо этого обратившись к тому, что было дальше в моём будущем.
«Я, э-э…» — Аларик прочистил горло, его налитые кровью глаза метнулись ко мне, затем он снова отвёл их. «Знаешь, у меня был сын. Рожденный Вритрой».
Застигнутый врасплох, я поднял глаза, нахмурив брови, когда он продолжил.
«Его схватили, конечно, в тот момент, когда его опознали. Вырвали у нас и отдали на воспитание каким-то высококровным». Аларик прислонился спиной к одному из ближайших деревьев и закрыл глаза. «Только много лет спустя я узнал, что они сделали. По-видимому, они решили, что для того, чтобы проявилась его кровь, они должны были подтолкнуть его. Сильно подтолкнуть».
«Они… убили его».
Аларик позволил словам повиснуть в густом лесном воздухе. «Его мама разозлилась на это много лет назад. Больше я ее никогда не видел. Нам не разрешалось вступать в какие-либо контакты, даже знать, у какой крови он был, и я думаю, что она просто не видела смысла продолжать жизнь вместе. Я не знаю».
Реджис присоединился к нам, очевидно, довольный тем, что на данный момент мы в безопасности.
«Покопался в записях Ассоциации восходителей с помощью нескольких друзей много лет спустя, когда он был уже достаточно взрослым, чтобы ходить на восхождения. Ни одного упоминания о моем мальчике, но я продолжал поиски. Не знаю, почему, на самом деле». Аларик почесал бороду, под которой скрывалась страдальческая улыбка. «Но это стало своего рода навязчивой идеей. Одна связь привела к другой, и в конце концов я выяснил, к какому высококровному роду его отправили».
«Я записался на восхождение с некоторыми из их людей. Принес много выпивки, разговорил их. Даже выпивка не понадобилась бы». Глаза Аларика теперь были далеко, он смотрел в бездну своих воспоминаний. «С гордостью рассказывали о том, как они его подтолкнули. Толкали и толкали. Они уже воспитали троих проявленных Вритра-рожденных, он был бы четвертым. Но…»
Аларик сделал паузу, чтобы снова прочистить горло. «Он сломался. Умер, когда ему было всего восемь. Его отвезли в Тэгрин Келум, чтобы препарировать и исследовать. Они сказали, что это был настоящий удар для их крови. Их понизили до названной крови. За убийство моего сына».
Прохладный ветерок дул сквозь деревья, и зверь маны выл вдалеке… Но в воздухе повисло тяжелое молчание, так как слова утешения не находились.
В конце концов, я был тем мальчиком. Отнятый у моей семьи, воспитанный сначала Сильвией, затем Эралитами, мои родители понятия не имели, что со мной случилось…
«Мне жаль, Аларик», — сказала я наконец.
Он отмахнулся от слов в воздухе одной рукой, в то время как другой нащупал свою фляжку. «Не стоит. Я говорю тебе это, чтобы ты не уходил отсюда, беспокоясь обо мне, думая, что ты устроил какой-то большой беспорядок в моей жизни. Кроме того…» Аларик изобразил ухмылку. «Куда лучше выпустить некоторых моих внутренних демонов на мальчика, которого я, возможно, больше не увижу».
«Верно», — улыбнулся я в ответ, протягивая руку. «Неважно. Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал».
Аларик взял её. «Ты хорошо заплатил и дал мне какую-то… черт, я не знаю, цель или что-то в этом роде, в моем преклонном возрасте». Его скрипучий голос стал хриплым. «Ну, тогда отправляйся, Грей, пока Коса не обрушилась нам на головы и не превратила всю эту печальную историю в ничто».
Я кивнул, крепко пожимая ему руку. «Артур. Зови меня Артур».
«Артур», — медленно повторил он. Его брови нахмурились в раздумье, и его глаза метнулись ко мне, прежде чем широко раскрыться. «Как и…»
«Мне лучше идти», — сказал я с веселой ухмылкой.
«Верно». Аларик издал натянутый смешок, возясь с руническим знаком в своей руке, прежде чем прикоснуться им к мрамору. С тихим гудением в кадре появился опаловый портал. «Ты вернёшься из… куда бы ты ни направлялся?»
«Я не уверен», — признался я. «Но я надеюсь, что смогу».
«Ну, когда вернёшься, поищи своего старого дядю Эла». Он прислонился к портальной раме и скрестил руки на животе. «Если только я уже не напился до смерти, и в этом случае ты будешь слишком долго, черт возьми».
Реджис трусил рядом со мной, когда мы подошли к порталу, и Аларик наклонился, чтобы погладить его по голове. «Хорошо заботься о мальчике, понял?»
Реджис повернулся по кругу, укусил Аларика за палец, затем прыгнул обратно в меня.
‘Я буду скучать по этому старому чудаку’, — сказал он с намеком на хныканье в голосе.
Я одарил старого пьяницу последней улыбкой. «Прощай, Аларик».
Он подмигнул. «Увидимся позже, паршивец Арти».
Покачав головой, я приготовился к тому, что должно было произойти, и шагнул в портал.
