От лица Артура Лейвина.
Шум и суматоха боя наполняли мои чувства, пока я внимательно наблюдал за каждым из своих спутников. Скулящие визги боли вырывались из орды разбегающихся монстров, а Бу выражал свою боевую ярость в реве, который сотрясал ману, составлявшую эту платформу. Мика и Лира по очереди кричали друг на друга, работая бок о бок, чтобы сдержать натиск.
Хотя сама Элли вела себя тихо, она произвела больше всех шума.
Три взрыва потрясли маленькую платформу, когда Элли отпрыгнула назад, подальше от когтей трёхрукого монстра. Её противник и ещё три уродливых проявления, которые лишь наполовину материализовались на платформе, исчезли во вспышке белого света. Когда свет померк, между ней и источником взрыва стоял Бу.
Все произошло так быстро, что мне пришлось воспроизвести это в уме, на этот раз более медленно и обдуманно. Уклоняясь вглубь платформы, подальше от края, она выронила три шара мягко светящейся маны. Перекатившись, она тут же послала импульс маны через связь, соединяющую её со сферами, заставив их вспыхнуть одну за другой. Содержащейся в них силы хватило, чтобы очистить этот угол платформы от врагов.
Почти в то же мгновение она послала в воздух пульсацию маны в сторону Бу. Я понял это как команду, побуждающую его к телепортации. Как верно заметила Мика, полагаться на эмоциональные всплески, чтобы вызвать телепортацию медведя-хранителя, было неэффективной стратегией боя, поэтому Элли практиковалась в управлении им в течение нескольких последних запусков. По команде, Бу исчез у неё за спиной и снова появился перед ней, защитив её от взрывной волны.
Это произошло меньше чем за секунду. Но Элли не делала паузы, чтобы перевести дух, потому что каждый убитый монстр мгновенно сменялся другим в бесконечном цикле колдовства и разрушения.
Огромный молот Мики изящно вращался, пробивая несколько врагов за раз. Я чувствовал гравитационную силу молота даже с другого края платформы: он притягивал монстров на своём пути, чтобы мгновением позже разнести их в щепки. С активным Сердцем Мира я мог видеть и чувствовать, как тщательно балансируется расход маны: Мика активно использовала вращение маны, одновременно обеспечивая эффективность каждого заклинания.
Хотя вращение маны сыграло важную роль в преодолении ограничений её ядра, ей было трудно практиковать или использовать его. Однако все эти бои оказались идеальной тренировочной площадкой. За то короткое время, что мы тренировались в этой зоне, её способность сохранять ману возросла в несколько раз.
Щиты ветра пустоты появлялись и исчезали во вспышках, подобно чёрным молниям, отгоняя любой ползучий Ужас, который подбирался к остальным достаточно близко, чтобы каменный шип, стрела маны или удар молота свалили его. Лира не была обучена какой-то определенной роли, как обычные солдаты, но она была прирождённым Щитом. Её способности проявились не сразу, но я видел их всё отчетливее, по мере того, как улучшалась её командная работа с другими. Но она не ограничивалась только защитными заклинаниями: косы из режущей маны воздушного атрибута и всплески звуковой силы вылетали из неё быстрой чередой. Казалось, она почти не целится, но каждый удар находил свою цель.
Реджис метался туда-сюда по платформе, вбивая монстров словно клин в землю, неспособных продержаться против него больше пары секунд, но, как и я, он сдерживал свою мощь. Он действовал как запасной вариант, не давая остальным перенапрягаться на передовой, пока я изучал их совершенствование.
Когда я наблюдал за тем, как теневой волк крадётся недалеко от размахивающей молотом Мики, он вдруг крутанулся, взмахнув хвостом, как кнутом. Пламя из его гривы понеслось вдоль позвоночника к хвосту, вспыхнув, как факел, и плеть эфирного огня рассекла двух монстров, прыгнувших на Бу, отбросив их в сторону. Бу, в свою очередь, набросился на них, отрывая конечности от тела.
‘А говорят, старую собаку новым трюкам не научишь’, — подумал он, почувствовав мой интерес. ‘До превращения в крылатого, дышащего Разрушением волка-дракона ещё далеко, но это полезно’.
«Видимо, мы на верном пути», — хмыкнула Мика, выпустив из своего молота волну каменных осколков, пронзивших нескольких монстров, прежде чем Лира добила их бесшумным звуковым взрывом, на мгновение очистив платформу от врагов. «Генерал улыбается».
Я покачал головой, понимая, что это правда. «Просто будьте внимательны…»
Пока я говорил, над нами появился Ужас со скелетными крыльями вместо рук, пикирующий на меня, как летучая мышь-переросток.
Я подождал, пока он не оказался почти на мне, затем мой кулак расплылся, и грудь монстра разорвалась, оставив зияющую дыру на всю длину. Длинные, сморщенные конечности трещали, как сухие палки, когда он кувыркался по платформе, а затем окончательно растворился в ничто.
Я поморщился, разминая руку, которая болезненно ныла от костяшек до плеча.
Заметив, что на платформе стало тихо, я поднял голову и увидел, что мои спутники смотрят на меня с растерянностью и шоком.
«Ты смогла уловить, что произошло?» — спросила Лира у Мики.
«Нет, и я даже не моргнула», — насмешливо ответила Мика, её глаза проследили от моей руки до моего лица. «Что за каменный ад*?»
# Прим. Пер. — Какое-то дварфское ругательство вроде нашего «Что за чертовщина?»
«Кое-что, над чем я работал. Просто идея», — ответил я, но к тому времени на платформу хлынула новая волна Ужасов.
Элли, чьи орлиные глаза были устремлены в пустоту, а не на меня, промчалась мимо, подбрасывая серию дискообразных предметов из маны, уворачиваясь от когтей новообразованных монстров. Когда один из них спикировал на неё сверху, Бу телепортировался рядом с ней, сбив тварь с пути и поймав её в воздухе. Его челюсти сомкнулись над безглазой мордой, и она растворилась в воздухе. Мгновение спустя Бу снова телепортировался, сместившись всего на несколько футов, и все диски с маной, которые положила Элли, взорвались один за другим. Куски нескольких монстров разлетелись во все стороны, прежде чем растаять.
Я наблюдал за их действиями ещё несколько минут, но становилось всё более ясно, что эта зона уже не представляет для них опасности. Мы достигли предела того, что она могла дать. «Думаю, достаточно», — сказал я вслух. «Пора двигаться дальше».
Пот стекал с носа Элли, когда она кивнула в знак согласия.
Мы, не теряя времени, перешли к хорошо отработанной процедуре перемещения с одной платформы на другую. Это заняло несколько минут, но напряжение от этого процесса спало. Мы с Элли работали слаженно, отточив процесс до скоростной перестрелки. Обучение владению привязанным клинком было похоже на попытку научиться писать каллиграфию свободной рукой, и я не был уверен, насколько это будет жизнеспособно за пределами этого места, но этот навык оказался необходимым для очистки зоны.
Я остался на платформе после того, как Элли и Бу прошли через дверь, не обращая внимания ни на что, кроме себя и бесконечного потока врагов. Их когти скрежетали по Реликтовой Броне, зубы щелкали, а шипастые хвосты иногда вонзались подобно копьям, но они не могли коснуться меня, так как я плавно перемещался между их атаками, нанося удары кулаками, ногами и клинками, всегда находясь в центре бури монстров.
Это было похоже на медитацию, почти спокойную после всего, что с нами здесь произошло.
Я отработал свою новую технику еще несколько раз, но каждый удар оставлял мои конечности на мгновение оглушенными и открывал меня для атак других монстров. Тем не менее, это была основа.
Поток нападающих не прекращался, но через минуту или две я был удовлетворен. Взрывным Шагом я оказался у двери, втянул себя в неё с помощью эфира, сосредоточился на самой последней платформе и начал переход.
Мои веки были словно налиты свинцом, когда они с трудом открылись. Я не сразу смог разглядеть окружающую обстановку; моё зрение было сонным и размытым. Я несколько раз моргнул, пытаясь прояснить его. Откуда-то неподалеку донёсся стон, и я перевернулся на бок.
Кончик моего носа коснулся чего-то мягкого, и моё зрение, которое только что начало фокусироваться, снова помутнело. Тёплое дыхание обдало мое лицо, и я слегка отпрянул назад, всё ещё пытаясь почувствовать своё тело.
Мика лежала рядом со мной, так близко, что наши носы соприкасались, когда я повернулся. На её лице была плохо скрываемая ухмылка, и она приподняла одну бровь. «Я всегда знала, что однажды ты попробуешь что-то подобное».
Чувствуя, что краснею, я попытался сесть, но от резкого движения голова закружилась, и мне пришлось снова закрыть глаза. «Что не так с моим телом…»
«Я умираю от голода…» — сказала Элли, сидя рядом со мной. «Как долго мы там пробыли? Я чувствую себя так, будто мой желудок наполовину съел меня».
Бу ответил низким, подавленным урчанием, ясно давая понять, что он чувствует то же самое.
Прилив головокружения прошёл, и я смог снова открыть глаза и встать. Мика приподнялась на локтях и оглядывалась по сторонам. Лира свернулась клубочком с другой стороны от Мики, обнимая её голову, её лицо было скрыто за завесой огненно-рыжих волос. Элли переползла с моей стороны на сторону Бу, уткнувшись лицом в его густой мех.
Мы находились в коротком коридоре с низким потолком. Он был просто белым и ничем не украшенным, за исключением ряда плоских чёрных прямоугольников вдоль стен, идентичных дверным проёмам, которые мы использовали для перемещения по предыдущей зоне. Наши тела были оставлены лежать на каменном полу, в то время как наши разумы оказались в ловушке.
«Все в порядке? Есть ещё какие-нибудь побочные эффекты?» ‘от того, что умираешь снова и снова?’ — спросил я, намеренно не произнося последние слова вслух.
«Моя голова как будто раскололась на две части, как яйцо, и родила что-то ужасное», — пробормотала Лира из кокона своих волос и рук.
«Может быть, она заражена», — сказала Мика, морща нос на алакрийку. «Одна из этих мерзких тварей собирается выползти из её мозга. Мы должны усыпить её сейчас, пока…»
Лира развернулась и рывком приняла сидячее положение, бросив взгляд на Мику. «В этом нет необходимости, спасибо. Думаю, я просто обезвожена».
Встав, я подошёл к одной из дверей. Она была настолько гладкой, что я мог видеть свое зеркальное отражение на поверхности, но я не почувствовал в ней ни эфира, ни маны, взглянув через Сердце Мира. Когда я приложил руку к прохладной двери, она никак не отреагировала. Мне оставалось только пожать плечами и отвернуться, ища вместо этого портал выхода из зоны.
В дальнем конце коридора на фоне белого камня контрастировала черная арка. Сначала внутри арки не было видно портала, но, когда я сделал несколько шагов в его сторону, воздух исказился, и появился непрозрачный, маслянистый портал.
«Восстановите свои тела. Ешьте, пейте», — сказал я, оглядываясь через плечо на остальных. «После тех Руин я больше не уверен в том, что мы найдем в Последних Руинах».
Моим спутникам не нужно было слышать это дважды, так как все они были голодны и измучены. Они болтали, вытаскивая свои пайки, но быстро затихли, оставив только звуки жадного жевания и время от времени скрип затекших суставов, когда за один присест поглощали дорожную еду, рассчитанную на несколько дней пути.
Тем временем, я пустил в ход свой ум, размышляя о том, что может ожидать нас в четвёртых Руинах Джиннов. Это, однако, скорее расстраивало, чем помогало, так как я мог только надеяться, что последний камень-ключ всё ещё на месте, а его Джинн-хранитель активен.
‘Как ты думаешь, что может содержать четвертый камень?’ — размышлял Реджис, перемещаясь вокруг моего ядра. ‘Посмотрим… Реквием Ароа — это Эвум, верно? Способность обратить вспять ход времени на объекте. А Сердце Мира позволяет видеть частицы маны, что помогает понять, как работает мана и эфир. Так в чем же связь?’
Я пожал плечами, затем потянул шею из стороны в сторону, реагируя на жёсткость в мышцах. Честно говоря, я не понимаю, как эти две вещи сочетаются друг с другом, или как одна из способностей приводит к пониманию Судьбы. Мы провели так много времени в Реликтовых Гробницах, следуя посланию Сильвии, но мы не приблизились к пониманию причин.
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
Когда мои спутники покончили с едой, они один за другим присоединились ко мне перед порталом.
Лира была первой, и когда я пытливо посмотрел на неё, она подняла руки, защищаясь. «Ладно, я в порядке. Полагаю, я приспособлена к определенному образу жизни, даже на войне, но мой мозг не заражен монстрами». Она бросила сердитый взгляд на Мику, которая укладывала оставшуюся еду обратно в кольцо измерения.
«К сожалению, нет», — с досадной улыбкой ответила Мика, напевая себе под нос.
Достав Компас, я использовал его, чтобы зафиксировать место назначения портала, гарантируя, что никто из моих спутников не будет отправлен в Реликтовые Гробницы наугад. Затем, глубоко вздохнув, я шагнул в портал.
Ожидая попасть во внешнюю часть четвертых Руин, я перешёл из одного белого коридора в другой, но вместо этого оказался дезориентирован и стоял среди кучи обвалившихся и обгоревших обломков. Я едва успел рассмотреть всё это, как рядом со мной появилась Лира, а сразу за ней — Элли. Через мгновение мы все занимали относительно небольшое свободное пространство в конце пустого коридора. Перед нами груда упавшего камня преграждала путь вперед.
«Это не похоже на то, что было раньше», — сказала Элли под вздохом.
‘Это… следы когтей?’ — подумал Реджис, привлекая мое внимание к одному большому обломку.
Я провёл пальцами по трём линиям, глубоко врезавшимся в камень, смахнул пепел и увидел под ним белое пятно. Посмотрев вверх, я увидел знакомые стерильные артефакты освещения. «Мы в нужном месте, но, похоже, оно подверглось… нападению».
Мика взмахнула одной рукой, и мешающие обломки рассыпались в песок, который быстро побежал по трещинам в разрушенном полу. Обрушившиеся части стен и потолка открыли странное зрелище: твердая скальная порода, местами испещренная огнем и когтями.
Осторожно ступая, я рассказал остальным о своем опыте во Вторых Руинах, которые были разрушены, когда мы с Каэрой и Реджисом добрались до них. Но то, что произошло здесь, казалось совершенно иным.
«Ты думаешь, это были драконы?» — спросила Элли, ковыряя носком сапога глубокую выбоину в полу.
«Насколько я понимаю, они не могли», — ответил я, объясняя, что Асуры не могут войти в Реликтовые Гробницы.
Мгновение спустя нас подхватила магия коридора и потащила вперёд. Обрушившийся коридор исчез, и вместо него мы стояли на пустом месте перед хрустальной дверью.
Она была разрушена.
Осколки черного хрусталя были разбросаны по всему пространству и хрустели под нашими ногами. То, что осталось от самой двери, представляло собой неровный, зазубренный беспорядок, со скоплениями кристаллов, выпирающих из гладкой черной поверхности. Каждые несколько секунд они пульсировали, посылая небольшую пульсацию по всем отдельным осколкам, как биение сердца.
‘Это не может быть хорошо’.
Подойдя, я просунул руку в портал. Раньше кристаллы всегда сдвигались, позволяя мне пройти. Однако сейчас они казались твердыми и неподвижными. Острыми. Опасными.
Руна Реквиема Ароа загорелась золотым светом, когда я напитал её эфиром. Эвум потёк по моей коже и разлился по деформированной кристаллической структуре. Всё больше и больше эфира вливалось в неё, заполняя каждый уголок, а затем он вытек из двери, касаясь каждого отдельного кристалла, вырвавшегося из портала.
Словно время повернулось вспять, осколки подскочили с пола и полетели обратно к порталу. Угловатые, изуродованные хребты сгладились. В сооружение вернулась подвижность, и я просунул в него руку. Как и в предыдущих порталах, кристаллы плавно откатились в сторону, освобождая место для меня.
Я оглянулся через плечо. Остальные смотрели на меня с каким-то неопределенным благоговением. «Следуйте сразу за мной. Не задерживайтесь». Затем я погрузился в портал.
Хотя я боялся, что сама магия могла быть нарушена тем, что разрушило внешнюю камеру, в конце концов, это никак не повлияло. Несколько мгновений спустя я снова оказался удивлен своим окружением.
Бесплотные стены, пол и потолок рисовали вокруг меня туманными белыми линиями нечёткое изображение комнаты. Под этим нематериальным пространством находилась ожидаемая структура: центральный постамент, над которым парил эфирный кристалл, окруженный орбитальными кольцами, гудящими от интенсивной магии. Я проследил за движением и выпустил дыхание, которое, как оказалось, всё это время сдерживал.
«Он работает», — сказал я себе, облегчение смыло напряжение в моих плечах и за глазами.
Один за другим появились остальные. Как только портал исчез, оставив Мику, которая шла сзади, я направил эфир в свой кулак.
Нематериальная оболочка пустой комнаты развеялась, как рваные облака на сильном ветру, оставив нас стоять на твердых каменных кирпичах. Лира разочарованно щёлкнула языком, и я услышал, как скрипнул лук Элли, когда она натянула тетиву.
Мика подошла к кружащимся кольцам, подняла руку и закрыла глаза. Любопытная, игривая улыбка озарила её лицо. «Оно… поёт».
Но мое внимание было сосредоточено на другом.
Сильное эфирное присутствие осторожно перемещалось по камере, огибая нас. Оно избегало приближаться слишком близко, а когда кто-то из моих спутников двигался, оно меняло свой курс, чтобы сохранить дистанцию. Я следил за ним краем глаза, готовый наколдовать оружие, если его поведение изменится.
«Итак… что теперь?» — спросила Элли, проводя пальцами по осыпающейся каменной кладке одной из стен, когда она двигалась по внешнему краю комнаты.
«Мы ждем», — рассеянно ответил я.
Мика и Лира обменялись взглядами, и обе напряглись. Мгновение спустя они вскочили, когда скрытая фигура материализовалась в единое целое.
«Не нужно», — быстро сказал я, подняв руку, чтобы удержать их от нападения. Я знал, что они не могут причинить вреда проекции, но боялся, что они могут сделать что-то, что помешает процессу.
Проекция Джинна одарила нас небольшой, забавной улыбкой. Его кожа была тусклого лавандового цвета, и, как и другие Джинны, которых я видел, он был покрыт рунами по всему телу, кроме лица. Макушка его головы была лысой, а белые волосы свисали до плеч. Даже его голый скальп был исписан рунами.
«Я аплодирую твоей сдержанности», — сказал он через мгновение. «Интересно, что ты можешь чувствовать меня, а твои спутники — нет. Значит, на тебе уже есть метка Джинна. Я не первый остаток, с которым ты взаимодействовал».
«Нет», — сказал я, отвесив ему почтительный поклон. «Я учился у трёх других остатков, хотя один из них уже не мог предложить мне ключ. Я надеюсь, что ты сможешь».
Фиолетовые глаза Джинна вспыхнули каким-то внутренним светом, и он, казалось, уменьшился. «Я понимаю. Твоё путешествие до сих пор было странным и… неудачным. Тогда не будем задерживаться, а продолжим твое испытание».
Руины растворились в чистом белом полотне, а мои спутники исчезли. Даже Реджис, который был надежно спрятан в моём ядре, исчез.
Джинн встал передо мной, сцепив руки за спиной и широко расставив ноги. «Тебя проверили на чувства, реакцию, осознание. По непонятным мне обстоятельствам ты даже был обучен бою сущностью мятежного Джинна. Затем, из-за того, что можно расценить лишь как провал в конструкции Реликтовых Гробниц, у тебя была отнята возможность испытать себя в дальнейшем. Очень жаль».
Джинн замолчал на некоторое время, но его жуткий взгляд не покидал моих глаз. «Реликтовые Гробницы, похоже, потерпели неудачу».
Я начал было протестовать, но заколебался, вслушиваясь в слова Джинна. «Ты имеешь в виду нечто большее, чем потеря одного камня-ключа, не так ли? Но как они потерпели неудачу? Какова была цель всего этого?» — спросил я, жестом указывая на пустой фон.
Готовясь услышать тот же типичный ответ: “Эта информация не содержится в этом остатке”, — я был удивлен, когда Джинн ответил: «То, что ты называешь Реликтовыми Гробницами, есть ничто иное, как объединённые знания нашей цивилизации в области маны и эфира. Это живая библиотека, многомерная энциклопедия, содержащая все наши знания. Всё, что мы смогли понять, содержится в ней, и каждая глава предназначена для…»
«Глава?» — перебил я, несмотря на то, что сам не намеревался прерывать его.
«То, что ты называешь зонами», — сказал он. «Каждая из них не является тестом в твоём понимании, а скорее предназначена для того, чтобы дать представление о некоторых аспектах эфира. Достаточно пройтись по главам, чтобы понять, какие инструменты мы использовали для их написания. Даже тогда это было несовершенным решением, но это единственный способ, которым мы могли обучить этим навыкам будущие поколения».
«Для нации пацифистов Джинны защищали своё творение довольно жестоко», — заметил я, в моей памяти всё ещё были свежи воспоминания о неоднократных смертях моих спутников. «Если это место должно быть библиотекой, то почему здесь столько ужасных монстров?»
Джинн посмотрел вниз и в сторону, каскад различных эмоций пронёсся по его мягким чертам. «Большая часть Реликтовых Гробниц была построена, когда наша цивилизация рухнула. Есть некая… тьма, которая прокралась из подсознания нашего народа, когда они пытались защитить его, наше величайшее и последнее творение. Мы, Джинны, могли безопасно перемещаться через неё, и мы знали, что тот, кто, в конце концов, завладеет нашими знаниями, тоже узнает, как это сделать, или будет достаточно силен, чтобы обойти эту защиту».
«Но ваш народ…» — я замялся, не зная, насколько широки были знания этих запрограммированных воспоминаний.
«Его больше нет, я знаю», — сказал он. Его челюсть сжалась, и он на мгновение отвернулся. Но когда он снова встретился с моим взглядом, в нем была глубокая печаль, а не ярость. «Драконы не могли — не хотели — понять. И поэтому они сожгли нашу цивилизацию, попытались вытравить нас из этого мира. Но передо мной стоит могущественный потомок Джиннов, поэтому им это не удалось».
Поскольку этот остаток казался гораздо более “информированным”, чем остальные, я продолжил: «Я видел силу Кэзесса Индрата воочию. Но, несмотря на всё, чего добился ваш народ», — я снова указал на окружающий нас чистый лист, — «я всё ещё не понимаю, как вы были стёрты с лица земли. Если ваши знания были настолько важны, что вы закрепили их в этом… месте, то почему бы вам не бороться за то, чтобы сохранить их в себе самих?»
«Ответ не прост и неудовлетворителен», — сказал Джинн, устало вздохнув. «Возможно, это испытание поможет тебе понять. А может быть, и нет. Ты должен понимать больше, чем знаешь, иметь гораздо большую проницательность. Тот факт, что ты продвинулся так далеко, хотя понимаешь так мало, говорит о тебе, Артур Лейвин, хорошо, но плохо о нашем замысле».
Не зная, что ответить, я промолчал.
Джинн улыбнулся более тепло. «Но не отчаивайся. Ты — то, чего мы не могли предвидеть. Этого достаточно, чтобы дать старому Джинну надежду. Но я больше не буду удерживать тебя от твоей цели. Крепись. Это испытание не будет похоже ни на одно из тех, с которыми ты сталкивался до сих пор в Реликтовых Гробницах. Давай начнём».
