От лица Артура Лейвина.
По мере продвижения подземелье становилось всё темнее и всё больше напоминало лабиринт. Трупы мана-зверей усеивали коридоры, а остатки их разбитых тел свидетельствовали о невероятной силе Титана. Трупов становилось всё больше, по мере того, как мы углублялись в туннели, и подземелье превратилось в сплошные разрушенные стены, полные сырых, вырытых в них гнёзд.
Пока Авьер вёл нас, я пытался завязать разговор с Эваскиром, но он лишь предложил мне приберечь свои вопросы для того, кто лучше знает, как на них ответить.
Наш путь пролегал через второй уровень подземелья. Мы прошли через помещение шириной не менее тридцати метров и высотой в полтора раза меньше, с десятками царапин, оставленных когтями в стенах. В центре пещеры возвышалась груда трупов мана-зверей, среди которых один был в несколько раз больше остальных. Он был похож по форме, но со странными выступающими гребнями под брюхом — некоторые из них были отломаны — и с тлеющим огнём на трёх рогах, которые светились, как угли в костре.
«Император Бедствий», — сказал Авьер, заметив направление моего взгляда. «Мана-зверь, достойный охоты даже для Асуры».
Эваскир хмыкнул, но, судя по голосу, был доволен собой, когда сказал: «Я убивал Императора этого подземелья больше раз, чем хотелось бы, но каждое наше столкновение всегда было битвой, о которой стоит рассказывать».
От этой комнаты до места назначения было совсем немного: вторые большие двери, на чёрном дереве которых было выгравировано изображение огромной птицы с широко раскинутыми крыльями. Гравировка была сделана из какого-то металла, который при малейшем попадании света мерцал тусклым оранжевым блеском. Из трещины в потолке вниз сползали лианы, обрамляя дверь оранжевыми листьями цвета осеннего пламени.
Эваскир пошёл вперёд. Из его кулака сформировался высокий посох из красноватого камня, которым он стукнул о землю. Двери распахнулись, открыв шестиметровую квадратную пещеру и ещё один более простой набор закрытых дверей. Его звероподобный спутник занял позицию в нише с одной стороны пещеры, пока Эваскир открывал внутренние двери.
«Они будут ждать в коридоре», — сказал он Авьеру, который благодарно кивнул и прошёл внутрь.
Я сделал то же самое, любопытствуя, кто эти “они” и где находится это место, но воздержался от вопросов. Эваскир не смотрел, как мы уходим, а закрыл за нами дверь и вернулся к своим обязанностям.
«Это что-то вроде… твердыни Асур?» — тихо спросил я.
Авьер взволнованно взмахнул рукой, затем сделал паузу и повернулся, чтобы посмотреть на меня. «Эти двери не открывались ни людям, ни эльфам, ни гномам с тех пор, как они были вырезаны из первого дерева, выросшего в Звериных Полянах. Хотя ты и приглашен, ещё предстоит увидеть, будет ли твое присутствие желанным. Королевская грация подойдет тебе здесь гораздо больше, чем телосложение дракона».
Не дожидаясь ответа, он продолжил путь по коридору.
Вместо тёмного, грубого камня подземелья этот внутренний проход был отделан тёплым серым мрамором, усыпанным серебряными фонарями, из которых вырывались маленькие оранжевые огоньки. Ещё больше виноградных лоз росло вдоль стен и поперёк изогнутого потолка, создавая умиротворённую атмосферу и сладкий осенний аромат, который позволял легко забыть, что мы находимся глубоко под землёй.
Короткий коридор выходил на балкон, отходящий от стены огромной комнаты. Я смотрел на сад, превосходящий по размерам любой королевский дворец, — буйство красок, раскидистые деревья с серебристой корой, покрытые ярко-оранжевыми листьями. Под крышей сада парили несколько шаров, излучавших приятный свет, ощущался на моей коже как мягкое летнее солнце.
«Я думал, дварфы хорошо постарались, чтобы сделать свои пещеры уютными, но это…» — Реджис издал приглушенный свист, — «это больше похоже на Эфеот, чем на Дикатен».
Голова Авьера покачивалась на конце его длинной, драконоподобной шеи. «Действительно. В некотором смысле так оно и есть. Деревья, растения, люди, которых вы здесь видите, — всё это остатки Эфеота».
Несколько человек отдыхали или прогуливались по саду, болтали или просто сидели, повернувшись лицом к световым артефактам. Одинаковые оттенки рыжих или дымчато-черных и седых волос и яркие оранжевые глаза выдавали в них представителей расы Фениксов.
По мере того, как всё больше Фениксов замечали наше присутствие, эти глаза начали поворачиваться к нам. Некоторые лишь с любопытством наблюдали за нами, но другие оставили свое занятие и быстро покинули сад.
‘Не думал, что увижу здесь птиц менее дружелюбных, чем наша сова-гид’, — мысленно сказал Реджис.
Я улыбнулся.
«Садись на мою спину», — тихо сказал Авьер, словно услышав мысли моего спутника. «Мы полетим отсюда».
Мои брови поднялись при мысли о полёте через подземелье, но я сделал то, что он предложил, после того, как Реджис спрятался внутри меня.
Авьер легко сошёл с края балкона, и мы полетели над садом. Оставшиеся там Асуры наблюдали за нами с опасливым любопытством.
Мы пролетели между двумя деревьями, а затем спустились в зияющий вход в туннель. Этот туннель был гораздо более простым, чем те, что я видел раньше: просто голый мрамор, покрытый пепельно-чёрными полосами, похожими на следы ожогов. Туннель раздвоился, и Авьер повернул направо, а затем налево, где наш туннель соединился с другим.
Проход внезапно закончился, открыв доступ в другую, чрезвычайно большую пещеру. По моему первому впечатлению открывшееся пространство было похоже на театр, с несколькими уровнями балконов, выходящих на центральную платформу, но я не мог сходу увидеть ни одного способа подняться к ним.
Как и в других помещениях, которые я видел, каменная кладка была преимущественно из серого мрамора, но колонны из черного дерева поддерживали балконы, вокруг которых росли лианы, окаймленные разноцветными осенними листьями.
На центральной платформе стоял большой круглый стол, вокруг которого сидели четыре человека, двоих из которых я хорошо знал, а об одном уже мог догадаться, а вот четвертый был и чужим, и несколько неуместным.
Авьер сделал один круг над пространством, затем мягко приземлился. Когда я сполз на землю, он снова превратился в сову и перелетел на соседний балкон, сел на перила и стал наблюдать за нами своими огромными глазами.
Четыре фигуры встали со своих мест вокруг стола, наблюдая за нашим приближением. Алдир был ближе всех ко мне. Он отказался от своей строгой военной формы в пользу непринужденной туники и легких тренировочных штанов, его длинные белые волосы падали через одно плечо, но в остальном он казался неизменным. Яркий фиолетовый глаз во лбу смотрел на меня без эмоций, в то время как его человеческие глаза оставались закрытыми.
Слева от него стоял Врен Каин, затянутый в испачканный сажей белый плащ и выглядевший явно неуместным в большом зале. Как и Алдир, он выглядел так же, как и тогда, когда я тренировался с ним в Эфеоте: грязный, усталый и почти нарочито неопрятный. Единственное, что выделялось, — это одно ярко-оранжевое перо в его волосах и то, как его наблюдательный взгляд, казалось, проникал мне в грудь до самой глубины души.
Но первым заговорил не Алдир и не Врен.
Высокий мужчина с атлетически изящным телосложением шагнул мимо Алдира. Он был одет в золотой халат, расшитый стилизованными перьями и пламенем, поверх шелковой туники кремового цвета и темных штанов. Его руки были засунуты в мантию, скрепленную на талии темным поясом. По бокам его лица светились отметины, похожие на стебли перьев, и оно было таким же вечно молодым, как и у Кэзесса, но если лорд Индрат мог казаться только бесстрастным и самодовольным, то лицо этого человека с резкими чертами передавало несомненное чувство мудрости и любопытства.
Он улыбался, но в этом простом выражении было что-то сложное. Возможно, дело было в том, что его глаза пылали, как два зажженных солнца.
«Артур Лейвин, сын Элис и Рейнольдса Лейвинов, связь Сильви Индрат, реинкарнированная душа Короля с Земли, Грея». Мужчина снял одну руку с пояса и провёл пальцами по неухоженной гриве оранжевых волос. «Я Мордейн, Феникс из клана Асклепия. Добро пожаловать в Харт*».
# Прим. Пер. — В оригинале “Hearth” — “Очаг”, но так как большинство названий-топонимов мы переводим транслитом, то и это тоже.
Я провёл языком по зубам, обдумывая свои слова. «Спасибо за добрый приём. Я понимаю, что разрешение прийти сюда должно было быть тщательно взвешенным решением, но я должен спросить… я здесь по просьбе Алдира или по твоей?»
«Признаться, мне потребовалось время, чтобы убедить Алдира и Врена пригласить тебя сюда», — без колебаний ответил Мордейн. «По правде говоря, я очень долго отворачивался от вашего мира. За исключением…» — он сделал паузу, и какая-то эмоция, которую я не смог определить, промелькнула в его чертах, но также быстро угасла. «Я был очень удивлен, когда они пошли мне на встречу и показали мне тебя. Но я не сразу убедился, что встреча с тобой лицом к лицу стоит риска».
Хотя, по правилам вежливости, следовало бы обменяться несколькими раундами любезностей, чтобы приблизиться к истинной цели разговора, я не думал, что у Мордейна или у меня хватит терпения или интереса к таким играм. «Планируешь ли ты помочь мне против клана Вритра? Или даже против Эфеота, если до этого дойдет?»
«Прямо в точку, и это правильный вопрос». Мордейн сделал шаг назад, жестом указав на стол. «Пожалуйста, присоединяйся к нам. Нам есть что обсудить».
Когда Мордейн вернулся на своё место, я встретил взгляд Алдира. Он отвёл его в сторону, опустившись в своё кресло.
Обойдя его, я занял место рядом с Вреном, который прикусил губу, устремив на меня пристальный взгляд, бросил косой взгляд на Мордейна, а затем наклонился ко мне в едва скрываемом предвкушении. «Итак? Где оружие? Я чувствую энергию акклорита в тебе, но…»
Подтолкнув Реджиса, я вытолкнул его из своего тела. Фиолетовый огонь окутал края моей тени, когда Реджис проявился, его челюсть на мгновение отвисла от удивления.
«Сознательное проявление…» — пробормотал Врен, наклоняясь вперёд, чтобы получше рассмотреть его. «И такая уникальная форма. Разумеется, мне нужно будет все услышать о твоём состоянии, когда оружие проявилось, и о состоянии, предшествующем проявлению. Личностные характеристики представляют первостепенный интерес при оценке сознательного оружия, но приобретенные способности тоже важны, конечно…»
Врен запнулся, его глаза быстро забегали, и я представил, как он мысленно систематизирует все свои мысли.
«Поздоровайся со своим создателем, Реджис», — сказал я, подавляя усмешку.
Реджис моргнул, осматривая Врена. Пламя в его гриве было неподвижным. «Папа?»
Брови Врена нахмурились, и он посмотрел на меня. «Это оружие только что…?»
«Значит, это ты меня создал, да? Нам действительно нужно поговорить», — продолжил Реджис, его тон изменился. «Я бы хотел подать жалобу. Быть живым — это здорово, и я даже не против быть оружием — я действительно крут, но неужели я должен был родиться в этой “Лавовой Барби”? Ты хоть представляешь, через что этот парень заставил меня пройти?»
Врен выглядел совершенно ошарашенным, он смотрел в пустоту между Реджисом и мной.
Мордейн прочистил горло. «Похоже, вам двоим есть что обсудить. С разрешения Артура, возможно, вы могли бы продолжить этот разговор в другом месте, по крайней мере, в данный момент?»
‘Ты же знаешь, как я люблю всякие политические встречи, но я готов пожертвовать присутствием. Ты хочешь, чтобы я пошёл поболтать с этим старым психом?’
‘Иди, но смотри в оба’, — отослал я в ответ. ‘Я хочу знать всё, что ты сможешь узнать об этом месте’.
Стул Врена отодвинулся от стола, и я понял, что он сидел на заклинании камня. Уже оживленно разговаривая, он направился к одному из нескольких нижних входов в пещеру, Реджис зашагал рядом с ним.
Проследив за их уходом, я повернулся к Мордейну, но моё внимание привлек стол между нами. Его поверхность была вырезана в изысканных деталях, оживляя прекрасный городской пейзаж. Это был город, который я узнал.
«Жороа», — сказал я, проведя пальцем по крыше здания, которое могло бы быть залом суда, который я видел во время последнего испытания Джиннов.
Мордейн резко выдохнул, и его горящий взгляд метнулся к четвертому человеку за столом, которого до сих пор не представили. Этот человек был широкоплеч c бочкообразной грудью, шире Алдира и гораздо массивнее Мордейна, но менее высок. Лицо у него было широкое, с мягкими, но красивыми чертами, а волосы — оранжевые, как у большинства других Фениксов, только чуть темнее и с дымчатым оттенком, который при движении и освещении переливался фиолетовым.
Но больше всего выделялись его глаза: один был ярко-оранжевым, как будто смотришь в кальдеру действующего вулкана, а другой — ледниково-голубым, таким светлым и чистым, почти белым.
«Этого города, а вместе с ним и его названия, уже очень давно нет», — сказал Мордейн, возвращая моё внимание к себе. «Этот стол — действительно реликвия тех времен, когда город еще существовал».
Я представил себе леди Саэ-Ареум, женщину-джинна, которая сидела за столом — я был уверен, что за этим столом — напротив Кэзесса в моих видениях, и задался вопросом, какая связь между той сценой и этим местом.
Но мне пришлось отбросить свое любопытство, потому что я пришёл не для того, чтобы узнать о Мордейне или даже о Джиннах.
«Это всё интересно, но я чувствую, что вынужден рассказать о причине, по которой я вообще сюда пришел», — сказал я, сосредоточившись на Альдире. «Я знаю то, что видел своими глазами, и знаю то, что Кэзесс рассказал мне и предложил. Я бы хотел услышать, как ты ответишь за свои преступления».
Мордейн поднял руку, несомненно, готовясь высказать какую-то претензию, но Алдир остановил его лёгким покачиванием головы. «Это справедливо. Артур был там, в конце концов, когда я использовал технику Пожирателя Миров…» Мои глаза слегка расширились. «Я чувствовал твоё присутствие, хотя тогда я не понимал, что это был ты».
Я проглотил комок в горле, вспомнив тот момент. Моё видение перелетело из Алакрии в Эленуар, где я наблюдал, как Виндсом сражался с Нико и Тессией — уже превращённой в сосуд Сесилии, хотя я этого не знал, — а Алдир едва не убил мою сестру, уничтожив страну, которую я называл домом половину своей юности.
Алдир продолжал говорить, но я не прерывал его, пока он объяснял, что произошло потом, как он начал сомневаться в своём предназначении и в руководстве Кэзесса, был изгнан из клана Тиестес по собственной просьбе и сражался против солдат, которых сам обучил.
Он достал из артефакта скрытого измерения небольшую шкатулку и поставил её на стол передо мной. «Сначала я думал сразу же прийти к тебе и предложить помощь в захвате Дикатена, но не был уверен, что ты согласишься, и слишком хорошо понимал, как твой народ посмотрит на меня — как на чудовище. Врен согласился, и мы решили повременить, временно поселившись в летающем замке над Звериными Полянами, поскольку силы Дикатена пока не пытались его вернуть».
«Я узнал о них почти сразу», — вмешался Мордейн. «Наша безопасность очень зависит от того, знаем ли мы, когда рядом находятся другие Асуры. Но помогло то, что мои источники в Эфеоте поставили меня в известность о ситуации с Алдиром, так что я уже был начеку».
«Мордейн принял нас в мир, который он создал для своего народа, и поэтому я ждал подходящего времени, чтобы встретиться с тобой», — закончил Алдир.
На протяжении всего своего объяснения он говорил с холодным спокойствием солдата, доставляющего важную депешу. Строгий и лишенный каких-либо эмоций.
«Ты не сожалеешь?» — спросил я, слова застряли у меня в горле.
Алдир лишь слегка подтолкнул коробку ближе ко мне. «Я принёс тебе этот маленький сувенир».
Я едва не сбил коробку со стола, чтобы она разбилась об пол, но сдержался. Вместо этого я осторожно приподнял крышку коробки. Она была полна тёмной, ароматной земли.
«Почва со склонов горы Геолус», — жёстко сказал Алдир. «Я надеюсь, что, возможно, это поможет возместить ущерб, устранив хоть малую часть разрушений, которые я причинил».
Медленно, я закрыл крышку. «Могу ли я восстановить жизни, которые ты забрал там, Алдир?»
Алдир не отвернулся от меня. Его два нормальных, очень человеческих глаза открылись и встретились с моими.
«Деревья — это не культура и не цивилизация. Лес не вернёт эльфов с грани вымирания». Мой голос стал резче, когда я заговорил, челюсть сжалась от гнева. «Кэзесс хочет, чтобы я убил тебя, и ты это знаешь. Сказал, что это принесёт справедливость обоим нашим народам. Даже если я этого не сделаю, он запретил мне вступать с тобой в союз. В обмен на мои знания об эфире он собирается помочь нам защитить Дикатен от Агроны — сделка, которая ставит под угрозу твоё дальнейшее существование».
Мясистый кулак стукнул по столу, заставив ящик с землей подпрыгнуть. Мы все повернулись лицом к молодому Асуре с оранжево-голубыми глазами.
«Ты пришёл сюда и угрожаешь?» — прорычал он глубоким, басовитым голосом, который вибрировал у меня в груди. «Генерал Алдир имеет…»
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
«Успокойся, Чхоль», — сказал Мордейн, медленно опуская руку в жесте спокойствия. «Артур имеет право высказать своё мнение, и мы его выслушаем. Хотя, должен признаться, меня беспокоит мысль о том, что лорд Индрат пошлёт драконов в Дикатен. Даже если он выполнит свою часть вашей сделки, что вполне возможно, если платой за неё действительно будет эфирное знание, это означает, что у него уже будут верные солдаты, готовые нанести удар, когда ты перестанешь быть ему полезным».
Я еще мгновение держал свой жёсткий взгляд на Чхоле, затем обратился к Мордейну. «Ты хочешь сказать, что присутствие сил Индрата подвергнет Харт риску быть обнаруженным?»
«Так и будет, если до этого дойдет», — дружелюбно согласился Мордейн, — «но сейчас происходят события, которые тебе не подвластны. С Наследием». Я сосредоточился на нём, мурашки побежали по всему телу при упоминании Наследия. «Агрона давно держит в плену одного из моих людей. Я смог почувствовать кое-что из того, через что она прошла, и совсем недавно она была… казнена». Его глаза метнулись к Чхолю, почти слишком быстро, чтобы он успел заметить. «Наследие поглотило всю её ману, убив её».
Чхоль внезапно встал, отчего его кресло рухнуло назад. «И все равно вы отказываетесь выступить против Агроны!» — крикнул он, его голос гремел, как пушка.
«Мы оплакивали потерю твоей матери очень давно», — сказал Мордейн, его голос был мягким и полным сдерживаемого отчаяния.
«А ты, чужак?» — потребовал Чхоль, положив обе руки на стол и наклонившись через него ко мне. «Ты боишься дать отпор Вритре? Неужели ты спрячешь свой народ под крыльями драконов и засунешь голову в песок?»
«Прости его», — сказал Мордейн, бросив на молодого Асуру суровый взгляд. «Леди Доун была заключена в темницу, когда Чхоль был ещё ребёнком. Он видел, как мы улетали на битву, обрушивая огонь возмездия на Тэгрин Келум».
«Есть ли здесь ещё такие, как ты», — спросил я Чхоля, — «кто жаждет покинуть своё укрытие и принять бой с Агроной?»
Он скрестил свои мускулистые руки и повернул голову в сторону, глядя вдаль. «Нет. Ты увидишь здесь только тех, кто предпочитает доживать свои дни, прогуливаясь в садах и забывая, что когда-то они были самыми могучими охотниками в Эфеоте».
Мордейн встал. Я подумал, что, возможно, он собирается отчитать Чхоля, но вместо этого он одарил меня яркой улыбкой. «Вот и представилась возможность. Артур, ты ещё не просил об этом, но тебе нужна моя помощь в этой битве. Чхоль, ты хочешь уйти и отомстить клану Вритры».
Я сразу понял, к чему он клонит. «Это почти удивительно, как вы, Асуры, умеете всё переиначить, чтобы то, что хорошо для вас, звучало как лучшее для всех остальных. Похоже, ты просто подставляешь меня, чтобы я нянчился с Асурой, которая испытывает твоё терпение».
Непонимающие глаза Чхоля выпучились, и он указал толстым пальцем на Мордейна. «Ты знаешь, что я не это имел в виду! Я хочу, чтобы мы… кроме того, какой шанс у этого Лессера против Вритры, это было бы пустой тратой времени — он, вероятно, даже не умеет сражаться!»
Я поднял бровь, безразлично глядя на него: «Сколько битв ты выиграл, Асура?»
«Тогда, может быть, проведем спарринг», — предложил Мордейн, засунув руки за пояс. «Возможность проверить друг друга на прочность и состоятельность».
Чхоль насмешливо хмыкнул.
«Я не против», — ответил я, желая выплеснуть накопившееся разочарование.
Мордейн жестом приказал нам отойти в сторону. По взмаху его руки стол втянуло в камень, словно он тонул в зыбучих песках. Жаровни вспыхнули ярко-оранжевым пламенем, и полупрозрачный щит зажужжал, отделяя центр комнаты от балконов.
Мордейн и Алдир полетели на самый нижний, центральный балкон. «Вы собираетесь стать союзниками. Сражайтесь соответственно», — сказал Мордейн. Рядом с ним Алдир задумчиво нахмурился.
Чхоль хрустнул шеей и поднял кулаки, каждый из которых был размером с мою голову. «Готов, человек?»
Я передернул плечами и усилил эфир, покрывавший моё тело, но не стал создавать оружие или доспехи. Вместо того чтобы говорить, я сделал резкий рывок с задней ноги и помчался вперёд. Несмотря на свои размеры, Чхоль был быстр. Его стойка менялась от одного шага к другому, а его кулак вспыхнул огнем, метнувшись к моему лицу.
Упав на колени, я проскользнул под ударом, зацепил его руку своей и позволил подтянуть себя назад под действием силы, вбив колено в его ребра. Мана с огненным атрибутом вырвалась из него в виде волны, отбросив меня назад, пока я ещё был в воздухе, и он бросился за мной, сжимая кулаки и держа их над головой, подобно молоту.
Всё ещё находясь в воздухе, я перевернулся, чтобы поймать удар на предплечье.
Его сила была такой, какой я никогда не ощущал раньше.
Удар двумя руками впечатал меня в пол с такой силой, что пламя в жаровне задрожало. Однако вместо того, чтобы продолжить атаку, он отступил, дав мне время подняться на ноги.
«Я почти впечатлен», — сказал он, свирепо ухмыляясь. «Я ожидал, что все твои кости разлетятся вдребезги».
«А я ожидал, что ты ударишь сильнее». Я не стал упоминать о том, что несколько моих ребер быстро встали на место после того, как были сломаны силой его удара.
Чхоль рассмеялся, и я понял, что в нём произошла перемена. Ему было комфортно в бою, гораздо больше, чем за столом переговоров или в попытках устроить свою жизнь здесь, в этом спокойном, изолированном месте.
На этот раз он двинулся первым. В огненной мгле он бросился прямо на меня, нанося жгучие удары и пинки, от которых у меня даже сквозь эфир полыхала кожа. Я наносил ответные удары, но это было все равно, что бить по гранитной стене. С каждым ударом горящая энергия вокруг него нарастала, пока он не стал центром бушующего инферно, настолько горячего, что даже парирование его атак оставляло ожоги.
Он не сдерживался, и я был рад это видеть.
Видя это, я тоже перестал себя ограничивать.
Эфир наполнил моё тело, увеличивая скорость и силу моих мышц, костей и сухожилий. Используя технику, которую я начал изучать в Реликтовых Гробницах, я сделал короткий шаг и нанёс прямой удар кулаком вперёд.
Костяшки пальцев плотно соприкоснулись с его грудиной. Чхоль с ворчанием отскочил на несколько футов назад, ударная волна от удара сдула его горящую ауру.
Он с болью вдохнул, прижав одну руку к грудине, и непонимающе уставился на меня.
Я услышал, как Алдир хмыкнул, и бросил на него взгляд. Он крепко держался за перила балкона, наклонившись вперёд, увлечённый каждым движением.
Это движение было модификацией, или расширением, той же техники, на которой был построен Взрывной Шаг. Осторожно задействовав серию микровсплесков эфира, я мог не только двигаться почти мгновенно, но и наносить удары. Это была техника, которая сломала бы моё тело в человеческом облике, и даже сейчас я чувствовал напряжение от её использования, но этот простой спарринг показал мне, что она может ранить даже Асуру.
Через несколько секунд ухмылка вернулась на широкое лицо Чхоля. «Ну вот, может, это всё-таки будет весело». С режущим слух боевым кличем он снова бросился на меня.
Мы обменивались ударом за ударом, наш бой становился всё быстрее, поскольку мы оба стремились довести друг друга до предела. Через несколько минут я заметил, что в комнату начали просачиваться другие люди, наблюдая за нами сначала с любопытством, а затем с растущим изумлением.
Прошло совсем немного времени, и Чхоль начал обильно потеть, его грудь вздымалась при каждом вдохе, но его ухмылка оставалась неизменной, независимо от того, как сильно мы боролись.
Поймав меня на вращающемся ударе, который я ожидал увидеть, как финт, он отступил назад, позволяя мне снова поднять себя. По тому, как он держался, я понял, что запас его маны иссякает.
Вдруг его рука вытянулась вперед, ладонь раскрылась, и наружу вырвался ревущий огонь. Я шагнул прямо сквозь пламя, рассчитывая застать его врасплох, но когда я сделал этот почти мгновенный шаг, Чхоля охватила вспышка золотого света, и я прошел прямо через то место, где он был. Яркость захлестнула меня, и я споткнулся, остановившись. Две огромные руки обхватили меня, прижали мои собственные руки к бокам и подняли меня вверх. Мы с Чхолем оба были окутаны огнем феникса.
«Сдавайся!» — прорычал он, пока мой эфирный барьер пытался уберечь меня от кипящего жара.
Мои кости громко хрустели, угрожая разлететься на куски под действием силы Асуры, а кожа начала покрываться волдырями и чернеть.
Ухмылка, такая же большая и дикая, как у Чхоля, расплылась по моему лицу.
Нащупав эфирные пути, я переместился в них, оставив Чхоля позади, когда появился на другой стороне нашей боевой площадки. Но я не дал ему времени на восстановление.
Я снова использовал Взрывной Шаг, эфир струился по моему телу короткими, контролируемыми рывками. Казалось, что меня растягивают в восьми разных направлениях, но я скрежетал зубами от боли, концентрируясь каждую долю секунды на правильном сохранении контроля.
Чхоль согнулся вбок, когда его подбросило с пола, не в силах даже понять, что его ударило, прежде чем размытый хук сломал ему челюсть в противоположном направлении, а затем последовал прямой джеб, который отправил его к щитам, как ракету.
Тонкие струйки дыма с фиолетовым оттенком поднялись от моих рук, когда молодой феникс сильно ударился о защитный барьер, окружавший нас, и упал на землю. Щиты отлетели в сторону, и Мордейн в мгновение ока оказался рядом с ним. Более непринуждённо Алдир спустился с балкона ко мне, серьёзно осматривая меня.
Я дал время своим ранам затянуться, пока эфир просачивался из моего ядра в мои сломанные кости и обожжённую плоть.
«Я вижу, что твоё телосложение больше не является препятствием для использования Призрачного Шага, или, по крайней мере, твоей версии этой техники», — сказал Алдир, смахнув пламя, всё ещё остававшееся на моей одежде. «Очень поучительная битва».
Тем временем Чхоль с трудом поднимался на ноги, несмотря на то, что Мордейн пытался удержать его в лежачем положении, осматривая его раны. Крупный Феникс пробился мимо и подошел ко мне, сжав кулаки и пыхтя, как испуганный лунный бык.
«Хороший бой», — сказал я, протягивая руку.
Он посмотрел на вытянутую руку, отбросил её в сторону, а затем заключил меня в крепкие медвежьи объятия. «Хороший бой!» — прокричал он так, что у меня зазвенело в ушах. Он внезапно отпустил меня и сделал шаг назад, уперев кулаки в бедра. «Хороший бой», — повторил он, ярко ухмыляясь. «Чертовски хороший, я бы сказал».
Не позволяя его энтузиазму заслонить причину нашего спарринга, я удерживал его взгляд, пока ухмылка не начала исчезать. «Я заметил, что ближе к концу у тебя, похоже, закончилась мана».
Он быстро протрезвел и несколько секунд смотрел на землю, прежде чем ответить. «Я только наполовину Феникс. Моя мана имеет тенденцию… быстро сгорать, если я увлекаюсь». Он поднял подбородок. «Но я силен, как любой Асура моего возраста, это я могу тебе обещать».
«Я верю в это», — сказал я. «И я согласен. Если ты хочешь пойти со мной, я с радостью возьму тебя».
Чхоль издал нетерпеливый клич и поднял кулак в воздух.
Мордейн провёл рукой по волосам, взъерошив их. «Я знаю, что для тебя, Артур, это будет просто возвращение домой, так сказать, но для клана Асклепия и всех остальных Асур, которые присоединились к нам здесь, это будет знаменательное событие. Если вы не возражаете, я бы хотел устроить праздник в честь ухода Чхоля».
Моё настроение сразу испортилось, когда я подумал обо всем, что требовало моего внимания в Вилдориале и за его пределами. «Мне жаль, Мордейн. Время здесь может стоять на месте, но там оно мчится, и я не знаю, когда Агрона нанесёт новый удар».
Глаза Мордейна, казалось, быстро старели, пока я смотрел на него, но, когда я моргнул, он был таким же, как и раньше. «Конечно. Чхоль, иди, готовься к отбытию».
Лицо Чхоля опустилось, и я увидел, как на него обрушилась реальность его положения. «Конечно», — сказал он, выглядя слегка не в себе, а затем поспешил прочь, взлетев в один из многочисленных туннелей, выходящих из театра.
«У него вспыльчивый характер матери», — сказал Мордейн, глядя ему вслед, — но и сила тоже. Ты не найдёшь более яростного союзника в битве против Вритры».
Я нахмурился, уловив что-то недосказанное в словах Мордейна. «А что насчёт его отца? Он сказал, что он полуфеникс? Кто…» Мои мысли перескочили на стол, скрытый под камнем. «Он наполовину Джинн».
Мордейн кивнул, его взгляд переместился на пол, как будто он прочитал мои мысли. «Некоторые пришли с нами, когда мы нашли это место. Слишком мало… мы могли бы спасти больше, но они не оставили свою “Работу Жизни”, как они её называли. Они были слишком сосредоточены на завершении своих эфирных хранилищ, где, как они утверждали, будут храниться все их обширные знания. Реликтовые Гробницы, как называет их Агрона».
Я уставился на Мордейна, его упоминание о Реликтовых Гробницах натолкнуло меня на мысль.
Пол пошёл рябью, и стол джиннов поплыл по нему вверх, опустившись на каменную поверхность. Мордейн подвинулся и сел, опираясь на локоть. «Таких пар было очень мало, и из тех немногих, кто имел потомство, большинство несли в себе столько же крови Джинна, сколько и Феникса. Их жизнь была… ограниченной по продолжительности. По крайней мере, относительно Асурской продолжительности жизни».
Реджис выбрал этот момент, чтобы снова появиться, и шёл чуть впереди Врен Каина. «Что я пропустил?» — спросил он в хорошем настроении.
«Ты вовремя. Надеюсь, ты получил то, что тебе было нужно. Мы возвращаемся в Вилдориал, как только Чхоль будет готов».
‘Мы возьмём с собой этого тупицу? Нам понадобится виверна побольше’.
Может, и нет.
«Лорд Мордейн, вы упомянули о Реликтовых Гробницах», — начал я, понимая, что слишком надеяться на то, что они смогут выполнить просьбу, которую я собирался высказать. «Я обнаружил деактивированный портал в Реликтовые Гробницы под древней деревней Джиннов в Дарве. Вы находитесь в Звериных Полянах уже несколько столетий… не находили ли вы за это время других старых порталов?»
Его брови нахмурились, отчего он стал выглядеть значительно старше. «Харт, как и многие подземелья, усеивающие ландшафт Звериных Полян, был создан Джиннами. Здесь есть старый портал. Он работал некоторое время после того, как мы приняли это место как свой дом, но Джинны, жившие здесь, в конце концов, деактивировали его».
Мое лицо засветилось. «Можешь показать мне?»
Послав весточку Чхолю, Мордейн повёл меня и остальных по ряду туннелей и мимо множества других любопытных Фениксов, двигаясь в общем направлении вниз. В конце концов, мы пришли к небольшой пещере. На полу толстым ковром рос зелёный и золотой мох, а с потолка свисали люминесцентные кристаллы, отбрасывая бледно-голубой свет на прямоугольник резного камня в центре. Он был старым и уже разрушенным, руны на камне уже невозможно было прочесть.
Авьер скользнул через пещеру и приземлился на раму. «Если ты надеялся с её помощью перенести себя обратно в Дарв, не думаю, что она тебе пригодится».
«Я не спускался сюда много лет. Это все равно, что войти в живое воспоминание», — со вздохом сказал Мордейн.
Подойдя к Фениксу, я осторожно коснулся каменной арки и повернулся лицом к Алдиру.
Я протянул руку, показывая камень Сильви, лежащий у меня на ладони. «Ты сказал, что хочешь искупить свою вину, верно? Вот как ты можешь начать».
# Прим. Пер. — Как я понял, хитропопый Артур хочет с помощью Алдира попасть в эфирное пространство, чтобы накормить камень Сильви эфиром.
