От лица Сесилии.
Я смотрела на место, где находился портал, его след всё ещё виднелся на фоне ночной тьмы и руин. В голове было пусто, ярость битвы была смыта шоком от её внезапного окончания. Даже кричащая боль от раны в боку казалась приглушенной, отстранённой, пока кровь сочилась по руке.
Я потерпела поражение. Грей был там, прямо передо мной, но я не смогла его остановить. Я позволила ему сбежать…
Я просто не могла понять этого. Я была Наследием. Я контролировала ману настолько, что могла вытянуть её из ядра ещё живой Асуры, и всё же Грей сравнялся со мной — ранил меня. Если бы я не почувствовала искажение маны в месте появления его атаки, возможно, он бы убил меня. Снова.
Хотя мне удалось поглотить лишь небольшое количество маны дракона, этого оказалось достаточно, чтобы получить искру понимания: Грей мог манипулировать взаимодействием эфира и маны, используя одну силу для перемещения и направления другой, даже отклонять или отменять заклинания, основанные на мане; и посредством маны дракона я увидела возможность того же самого в обратном направлении.
Эти две силы давили друг на друга, и поэтому любое применение маны вызывало небольшие изменения в окружающем её эфире. Я не понимала этого раньше — я едва ли знала, что такое эфир, — но теперь начала догадываться.
Но я была слишком самоуверенна. Количество маны и огромная сила воли, потребовавшиеся для того, чтобы едва сдвинуть с места оружие Артура, даже застигнув его врасплох, были просто катастрофическими. Стиснув зубы, я чувствовала, что упустила возможность. В следующий раз, когда я встречусь с ним — а я не сомневалась, что это произойдет, — он будет готов к этому.
По крайней мере, стало ясно, что Агрона ошибался, рассматривая ядро Грея как простую диковинку. Или же он скрывал, насколько сильно контроль Грея над эфиром влияет на его планы. Я не была уверена в том, что он понимает или не понимает. Какая-то часть меня желала быть достаточно умной, чтобы проанализировать ситуацию и понять, что Агрона может получить от Грея, Нико и меня, но такое стратегическое мышление никогда не было моей сильной стороной.
# Прим. Пер. — Неужели?
Порывистый ветер, вызванный заклинанием левитации Нико, разметал мои волосы по лицу, когда он догнал меня. Мои глаза встретились с его глазами, но я быстро отвела их, не в силах вынести его вида.
Он был бледен, его лицо было окровавлено и избито, ядро практически опустошено, он с трудом удерживал концентрацию с помощью посоха, который позволял ему направлять своё заклинание. Даже летая, он держался за левый бок, куда его ударил Грей. Он был не более чем побитым кожаным мешком, с переломанными костями и застоявшейся кровью внутри.
Чувство вины поднималось из желудка и обвивало сердце, подобно лианам. Должна ли я его выслушать? — задалась я вопросом, уже начиная сомневаться в каждом своём слове и действии. Смог бы Грей действительно помочь нам — сделать то, что, как боялся Нико, не смог бы сделать даже Агрона? Я не позволила этой мысли укорениться, а вырвала её и отбросила в сторону. Сейчас этот вариант был менее вероятен, чем когда-либо, — битва дала это понять.
Нико смотрел на меня обеспокоенным взглядом, в его глазах плескалась неуверенность, предвещая наворачивающиеся слезы, словно не был уверен, что я действительно здесь, или меня не будет, когда он проснется.
Я уже привыкла к жёсткому, полному ярости Нико этого мира, к тому, кто пошёл на войну за Агроной, кто убивал людей, чтобы привести меня в этот мир. Поначалу, когда я только-только пробудилась из пустоты смерти, он пугал меня, но мне не потребовалось много времени, чтобы понять необходимость его ярости, его тьмы. То, что требовал от нас Агрона, чтобы заслужить украденные судьбой жизни, не могло быть выполнено теми сиротами, которыми мы были на Земле.
Сейчас, видя беспомощное выражение его окровавленного лица, я не могла не видеть того мальчика, чувствительного, но умного юношу, в которого я невольно влюбилась.
Но мысли о том Нико напомнили мне о слабой, испуганной девочке, которой я была. Детские годы, проведённые в глупых надеждах на то, что мне удастся взять Ки под контроль, потом всё то время, проведённое взаперти, их эксперименты и тренировки, вбиваемые в меня каждый день, пока всё, о чём я могла думать, – как избежать смерти…
Я открыла рот и приготовилась закричать, но разочарование и боль застряли в горле, и я не издала ни звука.
Затем всё остальное нахлынуло снова. Страх, вина, ярость, неуверенность, надежда… но боль была сильнее всех эмоций. На мгновение я вспомнила, каково это — умирать.
Отогнав воспоминания, я прижала обе руки к колотой ране и залила её маной водного атрибута, желая, чтобы она зажила. Хоть я и могла успокоить жар или боль, вызванную долгими часами тренировок, я не была целителем.
«Сесил, твоя рана…» — начал Нико, но тут же прервался, когда я отмахнулась от того, что он собирался сказать.
Сосредоточившись на мане огненного атрибута, я прижгла рану, останавливая кровопотерю. Я не умру раньше, чем доберусь до Тэгрина Келума и тамошних целителей, и поэтому выбросила боль из головы.
Нико прочистил горло. «Стража и солдаты уже собирались у дворца перед тем, как мы ушли. Я вернусь и сообщу им о случившемся. И… мне нужно найти Дранива, узнать, все ли с ним…»
Я насмешливо хмыкнула. «Ты беспокоишься об этой сломанной, сопливой малявке в такой момент? Рога Вритры, Нико, у нас есть дела поважнее…» Я замолчала, уловив выражение его лица.
# Прим. Пер. — Я думаю стоит обратить внимание, что она неосознанно использует алакрийские ругательства, хотя живёт тут не более одного года или двух.
Нико сморщил нос, нахмурил брови и скривил губы в недоверчивой усмешке. «Я дал ему обещание, Сесилия. Он помог нам… помог тебе! Я…» На этот раз он прервал себя сам, посмотрев в сторону и сделав долгий, укрепляющий вдох. Когда он снова посмотрел на меня, он был спокойнее. «Я ужасно с ним обращался. Много лет. Я понимаю, как ты его воспринимаешь — как ты воспринимаешь всех остальных, — потому что я сам когда-то был таким же. Вот почему я хочу помочь ему вырваться из этой жизни».
Тяжесть его слов чуть не обрушила меня на землю, оставив в состоянии шока. Я почувствовала, как мои щеки покраснели от стыда из-за сказанного им. «Прости меня, Нико. За то, что не сказала тебе раньше о том, что я всё вспомнила. Я…»
Он выдохнул что-то среднее между смехом и ехидством. «Пожалуйста, не извиняйся передо мной. Это не… это…» Он замялся. Когда слёзы, наконец, начали падать по грязным и залитым кровью щекам, он отвернулся и начал медленно плыть обратно к разрушенному дворцу Владыки Экзегеза.
Владыка…
Сжав кулаки, я последовала за ним. Я почти забыла о Владыке! Казалось невероятным, невозможным, что Грей был достаточно силен, чтобы победить чистокровного василиска, да ещё и Владыку и всю его личную гвардию, и после этого у него ещё хватило сил сражаться со мной до последнего, всего с двумя слабыми Асурами на его стороне.
Агроне необходимо было немедленно узнать, что произошло. На Владыку было совершено покушение, Коса убита, а наша цель сбежала…
Это был не тот разговор, которого я ждала.
‘Надо было послушать Нико’, — неожиданно раздался в моих мыслях голос Тессии.
Я ждала, что она вмешается, и даже удивилась, что она так долго молчала.
‘Ты должна была послушать меня. Мы могли бы сейчас быть в Дикатене, подальше от Агроны и его амбиций. Артур мог бы нам помочь, я в этом уверена’.
Ветер, подхваченный моим полетом, унёс моё ответное фырканье. Как будто я могу ему доверять. Даже если Грей не собирался убивать меня, он всё равно бросил нас с Нико в своём стремлении стать королём. Он целеустремленный, с самого детства. Похоже, он хочет моей смерти настолько сильно, что даже готов убить тебя, чтобы это произошло.
‘Он защищался’, — холодно возразила Тессия, её сознание извивалось под моей кожей, как паразит. ‘И снова ты выступаешь в роли агрессора, загоняя его в тупик, и история повторяется’. Её голос затих, между нами повисла напряженная пауза: ‘Неужели ты такая трусливая, что заставишь его дважды убить тебя, чтобы спасти ваши жизни? Ты снова взвалила это бремя на него, человека, которого когда-то считала своим лучшим другом, которого даже любила?’
Горький смех сорвался с моих губ, тут же растворившись в ночном воздухе, когда мы подлетали к разрушенному дворцу.
Любовь… как будто это… Я была ребенком, влюблённым в первого человека, который был добр ко мне. К тому же, Грей никогда не был романтиком и отказался от меня, как только я проявила к нему интерес. Отказался и от меня, и от Нико. Но Нико никогда не сдавался. Вот почему… вот почему…
Я тяжело сглотнула. ‘Если ты так ненавидишь меня и Нико, зачем помогаешь мне защищать его?’ — спросила я, вспоминая изумрудные лианы, которые вырвались из меня, чтобы поймать руку Грея и не дать ему отнять голову у Нико. Ты передала мне силу Хранителя Элдервуда, всего на мгновение. Ты так уверена, что Грей может — что он поможет нам, и в то же время ты не хуже меня знаешь, что он был готов убить нас обоих, если бы мог».
Тессия ответила не сразу. Её дух был колючим, как головная боль.
Насмехаясь, я оттолкнулась от неё. Хотя я не могла полностью отгородиться от неё, я могла вовлечь её волю в борьбу с самой собой, заставляя её молчать. Я не готова умирать — да и не собираюсь. Раньше я думала, что у меня есть только один выход, и, возможно, в том мире это было правдой. Но здесь…
Я последовала за Нико в дымящиеся развалины, небрежно направив лёгкий ветерок, чтобы очистить воздух.
Здесь у меня есть возможность изменить исход своей жизни. Я могу быть оружием Агроны, но только потому, что он — мой лучший шанс получить то, чего я хочу. Когда я покончу с этим миром, я вернусь на Землю. Не как Наследие, а как Сесилия, и буду жить с Нико спокойной и любящей жизнью. Я буду…
Даже представив это, мой разум споткнулся об эту мысль. С тех пор как Агрона пообещал, что так и будет, я принимала это только как то, чего хотела. Я никогда не просила стать Наследием, я лишь хотела, чтобы мне позволили жить. Но даст ли мне это уютный домик вдали от городов, политики и войн Земли? Смогу ли я пожертвовать силой, которой обладаю сейчас, ради жизни, которую я потеряла?..
Отдать кому-то этот дар, а потом отнять его? Это была участь хуже смерти.
Не об этом ли я сама думала, видя рану Нико? Неужели я действительно хотела отказаться от всего, что приобрела в этом мире, включая ману?
Тессия ушла еще глубже в мое подсознание, не предпринимая больше попыток пошатнуть мои убеждения, но мне в какой-то мере самой хотелось, чтобы она продолжала. Ведь с кем ещё я могу поговорить, если не с голосом в собственной голове…
Я ослабила свою волю, больше не пытаясь её заглушить. Но она всё равно молчала.
Нико разгребал завалы, под которыми я чувствовала слабую сигнатуру маны Дранива. Снаружи дворца доносились крики.
«Я разберусь с солдатами», — тихо сказала я, прикусив губу. Когда он не ответил, я оставила его и вылетела через частично обрушившийся вестибюль.
Там уже собралось около сотни магов, хотя на территорию дворца они ещё не проникли.
Вперёд вышел пожилой мужчина в тяжелых пластинчатых доспехах и с длинными висячими усами. «Наследие», — он узнал меня, опустившись на одно колено в поклоне. За его спиной все воины сделали то же самое. Он простоял в поклоне приличное количество времени, затем поднял на меня глаза, прося разрешения встать.
Я кивком головы разрешила. «На Владыку совершено покушение, — пояснила я, приглушив голос маной ветра так, что разобрать слова мог только он. «Во дворце не осталось живых, но вам нужно вызвать магов и начать тушить пламя, чтобы оно не распространилось. И подготовьте заявление для жителей города, в котором объясните причину разрушений, но не сообщайте ничего, связанного с Экзегезом. Дальнейшие инструкции вы получите в ближайшее время».
Лицо мужчины стало безучастным, он смотрел на меня, ничего не понимая.
«Пошлите кого-нибудь подготовить ближайшие телепортационные врата, чтобы немедленно доставить нас в Тэгрин Келум», — добавила я и отвернулась.
Пролетев сквозь дым и обломки, я обнаружила Нико, склонившегося над Дранивом, который вызволен из-под завала и теперь сидел, прислонённый к основанию разрушенной стены, с головой, висящей в бессознательном состоянии. Я была удивлена тем, насколько нормальным он выглядел.
«Он будет жить?» — спросила я, пытаясь изобразить беспокойство, но не чувствуя, что мне это удалось.
«Думаю, да», — ответил Нико. «Но у него проломлен череп и сильный отёк. Мне нужно отвезти его к целителю, но…»
«Не в Тэгрин Келум», — закончила я, когда он заколебался, понимая его. «Я скажу Агроне, что он мёртв».
Несколько секунд Нико молча играл желваками, прежде чем наконец заговорил. «Будь осторожна. Не лги ему, если можешь избежать этого. Когда я закончу с Дранивом, я вместе с городскими силами разберусь с остальными делами здесь, а потом последую за тобой».
Я кивнула, но он не смотрел в мою сторону. Потянувшись, я почти положила руку ему на плечо, но остановилась. ‘Проклятое тело’, — с горечью подумала я и отвернулась.
Когда я добралась до комплекса, где находились телепортационные врата, они уже были настроены на Тэгрин Келум, как я и приказала. Стражники пропустили меня без лишних слов, и я оказалась в глубине крепости Агроны. По шуму и суете было ясно, что все в курсе произошедшего и приведены в состояние повышенной готовности, но я уловила и некоторую растерянность в реакции. Несмотря на то, что при моём появлении все поклонились, я ожидала, что в телепортационном зале меня будет ждать сообщение или приказ от Агроны, но ко мне никто не подошёл.
Более того, в том, как служители и солдаты наблюдали за моим перемещением по камере, чувствовался явный страх: большинство избегали моего взгляда, а другие зрительно пожирали меня глазами, затаив дыхание, словно ожидая, что я отдам им приказ.
Напряжение внутри меня все больше возрастало, оттого что меня никто не останавливал, по мере моего продвижения в глубь крепости. И только когда я начала подниматься по лестнице, ведущей в зал, соединяющийся с личным крылом Агроны, я начала понимать. Надо мной кто-то кричал и вопил, от ярости сотрясались камни.
Не успела я открыть тяжёлую, окованную железом дверь, как её, прямо передо мной, сорвало с петель. Она ударилась о противоположную стену и разлетелась на множество осколков дерева и искореженного металла.
Ранее богато украшенный коридор лежал в руинах.
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
Предметы, украшавшие стены, были повалены, мебель раздавлена, толстые ковры изорваны и сожжены. Стену пронзил драконий рог. Красные и оранжевые перья, почерневшие от пламени, были разбросаны по полу, как многочисленные пятна крови.
Посреди этих обломков стояла Мелзри.
Она стояла спиной ко мне. Пока я наблюдала за ней, она издала вопль и направила полумесяцы черного огня на преграду, мешавшую ей продвигаться дальше по коридору. Пламя с треском ударилось о барьер, но едва ли заставило ману вздрогнуть в ответ.
Она резко развернулась, её глаза вспыхнули, зубы оскалились, мана вскипела в заклинаниях вокруг её рук. «Ты!» — крикнула она. Она указала на меня, и мана затрепетала в её руках. «Ты бесполезная сука, ты должна была…»
Я взмахнула рукой перед собой, словно смахнула паутину.
Её заклинания исчезли. Её глаза выпучились ещё больше, рот открывался и закрывался, как у тонущей рыбы.
«Где Агрона?» — спросила я, глядя мимо неё на барьер.
«Он… он не хочет…» Она заколебалась, сдуваясь. «Он не хочет меня видеть. Меня. Виесса мертва, но он даже не впускает меня!»
«Он здесь?» — спросила я, всё ещё не встречаясь с ней взглядом. Было что-то странное в том, что Коса выглядит так жалко, что я не хотела этого признавать. «Агрона. Он здесь?»
Зарычав, она крутанулась и снова ударила плетью по барьеру. «Откуда мне, чёрт возьми, знать! Если он и здесь, то не показывает своего проклятого лица». С трудом переводя дыхание, она закричала: «Трус!», — во всю мощь своих легких.
Её голос действовал мне на нервы, заставляя вздрагивать. Почти не думая, я вытянула ману из всего окружения Мелзри и даже из её тела.
Она споткнулась, как от удара, растерянно посмотрела на меня через плечо, а затем рухнула на землю без сознания.
Мне стало немного не по себе, я знала, что ответная реакция, которую она почувствует, когда очнётся, будет поистине ужасной. Но в то же время я надеялась, что помогаю ей этим. Даже спасаю её от самой себя. Если она встретится с Агроной в таком состоянии, то разговор ни к чему хорошему не приведёт. Лучше бы она проспала самое страшное горе. Я надеялась на это.
Барьер, преграждающий ей путь, открылся передо мной, как занавес, и так же легко закрылся позади. Я прошла через двери дальше, в личное крыло Агроны.
Я видела лишь часть этой стороны Тэгрин Келума. Агрона позволял мне приходить и уходить по своему желанию в определенное время, но предостерегал меня от слишком глубокого исследования его пространства. «Это опасно», — говорил он мне, когда я только начинала осознавать свою реинкарнацию, и я должна была ограничиться прямым поиском его, если попаду в это крыло.
Распространив свои чувства, я стала искать его сигнатуру маны.
По всей крепости светилось множество источников маны, некоторые из них, я была уверена, были даже Асурами, но Агроны среди них не было.
Я не припомню, бывало ли такое, что он отсутствовал в Тэгрин Келуме. Уверенная, что он находится глубоко внутри, а его сигнатура маны скрыта его собственными действиями или какими-то аспектами барьера, которыми он окутал все крыло, я двинулась искать его дальше.
Каждая комната, через которую я проходила, была богато обставлена и украшена трофеями его многовекового правления. Особенно ему нравились части тела других рас Асур, например, рога и крылья, которые до истерики Мелзри украшали прихожую. Но, похоже, он собирал также разнообразные портреты и гобелены, покрывая стены десятками и сотнями различных реликвий.
По мере того, как я углублялась в его апартаменты, попадая в комнаты, которых раньше не видела, я поняла, что здесь рассказывается некая история. Спуск. Из света во тьму. Это была, как мне показалось, метафора бегства Агроны из Эфеота, рассказанная в портретах и декорациях. Осознав это, мне стало… грустно, и на какое-то время я забыла, что я там делаю.
Моё внимание привлекла странно расположенная лестница. Хотя верхний этаж продолжал расходиться, эта лестница, прервавшая богато украшенную столовую, была так заметна, что я почувствовала себя обязанной спуститься по ней, как и в истории, которую рассказывали декорации.
Убранство верхнего этажа осталось позади, и я вошла в узкие залы из холодного камня. Туннель поворачивал снова и снова, пересекаясь с десятком других, словно лабиринт. Двери были находились на неравных друг от друга расстояниях и в необычных местах, и когда я решила заглянуть за одну из них, то обнаружила небольшую комнату с единственной стеклянной сферой, покоящейся в узком углублении в верхней части небольшого постамента.
Я прикоснулась к холодному стеклу, но реакции не последовало, поэтому я вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
Пройдя мимо нескольких следующих дверей, я наугад заглянула в ещё одну. В комнате было пусто, если не считать круглой решётки в полу, через которую постоянно текла струйка воды. Вода, казалось, текла из самих стен, просачиваясь сквозь камень.
Оказавшись в конце одного из разветвляющихся тоннелей, я открыла дверь, чтобы заглянуть внутрь, и перевела дух.
Проскользнув за дверь, я закрыла её за собой и уставилась на предмет, занимавший большую часть пустой комнаты. Это был стол длиной около шести футов и шириной около трёх футов. Как и раньше, при взгляде на него меня охватило чувство неправильности, словно по рукам и ногам ползали невидимые насекомые. Поколебавшись, я провела пальцами по изрезанным рунам, таким же неразборчивым, как и в тот раз, когда я видела их в последний раз.
Стол, на котором я очнулась после Интеграции.
‘Интересно, что означают эти руны’, — подумала Тессия, внезапно всплыв на поверхность. ‘Расшифруй их, и ты узнаешь, что на самом деле пытался сделать Агрона, когда ты пробудилась’.
Внезапный приступ страха охватил меня, учащая пульс. В тот же миг я поняла, что зашла слишком далеко. Что бы ни представлял собой этот стол, что бы ни делали эти руны, Агрона будет в ярости, если узнает, что я нашла его. Даже если он не накажет меня, то прикажет перенести стол на другое место или даже уничтожить, я была уверена. Если бы он так поступил, я бы не смогла показать Нико руны в их полном виде. С тем следом маны, который я забрала в прошлый раз, Нико далеко не продвинулся в изучении, но если он увидит всю систему рун, то, возможно…
Я поспешила выйти из комнаты, убедившись, что дверь закрыта, и быстро двинулась по другому коридору, потом ещё по одному, отделяя себя от артефакта с рунами.
‘Помедленнее, а то заблудишься…’
Так неожиданно, что я чуть не вскрикнула, я завернула за угол и оказалась лицом к лицу с молодой женщиной в халате. Она отшатнулась от меня так резко, что предмет в её руках — круглая пластина из хрусталя, излучавшая разноцветный свет, — вырвался из её рук и с жутким треском упал на пол.
Ветер, тепло и свет заполнили коридор. Девушка закричала, и свет растворил её на моих глазах.
Когда шум утих и свет померк, она исчезла совсем, а от артефакта, который она несла в руках, остались лишь осколки хрусталя на полу.
«Вот досада».
Я обернулась на голос, сердце заколотилось в горле.
«Любопытно, что многие из этих старых реликвий Джиннов так опасны, не правда ли? Лучше запомни это». Агрона подошёл ко мне и посмотрел на разрушенную реликвию. «Ну что ж. Я позову кого-нибудь, чтобы убрать этот беспорядок. Только не надо так расстраиваться», — добавил он, оценив мой вид.
Моя челюсть повисла, как будто её вывихнули, и я чувствовала, как кровь приливает к лицу.
«Они будут счастливы, что им не придётся соскребать её внутренности со стен, понимаешь? Настоящее Разрушение — даже пыли не осталось. Это настоящее искусство». Агрона протянул руку, и я взяла её, мой разум онемел, а губы дрожали. «А может быть, внезапная смерть этого молодого — и, надо сказать, весьма талантливого — исследователя так тебя расстроила? Что ж, тогда продолжай. Я полагаю, что ты не по своей прихоти забрались в моё личное убежище, дорогая Сесил».
‘Защищай свои мысли!’ — кричала Тессия в моей голове, заполняя каждый уголок моего сознания.
Когда я заставила Мелзри замолчать и прошла сквозь барьер, я контролировала своё внутреннее смятение и была готова к встрече с Агроной. Теперь же я чувствовала себя рассеянной и неподготовленной, и вмешательство Тессии этому не способствовало. Но я знала, что должна держать свои мысли в порядке, иначе он будет читать меня, как детскую книжку.
Глубоко вздохнув, я отбросила все мысли о столе с рунами, о разбитой реликвии, о внезапной гибели молодой женщины и даже о Тессии Эралит. «Я нашла Грея. Он убил Владыку Экзегеза. Мы сражались, и… Косы Виессы и Дранива больше нет с нами». Я остановилась, высвободив свою руку из руки Агроны, и глубоко поклонилась, стараясь сохранить спокойствие. «Простите меня, Верховный Владыка. Грей сбежал».
Я ждала ответа, но его не последовало. В конце концов, я подняла взгляд сквозь серебристо-серые волосы, упавшие мне на лицо. Агрона спокойно наблюдал за мной, его брови были слегка приподняты, на губах играла язвительная улыбка.
«Ох уж этот Артур, я прав?» Прикусив губу, он снова протянул руку, и я взяла её. «Как испорченное яйцо, всплывшее в кастрюле, он просто отказывается опускаться на дно, довольно похожая ситуация, не так ли?»
Я уставилась на Агрону, совершенно не понимая его настроения. Внешне он выглядел почти… радостным? Но я не могла доверять его внешним эмоциям.
Заметив моё выражение лица, он слегка покачал головой, отчего украшения на его рогах зазвенели. «Позволь открыть тебе маленький секрет», — начал он, неестественно улыбаясь, —«Артур Лейвин, Грей, делает именно то, что мы от него хотим».
«Ч-что?» — я опешила, вопрос встал поперек горла. «Но ты же приказал…»
«Хорошая сталь выковывается в жарком огне, не так ли?» — перебил он, вздёрнув брови вверх-вниз. «Ты — инструмент, он — инструмент. Инструменты нуждаются в заточке, закалке, понимаешь, дорогая? В случае с Нико инструмент нужно было сломать и перековать целиком».
Я тяжело сглотнула. Вот как действовал Агрона. Легкомыслие, внезапные смены характера, неопределенность… Он всегда знал, как застать оппонента врасплох. И сейчас он обращался ко мне как к одному из таких оппонентов.
«Нико чуть не умер. Я чуть не умерла», — огрызнулась я, останавливаясь и указывая на рану в боку, кровь пропитала одежду. «Если ты действительно… закаляешь нас или что-то в этом роде, что ты делаешь, чтобы мы не поломались?»
Агрону, казалось, совершенно не волновало, что он смотрит на кровь, заливающую половину моего туловища. «Согласна ли ты, Сесилия, что битвы выигрываются силой?»
Я почувствовала ловушку в его тоне, но не могла её разглядеть. «А войны выигрываются стратегическим применением этой силы. Да».
«Не совсем так, нет. Суть битвы не в сравнении силы. Если бы это было так, то Кэзесс, с его гораздо большей численностью и ресурсами, уже давно бы успешно убил меня». Агрона снова начал идти, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. «Независимо от того, кого вы изучаете — Лессеров или Асур, — в жестоком конфликте есть универсальная истина. Факторы, окружающие битву, — эмоции, взаимодействие отношений, пересечение ожиданий и усилий — не менее важны для исхода, чем сила сражающихся.
«Если в игре “Спор Владык” комбинация ходов может быть практически бесконечной, то ограничивать творческий диапазон противника можно, не меняя игру, а меняя его самого. Например, мне было известно, что Артур покинул Дикатен с полуасурой клана Феникс. Единственной причиной могло быть то, что он собирался взять его с собой в бой. Драгот был бы плохим противников для такого воина, и поэтому я оставил его на месте, чтобы он бился своим толстым рогатым черепом о щиты Серис».
«Силы Виессы…» — начала я вслух, но запнулась.
Агрона ободряюще кивнул, словно я была малышом, делающим первые шаги. «Жаль, конечно, что она погибла, но она выполнила свою задачу. Влияние полукровки на ход битвы уменьшилось и даже превратилось в преимущество, лишив Артура возможности сосредоточиться на тебе и заставив его защищать своих спутников, пока ты не так ослаблена».
Я почувствовала, как по позвоночнику пробежал холодок. Я ничего не говорила ему об этом, он прочитал это в моих мыслях.
Агрона на мгновение замолчал, его взгляд прошёлся по моему телу. «В конце концов, похоже, что ты смогла впитать часть маны его драконьей связи, пусть и в малой степени».
Было много чего, что я должна обдумать, и в то же время я пыталась удержать свои мысли в порядке. Крепко зажмурив глаза, пока за ними не вспыхнули белые пятна, я сосредоточилась на дыхании. Только открыв глаза, я почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы заговорить. «Так что же ты… мы… хотим, чтобы Грей делал?»
Сделав паузу, он прижал палец к губам и поднял голову, как бы размышляя. «Я никогда не встречал другого человека, который мог бы манипулировать эфиром так, как он. Джинны, конечно, знали больше, могли работать с эфиром так, что это казалось… ну, магией», — сказал он с резким смешком. «Но они всего лишь работали с ним. Для них это был инструмент, кирпичики в стене». Думаешь, Артур продержался так долго потому, что… он… могущественнее меня? Умнее? Лучше подготовлен, чем я? О, Сесил, дорогая…»
Он разразился тихим смехом, его тело дрожало рядом с моим, пока мы шли по узкому коридору. «Признаюсь, когда Нико и Каделл загнали его в угол, когда они заполучили Тессию Эралит — твоё тело, я списал его со счетов, посчитав мёртвым и больше не находя для него применения. Но после Викториады…»
Я покачала головой, не в силах решить, говорит ли Агрона правду или просто прикрывает свои ошибки. «Но Фантомы…»
Он пожал плечами, и это движение заставило меня на мгновение сбиться с шага. «Они стали топливом для него. Нужно было, так сказать, поднять температуру. Целой боевой группы Фантомов было достаточно для того, чтобы решить проблему. Либо они убьют его, либо он покажет свою силу. Честно, я был бы разочарован, если бы произошло первое».
Но ты поставил передо мной задачу найти его и убить. Ты знал…
Словно прочитав мои собственные мысли, я сжала челюсти и напрягла волю, чтобы не допустить такой возможности, Агрона бросил на меня обеспокоенный, родительский взгляд и сказал: «Вы с Греем сейчас нужны друг другу, Сесилия. Ты — молот, он — наковальня. Именно там, где вы встретитесь, откроется истина о силе в этом мире».
