От лица Лилии Хелстиа.
Мои ноги горели, когда я преодолевала длинный подъем по извилистой горной тропе. Положив руки на бедра, я повернулась, чтобы полюбоваться на целую вереницу повозок, тянущуюся по склону горы позади меня.
Джаррод Реднер, который шел рядом со мной, уперся руками в колени и хватал ртом воздух.
«Я не… понимаю… почему мы… идем по этой старой… горной дороге», — задыхаясь, сказал он.
Хотя я знала, что это был риторический вопрос, я все равно ответила.
«На севере Сапина этим людям некуда идти. Валден, Марлоу, Элкшир — они не могут их содержать. Однако в фермерских деревнях между Ксайрусом и Блэкбендом места есть. Но через густой, болотистый лес между Марлоу и Ксайрусом нет никаких дорог».
«Я… знаю…», — пропыхтел он, выпрямившись и скорчив гримасу, пытаясь справиться с дыханием.
Несколько авантюристов, выполняющих роль охранников, прошли мимо нас, а затем и первая повозка. Маленькая девочка тоскливо смотрела на край горной тропы, пока ее дедушка управлял поводьями двух больших скиттеров*, тянувших их маленькую тележку. Ее родители погибли, сражаясь у Стены.
*Прим. ред. unger: Скиттер — мана зверь класса D. Представляют из себя гигантских ящериц с шипами на спине. Обладают бо́льшей выносливостью и силой чем лошади, поэтому часто используются в качестве вьючных животных.
«Привет, Качери», — сказала я, помахав ей рукой.
Когда она не помахала в ответ, я достала кое-что из сумки и бросила ей. Она с пустым выражением лица наблюдала, как оно пролетело по воздуху и приземлилось на сиденье рядом с ней, после чего подпрыгнула от волнения и поспешила снять вощеную бумагу.
Ее глаза расширились и заискрились от восторга, когда она отправила в рот жевательную карамель.
«Бедный ребенок», — пробормотал Джаррод, когда тележка проехала мимо.
В нашем караване было более двухсот человек, таких, как Качери, которые потеряли почти все, и единственной надеждой для них было бежать из небольших деревень, таких как Эшбер, потому что после войны они больше не могли обеспечивать себя. Семьи были разорваны, люди попали в рабство, их имущество было отнято или уничтожено, а когда война закончилась так внезапно, в Сапине не было руководства и инфраструктуры для отправки помощи или восстановления.
Бесчисленное количество матерей, дочерей, сыновей и отцов не вернулись с войны, и многие семьи просто не могли выжить вдали от городов.
По иронии судьбы, среди тех, кто шел в караване, были люди, которым мы помогли сбежать из городов, но они не рисковали самостоятельно отправиться в обратный путь и месяцами ждали помощи. Некоторые из них вернутся в Ксайрус и Блэкбенд, но у других не было ни домов, ни семей, ни жизни, к которой можно было бы вернуться. Не имея собственной надежды, они нуждались в том, чтобы кто-то вмешался и помог им её возродить.
Подтолкнув носком ботинка небольшой камень, я наблюдала, как он скатывается с крутой горы с тихим стуком, заглушаемый непрерывным скрипом колес повозок и гулом множества голосов, как человеческих, так и зверей маны.
Джаррод молчал, но сохранял мужественное лицо ради тех, кто проезжал мимо в караванах.
Впереди послышался крик стражников, и я, прислушавшись, повернулась в их сторону.
«Просто объявление привала», — сказал Джаррод, заметив мой обеспокоенный взгляд. «Чтобы поднять всех по этому склону, потребуется некоторое время, так что мы и сами можем передохнуть, верно?»
Я кивнула, закидывая рюкзак повыше на спину и продолжая подниматься по дороге, которая выровнялась, огибая широкую долину в склоне горы.
«По меньшей мере уйдет полчаса на то, чтобы доставить сюда последние повозки, но мы все должны с комфортом разместиться на этом ровном пространстве».
Джаррод проскочил между телегой и семьей, следовавшей за ней пешком, а затем направился к большому валуну, упавшему с горы и расколовшемуся пополам у края дороги. Судя по расположению, его, похоже, кто-то давно переместил с помощью магии, и теперь он служил удобным столом, на который Джаррод поставил несколько контейнеров с едой.
Я последовала за ним, уже вполне освоившись с распорядком. Достав из своего артефакта измерения несколько предметов, я разложила их для общего пользования, затем взяла яблоко и с хрустом надкусила его.
Мимо нас, присвистывая, проехала коренастая женщина в яркой одежде, в маленькой повозке, которую тянула большая птица, почти такая же яркая, как и ее хозяйка.
«Эй, когда же ты пригласишь меня на обед, Джаррод Реднер?»
Щеки Джаррода раскраснелись, а его губы беззвучно зашевелились, пока он пытался ответить.
«Может быть, в тот день, когда само твое присутствие не заставит его краснеть и не отнимет язык, Роуз Эллен», — ответила я, а затем рассмеялась, прикрыв рот рукой.
«Тогда, увы», — крикнула она, поворачиваясь в повозке и расправляя обтягивающую блузку. «Боюсь, я обречена слышать лишь тишину с его поцелованных ветром губ». Она лукаво усмехнулась. «В отличие от вас, леди Хелстиа».
Я махнула рукой, чтобы успокоить ее, затем спрятала улыбку за яблоком и медленно откусила.
Джаррод не торопился отрывать полоску вяленого мяса от большей части и откусывал от нее маленькие кусочки, глядя куда угодно, только не на меня. Через минуту он прочистил горло и сказал: «Ты когда-нибудь думала о… прошлом? Например, об Академии Ксайруса и о том, какой могла бы быть жизнь, если бы не нападение алакрийцев?»
«Конечно», — ответила я, рассеянно вертя в руках яблоко. «Трудно удержаться, даже если я знаю, что это ничему не поможет».
Я заколебалась, после чего встретила взгляд Джаррода. «О чем ты думаешь?»
«Я просто…»
Он сделал паузу и откусил еще мяса, медленно пережевывая.
«Все, что произошло после нападения на академию, было… ужасным, понимаешь? Но…»
Он заерзал на сиденье, его глаза забегали по сторонам в поисках слов, и я поняла, что он чувствует себя… виноватым.
«Я не хочу, чтобы мне показалось, что я умаляю ужас, с которым столкнулись эти люди — с которым столкнулись все в Дикатене, как эльфы, как та девушка, но…»
Он издал театральный вздох и наконец посмотрел на меня.
«Я просто хотел сказать, что мне это нравится. Мне… нравится то, что мы делаем. Помогаем этим людям? Все это… э-э… имеет большое значение, я думаю. Если бы не война, если бы ты не спасла мне жизнь, когда я буквально пытался тебя убить, я просто не знаю, кем бы я стал. Разве это… плохо, что мне нравится то, кем я стал?»
Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы, и быстро смахнула их.
«Нет, я не думаю, что это плохо».
Я прочистила горло, но не знала, что еще сказать.
Почувствовав неловкость, Джаррод криво усмехнулся.
«Говоря о спасении моей жизни, я думаю, эй, это Таннер взбирается там на гребень, видишь? Кто бы мог подумать, что я снова буду работать рядом с этим всадником на острокрыле, а? Клянусь, мне до сих пор снятся кошмары о Велкоре…»
Я усмехнулась себе в руку. «Тебе следует больше ценить мана-зверя, который помог тебе сбежать из Ксайруса».
«Тебе легко говорить», — воскликнул Джаррод, протягивая мне свое вяленое мясо. «Тебе не нужно было ехать на нем. Клянусь, я до сих пор не уверен, что Таннер вообще знал, как им управлять».
«Ну, теперь он, кажется, достаточно хорошо умеет это делать…»
Из меня вырвался непроизвольный вздох, и я вскочила на ноги, все мое тело похолодело от ужаса.
Острокрыл дико извивался, его полет был быстрым и беспорядочным за мгновение до того, как зеленая струя света пронеслась по небу и ударила в него сзади. Велкор и Таннер потеряли управление, и далекий силуэт острокрыла исчез из виду, падая с неба.
Четыре темные фигуры, поначалу казавшиеся всего лишь пятнышками, быстро увеличивались по мере приближения, их убийственное намерение распространялось перед ними, как волна черной, сокрушительной маны.
«Стража!» — крикнула я, бросившись бежать к передней части каравана. Джаррод, не колеблясь, последовал за мной, ветер овевал его руки и ноги.
Авантюристы уже начали выстраиваться в ряды: одни создавали щиты вокруг беженцев, другие распевали и готовили наступательные заклинания нацелившись для контратаки на всех, кто приближался.
Но мы все чувствовали силу их нескрываемых сигнатур маны, и я уже видела безнадежные взгляды, которыми обменивались наши охранники, и слышала дрожание их голосов.
Крики разносились по всем каравану, и телеги одна за другой останавливались. Большинство людей, которых мы сопровождали, не были магами, и они не могли почувствовать приближение, не видели, как в Таннера выстрелили в воздухе, но они видели наложенные защитные заклинания, и этого было достаточно, чтобы впасть в панику.
Однако времени на организацию не было. Мы не могли ни развернуться, ни убежать, ни спрятаться. Расстояние от горного хребта, на котором был острокрыл, до дороги таяло, казалось, за считанные секунды, по мере того как фигуры надвигались на нас.
Диана Уайтхолл, одна из искательниц приключений, возглавлявшая охрану нашего каравана, взмахнула рукой вниз и крикнула: «Атака!»
Я затаила дыхание, когда в воздух полетел залп заклинаний.
Ни одно из них не достигло своей цели.
Вокруг ног наших защитников закружился черный лед. Лед сгустился в шипы и устремился вверх, с непринужденной легкостью пробивая ману, доспехи, а затем плоть и кости.
Я слышала, как рвется кольчуга и ломаются кости. Мужчины и женщины закричали, а затем замолчали, когда их привычные физические формы превратились в разорванное красное месиво, окрасившее черный лед.
Позади них вторая линия обороны попятилась назад, защитные заклинания мерцали, ответного огня не было видно — ужас зрелища лишил сил даже этих закаленных воинов.
«Отступаем!» — приказала Диана, ее командирский тон сменился маниакальным воплем, но отступать было некуда.
Зеленый туман поднимался от остатков трупов, поглощая оставшихся в живых. Я не могла отвернуться, когда по их телам, как воск со свечей, стекала плоть, а предсмертные крики сопровождались пузырящейся желчью и кровью. Веснушчатое лицо и кудрявые волосы Дианы сползли, обнажив череп, а затем она рухнула.
Скиттеры, тянувшие ведущую повозку, толкались и лезли друг на друга, пытаясь убежать, вырываясь из упряжи и царапая когтями водительское сиденье, разрывая деда Качери на куски. Затем на телегу опустился туман, и я наконец отвернулась, не в силах смотреть на то, что за этим последовало, не в силах даже почувствовать мое ядро от тошнотворного оцепенения, охватившего мой разум и тело.
Внезапно Джаррод схватил меня за руку и потащил назад, подальше от тумана, который поглотил и вторую, и третью тележки в очереди. Все вокруг кричало… гора опрокидывалась на себя, переворачивалась вверх тормашками, словно пытаясь сбросить нас в небо…
Я рухнула на колени, и меня вырвало прямо в грязь.
Я была на войне, по-своему. Я воевала, я убивала… но такой случайной и страшной смерти я не видела никогда. Даже в самые страшные дни оккупации Ксайруса алакрийцами я не испытывала ничего подобного.
«Произнесете еще одно заклинание и умрете», — сказала одна из фигур, судя по голосу, женщина.
Дрожа, я смотрела, как она приземлилась посреди кровавой бойни, туман вокруг нее расстворился. У нее были черные волосы, красные глаза… и рога.
Вритра, подумала я — слово, которое до этого момента имело лишь частичный смысл.
«Обнажите оружие и умрете», — продолжала она, шагая к горстке авантюристов, все еще затаивших дыхание. «Побежите и умрете. Будете раздражать… умрете».
Она остановилась, стоя надо мной, и ее багровый взгляд прошелся по всему каравану. Я слышала, как ее голос разносился по склону горы, отдаваясь эхом, так что его можно было услышать даже с дальнего конца, удаленного почти на километр.
«Кто ваш лидер?»
«Я-я», — слабо сказала я, хотя, строго говоря, это было неправдой. «В н-некоторой степени».
С трудом я вытерла испачканные руки о грязь и встала.
«Это не… мы просто помогаем людям перебраться в уцелевшие города, вот и все. Мы не перевозим ничего ценного… кроме человеческих жизней».
Женщина улыбнулась, на ее грубом лице появилось жестокое выражение.
«Удобно, потому что это именно то, что нам сейчас нужно». Через плечо она сказала: «Раэст, отправляйся в хвост каравана. Убедись, что больше нет храбрецов, желающих напасть».
Раэст был сильно обожжен и лишен большей части руки, но внешне не подавал признаков боли, кивнул в знак понимания и полетел вниз по дороге.
«Варг, передай почтенного Владыку Ренци и помоги мне с приготовлениями», — продолжала она, устремив пронзительные красные глаза в небо.
Рядом с ней приземлился второй мужчина. У него было узкое, острое лицо с длинным изогнутым подбородком, из каждого виска над маленькими глазами торчали короткие рожки. Через плечо он нес вялую фигуру. Он подошел к женщине и заговорил низким тоном, который я едва могла разобрать.
«Ты уверена, что это лучшая идея, Перхата? Мы могли бы…»
Она оскалила зубы, заставив его замолчать. «Сейчас у нас есть Владыка, но нет варп-устройства, так как наш взорвался вместе с Сетином. Нам нужно послать сигнал, а эти дикатенские унады обеспечат нам прикрытие на случай, если у нас будут… посетители».
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
Ее взгляд переключился на меня, заострившись.
«Твой пульс учащается при моих словах, как будто они означают для тебя надежду». Она обнажила длинные клыки и наклонилась ко мне. «Знай, что если ты выживешь, то только потому, что сделала все так, как я сказала. Это будет потому, что я пощадила тебя. Не ищи надежды вне себя, поняла?»
Сглотнув ком в горле, я кивнула. Когда она протянула руку к моему лицу, я вздрогнула, но она была быстрее, ее пальцы стиснули пои щеки.
«Иди, дитя. Успокой своих людей. Объясни, что от них требуется. Убедись, что они понимают, что их дальнейшее существование находится в их собственных руках».
Отпуская меня, она слегка толкнула меня, и я чуть не упала навзничь.
Джаррод взял меня за руку, чтобы поддержать. «Лилия, ты…»
Он замялся, затем рукавом вытер пятно рвоты, прилипшее к моим губам, и прошептал: «Что мы будем делать?»
«То, что она скажет», — подтвердила я. «Ну же, давай не дадим этим беднягам в панике сорваться со склона горы».
Несмотря на мои уверенные слова Джарроду, когда мы стали обходить наш караван, разговаривая с семьей за семьей, я не могла не чувствовать обмана в своих попытках распространить спокойствие. В конце концов, разве не я застыла на месте, наблюдая за тем, как простой ребенок был небрежно казнен по их жестокости, и теперь я спешила выполнить просьбу женщины, Перхаты…
Возможно, это было даже хорошо, что четыре могущественных мага летали вокруг и использовали заклинания, их карающие ауры были подобны тяжести надвигающейся грозы, потому что большинство людей, находящихся под нашей опекой, были слишком напуганы, чтобы делать что-то, кроме того, что им было сказано. Прямо, как и я.
***
«Просто оставайтесь со своей семьей и сохраняйте спокойствие», — сказала я мужчине средних лет, шестеро детей которого хныкали, сидя в повозке. Четыре зубра, тянувшие большую повозку, нервно дергались, но он крепко держал их в руках. «Я уверена, что когда они получат то, что хотят, они оставят нас в покое».
Я улыбнулась и возненавидела себя за это. Неужели я лгала этому человеку? Я не могла этого знать, и это разбивало мне сердце.
Когда я отошла от его повозки, которая находилась на полпути вдоль линии телег, повозок и пеших людей, поднимавшихся по склону горы, под моими ногами загрохотала и затряслась земля.
Где-то глубоко под нами взорвался камень.
Я ахнула, подвернув лодыжку, а четверо зубров рванули вперед, к небольшой повозке, которая ехала впереди них. Отец в панике закричал, бесполезно дергая поводья, а его дети завизжали из-за плотной ткани, закрывающей повозку. Ведущие зубры, наклонив головы, врезались в заднюю часть передней повозки, расколов дерево и отбросив ее к краю дороги.
Одинокая женщина на телеге вскрикнула от неожиданности и ужаса, а ее скиттеры с шипением бросились вверх по склону горы, увлекая за собой разбитую телегу.
Шипение ящериц еще больше напугало зубров, и звери свернули вправо, чтобы обойти небольшую повозку, увлекая себя — в том числе и семью, которую они тянули за собой, — к краю дороги и резкому склону вниз.
Я ухватилась за ограниченное количество маны водного атрибута в атмосфере и уплотнила ее, образовав своеобразную стену за мгновение до того, как зубры свалились вниз. Звери врезались в преграду и были вынуждены изменить направление, удерживаясь на дороге и продолжая мчаться по самому ее краю, а повозка отскакивала от стены воды позади них.
Выбросив вперед обе руки, я послала стену волной по земле под повозкой, вдавливая ее в землю и гравий, размягчая их до состояния густой грязи, задерживающей колеса.
Повозка заскользила из стороны в сторону, когда зубры попытались объехать следующую телегу. Я создала еще одну стену, не давая им отклониться слишком далеко вправо и сорваться вниз по роковому склону, но было ясно, что произойдет, если бегущие звери превратят наш караван в сплошную давку.
Собрав за стеной воды столько силы, сколько вообще могла, я сгустила ее в косу и опустила жидкое лезвие на упряжь, соединяющую зверей с повозкой. Дерево и кожа разлетелись в щепки, и зубры с ревом ужаса бросились с дороги. На мгновение они сохранили строй и в унисон помчались вниз по крутому склону, но потом один из них потерял равновесие.
Я отвернулась, не в силах переварить последовавшее за этим зрелище.
Повозка наполовину лежала на дороге, почти свалившись со склона, из нее все еще доносились крики задыхающихся от ужаса детей. Завязшие в густой грязи колеса пока сохраняли устойчивость, но я, не теряя времени, бросилась к задней части повозки и сорвала ткань. Шесть бледных лиц смотрели на меня, пока их отец пытался добраться до них с другой стороны.
«Давайте, выходите, выходите!» — призывала я, подталкивая их к себе.
Две старшие девочки подхватили на руки двух младших детей и поспешили ко мне. Двое других бросились бежать в переднюю часть, и отец протащил их через проем. В результате смещения веса повозка боком заскользила в грязи.
Я схватила первых двух детей и вытащила их в безопасное место. Когда я потянулась за второй парой, повозка снова заскользила, и старшая девочка вскрикнула и упала, когда деревянный пол просел под ней.
Порыв ветра ударил в широкий бок повозки, толкнув ее назад ко мне. Девочка устремилась ко мне, я схватила ее и дернула, возвращая на твердую землю.
Джаррод подбежал, направляя порыв ветра и медленно выталкивая повозку обратно на дорогу.
Над нами два скиттера цеплялись за склон горы, под ними болталась полуразрушенная телега. Женщина, ехавшая в ней, лежала в грязи в десятке футов от нас, потирая сильно ушибленный локоть и проклиная своих мана-зверей.
Смертоносная аура приблизилась, и я подняла голову, чтобы увидеть однорукого Вритру, Раэста, приземлившегося среди нас. Он медленно огляделся по сторонам, его глаза были прищуренными и враждебными.
«Держи свой народ в узде, девочка».
Гнев и тревога одолели меня, встав перед съежившейся от страха семьей, я устремила на него свирепый взгляд.
«Что бы вы ни делали, кажется, что это может обрушить гору вместе с нами! Твои заклинания напугали некоторых мана-зверей, а эти люди чуть не…»
Я поперхнулась словами, когда его убийственное намерение обхватило мое горло, словно когтистый кулак. Выпучив глаза, я схватилась за шею, но не смогла заставить себя сделать вдох.
Алакриец подошел ближе.
«Не думай, что наша потребность в тебе настолько велика, что мы готовы терпеть неуважение, девочка. Может быть, остальные из этой жалкой кучки будут более сговорчивы, если я разложу твои кишки от одного конца каравана до другого?»
«Пожалуйста, хватит!» — крикнул Джаррод, подбегая ко мне. «Мы поняли, хорошо?»
Раэст с презрением посмотрел на Джаррода, затем поднялся в воздух и улетел, его аура исчезла вместе с ним.
Я опустилась на колени, по моим щекам потекли слезы, и я сделала хриплый вдох.
«Глупо…»
Я ахнула, тряся головой и сердито вытирая слезы.
«Мне это уже говорили», — сказал Джаррод, опускаясь на колени рядом со мной.
Я неловко захрипела, наполовину смеясь, наполовину плача. «Не ты. Я не должна была…»
«Не бери в голову», — сказал он, протягивая мне руку. Когда я взяла ее, он помог мне встать. «Пойдем. Здесь много людей, которые ждут от нас каких-то решений и лидерства».
Понимая, что он прав, я выпрямилась и постаралась собраться. Мы помогли женщине освободить ее скиттеров. Несколько других семей пришли на помощь, чтобы найти для большой семьи место, где она могла бы укрыться, и перераспределить вещи, находившиеся в их теперь уже бесполезной повозке.
Предполагая, что мы когда-нибудь покинем этот горный склон, поймала я себя на мысли. Но тогда, возможно, это означает, что у них еще есть какая-то надежда. Иначе зачем беспокоиться?
Почувствовав себя немного лучше, мы с Джарродом продолжили путь, стараясь объяснить, что происходит, утешить и подсказать, где это было необходимо.
Прошло почти два часа, прежде чем мы добрались до конца каравана, где однорукий маг следил за дорогой, чтобы никто не попытался развернуться и убежать. Тем временем гора продолжала дрожать, как вулкан, готовый вот-вот извергнуться, а наши захватчики не давали нам никаких объяснений.
Со склона горы подул холодный ветер, и большинство людей или перебрались в крытые повозки, ютясь у согревающих артефактов, или развели костры и поставили палатки у подножия утеса, окаймлявшего дорогу. Накинув на плечи плащ, я отвернулась от последней повозки нашего каравана и вместе с Джарродом начала подниматься в гору.
«Ты чувствуешь это?» — спросил он, остановившись и глядя на запад, прикрывая рукой глаза от солнца.
«Невозможно…»
Я ахнула, мое слово прозвучало не более чем стон.
Сигнатуры маны, такие же мощные, как и у алакрийских магов, взявших нас в плен, стремительно приближались. Через несколько мгновений я различила скопление пяти фигур, несущихся по воздуху в нашу сторону.
Перхата и Варг поднялись им навстречу. Все пятеро новоприбывших были рогатыми и красноглазыми, как Перхата и ее спутники, и каждый из них по силе не уступал магу с белым ядром…
Девять таких сил, в ужасе подумала я. Как такое вообще возможно?
«Может быть, теперь они нас отпустят», — с надеждой сказал Джаррод. «Если они получат то, что хотят, у них не будет необходимости причинять нам вред, верно?»
Я не могла заставить себя согласиться с ним, все мои мысли были заняты землетрясениями, атаковавшими гору последние несколько часов.
«Может быть, я смогу разобрать, что они говорят…» — пробормотал Джаррод, применяя заклинание.
Легкий ветерок, казалось, противостоял холодному ветру, дующему с востока, и дул только вокруг Джаррода.
«Они… Фантомы, кажется, так они называются. Кто такие Фантомы? Тот человек, которого они захватили, он Владыка, что бы это ни значило. Они ждут одно из своих телепортационных устройств, но у этих новоприбывших… они отреагировали на какой-то сигнал, посланный Перхатой… у них его нет. Они сейчас спорят, и… о, нет. Черт…»
Раздался влажный шепот, и яркая кровь, как раскрывшийся цветок, распустилась на груди Джаррода. Он удивленно и растерянно смотрел на меня, его рот то открывался, то закрывался, а затем он опустился на землю. Где-то вдалеке раздался крик, похожий на сигнал тревоги, который был заглушен стуком моего собственного пульса в ушах.
«Д-Джаррод?..»
Я упала рядом с ним, прижав руки к его груди. На его рубашке был небольшой разрыв, а под ним — чистая дыра в теле. По земле растекалась лужа крови.
Его рука потянулась к моей щеке, размазывая кровь по моему лицу, затем медленно опустилась на бок. Болезненный стон сорвался с его губ, а затем он затих, и свет померк в его глазах.
Мне оставалось только с ужасом смотреть на тело моего друга.
С мучительной медлительностью я повернула голову туда, где над нами пролетали Фантомы. Они даже не смотрели в нашу сторону…
Люди двигались вокруг меня, подходили посмотреть, но останавливались и отступали, понимая, что Джаррод уже мертв, а я не могла оторвать глаз от Фантомов, когда они улетели и приземлились возле начала нашего каравана.
Только тогда мои полные слез глаза снова обратились к Джарроду.
Он пусто смотрел на меня. Дрожа, я закрыла ему веки. Я вдруг осознала, что, хотя меня окружали люди, я была совершенно одна. Я знала некоторых авантюристов, охранявших нас, но они не были моими друзьями, и большинство из них погибло во время первой атаки. Люди, которым мы помогали переселиться, были почти все незнакомы мне, в лучшем случае те, кого я нашла и кому помогла бежать из Ксайруса. Отец и мать были очень далеко. Ванесси помогла организовать это путешествие, но в ее личном присутствии не было необходимости…
Я была совершенно одна и не знала, что делать дальше.
Мой желудок скрутило от приближения сигнатуры маны Фантома, его намерение хлестнуло по мне, как кнут. Однорукий Вритра снова дрейфовал в нашу сторону. На его обожженном лице появилась жуткая ухмылка.
«Перхата говорила, разве нет? Используйте заклинание и умрете. Дураки. Все, что вам нужно, — это сидеть смирно, заткнуться и не мешать нам».
У меня не было сил обмениваться словами с этим извергом из моих самых страшных кошмаров, но он все равно бы не послушал. Его голова дернулась вверх, его гротескный, покрытый волдырями нос, как у зверя, принюхивался к воздуху. Из его горла вырвалось низкое рычание, и он злобно уставился на меня.
«Молчать. Ничего не говори или умрешь».
Затем я почувствовала, как ауры Фантомов исчезают одна за другой. Даже глядя на Раэста, я перестала ощущать его удушающую ману. За несколько вдохов Фантомы словно испаридись.
Вслепую я нащупывала рукой уже остывающую руку Джаррода. Что, черт возьми, происходит?
Далекое, но быстро приближающееся излучение ответило на мой вопрос еще в тот момент, когда я подумала об этом.
Повернувшись на коленях возле тела Джаррода, я непонимающе уставилась в небо, где над горами появились три массивные крылатые фигуры и летели прямо на нас.
Драконы! Три дракона!
Затаив дыхание, я жадно впитывала их вид: два прекрасных кристально-белых существа с льдисто-голубой паутиной на крыльях и сверкающими шипами на спинах, во главе с третьим, черным как полночь и кипящим убийственным намерением, подобного которому я еще не испытывала.
Я краем глаза наблюдала за Раэстом, когда драконы замедлили ход, развернувшись к западу и изучая наш караван. Он не смотрел на меня, а присел возле телеги, его налитые кровью глаза были устремлены на драконов.
Нет, подумала я, внезапно придя в отчаяние, мои пальцы побелели, сжимая холодную руку Джаррода. Они подумают, что мы просто… они не узнают, что здесь Фантомы, и уйдут!
Я тяжело сглотнула, готовясь к тому, что мне нужно сделать. Фантомы убьют меня, я видела это так же ясно, как и драконов в небе, но я была мертва с того момента, как они сбили Таннера и его острокрыла…
Глубоко вздохнув, я приготовилась использовать заклинание.
