Капли пота катились по лбу Цзюнь Мосе, ему едва удалось выдавить улыбку:
— Третий дядя, тебе даже не нужно было идти туда, ведь твоя разведка так хороша, правда?
— Поскольку ради этого прибыло очень много экспертов, конечно же, я должен быть в курсе всего! — громко рявкнул Цзюнь Вуй. — Это ведь произошло на земле моей страны Тянсян, и это, очевидно, вызвало опасность для Его Величества! Если бы Его Величество приказал провести тщательное расследование этой ситуации, а у меня не было бы никакой информации по этому вопросу, тогда семья Цзюнь считалась бы невежественной!
Его светящиеся глаза смотрели на Цзюнь Мосе:
— Это неважно. Единственное, что важно, и единственное, о чем я хочу знать, это кто был тем человеком, который украл это Ядро Суань, а затем появился на публике вчера вечером? Этот чертов ублюдок стал причиной этой суматохи прошлой ночью, и я хочу знать кто это!
— Э-э… Должно быть, это какой-то легендарный эксперт! Я могу только предположить, что такой эксперт, по крайней мере, может сравниться силами с Юн Би Ченом, иначе он никогда бы не попытался совершить такой подвиг! — заявил Цзюнь Мосе торжественно серьезным тоном.
— Серьезно? – в тот момент Цзюнь Вуй напоминал вулкан, который вот-вот взорвется, — я дал тебе Ядро Суань шестого уровня несколько дней назад, вынеси его, я хочу взглянуть на него.
[Это Ядро Суань сейчас находится в руках Длинного Журавля, как я могу его принести? Я не могу создать его из воздуха!]
— Э-э, Ядро Суань шестого уровня, я… — глаза Цзюнь Мосе забегали, — …я потерял его.
— Ты не потерял его случайно в руки двум чрезвычайно могущественным Зверям Суань из леса Тянь Фа, не так ли? — Цзюнь Вуй посмотрел на своего племянника. — Теперь, когда наконец-то ты проснулся, у меня есть масса вопросов, которые я хочу тебе задать. И знай, если ты выдашь мне массу лжи взамен – тебе не избежать наказания. Цзюнь Мосе, твой Третий дядя старше тебя и более опытный…
— Я не понимаю, почему ты так уверен в том, что ты сказал вчера вечером, и я не знаю, как тебе удалось это сделать. Я не понимаю, как тебе удалось обмануть этих людей. Я знаю, что ты не будешь лгать мне, но… — Цзюнь Вуй говорил спокойным тоном.
Столкнувшись со страхом и тревогой, захватившим его тело, Цзюнь Мосе тихо выбрался из своей кровати:
— Дядя, у меня серьезная чрезвычайная ситуация с мочой, и мне действительно нужно…
— Ты не можешь потерпеть? Бред сивой кобылы! — взревел Цзюнь Вуй. Цзюнь Мосе послушно остался на своем месте. Цзюнь Вуй продолжил говорить: — Я полагаю, что пришло время дать тебе фирменное семейное наказание.
Гуан Квинхан с тревогой ходила по двору Цзюнь Мосе. Она уже была в курсе того, что Третий дядя вошел в комнату Цзюнь Мосе, как только тот проснулся. Хотя Цзюнь Мосе был ее младшим зятем, но все-таки это была спальня молодого человека, и поэтому она, естественно, смутилась от мысли зайти туда без разрешения. Поэтому, оставленная без другого выбора, она с тревогой ждала во дворе. Когда она услышала, как говорит Цзюнь Вуй, она начала нервничать и волноваться: [Почему Третий дядя так злится… Это всего лишь небольшой инцидент…]
Она очень беспокоилась…
«Бах!»
Из комнаты вылетела груда белой одежды, Гуан Квинхан подсознательно встала, пытаясь поймать, но почти упала под действием силы этих вещей. Тем временем эти вещи кричали:
— Дядя… полегче с этим!
Летающим объектом, очевидно, оказался молодой господин Цзюнь.
Гуан Квинхан закричала в испуге в тот момент, когда тело приземлилось лицом в землю.
Цзюнь Мосе получил по заднице от своего дядюшки. Хотя он и кричал, жалуясь, Цзюнь Мосе все же удалось очень быстро сгруппировать свое тело в воздухе, чтобы обеспечить безопасное приземление. Но он неожиданно наткнулся на мягкие объятия, в то время когда кричал. Вдохнув сладкий аромат чего-то действительно мягкого и теплого, он отвлекся и отскочил… Он почувствовал приятный комфорт на секунду, но как только собирался начать наслаждаться этим, он понял, что падает. Но на этот раз у него не хватило времени, чтобы сгруппироваться, и в итоге Цзюнь Мосе упал на землю и ударился лицом об нее. Затем, без каких-либо дальнейших объяснений, Цзюнь Вуй выскочил из комнаты и начал играть с телом своего племянника в пинг-понг, яростно толкая и ударяя его. При этом Цзюнь Вуй привел Гуан Квинхан в ужас.
Гуан Квинхан уже знала о восстановлении Цзюнь Вуя, который, не заботясь ни о чем, просто продолжал избивать Цзюнь Мосе.
Со всеми его навыками, Цзюнь Мосе быстро накрыл голову одной рукой, а свою промежность другой, он просто катался по земле, как мешок с песком. Он уже принял свою судьбу и смирился с этим избиением! [не так сильно, Дядя, иначе я тоже окажусь в инвалидном кресле, как ты!]
— Дядя… Перестаньте, пожалуйста…. Не бейте его… — Гуан Квинхан с беспокойством подошла к нему, убеждая.
Ее просьба ясно выразила ее беспокойство и горе, и Цзюнь Вуй невольно остановил руки в воздухе в изумлении, даже Цзюнь Мосе широко раскрыл глаза, все еще лежа на земле. И дядя, и племянник оба сразу же с удивлением посмотрели на Гуан Квинхан, а затем перевели взгляд друг на друга, не в силах поверить в ее реакцию.
[С каких это пор Квинхан беспокоится о жизни и смерти Мосе?
Читайте ранобэ Потусторонний Злой Монарх на Ranobelib.ru
Она что, сошла с ума?]
Гуан Квинхан внезапно осознала, что двое мужчин замерли в удивлении и пристально уставились на нее, а все потому, что она только что попросила за своего зятя. За зятя, который ей раньше вообще не нравился.
[Но почему я попросила о его спасении?]
Лицо Гуан Квинхан внезапно покраснело, а уши практически стали фиолетовыми, она топнула ногой, гневаясь:
— Я… Я боялась, что вы утомите себя дядюшка… Бей его, ударь его снова, меня это не волнует.
Она закончила свою речь как маленькая избалованная девочка, которая закатала истерику. Но потом она заметила, что они оба еще смотрят на нее, казалось, что их глаза вот-вот выпадут. Она хмыкнула и быстро ушла прочь.
— Я неправильно понял это? Может быть, я просто ослышался, а? Это точно была моя невестка? – сказал Цзюнь Мосе, почесав голову, медленно поднимаясь на ноги.
— Похоже… что да, по тону Цзюнь Вуя было понятно, что он тоже в замешательстве. Внезапно он снова рассердился. — Кто тебе сказал, что ты можешь встать? Кажется, что ты еще не все понял…
Затем Цзюнь Вуй снова продолжил обучение «мешка с песком»…
Цзюнь Вуй долго продолжал махать руками и ногами, пока полностью не удовлетворился результатом, а затем сказал:
— Завтра, это годовщина смерти твоего отца, и ты будешь сопровождать меня в мемориальный зал семьи, а затем зажжешь палочку благовония перед кенотафом твоего отца. Ты понимаешь, что это твоя обязанность как сына этой Семьи?
Цзюнь Мосе застонал, но все же произнес «Да».
Цзюнь Вуй массировал свои запястья на пути к инвалидному креслу. Усевшись, он начал толкать свое кресло-коляску к выходу. Он обернулся, когда уже подошел к двери:
— Поместье Сюэху… что с ними?!
— На данный момент это не проблема…- Цзюнь Мосе почти плакал.
[Отлично! Просто замечательно! Похоже, что избиение меня – единственное, чего дядя с нетерпением ждал в эти дни]
На следующий день небо все еще было затянуто тучами.
Цзюнь Мосе и Цзюнь Вуй оба сидели в своих инвалидных креслах, тихо и спокойно глядя на Кенотаф, который едва ли можно было назвать «изумительный».
Этот объект уже выходил за рамки простого «Кенотафа», казалось, что кто-то построил дворец посреди казарм.
Перед приездом Цзюнь Вуя все окрестности тщательно осмотрели.
Восемь столбов стояли, поддерживая купол сверху, а два большие, плоские и гладкие валуны были обращенные к центру, и с нанесенными гравюрами. На левом была надпись: «Ветры слушают Цзюнь!». На правом: «Небеса и Земля принадлежат Цзюнь!».
Ступени лестницы проложили путь вверх к куполу, и на обеих сторонах каждой ступени этой лестницы были вырезанные в камне солдаты на лошадях. Продвигаясь вперед, можно было увидеть вырезанных в камне восемь больших мужских фигур, про четыре с каждой стороны центральной скульптуры. Их руки были расположены на рукоятках, как будто они в любой момент были готовы вытащить свой меч. Хотя это были всего лишь скульптуры, казалось, что они оживут, если их хозяин окажется в опасности.
— Эти восемь скульптур посвящены восьми телохранителям Большого Брата. Этим, восьмерым мужчинам, было поручено защищать его когда он присоединился к армии, и эти восемь следовали за ним до того дня, когда он умер. Эти восемь человек никогда не покидали Ву Хи при любых обстоятельствах!
Цзюнь Вуй смотрел на статуи этих восьми людей с признательностью за их лояльность во взгляде. Тон его слов был чрезвычайно проникновенным, будто он пытался вспомнить какими доблестными они были.
— Слава и честь, будь-то в жизни или смерти, белому командиру Цзюнь Ву Хи! Кто бы мог сравниться с его именем? — медленно проговорил Цзюнь Вуй, когда он медленно продвигался вперед, продолжая разглядывать каждую из статуй.
Цзюнь Мосе просто не мог не похвастаться великолепием этого мемориала. Весь мемориал был аккуратен и чист, до такой степени, что на нем не было даже пятнышка пыли. Недавно прошел сильный дождь, на дворе стояла поздняя осень, но на этом мемориале не было ни единого опавшего листа, и от дождя не было никаких следов.
— Кто-то всегда следит и ухаживает за этим мемориалом. На самом деле в казармах есть неписаное правило: независимо от того, кто ты, но если ты отвечаешь за мемориал Большого Брата, и на нем есть пятнышко пыли, твое единственное наказание — это… смертная казнь! Не будет никакого суда! Никаких объяснений не будет… В армии нет закона, более строгого, чем этот! Ни для кого нет исключений, никто никогда не осмеливается выступить против этого правила, и никто никогда не пытается его нарушить! — медленно говорил Цзюнь Вуй, толкая свое кресло-коляску. Цзюнь Мосе молча, сопровождал своего дядю в инвалидной коляске, его сердце уже начало биться сильнее от восхищения. Этого было достаточно, чтобы выразить любовь и восхищение своему отцу. Было очевидно, что репутация его отца, Цзюн Ву Хи, Белого Командира, в глазах военнослужащих этой страны превосходила репутацию Бога!
Под куполом на лошади стояла большая, высокая, каменная статуя мужчины среднего возраста. Тело мужчины было в вертикальном положении, его яркие и пронзительные глаза, казалось, видели все происходящее на поле боя, его левая рука держала поводья лошади, в то время как его правая рука была аккуратно размещена на рукоятке меча, который висел на его талии. Даже линии лица были очень четко вылеплены, его рот был изогнут в холодной и внушающей страх улыбке, казалось, он повелевал сотнями миллионов людей! Плащ на его теле, казалось, разлетался по ветру. Но это была безжизненная статуя, и она едва могла раскрыть величественный и героический дух личности Цзюн Ву Хи!
__________________
Кенотаф* — также ценотаф — надгробный памятник в месте, которое не содержит останков покойного, своего рода символическая могила.
