А что касается версий там разных… Сегодня, после этой битвы, пусть я не лучше тебя понимаю всю эту закулисную подоплёку, но, тем не менее, знаю я достаточно. Именно по этой причине я сегодня не привёл с собой бойцов, возможно, кто-то виноват перед тобой… но Тянсян всё же наш, общий! Он выбит несметным количеством наших братьев! – Танг Ванли суровым голосом добавил: — Я знаю и уверен только в этом! Другого я не знаю! И знать не желаю!
Цзюнь Чжан Тиан тяжело вздохнул:
— Верно! Если так выражаться, то Тянсян ваш. Эту версию я не отрицаю, да мне и положение не позволяет её отрицать.
Цзюнь Мосе с улыбкой на лице встал:
— Дедушка Танг, кажется, вы говорили о нескольких людях. Если верить им, так Тянсян уже давно не Тянсян! Тянсян мало того, что не только ваш, но и моего отца Цзюнь Ву Хи! Моего дядюшки – Цзюнь Ву Мэна! Моего второго дядюшки – Цзюнь Вуя! Моего старшего брата, Цзюнь Мо Ю, моего второго старшего брата – Цзюнь Мо Шу… и ещё ста тысяч бойцов, погибших при хребте Тяньгуан! После сегодняшней битвы, возможно, вам и было не по себе, но я уверен, им было совсем даже неплохо! – с издёвкой в голосе он продолжил: — Если вы действительно хотите, то я могу без проблем сделать так, чтобы о здешней правде и неправде стало известно всему миру. Посмотрим потом, как рассудят люди, кто прав, а кто не прав, где чёрное, а где белое! Вы уж сами догадайтесь, будет ли неудобно вашим старым друзьям! Мне кажется, они вряд ли смогут всё понять так же, как и вы!
Танг Ванли сразу же умолк. Хотя он и перешёл на штатскую службу, прежде он всё-таки был военнослужащим с богатым опытом. Как же он мог не понять мышление военных? Разве только принимавшие участие в битве тех лет люди, будь-то они живыми или погибшими, в глубине души могли принять сторону семьи Цзюнь, и ещё очевиднее был тот факт, что если это дело, действительно, будет обнародовано, Императорская семья Тянсян никогда не сможет отмыться от этого позора!
Военные расходы и жертвы не должны позволить подлым людям навлечь неприятности и осквернить имя Императорской семьи! Независимо от того, кто эти подлые люди – Император или простой народ, непременно должна быть одна версия!
В противном случае, будет недостаточно, чтобы всю люди поверили в это!
Цзюнь Мосе со смехом сказал:
— Вы не пугайтесь так, я не буду так делать, потому что я считаю, что ниже моего достоинства так поступать! Однако моя фамилия – Цзюнь, у меня тоже есть доля семьи Цзюнь, и я, Цзюнь Мосе, не буду интересоваться, удобно вам или нет. Мне лишь нужно чтобы вам было удобно! Тогда и мне будет удобно! – чётко проговаривая каждое слово, он продолжил: — Чтобы было моему отцу, двум дядюшкам и двум братьям удобно, ста тысячам ни в чем неповинных солдат тоже было удобно. Чтобы всем несчастным духам было удобно! Поэтому… каждый останется при своём мнении, спорить о великой истине, столкнувшись с врагом, глупо и бессмысленно! Старый должок кто-то должен вернуть! Независимо от того, кто этот человек! Независимо от того, какое бы он высокое положение не занимал, раз уж брал в долг, будь добр вернуть!
Танг Ванли немного помолчал, потом вдруг резко схватил хлыст и ударил лошадь что есть сил. Бросившись вперед, он оставил за собой лишь свой старческий глубокий вздох расплываться по ветру.
На платформе, крайне жестокое наказание ещё продолжалось.
Читайте ранобэ Потусторонний Злой Монарх на Ranobelib.ru
Дедушка Цзюнь ещё смотрел в ту сторону, куда бросился бежать Танг Ванли, и долго думал.
— Здесь не о чем думать. У каждого есть своя точка зрения. Дедушка, мы пришли собрать старые долги. Мы не отморозки какие-то, мы ни в коем случае не станем разрушать или уничтожать Тянсян! К тому же, у меня никогда не было заинтересованности в совершении бунта. Можно подумать, у тебя была? Я уверен, что сейчас наша семья Цзюнь совершенно равнодушна к таким вещам, как богатство, слава и знатность! – Цзюнь Мосе с улыбкой произнёс. – Слава – это слава, а долг – это долг! Это абсолютно не одно и то же! И нам вовсе не нужно задумываться, как на это реагируют другие люди! Справедливость происходит из доброты! Если бы дедушка Танг чувствовал, чтобы в состоянии меня переспорить, он бы так быстро не ускакал в туман!
Дедушка Цзюнь глубоко вздохнул, покачал головой и сказал:
— Хватит на этом! Может быть кому-то и неудобно и неприятно всё это, но враг Ву Хи, Ву Мэна, Мо Ю и Мо Шу непременно должен был получить сполна! – повернувшись, он добавил: — Я должен вернуться домой, а ты давай, сам руководи всем здесь.
Пока он шёл к коню, он вполголоса бормотал:
— Это полнейшая нелепица! С древнейших времен и до наших дней, разве было бессмертное государство? А бессмертный правитель? Все они старались, боролись и зазнавались… И что? Все они превратились в пыль! Превратились в ничто… – а потом запрыгнул на коня и уехал.
***
Хотя во дворце и случались разные конфликты, но всё же не происходило ничего необычного. Никогда не случалось приводящих в тихий ужас событий. Теперь же все наложницы и жёны Императора, придворные слуги и евнухи, охранники – все они ходили бледные, как смерть и тряслись от каждого шороха. Они были напуганы до такой степени, что повсюду им чудились люди с мечами и кинжалами, вламывающиеся во дворец…
На второй день казни «тысячи порезов», появлялось всё больше и больше людей, желающих поглазеть на это. Чувства их были самыми разными, но очевидно, что они с большим интересом наблюдали за казнью Вэнь Кан Ю.
Великий мастер неустанно продолжал сопротивляться, и это довольно многих людей приводило в изумление.
Цзюнь Мосе внимательно наблюдал за каждым движением и шорохом во дворе, на второй день рано утром все главы крупных влиятельных семей и представители других придворных чинов были созваны во дворец, и до настоящего времени они оттуда до сих пор не вышли. У Цзюнь Мосе не было и капли волнения, он оставался безразличным зрителем, и никак не интересовался тем, какое решение они предпримут, ему было совершенно плевать.
Справедливость происходит из доброты?
Справедливость не в добром сердце, а в реальной силе и всего-то! Если бы Цзюнь Мосе, как и раньше, оставался пижоном и мажором, то каким бы образом он отправился на поиски справедливости?
