Никто не мог упрекнуть Вечную Священную Землю в том, что её представители опоздали или пришли последними. Вечная Священная Земля всегда была истинным правителем и основой нации и пользовалась множеством особых преимуществ. На самом деле, некоторые считали, что опоздание Священной Земли было намеренным — чтобы в полной мере продемонстрировать свою исключительность. Цзян Чэнь отличался от других гениев тем, что сосредоточил сознание внутри себя, чтобы скрыть свою истинную силу. В то время как его товарищи выставляли свою силу на всеобщее обозрение, желая, чтобы все признали их.
Когда все команды прибыли, их провели в заранее отведенное место. Сам император выступал в качестве хозяина турнира. Это было поистине роскошное решение. Ни один турнир гениев еще не видел императора в качестве хозяина. Император, в частности, относился к Вечной Священной Земле с большим почтением.
— Первая пращур, начнём? — спросил он с улыбкой.
Женщина слегка нахмурилась, услышав этот вопрос.
Теоретически, император имел власть над ходом событий, учитывая, что императорская семья проводила мероприятие. Вопрос императора подчеркнул диктаторский характер Священной Земли — черту, которой в ней не было. Пращур осталась уязвлена завуалированным укором. Тем не менее, выражение её лица не выдавало недовольства.
— Ваше величество, — холодно ответила она, — мы все гости на этом турнире, устроенном императорской семьей. Пожалуйста, начинайте и судите. Не мне вмешиваться.
Её слова были далеко не язвительными, но отношение — достаточно ясным. Император безмятежно улыбнулся, как будто не хотел причинить никакого вреда несколькими минутами ранее.
— Хорошо. Сегодня мы только проверяем реестр. После этого все гении, собравшиеся здесь, останутся в имперской столице до конца турнира.
Проверка личности не представляла собой сложной задачи.
Сразу после прибытия Янь Цинсан стал очень серьезным. Время от времени он бросал холодные взгляды на Дом Янь. В его глазах не было ненависти — лишь мрачное безразличие. Члены дома отвечали на его взгляд в основном с враждебностью и презрением. Очевидно, они пришли к единому мнению и решили, что Янь Ваньцзюнь сбежал из-за угрызений совести.
Понятно, что, по их мнению, ему следовало остаться, чтобы самому навести порядок. Что касается слухов о покушении на патриарха, то они были подвергнуты всеобщему осмеянию. В доме им уже почти никто не верил. Поскольку в доме пришли к неутешительному выводу о Янь Ваньцзюне, то и к Янь Цинсану испытывали сильную неприязнь. Этот молодой человек — внук предателя и двоюродным брат источника проблем дома.
Цзян Чэню не было особого дела до дома Янь. У него только один враг на уме — Дом Сяхоу. Сегодня Сяхоу Цзун явно позаботился о своём внешнем виде. Его экстравагантный наряд подчеркивал его высокий рост и красивую фигуру. Он приковывал к себе внимание толпы и казался выше всех окружающих. Даже Пять Великих Джентльменов Вечной Священной Земли чувствовали себя в какой-то степени ущербными. Давление, которое Сяхоу Цзун оказывал на остальных гениев своего поколения, было очень сильным. Ни один гений из любой фракции не осмеливался встретиться с ним взглядом. Все знали, что он усовершенствовал способность к глазной атаке и натренировал сознание. Тот, кто злил его, подвергался неописуемой боли за один только «неправильный» взгляд. Поэтому молодое поколение относилось к Сяхоу Цзуну с почтением. Им не хватало смелости даже взглянуть на него, не говоря уже о том, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Но было одно исключение — Цзян Чэнь. Как только он вошел в дом Сяхоу, то стал присматриваться к присутствующим. Он хотел запомнить каждого члена дома, чтобы при удобном случае отправить их всех в ад.
Сяхоу Цзун также тайно наблюдал за Цзян Чэнем. Однако враг не удостоил его ни единым взглядом с самого начала. Цзян Чэнь, казалось, вообще не замечал его. Сяхоу Цзун несколько раз собирал силы в кулак, готовясь нанести упреждающий удар по Цзян Чэню своим глазным навыком. Увы, он не получил такой возможности.
«Этот мальчишка бессердечен. Ему даже не хватает смелости посмотреть мне в глаза!..» — Самолюбие гения потешилось, когда он увидел лукавый взгляд своего врага.
Регистрация и проверка прошли быстро. Насчитали почти двести участников. Некоторые гении из фракций второго и третьего уровня также присутствовали, получив места для себя. К сожалению, им суждено было служить фоном для своих более талантливых коллег; маловероятно, что кто-то из них пройдет в последующие туры.
После окончания регистрации император провозгласил вслух:
Читайте ранобэ Повелитель Трех Царств на Ranobelib.ru
— В Вечной Божественной Нации всегда встречались превосходные гении. Этот турнир собрал лучших из лучших в нашей стране. Каждый из вас станет будущим столпом нации и окажет ей поддержку! Мы надеемся, что вы все приложите усилия и покажете себя с лучшей стороны! Покажите нам силу своих характеров. С этого момента вы вольны делать то, что вам нравится. Возможно, вы захотите пообщаться или поучиться друг у друга. Соперники на ринге вполне могут стать друзьями вне его. Почему бы не поощрять друг друга к совершенствованию?
Зарегистрированным гениям больше не разрешалось уходить. Они должны были остаться здесь надолго. Как и говорил император, в свободное время они могли свободно общаться друг с другом.
Рядом с Цзян Чэнем быстро появились другие молодые гении. Но почти никто из них не интересовался его потенциалом боевого дао; они собрались здесь только для того, чтобы спросить о его таланте пилюль дао. Некоторые присутствовали на Фестивале Небожителя и были свидетелями его впечатляющего мастерства. Все они хотели познакомиться с вундеркиндом пилюльного дао. Возможно, они неожиданно смогут что-то получить от него!
Цзян Чэнь всегда с удовольствием общался с людьми. Он не отказывал им, огорошивая, отстраненностью и не принимал их с энтузиазмом. Пять Великих Джентльменов также собирали подобные толпы. Однако наибольшей популярностью пользовался Сяхоу Цзун. Он возвышался над толпой, как гигант среди обычных людей. Рядом с ним находилось два десятка или более молодых гениев, которых привлекала к нему какая-то врожденная харизма.
Янь Цинсан был крайне раздосадован увиденным.
— Подхалимы только и умеют, что подлизываться к Сяхоу Цзуну. Смею предположить, они думают, что всё, что исходит от него, пахнет розами, независимо от того, с какого конца это исходит.
Да, Сяхоу Цзун отличался высокомерием, отстранённостью, даже черствостью. Однако у него не было недостатка в обожающих лакеях в любое время. Многие радовались одному его взгляду или вежливому замечанию, и это чувство оставалось надолго. В то время как Янь Цинцан злился, Цзян Чэнь был спокоен, как озеро в лунную ночь. То, что он видел, было вполне естественно. Люди, естественно, стекались к сильным. Сяхоу Цзун — вершина своего поколения. Вполне вероятно, что когда-нибудь он станет правителем какой-нибудь территории. Поэтому разумно наладить связи с человеком, предназначенным для власти. Не обязательно становиться его близким другом, главное — не стать его врагом. Многие были более чем счастливы просто завязать знакомство.
Сяхоу Цзун разговаривал с окружающими его гениями с полным безразличием. Он не был заинтересован в общении с теми, кого считал намного ниже себя. Только Шао Юань занимал её мысли.
«Наконец-то этот день настал. Никакое внешнее давление не убедит меня убить тебя, парень!» — внутренний монолог Сяхоу Цзуна говорил о том, что он полон решимости.
Внезапно молодой человек из Дома Янь подошел к Янь Цинсану и плюнул ему в лицо. Приготовившись к внезапному нападению, Янь Цинсан уклонился.
— Янь Цинсан, ты предательская мразь. Как ты посмел явиться сюда? — юноша из Дома Янь презрительно посмотрел на Янь Цинсана.
Оскорбление заставило молодого человека зарычать.
— Заткнись, Янь Седьмой. Кого это ты назвал предателем? Убирайся!
— Твой дед Янь Ваньцзюнь был предателем, а ты его внук. Так что ты такой же плохой, как и он! Янь Седьмой закипал от гнева.
— Это полный бред. Моего деда преследовал дом. Разве ему не позволено не терпеть нападок, направленных на него? Предатель? Кто на самом деле снова и снова позорит Дом Янь, а? Кто послал своего слугу на гору Облачного Верблюда, чтобы убить моего деда? Некоторые люди имеют наглость совершать эти грязные действия за кулисами, а потом придумывают ложь, чтобы подставить моего деда. Что ж, я говорю, что с возрастом эти люди становятся всё глупее. Возможно, однажды они станут настоящими собаками и рабами Дома Сяхоу! — Янь Цинсан, конечно же, критиковал патриарха Дома Янь. Он считал, что кроткий и нерешительный патриарх был корнем всех бед.
— Янь Цинсан, — неожиданно вмешался кто-то из Дома Сяхоу, — не втягивай Дом Сяхоу в незначительные дела Дома Янь. Чего стоит Дом Янь? Мы бы не взяли тебя в качестве собаки, даже если бы ты предложил!
Говоривший был не кто иной, как самодовольный Сяхоу Цзун.
