Столица, переулок Цин Ян.
Лучи утреннего солнца проникли во двор, осветив одетого в грубую льняную одежду юношу с покрытым капельками пота лицом. Он практиковал технику владения мечом.
Двор был очень просторным, с крепкими, высокими стенами и красной лакированной главной дверью. Вся планировка говорила о том, что когда-то этот дом процветал.
Вот только краска с лакированной двери уже порядком облупилась, а в высоких стенах появились большие сколы и трещины, так что казалось, что они готовы были рухнуть от малейшего дуновения ветра.
Внутри было пустое, безлюдное пространство без малейшего намека на приличную мебель.
Независимо от того, каким богатым и прославленным когда-то был этот дом, сейчас каждая мелочь говорила, что теперешний его владелец был беден, как церковная мышь.
Вот только находящийся здесь молодой парень, казалось, не хотел принимать суровую реальность. Он с отчаянным вдохновением тренировал технику меча, надеясь на то, что когда-нибудь его семья снова сможет возвыситься. Каждый день, едва пропоет петух, он начинал практиковать этот набор техник меча, и так на протяжении целых восьми лет.
У него не было другого выбора. Казалось, он хотел вернуть утраченное величие, проложив себе путь с помощью этого меча, зажатого в его руке.
Вдруг кто-то выбил красные лакированные двери.
Толпа гнусных людей, словно стая тигров и волков, окружила юношу, которому на вид было не более двадцати лет.
— Го Цзинь, а стойкости тебе не занимать. Ты все еще можешь практиковаться? А ведь сегодня крайний срок. Ты собираешься отказаться от этого дома и прилегающего к нему участка или нет? — на лице говорившего юноши красовалась зловещая, безжалостная улыбка, а его тон был полон уверенности в том, что Го Цзинь целиком находится в его власти.
Го Цзинь остановился, положил свой меч на плечо и холодно произнес:
— Ты, из семьи Чжо, этот дом и его двор достались мне от моего праотца и его предков, в них честь и слава моей семьи Го. Мы можем обсудить все, что угодно, но об этом забудь, я никогда не продам дом своих предков!
— Значит, не хочешь, — сказал человек из семьи Чжо и угрожающе улыбнулся. — Тогда давай поговорим о твоих долгах. В прошлом году ты пришел в мой кредитный дом и занял десять тысяч серебра. Сегодня истек ровно год с того момента. С учетом основной суммы и процентов, тебе нужно вернуть пятнадцать тысяч серебра. Либо ты немедленно возвращаешь долг, либо я пишу заявление властям с просьбой изъять твой дом.
— И не вини меня потом за то, что местные власти оставят тебя ни с чем. Я, Чжо Тань, по доброте душевной прямо сейчас готов заплатить тебе за дом восемьдесят тысяч серебра. Однако после того, как мы обратимся к местным властям, тебе придется благодарить своих предков, если после изъятия у тебя останется хотя бы восемь-десять тысяч серебра.
Этот Чжо Тань был молодым главой крупной организации по займу и переводу денег, проворачивавшей как законные, так и подпольные операции в столице. Он давно присмотрел этот дом и не сомневался, что при помощи своих методов легко справится с этим дружелюбным и беспомощным юношей.
Но в ответ на его предложение Го Цзинь только покачал головой:
— Чжо Тань, если хочешь, можешь убить меня, но я никогда не предам своих предков и не откажусь от этого дома.
— Предашь предков? — Чжо Тань многозначительно рассмеялся. — Ты слишком много думаешь. Ты еще слишком молод и не знаешь ничего лучше этого. Как ты вообще можешь говорить о своих предках, когда твой отец — печально известный дезертир? Если бы это был я, то я бы уже давным-давно покинул столицу, скрылся в какой-нибудь глуши.
Дезертир!
Это слово было подобно молнии, заставившей тело Го Цзиня слегка содрогнуться. В его прежде спокойных глазах появилась жажда убийства, как у взбесившегося дикого зверя.
— Чжо Тань, только попробуй сказать это снова!
Рука Го Цзиня крепко сжала рукоять меча, а его глаза покраснели, будто он в любую секунду готов был сорваться с места и наброситься на своего врага.
Его отец был запретной темой, которую не стоило затрагивать в его присутствии!
— Ха. Хочешь или не хочешь, но об этом знают все в столице. Даже если заткнешь мне рот, думаешь, сможешь остановить все разговоры в столице? — Чжо Тань будто не замечал ярости Го Цзиня.
Тем не менее он пришел сюда только для того, чтобы захватить этот дом, он вовсе не собирался насмерть сражаться с Го Цзинем.
— Все это наглая ложь! Я говорил, что мой отец не дезертировал из армии, он не дезертир! Я сражусь с любым, кто посмеет обвинить его в этом. Чжо Тань, только попробуй еще раз сказать про моего отца что-то подобное! — закричал до предела разозленный юноша, даже вены на его шее вздулись.
Лицо Чжо Таня потемнело:
— Го Цзинь, меня не интересуют дела твоего отца. Сегодня я пришел лишь затем, чтобы сказать тебе свое последнее слово. Либо ты продаешь мне дом, либо мне придется конфисковать его у тебя с помощью местных властей! У тебя только два варианта! И не думай, что сможешь одурачить меня. Успех и слава твоих предков уже давно себя исчерпали. Да даже если бы они все еще были тут, что с того?
— Я, Чжо Тань, уже оказываю тебе честь, соглашаясь купить твой дом. Если бы кто-то другой умолял меня об этом, то я бы даже не взглянул на него.
— Ребята, вы готовы? Раз этот парень тупой как чурбан, то выбросьте его отсюда и побейте палками. Не сдерживайтесь, а если он умрет, скормите труп собакам!
Было очевидно, что Чжо Тань уже потерял терпение.
Множество мерзких слуг, пришедших с Чжо Танем, услышав приказ хозяина, потирая руки и сжав кулаки, начали медленно подходить к юноше, их намерения явно не были добрыми.
Го Цзинь покрепче ухватился за свой меч и прокричал:
— Тот, кто осмелится подойти ближе, умрет первым!
Чжо Тань холодно сказал:
— Малыш Го, похоже, ты не сдашься, пока не исчезнет последняя надежда.
После чего обратился к своим спутникам:
— Поторопитесь и избейте его до смерти.
*Хлоп! Хлоп! Хлоп!*
В этот момент из-за большой двери раздались звучные аплодисменты, после чего послышался чей-то смех:
— А вы не робкого десятка, раз при свете дня осмеливаетесь ворваться в чужой дом и убить его хозяина. Мы все еще на территории Восточного королевства?
Эта сцена стала полной неожиданностью для Чжо Таня. Он не думал, что кто-то осмелится сунуть свой нос в дела семьи Чжо. Это мог сделать только тот, кому жить надоело.
— Кто ты? Это спор между кредитным домом семьи Чжо и должником. Какое тебе дело до этого? — было очевидно, что Чжо Тань не привык сдерживаться в столице.
— Поначалу это меня не касалось, но теперь стало и моим делом тоже, — сказал парень с ясными глазами и наполненной уверенностью в себе улыбкой на лице. Он неторопливо вошел во двор вместе со следующими за ним четырьмя подчиненными.
Естественно, этим человеком был молодой герцог Цзян Хань, Цзян Чэнь.
Читайте ранобэ Повелитель Трех Царств на Ranobelib.ru
*Свист!*
Группа приспешников семьи Чжо моментально окружила Цзян Чэня и его охранников из батальона Шэн.
Но Цзян Чэнь проигнорировал направленные на него клинки их мечей. Вместо этого он сохранял спокойствие и, бросив взгляд на Чжо Таня, спросил:
— Сколько он тебе должен?
Чжо Тань холодно рассмеялся:
— Какая тебе разница? Сейчас вопрос не в деньгах, а в том, что он использовал дом в качестве залога и не выплатил кредит. Я здесь, чтобы изъять этот дом. Независимо от твоего положения, я советую тебе не вмешиваться в этот вопрос. В некоторые дела не стоит влезать. Иначе можно пострадать от последствий.
— О? — улыбнулся Цзян Чэнь. — Судя по твоему тону, ты весьма знаменит.
— Да. Мой кредитный дом сотрудничает с элитой всего королевства. А кто ты? Кто твой отец? Он чиновник или торговец?
Цзян Чэнь проигнорировал само существование Чжоу Таня и повернул голову в сторону Го Цзиня.
— Твоя фамилия Го?
Го Цзинь был удивлен грубым вмешательством постороннего. Но увидев, что этот человек искренне пытается защитить его, юноша кивнул.
— Твой дедушка Го Шунь был учителем Го?
— Да, — гордо выпятив грудь, подтвердил Го Цзинь. Среди предков семьи Го еще имелись люди с великими способностями, что когда-то были богаты и пользовались уважением.
— Хорошо, сколько денег ты должен семье Чжо? — снова спросил Цзян Чэнь.
— Первоначально я занимал десять тысяч серебра на лечение своей матери. Но со временем набежали проценты, и сейчас вместе с ними я должен пятнадцать тысяч серебра, — подавлено сказал Го Цзинь, для которого этот долг был сродни неподъемной горе.
— Пятнадцать тысяч серебра, — кивнул Цзян Чэнь. Он обратился к стоявшему неподалеку первому Шэну: — Брат Шэн, отсчитай им пятнадцать тысяч серебра.
За то время, что они следовали за Цзян Чэнем, четыре брата Шэн стали свидетелями множества разных чудес. Теперь их отношения с Цзян Чэнем стали более глубокими, чем обычные отношения начальника и подчиненного.
Они больше не думали о его охране, как об обычной миссии.
Брат Шэн отсчитал банкноты на пятнадцать тысяч серебра и передал их лично в руки Чжо Таня со словами:
— Бери. Юный господин хочет погасить долг за этого юношу. Больше чтобы ноги твоей здесь не было!
Братья Шэн служили в армии, поэтому, естественно, умели излучать угрожающую ауру.
Один лишь шаг первого Шэна заставил сердце Чжо Таня пропустить удар. Глядя на Цзян Чэня, он не мог не задаваться вопросом о его происхождении.
Однако Чжо Тань с самого детства никого и никогда не боялся.
Он не принял деньги, а лишь странно улыбнулся:
— Кажется, я уже говорил, что он просрочил выплаты по кредиту. Теперь я хочу этот дом, а не серебро.
— Не заплатил? А у тебя есть доказательства? — не впадая в ярость, спросил Цзян Чэнь.
По взмаху руки Чжо Таня его подчиненный принес свидетельство о задолженности. Разумеется, на этом напичканном различными уловками договоре стояла подпись Го Цзиня и его личный знак.
Цзян Чэнь плавно взмахнул руками, разорвав контракт на кусочки.
— Есть еще что-нибудь?
Чжо Тань был полностью застигнут врасплох этим движением. Он не думал, что этот представительный юноша просто возьмет и уничтожит улики!
С самого детства он совершил немало грязных сделок. Но он никак не предполагал, что кто-то может сделать с ним то же самое!
— Ты… Ты подписал себе смертный договор! — Чжо Тань вспыхнул от ярости.
Цзян Чэнь даже не головы не повернул и, пройдя мимо него, небрежно распорядился:
— Брат Шэн, вышвырни отсюда этих людей вместе с их деньгами!
Четыре брата из батальона Шэн находились в продвинутой сфере истинной Ци и были сильными мужчинами, не раз побывавшими на поле боя. Естественно, они без труда схватили этих дерзких слуг.
Несколько высоких взлетов и чувствительных падений, и вскоре хозяин со своими слугами оказались за пределами двора.
После чего один из братьев бросил в них деньги и сказал:
— Молодой герцог — разумный человек. Возьмите серебро и не забудьте еще раз подумать, прежде чем поднимать шум.
Сердце юного Го было наполнено всевозможными эмоциями, когда он смотрел на то, как братья Шэн избивали Чжо Таня и его прихвостней, словно тигры, расправляющиеся с собаками.
С одной стороны Го Цзинь был благодарен этой группе незнакомцев за своевременную помощь, которая была сродни месту у костра в лютую стужу. Поведение этих людей было очень необычным, и даже слуги Чжо Таня ничего не смогли им сделать.
С другой стороны, он был встревожен и напуган, так как не знал, какими мотивами руководствовалась эта группа людей.
Но, посмотрев на фигуру Цзян Чэня, он невольно подумал: «Мы оба молодые люди, но он точно благородный человек. И он действует так решительно! Я, Го Цзинь, должен стать похожим на него, чтобы жить с гордо поднятой головой!»
Несмотря на то, что это был его первый визит в данное место, Цзян Чэнь чувствовал нечто смутно знакомое. Когда он вошел во внутренний дворик, то увидел перед залом памятные каменные таблички с именами предков семьи Го.
Цзян Чэнь подошел и зажег палочку благовоний, тем самым отдавая дань уважения старшим. Положив ладан в курильницу, он увидел пыль на горелке. Юноша рукавом смахнул с нее пыль.
Этого простого жеста со стороны Цзян Чэня хватило, чтобы тронуть сердце Го Цзиня, его захлестнули горячие эмоции, да так, что к горлу подступили слезы. Искренний парень.
Принцесса Гоуюй была права.
