Небеса завидуют поистине талантливым людям! Вэй Цзе разразился длинной, эмоциональной тирадой, но, если вкратце, то все, что он сказал, сводились именно к этой мысли.
— Брат Цзян, лишь горстка людей среди моих ровесников впечатлила меня настолько, что я готов был бы последовать за ними на край земли. Не в обиду будь сказано, брат Цзян, но даже вы не входите в их число. Но вот молодому лорду Фаню я бы с готовностью принес клятву верности.
Судя по всему, Вэй Цзе был яростным сторонником молодого лорда Фаня. Это не удивило Цзян Чэня. Было бы странно, если бы у самого выдающегося гения Лазурной Столицы не было множества последователей и почитателей. Что же могло унести жизнь такого гения?
Впрочем, Цзян Чэнь не стал расспрашивать собеседника. Сейчас он думал лишь о том, как спасти своих людей. К тому же смерть молодого лорда Фаня явно стала для Вэй Цзе сильным ударом, так что Цзян Чэнь решил не развивать эту тему.
— Брат Цзян, вы ведь собираетесь задержаться здесь, верно? В таком случае вам нужно кое-что знать о Лазурной Столице. Здесь правят семь Великих Титулованных Императоров, ниже них в иерархии находятся двадцать восемь кланов. После кланов идут аристократические семьи, Дом Вэй — одна из таких семей. Однако Дом Вэй — аристократическая семья девятого уровня, а потому мы занимаем самое высокое положение среди всех аристократических семей.
Вэй Цзе в подробностях рассказал Цзян Чэню об устройстве Лазурной Столице и о том, с какими фракциями лучше не шутить.
Само собой, в категорию тех, кого не следует провоцировать, попадали императоры и великие кланы. Также в эту категорию входили и иные большие и малые фракции. Впрочем, Цзян Чэнь пришел в Лазурную Столицу не для того, чтобы напрашиваться на неприятности. Его принципы были просты: не трогайте меня, и я не трону вас.
Цзян Чэнь нашел в Вэй Цзе родственную душу. Они болтали до поздней ночи, пока Вэй Цзе наконец не пожелал ему спокойной ночи. Они договорились отправиться в город в поисках сведений поутру.
Ночь прошла без происшествий. Цзян Чэнь проснулся рано утром. Вэй Цзе уже ждал его у его жилища. Спутники позавтракали и уже собирались отправиться в город, как вдруг увидели группу людей, шедших в их сторону по дороге, находившейся справа от жилища. Во главе группы шли человек средних лет и юноша. За ними следовал мастер пилюль в одеждах, подобающих его роду занятий. За троицей шла группа солдат.
Вэй Цзе остановился, увидев группу.
— Когда ты успел вернуться домой, Цзе’эр? — удивленно спросил мужчина средних лет. Подойдя к нему поближе, он расплылся в улыбке.
— Пятый дядя, — с улыбкой ответил Вэй Цзе. — Я вернулся только вчера вечером и еще не успел повидать вас, дядя Тун.
— Кузен, я волновался за тебя, узнав, что ты заболел, но, судя по всему, ты в добром здравии! Просто камень с души свалился, — усмехнулся молодой человек рядом с дядей Туном, подходя к Вэй Цзе. Он долго рассматривал своего кузена.
— Я в порядке, брат Сю. Мне жаль, что я заставил тебя поволноваться, — вежливым и дружелюбным тоном ответил Вэй Цзе. Обменявшись с родственниками парочкой фразой, он произнес: — Пятый дядя, брат Сю, мне нужно побывать в городе. Простите, но я вынужден вас оставить.
Вэй Цзе кивнул Цзян Чэню, и они вместе направились к воротам, ведущим наружу. Он не стал представлять родным Цзян Чэня. Те стояли на месте, глядя Вэй Цзе и Цзян Чэню вслед. Они выглядели потрясенными, изумленными.
— Папочка, этот мальчишка выглядит совсем здоровым, тебе не кажется? — пробормотал тот, к кому Вэй Цзе обращался как к брату Сю.
— Не болтай об этом на территории поместья! — нахмурившись, воскликнул мужчина средних лет, бросая суровый взгляд в сторону мастера пилюль, стоявшего перед ним. Мастер пилюль почти не переменился в лице, лишь слегка сдвинул брови:
— Здесь что-то не так. Я тщательно отмерил дозу и просчитал ее воздействие. Он не должен был вернуться. От Порошка Золотого Будды Девяти Смешков трудно вылечить, как же он справился? Странно, очень странно…
— Пфф! — хмыкнул мужчина средних лет, одернув рукава; он явно был недоволен. — Король пилюль Цзян, я ведь хорошо с вами обращался, не правда ли? Но, похоже, на сей раз вы подвели меня.
Мастер пилюль равнодушно улыбнулся:
— Такова была воля небес. Может, на сей раз ему и повезло, но едва ли ему повезет во второй раз. Не волнуйтесь, у меня уже созрел новый план.
***
Когда спутники отошли от поместья примерно на два километра, Цзян Чэнь спросил:
— Молодой господин Вэй, эти люди — ваши родственники?
— Да. Мой пятый дядя — кузен моего отца. По статусу он уступает лишь моему отцу. Молодого человека зовут Вэй Сю, он — сын пятого дяди.
Цзян Чэнь хитро улыбнулся и спросил:
— Вы не очень близки, верно?
Вэй Цзе явно был удивлен. Он вел себя крайне уважительно, ничем не выдавая неприязни. Как же Цзян Чэнь догадался?
— Брат Цзян, вы что-то заметили?
— Хе-хе, если вы не считаете нужным делиться некоторыми подробностями семейных отношений, негоже мне лезть не в свое дело. Я не хочу, чтобы вы думали, будто я пытаюсь посеять семена раздора между вами и вашими родными.
Во время разговора с родными доброжелательность Вэй Цзе была притворной. Он ничего не сказал Цзян Чэню не потому, что не доверял ему, а потому что не хотел выносить сор из избы. Вэй Цзе с грустной улыбкой ответил:
— Вы и вправду гений даже по меркам Вечной Небесной Столицы, брат Цзян. Видимо, от вас ничего не скроешь. С юных лет мой пятый дядя неустанно борется с моим отцом за влияние, и вражда эта продолжилась в новом поколении, когда родились я и сын пятого дяди. Так что моя доброжелательность была напускной.
Цзян Чэнь слегка кивнул:
— Такая ожесточенная вражда может закончиться лишь чьей-нибудь смертью. Вы ведь знаете, что это они пытались убить вас?
Читайте ранобэ Повелитель Трех Царств на Ranobelib.ru
Вэй Цзе вздрогнул и удивленно посмотрел на него:
— Что вы сказали?
Цзян Чэнь и сам был удивлен такой резкой реакцией Вэй Цзе. Он думал, что Вэй Цзе с самого начала знал обо всем, но, судя по всему, это было не так.
— Вы не знали?
Вэй Цзе был изумлен. Дело не в том, что он ничего об этом не знал. Более того, он уже давно догадывался о чем-то таком, иначе он не сказал бы Вэй Цися, что эти отец и сын отравляют своим присутствием жизнь в поместье. Но об этих догадках знали лишь его отец, Вэй Цися и горстка людей. Откуда же Цзян Чэнь обо всем узнал?
Повисла неловкая пауза. Наконец, вздохнув, Цзян Чэнь произнес:
— Если не верите мне, давайте забудем о том, что я сказал. Простите, молодой господин Вэй.
Последнее, чего хотел Цзян Чэнь, так это спровоцировать конфликт между Вэй Цзе и его родными. Просто он хотел предупредить об опасности человека, с которым сотрудничал.
Вэй Цзе глубоко вздохнул:
— Не стоит опрометчиво предавать огласке позор семьи. Я не был готов говорить об этом скандале, но я и подумать не мог, что вы уже давно обо всем догадались. Мне любопытно, что навело вас на эту мысль?
— Это не догадка. Я лишь сейчас понял, в чем дело.
— Только сейчас? — еще более удивленно спросил Вэй Цзе.
— Рядом с вашим дядей стоял мастер пилюль; судя по всему, не более месяца назад он готовил Порошок Золотого Будды Девяти Смешков. След от приготовления яда столь мал, что лишь профессионал смог бы его заметить. Более того, я заметил эманации смертельной ненависти, исходившие от вашего кузена, Вэй Сю. Он хорошо их скрывал, и вы их не заметили во время разговора. Со стороны мне было виднее.
Вэй Цзе был поражен. Сколь же мощным было сознание Цзян Чэня, раз он смог уловить след приготовления яда почти месяц спустя? Неудивительно, что он раз за разом обводил Вечную Небесную Столицу вокруг пальца. Этот эксперт был совсем непрост.
— Вы снова преподали мне урок, брат Цзян. Что ж, всегда есть кто-то лучше тебя, — восхищенно промолвил Вэй Цзе. — Чтобы во что-то поверить, сперва нужно убедиться в этом воочию. Я воистину впечатлен вашей проницательностью.
Цзян Чэнь вовсе не пытался рисоваться. Он высказался, теперь дело было за Вэй Цзе. Во внутрисемейных конфликтах не было ничего удивительного. Даже в небольшом Восточном королевстве члены правящей династии боролись друг с другом за власть.
— Куда мы направляемся, молодой господин Вэй? — спросил Цзян Чэнь.
— Мы направляемся в Район Рыбы и Дракона.
— Что это за место? — с любопытством спросил Цзян Чэнь.
— Как следует из названия, там обитает крайне разношерстная публика. Это огромная торговая зона, где заключается множество сделок. Практически вся работорговля ведется в Районе Рыбы и Дракона (1).
«Разношёрстная публика? И это место называется Районом Рыбы и Дракона?» Цзян Чэнь покачал головой. Лазурная Столица действительно сильно отличалась от всех прочих мест. Между сектами Области Мириады в принципе не могло быть никакой работорговли.
В этом районе было людно, он был куда больше, чем представлял себе Цзян Чэнь. Публика была действительно крайне разношерстна. Достаточно было оглядеться вокруг, чтобы заметить практиков сферы мудрости. А практиков сферы истока было не счесть. Даже самый обычный слуга был как минимум практиком духовной сферы. В этом обществе духовная сфера была минимально приемлемым уровнем. Даже какой-нибудь дворник был практиком духовной сферы.
У Вэй Цзе явно был широкий круг общения. Оказавшись в районе, он часто здоровался с людьми. Судя по всему, он пользовался популярностью. Вэй Цзе располагал к себе. Он вел себя с окружающими без высокомерия и без лишней скромности. Через некоторое время он произнес:
— Мы на месте.
Пройдя по нескольким улицам, они зашли в переулок. Он был не очень широким, но там был словно другой мир. По сторонам находились торговые ряды. На коленях стояло множество рабов на продажу, и у каждого был ценник. Впрочем, не то чтобы Цзян Чэнь не видел работорговли в прошлой жизни. Он мысленным взором просканировал местность.
Первый ряд, второй ряд…
Но он так и не увидел знакомых лиц.
— Здесь их нет. Давайте зайдем внутрь.
Вэй Цзе затащил Цзян Чэня в лавку.
— А-а, неужто сам молодой господин, Дома Вэй? — раздался резковатый голос, едва они вошли. — Какой редкий посетитель! Ну что? Пришли купить для себя нескольких рабов?
Обладателем голоса оказался накрашенный мужчина, который усмехнулся и жестом поманил их к себе.
____________________________________________________________________
1. Прим. переводчика: в китайской идиоме, означающей «разношерстная публика», используются иероглифы, также означающие «рыба» и «дракон».
