Проснулся я, как и хотел, ни свет, ни заря. Вообще, восхитительное умение — уметь просыпаться, когда тебе надо. Надев свою новую мантию, я распихал все лезвия для руки по карманам старой мантии и, взяв её и катану, направился к ущелью, расположенному недалеко от деревни. Добрался я быстро, хотел вернуться домой до того, как Эдна проснётся. Небо заволокло серыми облаками, через которые только-только начинало виднется Солнце. Я намотал мантию на катану и, взявшись за ножны правой рукой, вытянул её вперёд. Вот в моей голове появилось видение: я берусь зубами за кольцо и тяну, разжимая руку. Катана и мантия летят вниз, как последние доказательства моей былой жизни. Мы с Эдной спокойно живём. Может, перебираемся куда-нибудь подальше от линии фронта. Живём на мой последний выигрышь, которого хватит ещё на несколько лет. А что дальше? Что я умею, кроме убийств? Опять идти в подпольные бои? Там много с протезом не навоюешь, сразу же выпнут, как минимум. Может, как управляющий и говорил Эдне, пойти в танцоры? А что? Телом владею, всё очень даже неплохо. Ну, кроме огромной железки и шрама на пол лица, что мне сильно красоты не добавляет. Моя рука тем временем уже ходила ходуном. Обними меня сейчас Эдна, как вчера у реки, я бы дёрнул кольцо, не раздумывая. Но её всё не было. Секунды становились минутами, минуты же ощущались, как часы, а моя решимость всё таяла и таяла. Я отошёл от ущелья и, не оборачиваясь, упал на траву. Я уснул. Не снилось мне в этот период ничего. Разбудил меня звук колокола, доносящийся из деревни. Такого раньше не было, посему я решил не терять времени и побежал на звук. Когда я добрался до площади, там уже собрались все жители деревни. Отыскав взглядом Эдну с дедом, я побежал к ним.
-Что тут происходит?
-Они пришли.
-Кто «они»?
-Солдаты, вот кто! — Эдна явно была не в себе.
-А что ты к ним так… — договорить я не успел, всеобщее внимание привлёк крик издали.
-Вы что тут забыли, собаки блохастые? — обладателем голоса однозначно был местный главный бандит, — Я же вам уже и так всё за этот месяц отдал!
-Знаешь, старый, маловато нам что-то. Пришли мы, вот, ряды нашей доблестной армии пополнить. Добровольцы есть? — выкрикнул он в толпу.
-Да какие добровольцы?! Сколько ещё вам денег надо, чтобы вы забыли про эту деревеньку?!
-Ровно столько, сколько нам понадобиться. А, раз уж у тебя больше нет, то будем добирать. Ещё раз: есть добровольцы? Если никто не захочет, пойдут все.
Толпа зашумела. Женщины плакали, мужчины выкрикивали что-то в сторону солдат. Маленький, замечательный мирок, который я полюбил, рушился на глазах.
-Эдна. — я повернулся в сторону девушки.
-Да… Калип… Я… Я понимаю. — она сбивалась с мысли, всхлипывая.
-Эдна, посмотри в мои глаза.
Она подняла взгляд. Я пальцем стёр с её щеки слезу и поцеловал.
-Эдна. Я сделаю всё, чтобы вернуться настолько быстро, насколько смогу. Ты же мне веришь?
Она кивнула.
-И запомни. Я обязательно вернусь.
Она кивнула опять.
-И не смей даже молиться Богу. Ты должна верить не в его помощь, а в меня. Всё ясно?
Она улыбнулась и кивнула в третий раз.
-Узнаю тебя… Как всегда, самоуверенный…
-Как всегда… А вот это вот пусть лучше полежит у тебя, не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось. — сказал я и снял новую мантию, после чего накинул её на Эдну, как на клетку попугая.
Она закуталась в неё. Я размотал старую с меча и надел. Держа катану в руках, я растолкал толпу и вышел вперёд.
-Ого, а вот и наш герой! — воскрикнул солдат, — Можешь шагать к телегам.
-А вы?
-А мы соберём остальных и тоже пойдём.
-В смысле?
-Ну, не с одним же нам человеком возвращаться, если мы получили прямой приказ от главнокомандующего, верно ведь? А ты у нас теперь официально солдат, посему помогай лучше.
Я закрепил катану на спине и подошёл к этому напыщенному ублюдку, после чего схватил его за грудки. Он оттолкнул меня, после чего отбежал.
-Накажите-ка его! — выкринул он своим солдатам.
Один из них сразу же побежал на меня. Я отошёл с линии атаки и ударил правой в голову. Раздался хруст, и надапавший упал, не подавая признаков жизни. Я не рассчитывал бить так сильно. Проверив его пульс, я успокоился. Живой ещё. Остальные солдаты встали вокруг меня.
-Вы действительно думаете, что стоит нападать? Я ведь даже ещё оружие не достал. А теперь послушайте меня, сволочи. У вас тут только что ренегат совершил нападение на солдата. Вам этого хватит, чтобы взять меня, пока я ещё согласен ехать, и отправиться к главнокомандующему? Разве, это не важнее?
Офицер почесал голову, после чего махнул рукой своим, чтобы направлялись к телегам.
-И этого заберите тоже. — сказал он, показав рукой на побитого мною.
-Вы идите, я аккурат за вами. — сказал я солдатам. После этого я повернулся к деду,- Слушайте, спасибо вам за всё, что вы для меня сделали, но я попрошу вас об ещё одной услуге. Пожалуйста, позаботьтесь о них.
Он кивнул. Я улыбнулся ему в ответ и тоже пошёл к телегам. Через несколько минут меня уже трясло вместе с кучей народу. Когда мы выехали из деревни на дорогу, я увидел ещё множество телег. Несколько сотен человек, как минимум. Я сидел, опираясь на катану, чтобы она не мешала, болтаясь за спиной. Когда на небе появилась Луна, караван остановился на привал. Все потащились наружу, взяв курс в сторону полевой кухни. Мой желудок, заурчав, напомнил мне, что я ещё ничего сегодня не ел, и посему я пошёл за всеми. Взяв что-то похожее на суп, я уселся на одном из пеньков и начал есть. Мне в тарелку прилетел камень, расплескав всё содержимое. Сидящие в паре метров от меня солдаты заливались смехом. Подняв камень правой рукой, я отпустил кольцо, и камень раздробился. Солдаты порядком затихли. Найдя на земле камень, я кинул его в ответ. Снаряд прилетел аккурат одному из них в лицо. Судя по крови, разбил нос. Все они соскачили со своих мест и начали приближаться ко мне.
-Ты что себе позволяешь, чёртов новичок?!
Читайте ранобэ Путь отца, путь рода на Ranobelib.ru
-Я, разве, что-то сделал?
-Ты мне тут дурачка не включай. Иначе тебе не поздоровится.
-Угрожаем?
-Может, и угрожаем, кто нас знает?
-Поаккуратнее с языком, мало ли что может произойти. Может, и угрожаю, кто меня знает? — дополнил я, предугадывая вопрос.
Они многозначительно взялись за рукояти оружия. Я поднялся с пня, взяв с земли ножны. Их тут было шестеро. Просто так с ними драться было бы глупостью. Если ты сражаешься с превосходящим количеством, надо их разделить. Я начал с того, что, удерживая ножны с катаной левой рукой , держась у гарды, ударил ими в район виска стоящего слева от меня, после чего пробежал в брешь, вырвавшись из окружения. Немного отбежав от них, я развернулся и тычком катаны, которую я так и не доставал, ударил его в уже травмированный нос. Сразу после этого последовал удар слева, от которого я отпрыгнул в другой бок, но там уже ждали. Будь у меня обычная рука вместо железной, мне бы её только что отрубили. Атаковавший, задумавшись на секунду, почему-это его удар не принёс эффекта, сразу получил железной рукой в незащищённое лицо. Этого тоже можно было убирать. На ногах осталось трое, один чуть-чуть в нокдауне, а двое уже в отрубе. Начав разворачиваться, я увидел опускающийся на меня молот. Изогнувшись, я принял удар на пластину от протеза, расположенную на спине. От удара я, конечно, упал, но, перекатившись, сразу поднялся на ноги. Будь у него не молот, а булава, пластина, может, и не выдержала бы. Сейчас все четыре опасные цели были в моём обзоре, что давало мне хорошее преимущество. Я рванулся на стоящего дальше остальных, что вызвало ожидаемую реакцию. Он отошёл назад, а три других начали заходить со спины и с флангов. Резко остановившись, я перекинул катану в правую руку и атаковал локтём в лицо заходящего справа. После этого я левой рукой схватил правую руку заходящего слева и, отведя её, ударил мечом повдоль его тела. От удара он сразу упал. Вернув меч в левую руку, я заблокировал им снисходящую атаку с одного бока, а с другого прикрылся рукой. Из этой позиции мне было делать нечего, поэтому один из двух оставшихся, поняв это, пнул меня в грудь, сбив меня с ног. Лёжа на спине, я увидел стремящийся ко мне топор, но успел остановить его, подставив под него раскрытую ладонь правой руки. Этот всем своим весом давил на меня, не давая мне двигаться. Второй же, тем временем, зайдя справа, занёс меч, чтобы отрубить мне голову, как палач. Я еле успел всеми своими силами надавить на топор, чтобы чуть-чуть изогнуться и подставить под удар правое плечо. Он занёс меч во второй раз, но его остановил крик:
-А НУ СТОЯТЬ, ИДИОТЫ! — крик был настолько властный и громкий, что я и сам бы остановился, если бы не положение, в котором я был, -ЧТО ЗА ЦИРК ВЫ ТУТ УСТРОИЛИ ВООБЩЕ?! ТОЖЕ МНЕ БРАВЫЕ СОЛДАТЫ! -когда эти двое отошли от меня, и я поднялся с земли, он продолжил, — И из-за чего это было?
-Из-за того, что этот молодняк… — начал было солдат, которому уже два раза влетело в нос, но я перебил его.
-Из-за тарелки супа.
-И стоила эта тарелка того?
-По крайней мере, было весело.
-ВЕСЕЛО?! ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, ГДЕ ТЫ?!
-Да, понимаю.
-ТАК, ЕСЛИ ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ПОЧЕМУ ТЫ ВЕСЕЛИШЬСЯ НА ВОЙНЕ?!
-С такими солдатами, как эти, нам не выиграть точно, а, раз уж не получится выиграть, то почему бы не повеселиться?
-Какими «такими»?
-А, разве, вы сами не видели? Вы же стояли и смотрели, пока меня не прижали, ведь так? Они потеряли четверых, хотя я даже оружие не достал. Кстати, об оружии. Мне тут ножны немного сломали, — сказал я и показал ему ножны, от которых отвалился хороший кусок, оголив золотой клинок, — у вас запасных не найдётся?
-А ещё тебе ничего не надо?
-Знаете, я так и не поел, в общем-то. — отойдя от его крика, я начал вести себя, как обычно.
-Краюшку хлеба просим?
-Вообще, хотелось бы форель или фазана, но, увы, их тут нет, посему обойдёмся тем, что есть.
Он, похоже, оценил, посему, усмехнувшись, мотнул головой, позвав за собой. Мы вошли в шатёр. Порывшись по ящикам, он достал ножны и протянул их мне.
-А теперь рассказывай. Кто ты такой?
-Простой доброволец из деревни, которую проезжали последней. А что?
-Не каждый день вижу способного вынести четверых с просто тяжёлой палкой наперевес. Зачем тебе всё время броня на руке, доброволец ты наш?
-Не сказал бы, что это броня… — ответил я и, скинув мантию, показал ему протез.
-Интересненько, интересненько. То есть, ты — просто доброволец из деревни, который где-то лишился руки и обзавёлся боевым протезом, катаной и попутно шрамом на всё лицо?
-Вот именно так, как вы сказали.
-Что-то мне как-то не верится.
-Сам иногда удивляюсь.
-Что у тебя за стиль сражения такой? Ни одну школу боевых искусств не похоже.
-Не сказал бы, что можно мою технику так назвать… Это, скорее, не боевое искусство, а искусство убийства… Разница между «боем» и убийством всегда огромная. Мой стиль основан на том, чтобы сражаться на пределе возможностей. Всегда до конца, в какой ситуации бы не был.
-А в какой ситуации ты был бы, если бы я не вмешался?
-Пытался бы выкручиваться. Или бы подставлял плечо, пока они что-нибудь не придумали бы. Человек остаётся человеком ровно столько, сколько он готов обрывать чужие жизни, дабы не лишиться своей.
-Сильно сказано.
-Поэтому вашим войскам и не выиграть… Они сражаются. А должны убивать. Убивать за свою жизнь, за жизнь близких, которых они защищают.
-А ради чего готов убивать ты?
-Ради того, чтобы вернуться домой.
