Десятки взглядов, как один, устремились в сторону Ноя, присоединившись к Матису, который уставился на их балкон. Пиррен попыталась еще ниже утонуть в стуле, чтобы ее не заметили. Но было уже слишком поздно, да и спрятаться на балконе было негде.
«Пиррен. Давненько я не видел этого лица», – с усмешкой сказал Матис. «Мы не скучали по тебе, трусиха. Я удивлен, что у тебя хватило наглости снова показать себя. Неудивительно, что ты водишь компанию с теми, кто слишком боится, чтобы показать свое лицо».
«Довольно странный способ уступать ставку», (1) – заявил Ной, совершенно не обеспокоенный этой колкостью. «Хватит тратить мое время. Либо повышай ставку, либо заткнись. Вы с Фибогом и так уже потратили более чем достаточно времени на треп, чтобы всем здесь надоесть».
Несколько смешков донеслось со стороны остальных демонов. На лице Матиса проступили следы ярости, и он оскалил зубы.
«Не смей говорить со мной как с равным, трус. Я больше уважаю пузатую задницу Фибога, чем тебя. По крайней мере, он достаточно смел, чтобы прибыть на аукцион под собственным именем, но этот балкон принадлежит Пиррен, не так ли? Насколько жалким ты можешь быть, придя на аукцион под ее знаменем? Я поднимаю ставку до 160. Не отсвечивай больше, если тебе дорога твоя…»
«180», – сказал Ной, вытягивая руки над головой и разминая шею. «Ты называешь Пиррен трусихой, но ее Руны хуже твоих. Быть слабым – это не трусость. Трусость – это нападать на тех, кто не может дать отпор. В одном ты был прав, Матис. Мы не равны. Ты ниже меня».
Демон Резни шагнул вперед, его громадные когти заиграли на свету. Ной был уверен, что единственная причина, по которой он до сих пор не попытался ничего сделать, заключалась в том, что он еще не до конца оправился от повреждений, которые нанес ему Фибог.
Несмотря на то, что Ной стоял на балконе Пиррен, Матис не знал, насколько он силен. Демон мог быть высокомерным засранцем, но он не был полным идиотом. Ввязываться в драку вслепую редко было хорошей идеей – но у Ноя было чувство, что это не заставит себя долго ждать. С определенного момента высокомерие имело тенденцию ослеплять, а демоны были далеки от воплощений самоконтроля.
Остальные разговоры в аукционном доме стали стихать, поскольку все больше внимания обращалось к Ною и Матису. Почти все принялись наблюдать за ними, когда стало ясно, что драка неизбежна.
«Тебе нечего сказать в свою защиту, Пиррен? Ты что, сгребла весь мусор, который у тебя был, чтобы нанять демонов из другого города, которые будут сражаться за тебя?» Матис зарычал. «Ты еще более жалкая, чем в твой прошлый визит. Я что, вижу в твоей группе двух детей? Для чего они здесь? Неужели ты не можешь позволить себе взрослых наемников? Я поднимаю до 190. Оставайся в грязи, где тебе и место, змея».
Блестящие красные губы Синклер скривились в ухмылке, и несколько демонов захихикали. Пиррен определенно не пользовалась поддержкой толпы, и то, как она себя вела, не способствовало этому.
Вся ее уверенность в себе, которой она обладала в особняке, разрушилась. Она была совершенно не в своей тарелке. Аукционный дом определенно навевал ей столько неприятных воспоминаний, что она просто не была в состоянии сохранять свой фасад.
Ее молчаливая реакция только усугубляла ситуацию в глазах других демонов. У Матиса, по сути, была бесплатная груша для битья, которая не могла нанести ответный удар. Это заставляло их выглядеть слабыми, а именно это и было нужно Ною. Слабые мишени – легкая добыча, а легкая добыча превращала хищников в самодовольных.
«200», – категорично сказал Ной. «Ты, кажется, напуган, Матис. Может быть, ты боишься, что дети здесь сильнее тебя? Ты когда-нибудь пробовал сражаться с кем-то, кто может ударить в ответ? Или ты вступаешь в драку только с демонами, которых больше волнует их следующая еда, чем то, кто ты такой?»
Глаза Фибога сузились от оскорбления, но остальные демоны вокруг него захихикали. Ной уже начал понимать, как работают эти аукционы. Это было нечто большее, чем просто торги демонов за Руны.
Все это было живым шоу. Никому не было дела до того, кто сражается. Они просто хотели увидеть драку. Неважно, кто победил. Неважно, кто был мишенью. Пока была кровь, все остальные получали развлечение.
«220», – сказал Матис, обнажив зубы. «У тебя закончились предупреждения, наемник. Мне неинтересно убивать кого-то столь неважного, как наемный клинок, который унизился бы до того, чтобы воевать на стороне столь жалкой компании, как ты, но если ты скажешь еще хоть слово, я вырву тебе глотку и залью твоей кровью зрителей. Ты всего лишь букашка, но если ты будешь продолжать жужжать у меня над головой, я тебя прикончу».
«Сделай это!» – крикнул какой-то демон.
«Я ставлю на наемника», – заявил другой с балкона неподалеку. «Он подстрекает Матиса. 50 золотых на него».
«По рукам», – отозвался демон с нижнего балкона, перегнувшись, чтобы посмотреть на того, кто только что говорил. «Наемник блефует. У него в отряде гребаные дети. Пиррен, наверное, пришлось вылизывать им обувь, чтобы заставить их прийти. Посмотри на нее. Она вот-вот начнет линять».
Йору дотронулась до плеча Пиррен. Демоница-змея вздрогнула, словно ее укололи, а затем рывком повернула голову к меньшей демонице.
«Вставай», – сказала Йору, указывая на пол перед своим стулом. «И стань сюда».
Пиррен рывком поднялась на ноги и без колебаний последовала приказу Йору. Она двигалась так, словно ей в спину воткнули железный прут. Ной проигнорировал их. У него были свои собственные проблемы, с которыми нужно было разобраться.
«У меня есть вопрос. Когда я тебя убью, цена вернется к первоначальной?» спросил Ной, склонив голову набок.
Матис сломался. Очевидно, он держал свои обещания. Он спрыгнул с балкона, размывшись в движении, и бросился на Ноя, с пронзительным визгом рассекая воздух когтями. Несмотря на все оскорбления Ноя, Матис не являлся жалким противником.
Демон был невероятно быстр. Он двигался быстрее, чем могли уследить глаза Ноя, но Ною не нужно было двигаться так же быстро, как Матису. Он и так знал, куда тот направляется.
Лениво вытянув руку вперед, он призвал смычок своей скрипки и направил его перед собой. В то же мгновение позади него взвились лианы. Они пронеслись по бокам от него и поднялись вокруг, по всей их поверхности распустились цветы.
Мощная сила врезалась в руку Ноя. Матис застыл на месте, его руки были заломлены лианами, а смычок скрипки впился ему в грудь. Глаза демона расширились от ярости и неверия.
Ной выдернул смычок и наклонил голову в сторону. «Это было до боли очевидно, не так ли? Не могу сказать, что ожидал большего от демона, питающегося чем-то столь никчемным, как резня».
«Трус», – прорычал Матис, дергаясь в попытке вырваться из лоз, но они держали его крепко, как камень. Не имело значения, насколько остры были его когти, когда он не мог ничего ими достать. Может, он и был 5-го ранга, но Руна Мокси 4-го ранга была безупречна, и было совершенно ясно, что его форма нацелена на скорость, а не на силу. «Сражайся со мной!»
Знаете, растения Мокси сильны, но не настолько. Этот парень обсирал Пиррен, но на самом деле он едва ли сильнее ее. Высокомерный урод.
«Сражаться?» Ной рассмеялся. «Зачем мне с тобой сражаться? Я уже говорил тебе, Матис. Ты ниже меня. Здесь нет сражения . Ты ничем не сможешь мне навредить. Айлин, подойди, пожалуйста, сюда».
Читайте ранобэ Возвращение Профессора Рун на Ranobelib.ru
Мальчик поднялся со своего места и подошел к Ною.
«Ты хочешь, чтобы я сразился с ребенком?» спросил Матис, скривив губы в насмешке. «Или ты настолько боишься сражаться со мной один на один, что за тебя сражаются женщины и дети?»
«Давай узнаем. Скажи правду, Айлин. Боюсь ли я труса, стоящего передо мной?»
«Нет», – ответил Айлин.
«А что насчет этого труса? Боится ли он смерти?»
«Я ничего не боюсь», – прорычал Матис. «Я и есть смерть!»
«Ложь», – произнес Айлин, и Матис издал слабый вздох удивления, а по его лицу промелькнула боль. Губы Ноя растянулись в улыбке. Руны Матиса были настолько слабыми, что Айлин смог есть из него.
Разве это не иронично? Безупречный третий ранг может навредить даже дерьмовому пятому рангу. Интересно, играет ли здесь роль сила воли? Матис – просто урод, который охотится на слабых. Это не делает его особо сильным психически. Надо будет проверить Айлина на других пятых рангах, чтобы понять, каковы его пределы.
«Что это было?» потребовал Матис. «Что ты сделал?»
«Смерть? Ты?» спросил Ной, полностью игнорируя Матиса. «Мне даже не требуется Айлин, чтобы понять, что это ложь. Но ты боишься не только смерти, Матис. Ты боишься меня».
«Я не боюсь наемника, который трусливо прячется за…»
«Ложь», – сказал Айлин, и Матис сделал еще один полный боли вдох.
«Не советую. Ему легче тебя есть, когда ты врешь», – с улыбкой сказал Ной. Он наклонил голову в сторону, как бы размышляя. «Хотя правда, кажется, работает так же успешно. Просто это менее весело. Но я отвлекся – мы слишком весело проводим время, чтобы зацикливаться на семантике. Следующий вопрос. Боишься ли ты этого простого ребенка, стоящего перед тобой?»
Матис рванулся вперед, но лишь беспомощно задергался в лианах Мокси. Он быстро застрял.
«Я убью тебя. Я убью вас всех до единого», – рыкнул Матис, и с его губ полетела слюна.
«Ложь», – сказал Айлин.
Ной был совершенно уверен, что угроза не может считаться ложью, но уловил на лице мальчика легкую ухмылку. Айлин просто играл на публику. Ной едва не прыснул от смеха, но сумел сохранить самообладание.
«Нет, не выйдет», – сказал Ной. «Я теряю с тобой терпение, Матис. Неужели ты не способен на что-нибудь еще, кроме угроз убить меня? Неужели ты не можешь быть немного изобретательнее? В твоем репертуаре должно быть что-то еще».
Мышцы демона дрожали от ярости, но он ничего не мог сделать, кроме как оставаться на месте. По аукционному дому пронесся ропот, когда остальные демоны осознали, что Матис не просто подыгрывает им, а действительно застрял.
«Погодите», – сказал чешуйчатый демон с балкона рядом с ними, поднимаясь со своего места и тыча пальцем в их сторону. «Отродье Демонов Знаний и демон, который носит защиту от бури без причины. Это Паук».
В глазах Матиса промелькнуло узнавание. Глаза Ноя прищурились, когда его улыбка выросла до ушей, скрытая от посторонних глаз тканью.
«Ты слышал обо мне, Матис?»
«Как будто я должен был слышать о таком трусе, как ты», – прошипел Матис. Он едва успел произнести эту фразу, прежде чем издал еще один болезненный стон. Очевидно, он был недостаточно умен, чтобы понять, что говорить в присутствии Демона Знаний, который может питаться им, – плохая идея.
«Понятно», – разочарованно покачал головой Ной. «Что ж, думаю, мы закончили. Ты наелся, Айлин?»
«Я сыт», – с кивком ответил Айлин. «Спасибо, Паук».
«Без проблем», – ответил Ной. Он кивнул Айлину на стул, и мальчик, не говоря ни слова, направился к нему и сел.
«Не игнорируй меня!» закричал Матис, упираясь руками в лианы Мокси. «Дай мне…»
Скрипичный смычок Ноя сверкнул в воздухе. Он пронзил шею Матиса, одним движением отделив его голову от тела. Энергия хлынула в Ноя рекой, вливаясь в его Руны. Кровь брызнула на пол и на Пиррен, которая стояла между Йору и зоной всплеска.
Упс. Извини, Пиррен.
«Думаю, мы все уже сыты по горло его болтовней», – сказал Ной. Он смахнул кровь со смычка и позволил ему исчезнуть. Лианы Мокси освободили тело Матиса, перебросив его через край балкона, где оно с чавкающим хрустом упало на землю. На мгновение в аукционном доме воцарилась тишина. Ной поднял голову мертвого демона за волосы и перебросил ее через край балкона, чтобы она упала рядом с остальным телом демона, затем вытер руки о куртку. После этого он прочистил горло. «Итак, кто-нибудь еще хочет сделать ставку на мою Руну?»
— — —
П.:
(1) – Не владею терминологией аукционов и ставок вообще, поэтому могла выбрать неправильный смысл, если кто в теме, проверьте, пожалуйста. Оригинальная фраза Ноя “That’s an odd way to concede the bid,”
