«Нет», – сказала Йору, ее голос стал жестким, как стальная пластина.
Вайолет пожала плечами. В конце концов это была не ее проблема. Ей не было дела до Йору, в отличие от потенциальных угроз, которые она могла представлять. Подавшись вперед, она уперлась руками в свои скрещенные ноги. «Неважно. Мне все равно, что ты делаешь, но мне важно, что ты планируешь. Я уже ответила тебе, теперь твой черед. Что ты хочешь от Айлина?»
«Ничего. Он не представляет для меня никакого интереса, кроме его связи с Пауком. Он не более чем трутень в улье» (1). Йору потянулась к своей маске. Её пальцы скользнули по её керамической поверхности. Затем она снова опустила руку. «Меня не устраивает тот ответ, который ты мне дала».
«Какая жалость», – сказала Вайолет с резким смешком. «Для всех остальных мир устроен именно так. Не каждый ответ будет таким, каким ты его хочешь слышать, и мы не можем просто заставить все работать так, как нам хочется. Если не Айлин, тогда твоя цель это Сеть?»
«Мне нет дела до организации Паука. Ни один из ее членов по своему значению не больше, чем трутень. Их вес ничтожен».
«Ли? Мокси?»
Йору замешкалась на мгновение, прежде чем ответить. Ее рука сама потянулась к постели позади нее и зарылась в простыни, сжимая их в крепком захвате, в то время как по телу Йору прокатилась нервная дрожь. «Не трогать. Я ничего не желаю для них».
«Значит, любой для тебя не более чем инструмент или трутень». Вайолет скрестила руки перед грудью и приподняла бровь. Она хотела бы иметь стул, чтобы откинуться на спинку, но при отсутствии такового это было лучшее, что она могла сделать. «Ясно. Значит, тебе никто не нужен. Тебе ни до кого нет дела. У тебя даже нет никаких целей, за исключением Паука. Зачем тебе вообще узнавать о любви и дружбе? Они кажутся чертовски бесполезными для тебя».
«Потому что я их не понимаю” Йору отпустила руку и поднялась во весь рост, приподнимая свои волосы перед тем, как дать им рассыпаться вокруг своих ног
«Ты напугана», – Вайолет тоже поднялась. Она не могла позволить Йору получить преимущество в высоте и позиции, если дело дойдет до схватки. Тот, кто окажется на земле первым, попадет в невыгодное положение. Именно в этом была причина. Точно не в том, что ей не хотелось смотреть на другую демоницу снизу вверх. «Ты боишься того, чего не можешь понять».
«Да», – ответила Йору. В ее признании не было ни намека на смущение. Йору была одновременно самым легким и самым трудным для чтения демоном из всех, кого Вайолет когда-либо встречала. Она была абсолютно честна в своих мыслях, но мысли ее были настолько чужими, что это почти не имело значения. «Я боюсь того, что не могу контролировать».
«Ты ведь понимаешь, что это просто жизнь?» спросила Вайолет. «Ни один демон в мире не может контролировать буквально все. Что произойдет, если ты столкнешься с чем-то, что просто не сможешь преодолеть?»
«Невозможно. В любом сценарии есть путь вперед. Всегда есть выигрышный ход».
Вайолет изо всех сил пыталась удержать свой глаз от подергивания. Йору была настолько чертовски упряма, что это было похоже на разговор с кирпичной стеной. «Даже с Пауком? Ты твердо намерена заключить с ним союз. Почему? Что будет, если он выступит против тебя?»
«Я не позволю этому случиться».
«Просто… предположи, что так произойдет», – вздохнув, сказала Вайолет. Трудно было рассуждать о гипотетических сценариях с демоном, который мог – по крайней мере, насколько Вайолет могла судить – видеть будущее.
Несколько долгих секунд Йору молчала. Ее пальцы дрогнули. Ее голова начала наклоняться, и Вайолет предупреждающе щелкнула языком, сузив глаза. Челюсть Йору под маской сжалась, и она заставила себя вернуться в нормальное положение.
«Мне это не нравится. Я не знаю. Ни один путь, на котором я вступаю в противостояние с Пауком, не заканчивается победой. Я во тьме».
«Именно так все и происходит со всеми. Всегда. Каждую минуту. Никто не знает, что произойдет. А это значит, что мы должны приспосабливаться. Мы должны полагаться не только на самих себя», – сказала Вайолет. «Полагаясь так сильно на свою силу, ты, по-моему, навредила сама себе. Ты не можешь видеть без своей магии».
«Я вообще не могу видеть».
«То есть ты понимаешь?»
«Нет. Я буквально слепа».
«О», – сказала Вайолет. Она помассировала бровь. «Разумеется. Это иронично – или, может быть, просто подходяще. Я не знаю, что тебе еще сказать, Йору. Жизнь – страшная штука. Все идет наперекосяк, и друзья помогают тебе справиться с этим».
«Друзья… существуют для того, чтобы предотвратить твое падение в то, что ты не можешь предсказать? Я могу это понять».
«Нет. Абсолютно нет». Вайолет решительно тряхнула головой. «Ты совсем ничего не поняла, слепышка. Друзья существуют не для того, чтобы защищать тебя. Они рядом, потому что любят тебя. Вы защищаете друг друга, но не потому, что должны. Перестань думать обо всех как о пешках или инструментах. Заведи себе новую категорию. Друзья – это друзья».
«Я все еще не понимаю». Йору теперь определенно была раздражена. Ее мягкий голос стал напряженным, а голова подергивалась, явно отчаянно желая использовать свою магию, но не давая себе этого сделать.
«Я знаю», – сказала Вайолет сквозь фыркающий смех. «И никогда не сможешь, Йору. Только если ты не перестанешь пользоваться этим костылем. Если тебя это устраивает, тогда ладно. Оставайся слепой – и держись подальше от Айлина, Торика и Эдды. И от Врисс тоже. Просто держись подальше от всех них».
«Почему? Я не…»
«Ты видишь в них инструменты», – резко сказала Вайолет, прервав Йору прежде, чем та успела закончить фразу. «В твоих глазах они расходный материал. Не более чем игровые фигуры. Уже только по этой причине я не хочу видеть тебя рядом с ними».
«Какое это имеет значение? Выживание есть выживание. Если я содействую Пауку, а он хочет сохранить вам жизнь, значит, наши цели совпадают, и их жизням не угрожает опасность из-за моего присутствия».
«Жизни это не то, с чем можно обращаться так легкомысленно. (2) Мы упорно боролись, чтобы оказаться там, где мы есть. По всем признакам, нас вообще не должно было быть здесь. Паук дал нам еще один шанс». Вайолет двинулась к Йору, пока они не оказались лицом к лицу, ее нос был не более чем в дюйме от ее маски. «Возможно, он хочет дать его и тебе. Только тебе решать, воспользуешься ли ты им на самом деле. Но если ты собираешься быть такой, какая есть, то делай это подальше от меня и тех, кто мне дорог. Давай. Посмотри в будущее еще раз. Найди оптимальный путь к своей следующей победе – и сделай это в одиночку, как и всегда. Палатка твоя. Я найду другое место для ночлега».
Вайолет развернулась и вышла из палатки. Она получила желаемую информацию. Если только Йору не была лучшей лгуньей, которую она когда-либо встречала, то демоница была именно такой, какой себя показала. Она не представляла прямой угрозы для Айлина и остальных… но и не была союзником.
***
«Должен сказать, что это весьма освобождает!» Сильвертид гоготнул, когда посох в руках Птицы просвистел мимо его тела, пролетев так близко, что ветер зашуршал по плотной ткани, обтягивающей его.
Читайте ранобэ Возвращение Профессора Рун на Ranobelib.ru
Листья с хрустом сломались под его ногами, когда он пируэтом перемахнул через тело ящероподобного монстра, убитого им во время подготовки лесной поляны для тренировки.
Пожилой солдат представлял собой то, что некоторые могли бы счесть тревожным зрелищем. От шеи до пят он был обмотан тугими бинтами, которые идеально – немного слишком идеально – облегали его тело.
Посох Птицы взметнулся вверх, но Сильвертид, проскользнув мимо нее, пропустил его мимо плеча.
«Какой-то он слишком уж накачанный, да?» – пробормотал Тодд. «Это пугает. Кто-то в таком возрасте не должен иметь больше мышц, чем я».
Сильвертид был не единственным, кто был облачен в тугие бинты. Все присутствующие на поляне носили такие же. Это была идея Птицы. Так они могли быть ближе всего к тому, чтобы быть по-настоящему голыми, не будучи… ну, собственно, голыми.
«Честно говоря», – ответила Изабель, поправляя бинт на шее и морщась. «Я стараюсь не смотреть слишком пристально. Мне кажется, я начинаю разрабатывать совершенно новый стиль боя».
«Правда?» Александра с интересом взглянула на Изабель. В сравнении со всеми она восприняла смену формы хорошо. Даже слишком хорошо. Изабель уже была вынуждена провести с ней небольшую беседу, чтобы та не щеголяла в бинтах по всему Арбитажу и не привлекала слишком много странных взглядов в свою сторону. «И что это?»
«Сражение вслепую,» – пробормотала Изабель. По поляне разнесся гогот Сильвертида, когда он кувыркнулся назад, а посох Птицы рассек воздух между его ног в сантиметре от весьма болезненного удара.
«Я предпочитаю сражаться со слепыми и сам. Это немного облегчает мне задачу, когда они не видят, что я делаю», – сказал Джеймс со стороны. Он сидел возле дерева вместе с Эмили. У каждого из них в руках было по половине бутерброда. Изабель понятия не имела, откуда Джеймс его взял. Она точно не видела его, когда они были в транспортной пушке. Она не была уверена, что хочет это узнать.
«Сражение вслепую? Как ты пришла к озарению для подобного?» спросила Александра, широко раскрыв глаза, но через мгновение в них промелькнуло разочарование. «Я уже пыталась раньше, но это невозможно, По крайней мере, для меня. Но когда ты получишь четвертый ранг, то сможешь использовать свой домен, чтобы чувствовать своих противников, и тогда глаза тебе будут не нужны».
«Озарение пришло в лице Джалена и Сильвертида», – сказала Изабель, поднимая руку, чтобы отгородиться от разворачивающейся перед ними схватки. «Возможно, пожилым людям стоит посоветовать заматываться не так плотно».
«Пожилым?» воскликнул Джален, выходя из ряби в пространстве к ним – и, к огромному огорчению Изабель, будучи одетым так же, как и все остальные. «Кого ты тут называешь пожилым? Я все еще в самом расцвете своей юности».
«Ты достаточно стар, чтобы быть моим прадедом, чувак», – сказал Тодд.
«Не оскорбляй меня», – с насмешкой сказал Джален. «Я что, по-твоему, похож на молокососа? Я намного старше».
«Вы только что сказали…» начала Александра.
«Забудь о том, что я сказал. Главное – то, что я делаю», – заявил Джален. Он поднял руку с зажатым в пальцах дротиком с закругленным наконечником. «А делаю я то, что играю в дартс. Сильвертид и Птица слишком уж развлекаются без нас. Мне стало скучно».
«А где мишень?» спросила Александра, оглядывая лес. Их окружали деревья с грубой корой и высокими кронами. Больше ничего не было.
Джален ухмыльнулся и затянул бинт, обмотанный вокруг запястья. «Я смотрю на них, разумеется».
«Я пас на этот раз», – быстро сказал Тодд.
«Как и я. Я вдруг решил, что просто обожаю смотреть на показательные выступления», – сказал Джеймс. «Думаю, я бы предпочел и дальше впитывать информацию издалека».
«Я тоже», – добавила Эмили. «Мы можем многому научиться у Сильвертида».
«Ага», – пробормотал Тодд. «Например, о важности нижнего белья, когда ты замотан, как глазированный окорок».
С губ Джалена сорвался смешок, и он покачал головой. «Ох, детки. Я когда-нибудь говорил вам, как сильно я их люблю?»
«Нет», – ответила Изабель.
«Это потому, что я их не люблю». Джален изучил дротик в своих руках. Улыбка на его лице стала шире, но она была далеко не утешительной. Это был облик акулы, приближающейся к стае рыб. «Но я люблю дартс, а возможности сыграть пока не было».
Джеймс поднялся на ноги и потянул Эмили за собой. Изабель и Тодд опустились в боевые стойки, а Александра положила руку на эфес своего меча.
«Мы можем отложить это на следующий раз?» спросил Тодд.
«Боюсь, что нет», – ответил Джален. Он вытянул руку, и между его пальцами материализовались еще четыре дротика. «Ну что, потренируемся, а? Я предлагаю вам начинать бежать».
— — —
П.: Кажется, это сказалось отсутствие Брейдена. Он не захотел заматываться?)
(1) – В оригинале «He is nothing but a drone in a hive». В современном мире слово «drone» определенно уже приобрело совсем другое значение) чем исходное «трутень», то бишь пчела мужского пола, бесполезная для улья в целом, кроме единственной задачи. Но, может быть, я что-то упускаю, и здесь можно использовать другое слово?
(2) – Оригинальная фраза «Lives aren’t things to fuck around with». Идиома «fuck around» означает «вести себя глупо или тратить время на неважные дела (грубая фраза)»[Cambridge Dictionary] .
