Лу Чжоу никак не мог решить и рассказал профессору Делиню о приглашении от Общества Макса Планка. Профессор Делинь посмотрел на Лу Чжоу и спросил:
— Ты собираешься поехать к ним?
— Я думаю, — ответил Лу Чжоу, — Вообще-то я бы предпочел сделать доклад в Принстоне.
Германия слишком далеко.
Он только вернулся из Колумбийского университета и ему не хотелось снова уезжать так далеко.
Делинь немного подумал и, неожиданно, не согласился с мнением Лу Чжоу:
— Ректор будет очень рад услышать это от тебя, но я не рекомендую этого.
— Почему?
— Это место, как монастырь, оно подходит для практики, но не для проповедей. За пределами института огромный мир, — Делинь опустил ручку и посмотрел на своего бывшего ученика, — Я считаю, что пока ты молод, нужно больше путешествовать и общаться. Неважно, что ты изучаешь, общение сучеными из той же области гораздо более полезно, чем работать, закрывшись в комнате.
Делинь считал, что его ученик неправильно подходит к проблеме.
Лу Чжоу пожал плечами:
— Ладно, я серьезно подумаю над этим.
— Надеюсь, что ты так и поступишь. Кроме того, если поедешь, не забудь передать привет старику Фальтингсу от меня, — Делинь улыбнулся, — Прошло уже двадцать лет с тех пор, как он покинул Принстон, даже не знаю, он все еще такой же высокомерный?
Лу Чжоу вспомнил свою последнюю встречу со стариком Фальтингсоном в Стокгольме.
Хотя ему неизвестно каким он был двадцать лет назад, старик все еще казался довольно высокомерным…
Покинув Делиня, Лу Чжоу вернулся в свой кабинет.
Он сел перед компьютером и, немного подумав, написал ответ Институту исследований твердого тела Общества Макса Планка.
В итоге он решил съездить в Германию.
Институт Макса Планка обещал оплатить все расходы, а бесплатная поездка не так уж плоха.
Но теперь ему нужно подготовить презентацию для доклада…
Лу Чжоу проработал весь день до обеда.
Потянувшись, он сохранил недоделанную презентацию и встал.
У него сегодня были другие дела вечером, поэтому он решил закончить пораньше. Сказав Вере, чтобы она не приносила ему бутерброд, он пошел в столовую на первом этаже.
По совпадению, как только он собирался пообедать, он встретил Эдварда Виттена, заканчивающего есть.
— Разве ты не ел в клубе Плюща? — Спросил разговорчивый профессор, усаживаясь напротив Лу Чжоу, — Пока ты был в Колумбийском университете, там появился новый шеф-повар.
— Каждый раз, когда я планирую пойти туда, в итоге оказываюсь здесь, потому что мне слишком лень идти так далеко, — Беспомощно ответил Лу Чжоу размешивая мясной соус на макаронах.
— Ха-ха, то же самое. На самом деле, через некоторое время я понял, что еда тут тоже достаточно вкусная, — Эдвард Виттен улыбнулся, — Если бы у меня не было там пожизненного членства, я бы давно отменил его.
Впервые услышав про это, Лу Чжоу не мог не спросить:
— Пожизненное членство? Разве не нужно платить членские взносы?
— Конечно нет, ты, наверное, скоро его получишь. Ни один клуб не позволит платить членские взносы обладателя Филдсовской или Нобелевской премии. Такова традиция. — После небольшой паузы Виттен вдруг что-то вспомнил и спросил, — Кстати говоря, ты получил приглашение от математического союза?
Читайте ранобэ Передовая Технологическая Система Учёного на Ranobelib.ru
Виттен явно имел в виду приглашение на Международную конференцию математиков.
Лу Чжоу кивнул:
— Да, они пригласили меня сделать часовой доклад.
Эдвард Виттен не удивился этому.
Лу Чжоу известный кандидат на Филдсовскую премию, поэтому для него было вполне естественно получить приглашение.
— Час не так мало, ты уже решил, о чем будет доклад?
— Если все пойдет по плану, то это будет гипотеза Коллатца.
— По плану? — Эдвард Виттен посмотрел на Лу Чжоу и с любопытством спросил,
— А если не по плану?
Лу Чжоу улыбнулся и непринужденно ответил на вопрос:
— Естественно, расскажу о гипотезе Коллатца.
Разница лишь в том, кто докажет гипотезу.
После решения гипотезы Гольдбаха осталось не так много гипотез в теории чисел, которые вызывали интерес у Лу Чжоу.
За доказательством гипотезы Гольдбаха он усовершенствовал свою теорию.
Теперь парня больше интересовало, как люди воспользуются его инструментом для создания новых теорий.
Из-за этого Лу Чжоу попросил своих учеников доказать гипотезу Коллатца, а сам только давал наставления и методы.
Конечно, если его ученики не смогут решить эту проблему, он решит ее сам.
Но Лу Чжоу был весьма оптимистичен оценивая способности своих учеников.
Особенно в Вере, она самый талантливый молодой математик, которого Лу Чжоу когда-либо видел.
Хотя ей не хватало креативности, она восполняла ее аналитическими способностями и логическим мышлением. Ей нужно лишь что-то показать один раз, и она этого никогда не забудет. Кроме того, она с легкостью применяла новые знания к задачам.
Лу Чжоу верил, что при правильном руководстве, она станет такой же успешной как Петер Шольце.
Она даже выиграла золотую медаль по математике в более молодом возрасте, чем Шольце.
Поев, Лу Чжоу не сразу пошел домой, а направился на пробежку вдоль озера Карнеги.
Будучи исследователем ему необходимо здоровое тело.
Став профессором, парень осознавал это все сильнее и сильнее.
Вернувшись потным домой, он принял душ, после чего лег в постель и прошептал:
— Система.
Его сознание переместилось в пространство системы.
Закончив задание, он получил только награды и не выбрал новое задание.
Теперь, когда он завершил теоретическую модель, у него появилось свободное время.
Пришло время взглянуть на задания от системы.
