— Анализ гиперэллиптических кривых?
В плане ты начнешь с основной части?
Ты собрался читать лекцию всем этим математиком?
Молина смотрела на Лу Чжоу, словно он спятил.
Это не лекция по теории чисел в Принстоне!
Здесь сидит множество обладателей Филдсовской премии, не говоря уже о лауреатах Абелевской премии…
Он безумен.
Рядом с ней сидел сидел Тао Теренс. Он смотрел с совершенно другими эмоциями. Энтузиазм в его взгляде превратился в возбуждение. Он тихо пробормотал сам себе:
— Ясно, ясно…
Молина услышала его бормотания и не могла не спросить:
— Что ясно?
— Он прав!
Тао Теренс уже во всем разобрался и с улыбкой облокотился на спинку кресла. Уверенность на его лице прямо кричала, что он родился с IQ выше 230…
— Если интересно, просто продолжай смотреть.
Ему не нужно было говорить этого, поскольку Молина уже смотрела.
Не только Молина, но и Шольце, который сидел в другой части зала, тоже внимательно следил.
С тех пор как Лу Чжоу стер доску и записал первую строчку, его внимание было полностью сосредоточено на доске.
— Анализ гиперэллиптических кривых? — Акшай нахмурился. Он тоже был удивлен. — Что он делает?
— Продает нам свое оружие. — Шольце с ухмылкой посмотрел на доску. — Словно он торговец оружием.
— Знаю, но…
Словно в горле Акшая застрял ком, когда его глаза округлились от удивления.
Шольце посмотрел на своего друга и улыбнулся, а потом озвучил свою мысль.
— Превращение инструмента классификации топологического пространства в многообразие конечных полей алгебраической геометрии… Алгебраическая геометрия невероятна, правда?
Спустя долгое время Акшай кивнул.
— Да…
Возможно он ошибался.
Лу Чжоу вовсе не заносчивый парень…
Черный маркер на белой доске был подобен факелу, освещавшему путь к выходу из лабиринта, который оставался нетронутым в течение двух веков!
Снаружи в небе собрались темные тучи.
А внутри зала было абсолютно тихо, лишь звуки маркера и спокойные объясняя периодически раздавались.
Через какое-то время Лу Чжоу перестал объяснять, но все следили за тем, что он пишет на доске.
Лу Чжоу полностью погрузился в мир чисел и игнорировал все кроме доски.
Строки вычислений текли рекой, которая нахлынула на людей в зале.
Снаружи.
Ван Пэн почувствовал легкий холод на кончике носа.
Он поднял глаза и увидел затянутое облаками небо.
— Будет дождь.
— Да… — Ян Гуанбяо, который прислонился к стене, засунув руку в карман, кивнул. — Я вчера посмотрел прогноз погоды, обещали сильный дождь.
— Штаб не обнаружил подозрительной активности?
— Нет, а ваш отдел?
— Все нормально.
— Когда нормально, это лучше всего.
Читайте ранобэ Передовая Технологическая Система Учёного на Ranobelib.ru
— Да… — Ван Пэн закурил сигарету и выпустил колечко дыма. — Чувствую лучше всего себя в такие моменты.
Ван Пэн явно испытал облегчение.
Хотя он не очень хорошо разбирался в математике…
Он прекрасно понимал, что этот доклад очень важен для научного сообщества Китая.
Следовательно, для него это тоже важно.
Через пару минут начался проливной дождь.
Множество капель дождя обрушились на голубую плитку у дверей.
Оглушительный раскат грома прозвучал словно удар колокола, он эхом разнесся по тихому залу.
Внезапно движение маркера по белой доске прекратилось.
Все в зале затаили дыхание и спокойно ждали.
Постепенно на лице Лу Чжоу появилась улыбка.
— Пора заканчивать. — Лу Чжоу пробормотал сам себе, а затем словно молния, пронзающая тучи, начал писать последнюю строку.
Профессор Фальтингс сосредоточил все свое внимание на доске, когда он хмурился.
— Используя формулы группы Гейзенберга…
— И когомологии!
— Нет, это не тоже самое… Так вот почему это называется анализом гиперэллиптических кривых? Понятно…
Внезапно перед его глазами появился знакомый силуэт.
На мгновение он увидел сходство Лу Чжоу с его знакомым.
— Неудивительно… — Старик пробормотал сам себе. — Неудивительно, что он выбрал его, чтобы передать свое наследие.
Все кончено.
Лу Чжоу написал последний символ, словно он нажал последнюю клавишу на пианино.
В этот же момент в зале все замерли, словно остановилось время.
Единственное, что двигалось, были часы на стене…
Лу Чжоу посмотрел на белую доску и нарушил молчание.
— Анализ гиперэллиптических кривых… Так я назвал эту теорию. —Он обернулся и посмотрел на шокированные лица. Он сделал небольшую паузу, а потом добавил. — Конечно, я придумал это название на месте. В будущем возможно переименую его на более подходящее.
Он положил маркер, а потом подошел к кафедре.
— Уверен, что с вашими способностями будет нетрудно понять эту теорию. Профессор Фальтингс, я уверен, что вы бы не задали прошлый вопрос, если бы знали эту теорию.
Лу Чжоу посмотрел на Фальтингса. — Лу Чжоу подождал немного, но старик не ответил. Он окинул зал. — Этот метод очень интересная идея доказательства, а метод анализа гиперэллиптических кривых инструмент для решения проблемы. Точно так же, как метод деления пополам, которому мы все учили в школе, мы можем постепенно уменьшать значение ε, продолжая приближаться к конечной цели… Наконец, допуская Re (s)=1-ε=1/2.
— Здесь я доказал существование ε. Надеюсь это отвечает на ваши вопросы. Вышеизложенное весь мой процесс аргументации.
После этого Лу Чжоу замолчал.
В зале воцарилась мертвая тишина.
Никто не шевелился и не говорил.
Все ждали ответа Фальтинга.
Никто не понимал гипотезу Римана лучше, чем Фальтингс, поэтому никто лучше него не подходил для того, чтобы сделать вывод относительно доклада.
Плечи Фальтингса медленно расслабились, а потом вновь напряглись.
Под пристальным взглядом всего зала профессор Фальтингс долгое время молча стоял.
Спустя немало времени он осторожно надел черную шляпу.
— Ты прав. — Уверенный голос раздался из-под шляпы с долей облегчения.
Эти слова эхом отозвались в сознании каждого.
Лу Чжоу кивнул старику и искренне улыбнулся.
— Спасибо.
После этого он поклонился собравшимся и объявил об окончании доклада.
В тот момент, когда он развернулся и ушел с кафедры, оглушительные аплодисменты наполнили весь зал!
