После этой проповеди, Цинь Му все еще упорно пытался переработать мировое дерево. Его развитие значительно возросло, и его плотная магическая сила окутывала мировое дерево в его области духовного эмбриона. Однако, переработать его по-прежнему было крайне сложно.
Два дня спустя, мировое дерево снова проделало огромную дыру в области духовного эмбриона.
Цинь Му был ошеломлен, и все тайком переглянулись, не говоря ни слова.
Цинь Му свернул свою область и повернулся, чтобы уйти.
«Небесный Преподобный Му, наверное, в отчаянии» — говорили все один за другим.
Вскоре после этого, Цинь Му нашел Тай И, который чинил Черную Гору. Тай И выглядел старым и хрупким, и держа маленькое ведерко, его руки дрожали.
Цинь Му поклонился и схватил ведро Тай И. Он взял на себя инициативу помочь ему в восстановлении Черной Горы, которая была повреждена землетрясением прошлой ночью.
Тай И был счастлив тому что он освободился, поэтому он стоял рядом и контролировал работу Цинь Му.
Цинь Му восстановил и даже улучшил Черную Гору. Он поставил ведро и с улыбкой посмотрел на Тай И.
Тай И убрал ведро и собирался уже уходить, когда Цинь Му немедленно остановил его с извиняющейся улыбкой: «Брат Дао, твой огромной топор выглядит очень качественным оружием. Как ты его переработал?»
«Можешь называть его моим Дао солдатом, высшим сокровищем, рожденным из хаоса».
Тай И неторопливо сказал: «После того, как я родился, я полагался на это сокровище, чтобы срубить мировое дерево. Если бы я попытался использовать какое-то другое сокровище, оно не оставило бы и царапинки на мировом дереве».
Цинь Му открыл свой рот, но прежде чем он успел что-либо сказать, борода Тай И задрожала, и он решительно сказал: «Нет, я не могу дать тебе это сокровище».
Цинь Му немедленно сказал: «Я не прошу вас об этом, я хочу одолжить его. Я верну его вам, как только сделаю одно дело».
Тай И взглянул на него и с подозрением спросил: «Что ты хочешь сделать?»
Цинь Му молчал.
«Ладно, я полагаю нет ничего плохого в том, чтобы одолжить его тебе на время».
Тай И достал топор, который был очень маленьким в его руках. Однако перед Цинь Му, топор казался несравненно огромным. Он сказал: «Ты можешь использовать его только полдня. Через полдня, этот топор вернется ко мне по своей воле».
Цинь Му немедленно поблагодарил его и утащил огромный топор. Сначала топор был не слишком тяжелым, но чем дальше он шел, тем тяжелее он становился. В конце концов, даже Цинь Му, начал задыхаться от истощения, и у него не осталось другого выбора, кроме как остановиться, чтобы отдохнуть.
«Этот топор слишком тяжелый. Такими темпами, полдня пройдет еще до того, как я достигну мирового дерева”.
Он вытер пот со лба и подумал про себя: «Тай И сказал, что одолжит мне его на полдня, неужели он пытается подшутить надо мной? Разве топор не может быть полегче?»
Как только он подумал об этом, топор стал легче, и Цинь Му обрадовался. Он нес огромный топор в руках и прыгал, как будто бы он летел в сторону мирового дерева. Он подумал про себя: «В тот момент, когда я подумал о том, чтобы он стал легче, он и вправду стал легче. Может ли быть, что это сокровище, которое откликается на каждую просьбу?»
Пока он думал об этом, огромный топор стал еще легче.
Цинь Му был одновременно удивлен и обрадован. Он положил топор перед собой и подумал про себя: «Если бы он стал длинным ножом…»
Огромный топор ничуть не изменился, и Цинь Му услышал исходящий от топора, легкий голос: «Не думай больше об этом. Это просто топор, и я не то чтобы отвечаю на все твои просьбы, я просто помогаю уменьшить вес топора».
Цинь Му не мог не почувствовать обиду.
Сюй Шэнхуа, Лан Юйтянь, Светлый Император и остальные, все еще сидели рядом с мировым деревом, и пытались постигать его тайны, попутно обмениваясь полученными знаниями. Вскоре они увидели, как Цинь Му мчался в сторону мирового дерева, как метеор, волоча за собой огромный топор.
Все поспешно вскочили только для того, чтобы увидеть, как Цинь Му, тащил топор к основанию дерева. Его тело продолжало расширяться, а мускулы вздулись, и он с ревом ударил по дереву!
Все было шокированы. Гигант поднял свой топор, и десятки раз подряд ударял по дереву, срубив уже чуть ли не половину мирового дерева!
Бабушка Сы закричала дрожащим голосом: «Му’эр прекрати! Не руби его, иначе тебя поразит Небесная Молния!»
Хуа Сюаньсю вслед за ней тоже закричала: «Старый владыка культа, если ты срубишь это дерево, ты будешь наказан небесами!»
Остальные были напуганы до такой степени, что их лица стали бледными, и они не знали, что делать.
Цинь Му продолжал рубить своим огромный топором, и с громким треском, саженец этого мирового дерева был разрублен им пополам!
Огромный ствол дерева упал с облаков, и обрушился на сто тысяч священных гор. Волнение, которое вызвало это событие, можно сказать, потрясло небо и землю!
К счастью, все люди Вечного Мира, переселившиеся во дворец Предков, жили на периферии священных гор, и не были уничтожены упавшим мировым деревом. Однако ветер и воздушные потоки, вызванные падением дерева, все еще дули в их поселение, яростный ветер свистел весь день и всю ночь, прежде чем наконец прекратился.
Рядом с мировым деревом, Цинь Му бросил свой огромный топор и немедленно применил божественное искусство создания на пне, пытаясь использовать путь создания, чтобы на месте пня выросло новое мировое дерево.
Однако, как бы он не старался, пень не прорастал.
Цинь Му стоял с глупым выражением лица и долго не двигался.
Остальные тоже долго не шевелились. Последним, кто срубил мировое дерево, был Тай И. Он поднял свой топор и срубил его, отрезав путь для практиков из прошлых вселенных, помешав им проникнуть в эту вселенную легким путем.
Мировое Дерево возродилось из-за того, что печать на Нефритовой Столице была сломана. Тай И снова пришел, чтобы срубить дерево, но Цинь Му остановил его. Он не ожидал, что Цинь Му, рассердится от смущения, после того, как не смог переработать мировое дерево, что позаимствует его топор, чтобы срубить его самостоятельно!
«Я не собирался рубить дерево»
Цинь Му внезапно пришел в себя, он обернулся и объяснил всем, запинаясь: «Я не сержусь от смущения, я просто планирую срубить его и посадить его в божественном сокровище моего дворца Предков. Сначала я думал, что это дерево может регенерировать, и после того, как я его срублю, оно обязательно вырастет еще раз…»
Читайте ранобэ Сказания о Пастухе Богов на Ranobelib.ru
Все молчали.
«Я действительно не злюсь от унижения! Ребята, вы же знаете о веточках, верно? Если вы отрежете ветку и посадите её, вы сможете вырастить новое дерево. Я планирую разделить мировое дерево на две части…»
Цинь Му посмотрел на бабушку Сы широко открытыми глазами. Она кашлянула и сказала: «Му’эр, не нужно нам объяснять, мы все понимаем».
Выражение лица Цинь Му стало горьким, когда он посмотрел на одноногого. Одноногий схватился за козлиную бородку на подбородке и посмотрел в сторону. Он холодно фыркнул: «Даже у воров есть свой собственный путь, но ты не можешь злиться от смущения только потому, что не можешь получить то, что хочешь, и насильно срубить дерево».
Цинь Му молчал и повернулся, чтобы пойти к упавшему мировому дереву. Саженец потерял корни, а его ветки и листья начали увядать.
Он оставил саженец на территории своего божественного сокровища, и попытался посадить его во дворце Предков. Но несмотря на то, что он выкопал огромную яму, и окружил саженец четырьмя минеральными жилами, лист так и не вернулся к жизни, а его ветки так и остались сухими.
Внезапно, огромный топор взметнулся в воздух, и сделав полукруг, расколов слой пустоши, он исчез без следа.
Было ясно, что вышло время, данное ему Тай И, и топор вернулся к владельцу.
Все окружили пень мирового дерева. На несравненно толстом пне остались следы от огромного топора. Изначально, ритм Дао от мирового дерева был долгим и протяжным, и звуки Дао задерживались вокруг него. Однако теперь все это исчезло.
Цинь Му снял крону дерева и положил её на пень. Он попытался исполнить божественное искусство чтобы восстановить мировое дерево, но это все было совершенно бесполезно.
Божественное искусство создания не было всемогущим, и были вещи, над которыми оно было бессильно.
Огромное дерево упало в сторону, и Цинь Му сел на пень, подперев подбородок рукой. Он был в оцепенении.
«Расходимся, все вы расходитесь!»
Слепой прогнал всех и сказал: «Делай то, что должен, и не задерживайся здесь».
Он знал, что Цинь Му срубил мировое дерево, поэтому ему было очень не по себе на душе. Прогнав всех отсюда, он дал Цинь Му шанс успокоиться и привести мысли в порядок.
Вскоре, небо постепенно потемнело.
Несравненно ужасающие толчки исходили от окрестностей черного дерева. Это была апокалиптическая сцена разрушения вселенной. Это был яростный рев и борьба прошлой вселенной, когда она была разрушена великим бедствием.
Цинь Му сидел на пне мирового дерева и бормотал: «Слишком легко поджечь. Я не поджег его, так как же я умер…»
Сидя там, он могу смутно видеть за пределами большого черного дерева, существ, достигших Дао, которые яростно ревели, изо всех сил взбираясь по мировому дереву.
Столкнувшись с великим бедствием разрушения вселенной, эти существа, достигшие Дао, ничем не отличались от муравьев, которые изо всех сил взбирались на дерево, пытаясь избежать бедствия. Однако, мировое дерево было срублено, и они больше не могли подняться по его корням из прошлой вселенной.
Цинь Му видел, как они указывали на небо и землю, бесконечно выкрикивая ругательства. Они ненавидели подонка, срубившего дерево, и использовали свое Дао, чтобы проклинать его.
«Хм, только слабаки проклинают других…»
Цинь Му похрустел шеей и вновь пробормотал: «Я не сделал это нарочно, да и срубить его оказалось слишком легко… Если бы это было слишком легко, я бы не смог этого сделать…»
Он сидел словно на иголках, пока небо не прояснилось, и ужасающая картина за пределами черного дерева не исчезла.
В этот момент, знакомая дрожь начала исходить из-под земли черного дерева. Как будто на рассвете потягивались бесчисленные черти!
Сердце Цинь Му слегка дрогнуло, и пень под его задницей раскололся. Два огромных, нежно-зеленых листа со свистом подняли его и подбросили в воздух.
Он все еще держался за подбородок и с любопытством смотрел вниз. Он видел себя поднимающимся все выше и выше, а под двумя огромными листьями была нежно-зеленая ветка саженца.
Цинь Му поднял голову и моргнул.
Вэнг —
Его область божественного сокровище немедленно расширилась, исконные духи в его небесных дворцах, принялись немедленно перерабатывать только что выросшее деревце!
Когда все услышали эту новость и бросились к нему, они увидели, как он управляет своим духовным эмбрионом, пытаясь сплавить его с только что родившимся саженцем!
«Му’эр, убери свое божественное искусство! – Бабушка Сы, немой и остальные настаивали на этом, стоя под деревом.
Цинь Му не обращал на них внимания и продолжал усиленно перерабатывать саженец. Однако саженец был невосприимчив к его стараниям, поэтому его старания не оказывали слишком большого влияния на него.
По прошествии более чем десяти дней, нежный саженец мирового дерева вырос до такой степени, что с силой прорвал область божественного сокровища Цинь Му и достиг небес.
Только тогда Цинь Му спрыгнул с дерева. Все удрученно смотрели, как он уходит, и не могли не чувствовать, как у них онемели головы: «Неужели Небесный Преподобный Му снова собирается искать Тай И, чтобы одолжить топор? Он никак не сдастся.»
Цинь Му нашел Тай И. В данный момент, Тай И был маленькой девочкой с двумя косами на голове. Из её носа стекали сопли, пока она чинила гору.
«Брат Дао!
Цинь Му схватил маленькое металлическое ведро и помог ей починить расколовшуюся Черную Гору. Маленькая девочка с косичками понюхала свои сопли и всосала их обратно в ноздри, прежде чем они снова потекли.
Лицо Цинь Му было полно улыбок. Занимаясь собой, он виновато улыбнулся: «Брат Дао, вода в твоем ведре может исправить расколовшуюся Черную Гору. Черная гора – это же мировое дерево, которое было сожжено, верно?»
Маленькая девочка из всех сил всосала сопли, стекавшие ей в угол рта, и спросила старомодным тоном: «Чего ты хочешь?»
Цинь Му перестал ремонтировать Черную Гору и уставился на воду в ведре, которая отражала его лицо: «Тогда, если эта Черная Гора, просто мировое дерево без корней, сможет ли вода в вашем ведре спасти его? В моем божественном сокровище как раз есть одно такое мировое дерево…»
