Копье Дао изогнулось, и с резким движением Небесная Столица со свистом взмыла в небо!
Эти руины были наполнены густым и тяжелым воздухом хаоса, однако он все равно не мог заблокировать удивительную силу Лин Сяо.
Цинь Му поднял ногу и тяжело топнул, отчего все руины Нефритовой Столицы, которые только что летели к лесу каменных обелисков, мгновенно опустились вниз, словно придавленный камнем лист!
Убийственное намерения Лин Сяо поднялось до небес, когда он взглянул на Цинь Му.
Несмотря на то, что он только восстановил свое тело, но и Цинь Му приходилось нелегко, и на его теле все еще были видны травмы Дао от меча Цзы Сяо.
В этот момент он достал свое копье, и оно странным образом начало извиваться!
Копье начало формировать что-то на подобие клетки, или даже леса!
Это был его самый смертельный прием, а также самый узнаваемый.
Лин Сяо ненавидел любое зло до крови в глазах, и даже сокровище, которое он оставил в сокровищнице дворца Милуо, являлось тюрьмой, используемой для подавления врагов, выступавших против дворца Милуо.
Он не был таким добры, как первый молодой мастер. Тот не стал бы убивать своего врага, даже если бы им был такой великий враг дворца Милуо, как Тай И. Даже в этом случае первый молодой мастер лишь запечатает его в гробу погребения Дао.
Но его великая тюрьма была покрыта густым лесом копий Дао, которые терзали тела и исконные духи своих пленников, пытая их, пока те больше не могли выносить этого и не умирали.
Только исходя из этого можно было судить о тиранической и свирепой природе его техник и божественных искусств.
Божественные искусства, содержащиеся в его копье Дао, были воплощением его тиранической личности, и в тот момент, когда его копье отправилось в атаку, все небо заполонили иллюзорные образы его копий Дао, превращая Лин Сяо в настоящего бога войны, который накрывал своим оружием все поле боя!
Цинь Му продолжал отступать, пока мимо него проносились бесчисленные тени копий, в то время как Лин Сяо продолжал набирать импульс, приближаясь к нему на высокой скорости. Его копье было похоже на дракона, которые принимал самые различные формы с каждым новым взмахом, и настоящий рев Дао наполнял небо, еще больше увеличивая силу его копья!
Руины Небесной Столицы взрывались и крошились под напором его копья, превращаясь в Ци Хаоса.
Ци Хаоса в руинах становилась все плотнее и плотнее, и даже из глубин пространства и времени начала подниматься вздымающаяся Ци Хаоса, и в этом густом тумане, казалось, стояли высокие и странные фигуры, которых, тем не менее, нельзя было ясно разглядеть.
Словно они были зрителями в Колизее, где столкнулись два величайших воина!
Лин Сяо закрыл глаза и позволял своему копью вести себя. Удары копья ограничивали Цинь Му слева и справа, не оставляя ему шанса на побег, а также плотно наседали на него спереди, заставляя того отступать все дальше и дальше в руины.
Внезапно фигура Цинь Му остановилась, и его ноги приземлились ровно в центре алтаря раскола небес, прямо посередине двух древних следов.
Сердце Лин Сяо подпрыгнуло.
Он знал, что что-то не так, поэтому немедленно собрал все свои силы, чтобы нанести свой последний удар, и в то же время он отпустил свое копье и отступил!
В этот момент рука Цинь Му словно стала мечом, и он вытащил этот меч из ножен, взмахнув им, и свет меча осветил его фигуру.
Меч, рассекающий небеса!
БУМ!
Цинь Му расколол хаос, и в свете меча родилась новая вселенная. Где бы ни проходил свет меча, густой туман хаоса рассеивался, а странные фигуры исчезали, словно дым!
— Третий брат, это то бедствие жизни, от которого ты сбежал! Прошу прими его вновь!
Раздался голос Цинь Му, и свет меча добрался до копья Дао, которым Лин Сяо нанес свой удар.
Треск –
Копье Дао оказалось разрушено, превращаясь в чистую энергию, которая претерпела трансформацию пяти Высших Дао в бедствии создания!
Лин Сяо очень быстро отступил, но скорость света меча Цинь Му была еще быстрее, и вскоре он догнал и поглотил его!
В бедствии создания, Лин Сяо вспомнил свою сцену побега, где бесчисленные «Я» Лин Сяо прорывались один за другим в заброшенную область.
В то время он остался единственным, кто сумел сбежать от ужасающего света бедствия разрушения. Но его физическое тело было уничтожено, а ржавое копье Дао устремилось в заброшенную область вместе с его головой.
В то время он лишь обернулся назад и увидел, что свет бедствия остался далеко позади него.
Но теперь, когда он обернулся и увидел свет меча Цинь Му, то он четко разглядел свет того самого бедствия, которое преследовало его девять с половиной миллиардов лет назад.
И в этот момент, оно уже было совсем близко!
На самом деле он никогда по-настоящему не избежал бедствия создания, а лишь убежал достаточно далеко, чтобы оно не настигло его в тот момент.
Но теперь, бедствие создания почти настигло его.
Отличие заключалось в том, что в этот раз оно использовало руку Цинь Му, чтобы поглотить его и уничтожить!
Если подумать об этом, то никто в заброшенной области не испытал бедствия создания. Они лишь сумели сбежать от него и спрятаться здесь, но рано или поздно, бедствие создания настигнет каждого из них.
— «Неужели сами Небеса хотят, чтобы я проиграл? Мне суждено погибнуть? Но что случится с дворцом Милуо? … Нет! Я не могу умереть просто так!»
Лин Сяо не мог противостоять свету бедствия создания, и его физическое тело уже было уничтожено им. Однако он собрал все свои последние силы и врезался в землю руин Небесной Столицы, чтобы направить её в лес каменных обелисков!
Он должен был выиграть время для практиков Дао и мастеров божественного зала дворца Милуо!
Он должен был выбить для Нефритовой Столицы шанс на выживание!
Он мог умереть, исчезнуть, но идеалы дворца Милуо должны были быть сохранены!
Даже если заслуга будет принадлежать другому, даже если он умрет и все его Дао будет уничтожена, а сам он будет забыт, но дворец Милуо должен выжить!
Свист –
Руины Нефритовой Столицы неслись в сторону леса каменных обелисков на высокой скорости, и, растворяясь в бедствии, Лин Сяо увидел, что до столкновения осталось всего ничего.
Его тело, Великое Дао, а также мысли и сознание медленно рассеивались в свете бедствия, и вскоре от него остался лишь голый череп, без плоти и крови, в котором тлел еле заметный огонек сознания Лин Сяо.
Вскоре, этот череп также распался в бедствии создания, но Лин Сяо почувствовал легкое облегчение.
— «Это все…что я могу сделать для вас… с освобождением владык Небесной Столицы у вас появится шанс выжить… Я знаю… что всегда найдется кто-то… кто также примет идеалы дворца Милуо и мои мысли… и продолжит идти вперед…»
Его сознание было уничтожено, и за мгновение до этого, он увидел, как Цинь Му встал между лесом каменных обелисков и руинами Небесной Столицы!
Он увидел, как волосы Цинь Му встали дыбом, а его тело задрожало, выпуская наружу бесчисленные руки, опиравшиеся одновременно на лес каменных обелисков и руины Небесной Столицы. Он использовал свое собственное тело, чтобы выдержать столкновение двух священных земель!
Читайте ранобэ Сказания о Пастухе Богов на Ranobelib.ru
Он видел, как руки Цинь Му взрывались под давлением безграничной силы, а его плоть и кровь разбрызгивалась повсюду. Он видел, как Цинь Му сжимало так сильно, что его рвало кровью, но он продолжал рисковать своей жизнью, чтобы предотвратить столкновение!
Наконец, руины Небесный Столицы слегка задрожали и остановились, а лес каменных обелисков был отодвинут силой Цинь Му, и начал удаляться все дальше и дальше от руин Небесной Столицы.
— «Какой же ты сучий ублюдок, седьмой…»
Сознание Лин Сяо полностью рассеялось, и третий молодой мастер погиб.
Цинь Му лежал перед входом в лес каменных обелисков и сплевывал большие глотки крови. Его три глаза были черными как смоль, и он долгое время ничего не мог разглядеть.
Его Великое Дао, которое он культивировал, было почти разбито на куски, а его тело было в еще более печальном состоянии. Его тело было залито кровью, и отовсюду торчали его сломанные кости.
Спустя долгое время он почувствовал, как что-то втекает в его рот и горло, растекаясь по всему телу и даже достигая его исконного духа, питая его силы.
Вскоре его травмы стали немного легче, и прохладная жидкость попала ему в глаза, и через мгновение его зрение медленно пришло в норму.
Цинь Му увидел несколько фигур, которые вскоре совпали в одну, и это был обычный на вид старик, сидевший у входа в лес каменных обелисков.
Цинь Му изо всех сил попытался встать и поприветствовал его:
— Старший брат.
Первый молодой мастер махнул рукой:
— Лин Сяо мертв, сердце Дао Цзы Сяо окончательно разбито, а дворец Милуо лишился своего стержня, став драконом без головы. Седьмой брат, твоя цель достигнута. Далее, ты собираешься отправиться в Нефритовую Столицу, чтобы искоренить силы дворца Милуо?
Цинь Му сидел рядом с ним, положив локти на колени. Он очень тяжело дышал, а его руки все еще дрожали.
— Старший брат, такие вещи, как жизнь, сильнее нас, но вместе с этим и слабее.
Цинь Му улыбнулся:
— Три с половиной миллиарда лет, всего лишь короткие три с половиной миллиарда лет, а реформа Вечного Мира уже зашла в тупик. Практики Дао сражаются насмерть во дворце Предков, чтобы Вечный Мир мог развиваться, но в конце концов, из-за отсутствия угроз они потеряли мотивацию к самосовершенствованию и развитию. У Вечного Мира больше нет врагов. В свое время я всем сердцем ненавидел деревню Беззаботную, основанную Императором Основателем, но теперь Вечный Мир нашими же руками превращается в еще одну деревню Беззаботную, но куда большую, чем её предшественник.
Он с трудом вытянул талию, отчего все кости в его теле захрустели:
— И наша вселенная все еще растет, становясь все больше и больше. Небеса продолжают удаляться друг от друга, а звезды уходят в глубины космического пространства. Грядущее бедствие в разы страшнее чем бедствия разрушения или создания, и в текущем состоянии, Вечный Мир лишь медленно сгниет заживо в уютной обстановке. Когда они осознают опасность, то будет уже слишком поздно, и они не смогут остановить гибель этой вселенной. Я чувствую, что им нужны враги, которые смогут держать их настороже, чтобы они смогли становиться все сильнее и сильнее.
Первый молодой мастер взглянул на него и сказал:
— Вот почему ты оставишь позади практиков Дао и мастеров божественного зала дворца Милуо? Чтобы мотивировать Вечный Мир двигаться вперед?
Выражение Цинь Му было спокойным:
— Мне нужно оставить после себя еще одну возможность на будущее… Ведь, что если Учитель был прав?
Его взгляд был слабым:
— Я не убил старика Уя или сестру Уцзи. Если этой вселенной на самом деле суждено бесконечно расширяться, пока Абсолютная Пустошь на превратит её в мертвую землю, то возможно эти двое смогут спасти этот мир.
Первый молодой мастер посмотрел на него и внезапно спросил:
— Ты готов вернуться в прошлое?
Цинь Му кивнул и улыбнулся:
— Да, я готов. Мне нужно вернуться в прошлое, чтобы увидеться с Учителем, стать седьмым молодым мастером, и конечно же, найти свою дочь. Мне предстоит сделать много-много вещей в прошлом, возможно даже больше, чем я сделал в семнадцатой вселенной. Я буду всеми силами искать способ избежать конца семнадцатой вселенной и превращения её в холодную пустоту.
Выражение лица первого молодого мастера было странным:
— Когда ты вернешься в прошлое, ты действительно сделаешь очень много вещей. То, что ты будешь делать, будет непонятно. По крайней мере, я никогда не понимал твоих поступков. Твоя репутация тоже будет не очень хорошей.
— Я привык к этому!
Цинь Му неуверенно встал и вытянул спину, сказал с улыбкой:
— Если бы седьмого молодого мастера можно было увидеть насквозь с одного взгляда, то был бы он достоин титула Хаоса?
Первый молодой мастер также встал:
— Ты сказал мне, что если бы шел по стопам Учителя, то я не стал бы таким же, как и он, несмотря ни на что. Даже если бы я погрузился в разрушение, превратившись в Дао и войдя в состояние смерти, как Учитель, то я все равно не стану им. Если подумать, то я, наверное, никогда не отчаивался по поводу будущего, как наш Учитель. Я не знал, откуда во мне взялась эта надежда, но теперь я начинаю догадываться, что этот проблеск надежды должен был исходить от тебя.
Его взгляд был слабым, когда он сказал:
— После того, как ты вернешься в прошлое, я приду в семнадцатую эпоху и превращусь в Дао, чтобы вернуться этой вселенной украденную энергию. Однако я не умру, я перевоплощусь и буду ждать тебя в семнадцатой эпохе.
Цинь Му кивнул.
Первый молодой мастер обернулся и посмотрел на лес обелисков, и сказал:
— Что касается Тай И и владык Небесной Столицы, то я отправлю их обратно, прежде чем превращусь в Дао. Когда ты вернешься в шестнадцатую эпоху, то встретишься с ними.
Цинь Му был ошеломлен и улыбнулся:
— В таком случае, старший брат, мы еще встретимся в будущем!
Первый молодой мастер улыбнулся:
— Мы еще встретимся в прошлом.
P.S. Вот наша великая битва за семнадцатую вселенную и закончена, а дальше нас ожидают не менее хорошие главы.
Честно, Лин Сяо мне с самого начала не нравился вообще, ну от него прямо веяло натуральным чертом xd, но чем дальше шла история, тем больше он раскрывался, и я все больше и больше симпатизировал ему как персонажу.
Если Цзы Сяо плюс минус с самого начала был показан как ну такой, не то чтобы прям злыдень – ну понимаемые причины, за жену можно и не такое сделать, как во вселенную следующую высадиться.
То Лин Сяо казался эдаким Небесным Преподобным Хао, но на максималках, который не сдулся на уровне первой вселенной xd. И если спустя небольшое количество глав он обрастает такими моментами как – идейно болеем за дворец Милуо и уважаем Учителя – но тогда это казалось, по крайней мере для меня, притворством. Таким обыденным для азиатского стиля притворством, где он просто лицо держит, чтобы в своем же лагере не показаться плохишом. А на деле понимаешь, что он и правда и голову готов сложить, если это позволит дворцу Милуо выжить и продвигаться дальше.
Да и не только он, любой из дворца Милуо, какие бы у них не были разные личности и характеры, но они все объединены одним — готовностью пожертвовать собой ради блага дворца Милуо, а за этим — и ради всеобщего, по их мнению, блага, что лишь выводит все противостояние с дворцом Милуо на еще более высокий уровень для меня. По настоящему достойное противостояние.
