— Это он? — с сомнением спросил Сун Фей, разглядывая свитки, явно непохожие на [Свиток возвращения в город] и [Свиток оценки].
— Наши с Акарой исследования показали, что это сильный сдерживающий свиток… — с довольным видом разъяснил дядюшка Каин. Он рассказал, что когда они исследовали магические письмена на желтых стенах волшебной пещеры, используя каменные светильники с магическими кругами из книги [Мудрость дьявола], они смогли создать эти свитки, работающие не слишком стабильно, но обладающие огромной блокирующей силой. Каждый свиток мог создать круглую непрозрачную клетку, которая могла блокировать даже сильного мастера.
— Ха-ха, даже вам, господин Сун Фей, хотя бы один день будет непросто из нее выбраться, — отметив таким образом силу блокирующего свитка, довольно добавила Акара.
Сун Фей с сомнением покачал головой:
— Так вы говорите, что клетка действует всего один день?
— Мы первым делом выяснили, что чем ниже сила того, что она блокирует, тем дольше срок ее действия… Мы ее улучшили, и если времени хватит, возможно, можно создать такой свиток, что сможет блокировать мастера солнечного уровня с Азерота. Кроме того, его очень просто использовать, надо лишь добавить немного маны, и с помощью духовной энергии задать цель… — заметив недоверие во взгляде Сун Фея, дядюшка Каин начал убедительно и настойчиво объяснять.
Король кивнул.
Дядюшка Каин и госпожа Акара, хоть и не обладали силой, но были непревзойденными гениями во всем, что касалось магии и технологий, заменяя Сун Фею целую лабораторию, постоянно изобретая для него всякие немыслимые технические новинки.
С помощью этих двух сумасшедших ученых и магических знаний Сун Фей на практике внедрял, как говорил классик в прошлом мире, принцип «науки и техники как основной движущей силы производства». Обладая при этом непобедимой армией, он верил, что магия и технология могут удачно сосуществовать, и копировал технологии прежнего мира, реализуя их с помощью магии.
— Вы хорошо потрудились, — успокоившись, сказал Сун Фей. Он заметил следы усталости на лицах Каина и Акары, и почувствовал вину.
— Раз мы устали, значит, хорошо потрудились, эх! — встопорщил усы Каин, потом со смехом добавил:
— Нам и самим было интересно решить эту задачку, исследование тайн магии — цель всей моей жизни, — сказав это, седоусый дядюшка принял гордое выражение лица.
Жрица Акара кивнула, и Сун Фей подумал, что всегда, когда ему попадется интересная идея, надо подкидывать ее им, чтобы они могли открывать новые пути и способы в магии, даже если это будет не оружие, а пустяковая игрушка, надо обязательно предлагать ее им.
— Да, господин Сун Фей, в Чамборде закончен первый этап строительства, с помощью знаний, полученных из [Мудрости дьявола], мы слегка подкорректировали план, и думаем, что вы удивитесь, когда вновь увидите Чамборд, — вспомнил дядюшка Каин и улыбнулся, пригласив Сун Фея заглянуть в Чамборд, чтобы оценить результаты.
— Я скоро навещу его, — кивнул Сун Фей, подумал о чем-то и спросил:
— У меня есть одна мысль…
Дядюшка Каин и жрица Акара приняли сосредоточенное выражение.
Потому что каждый раз, когда Сун Фей говорил:
— У меня есть одна мысль… — означало начало нового увлекательного исследования, а для таких помешанных на исследованиях людей, как эти двое, это было все равно, что приглашение на роскошный банкет.
— Нельзя ли перенести эти телепорты из [Лагеря Логэ] в Азерот? Раз они так отлично работают здесь, то и там, наверное, должны? Надо только научиться их копировать, и тогда можно будет перебрасывать армию в любую точку, не надо бояться трудностей перехода…
Читайте ранобэ Слава Королю на Ranobelib.ru
На самом деле Сун Фей часто размышлял над этим вопросом, особенно в последнее время, с развитием событий на фронте Аякса он становился все более значимым. Если бы эти телепортирующие магические круги можно было бы перенести в светлый мир, они могли бы стать мощным оружием, позволяя наладить сообщение между Городом Двух Флагов и [Замком Смерти], наладить поставки провианта, и тогда Аякс никогда не смог бы взять крепости измором.
— Логэ и лагерь находятся над древними руинами, нам только нужно научиться ими пользоваться, но они смогут подпитываться от них магической энергией. Сейчас нам пока не хватает знаний для этого, однако, мы кое-что почерпнули из магических книг, — ответил дядюшка Каин.
— Мы узнали много интересного из книги [Мудрость дьявола], но если удастся добыть книгу [Сила дьявола], то, с вероятностью процентов восемьдесят, мы сможем решить проблему с кругами.
— Хорошо, я понял, — кивнул Сун Фей, понимая, что нет смысла настаивать, и еще немного поговорив с ними, открыл портал и покинул волшебную пещеру.
Ему нужно было как можно скорее попытаться проникнуть в подводный город, посмотреть, действительно ли там находится [Священный алтарь] и можно ли им очистить [Камень мира], чтобы спасти жизни дорогих ему людей.
……
……
Солнце клонилось к западу над лагерем Аякса.
Среди прибывших с Гималаев двенадцати мастеров, кроме невероятно сильного [Гималайского отшельника] в красном и двух мастеров лунного ранга Мердока и Дони, еще были шесть мастеров — уровня девяти звезд и трое — уровня семи-восьми звезд. Для всех них были разбиты временные палатки в лагере Аякса.
После расквартировки принц Вертонген пришел в лагерь Гималаев, вошел в самую большую палатку и почтительно поздоровался.
— Наставник, — несмотря на титул, принц выказывал мастеру в красном свое глубокое уважение, не позволяя себе перед ним вольностей. Он опустился на одно колено в знак приветствия.
— Поднимись, — слабо кивнул головой человек в красном. Окружавшая его лицо пелена рассеялась, и под ней оказалось красивое лицо мужчины, которому было за двадцать, с блестящими глазами под изогнутыми бровями. Меж бровей находилась темно-красная родинка, придававшая его лицу импозантности и утонченности. Глаза мужчины метали молнии, и в то же время на его лице лежала печать мудрости. Он оглядел Вертонгена и со вздохом сказал:
— Твой прогресс замедлился.
На лице принца появилось выражение стыда.
Когда он спустился с горы, в столице Аякса Амстердаме он весь погрузился в дворцовые дела и занялся укреплением своего авторитета и влияния, за всеми этими заботами у него не оставалось времени на совершенствование своих боевых навыков, поэтому рост, конечно, замедлился.
Каждый человек сам выбирает свой путь — и Вертонген понимал, что его путь не лежит через совершенствование техник, если бы ему предложили выбрать снова, он снова поступил бы так же.
— Эх, когда император прислал за тобой, я был против того, чтобы ты покидал гору, ты был лучшим среди двенадцати учеников, я бы многое отдал, чтобы ты остался. К тридцати годам ты мог бы войти в лунный ранг, а к сорока — мог бы достичь солнечного, но ты погряз в этих дворцовых интригах и растратил свой талант… Жаль, что ты тогда, как только тебя позвал отец, сразу же ушел с горы, и я вижу, что мои опасения подтвердились — ты спустился с горы с восьмизвездным уровнем, и сейчас мог бы достигнуть девятизвездного ранга, а ты застарел на восьми звездах, разочаровав меня.
Сейчас [Гималайский отшельник] не был тем безжалостным мастером, что на поле боя, сейчас это был строгий, но добрый учитель, дающий наставление ученику.
В палатке также находились Мердок и белолицый Дони, в глазах которых зажегся огонек зависти, когда они услышали, что мастер называет Вертонгена лучшим из учеников. [Гималайский отшельник] заметил это, но ничего не сказал, лишь тень разочарования мелькнула на дне его глаз.
От услышанного принцу стало только совестнее, и он, почтительно опустившись на колени произнес:
— Я разочаровал вас, учитель, накажите меня.
