[Он что, только что вырвал ядро маны из ее тела?] — спросил Лит, не в силах поверить собственным глазам.
[Да, то есть нет], — Солус не знала, что ответить.
[Выбери одно, черт возьми!]
[Нет, он этого не делал. Ее ядро было оранжевым, а не желтым. Что ужасно, так это то, что после обнаружения вещества, создавшего вихрь, Манохар воспользовался его воздействием, чтобы переместить все это в одно и то же место, прежде чем извлечь его. То, что мы только что видели – это то, как он собирал вихрь, окутав его несколькими слоями жизненной силы и маны. Сфера не является ее ядром, но она похожа на него, потому что сделана из жизненных эссенций этой бедной женщины].
— Ты только что убил ее? — Джирни понятия не имела, что произошло, но она знала, что каким бы ни был ответ, он ей не понравится.
— Конечно. Из-за этих дурацких массивов я не мог сохранить образец внутри своего пространственного амулета. Следующим лучшим решением было собрать образец вместе с достаточным количеством жизненной силы, чтобы предотвратить его деградацию, и это то, что я сделал, — Манохар пожал плечами.
— Образец чего? — спросила Джирни.
— Хороший вопрос. Внутри ее тела было что-то, что позволяло ей поглощать ману. Вот почему она могла произносить так много заклинаний и почему такие, как она, умирают, пораженные заклинанием. Это просто отравление маной, — он объяснил.
— Было ли действительно необходимо убивать ее? Я надеялась захватить ее живой и заставить рассказать нам, как она получила свои силы.
— Это было бы пустой тратой времени, — возразил Манохар. — Ее тело было готово рухнуть от перегрузки маной. Таким образом, по крайней мере, мы получили нечто большее, чем бред умирающей женщины.
— Что, если бы мы прибыли сюда раньше? Смогли бы вы тогда спасти ее? — она обратилась и к Манохару, и к Литу.
Лит покачал головой. Он едва смог определить наличие инородного вещества в организме женщины, прежде чем чуть не потерял сознание.
— Пока нет, — вопреки всеобщим ожиданиям, обычная непоколебимая уверенность Манохара, казалось, взяла выходной. — Я не знаю, является ли это результатом заклинания, артефакта или алхимии, — сказал он, указывая на светящуюся сферу, парящую над его левой рукой. — В чем я уверен, так это в том, что после изучения образца я смогу найти решение.
Леди Эрнас вздохнула, глядя на остатки сгоревшего здания. Они так многим рисковали и получили взамен объедки.
— Давай закончим на этом. Вы возвращайтесь в Ассоциацию и выясняйте, с чем, черт возьми, мы имеем дело. До тех пор я проинструктирую городскую стражу о том, как бороться с «созданными магами» в случае, если произойдет еще одно нападение.
Лит, Тиста и Манохар сделали, как было велено. Имея под рукой новую игрушку, Манохар не покидал свою лабораторию, пока не находил разгадку. Остаток дня они провели, изучая образец.
Этого было недостаточно для проведения полного анализа, но то, что они обнаружили, в лучшем случае вызывало тревогу. Магические компоненты неизвестного вещества разложились слишком сильно, чтобы их можно было распознать.
Все, кроме одного.
Маленький кусочек человеческой ткани, который мог расти до тех пор, пока была возможность питаться маной.
— Очаровательно. Это действительно Запрещенная Магия, как я и предсказывал, — сказал Манохар, помещая его в замкнутый массив, изолирующий его от мировой энергии. Образец был окружен кристаллами маны, которые давали ему достаточно энергии для жизни, но недостаточно для роста.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
— Ну не смеши! Ты также сказал, что речь шла о проклятом предмете. Что бы это ни было, это не такой предмет, — Тиста насмехалась над ним.
— Может быть, я ошибаюсь, — Манохар произнес последнее слово так, словно это было худшее оскорбление, которое он когда-либо слышал. — А может, и нет. Мы продолжим завтра.
Он хотел бы продолжить, но не мог позволить себе опоздать к комендантскому часу. Джирни не доверяла ему настолько, чтобы оставить его без присмотра наедине с таким потенциально опасным экземпляром.
Как только Тиста и Лит ушли на ужин, он тоже был вынужден покинуть лабораторию.
— Кстати, почему ты не купил палатку для своих путешествий? Таким образом, ты всегда мог бы спать, есть гейзер маны или нет. Ну или, может быть, ты мог бы сделать себе артефакт, — спросила Тиста.
— Хотел бы я, чтобы все было так просто, — Лит вздохнул. — Я параноик, так что уж прости, если стена из ткани не дает мне чувствовать себя в безопасности. Я мог бы создать массив, но мои знания о небоевых формированиях ограничены. Даже если бы я выучил один из них, чтобы он продлился целую ночь, мне понадобилось бы много кристаллов маны. В противном случае он рассыпался бы после нескольких ударов. Не позволяй мне говорить об артефакте. Лучшее, что я могу сейчас сделать – это воспроизвести свое собственное оборудование. Мне не хватает знаний и опыта, необходимых для реализации такой вещи. С таким же успехом я мог бы выбросить свои деньги в канаву. Это было бы намного быстрее, и я бы получил те же результаты.
— Как ты думаешь, Камила рассердится из-за моей болтовни? Я вроде как здорово облажалась сегодня утром.
— Да уж, так и было, — тон Лита стал кислым.
После ужина Тиста отправилась спать в свою комнату, а Лит решил не ложиться спать.
Он был немного обеспокоен, так как Камила еще не приехала, и он знал, что что-то не так. Несмотря на все промахи Тисты, Камила была слишком напряженной и отстраненной по сравнению со своим обычным поведением.
Только через час она наконец вернулась в отель. Ее улыбка была натянутой, и она выглядела так, словно была близка к изнеможению.
— Ты хочешь заказать что-нибудь на ужин? — Лит имел смутное представление о том, что происходит, но не хотел заставлять ее говорить.
— Да, пожалуйста. Я умираю с голоду, — она ответила, не глядя ему в глаза.
Они провели время до и во время ее трапезы, ведя светскую беседу о том, как они провели свой день. Лит избегал упоминать мертвую женщину или живую ткань, поскольку настроение и так было мрачным.
— Я не думаю, что есть хороший способ выразить это красиво, поэтому я просто скажу, — сказала Камила, пока Лит наливал ей чашку чая. Чем милее он был с ней, тем хуже она себя чувствовала. — Я думаю, нам следует немного притормозить. Может быть, потребуется немного времени, чтобы подумать о наших отношениях. Тебя это устраивает? — сказала она на одном дыхании, пытаясь облегчить бремя, которое, как она чувствовала, давило ей на грудь.
— Конечно же нет, — Лит выпалил это слишком быстро, даже самому не понравилось. — Я имею в виду, я буду уважать любое решение, которое ты примешь, но… почему? Это из-за того, что сказала Тиста?
— Нет. Конечно, нет, — она усмехнулась, вспомнив тот глупый разговор. И ее улыбка, и ее смех заставили Лита вздохнуть с облегчением.
— Тогда почему?
— Это сложно, — она тратила каждую минуту, проведенную вдали от своего рабочего места, пытаясь принять решение, но безрезультатно.
— Сложно, как в «Я не хочу об этом говорить» или «Я не знаю, что делать»? — Лит ненавидел загадки. Он предпочитал быть откровенным, а не оставаться в подвешенном состоянии.
— И то, и другое, — Камила ответила, не зная, что сказать.
