Внезапный поворот событий мог бы перевернуть всё с ног на голову, превратив Лита в добычу, если бы он на всякий случай не расположился перед другим перекрёстком. В тот момент, когда стало ясно, что возможность упущена, Лит дал последний импульс своей Зоне смерти и свернул за угол в безопасное место.
«Что за черт? Это два заклинания четвертого уровня, но только у меня синее ядро. Как моё заклинание потерпело крах?» — вопрос Лита был риторическим, поскольку бестиарий не давал ответов на эту невозможную ситуацию.
Однако Солус знала лучше.
[Его голубое ядро действительно слабее. Проблема заключается в поддержке, которую оказывает зелёное ядро для его глаза …]
[Если бы зелёное ядро могло сделать так много, мы с тобой бы уже завоевали весь континент!] — воскликнул Лит.
[Дай мне закончить, болван! В отличие от обычного ядра маны, те, что находятся в его глазах, способны забирать мировую энергию и использовать ее для усиления своих заклинаний, напоминающих столпы. Это было не синее ядро против голубое плюс зелёное, а ты против всего Могара].
[Стоп. Благодаря своим глазам балор может, по сути, безостановочно использовать Бодрость, так?] — всё начинало обретать смысл, и благодаря этому Лит мог скорректировать свою стратегию.
[И да, и нет. Как и Бодрость, глаза обеспечивают постоянный поток мировой энергии, но нагружают пользователя. После использования столпа, существо закрывает соответствующий глаз. В отличие от твоей техники дыхания, она не исцеляла его и не восполняла ману].
Даже полуслепая Солус стоила нескольких глаз балора, повышая боеспособность Лита.
Лит применил Блинк в тот момент, когда Жизненный обзор показал ему Про’Блемаузуроса за углом. Балор загородил коридор своим массивным телом, а его голубой глаз испустил столб, который превращал воздух в сплошной лед при его попадании. Эта атака имела двойную цель. Если бы Лит всё еще был там, он был бы заморожен и превратился в лёгкую добычу. Если бы он применил Варп, как ожидал Про’Блемаузурос, то, запечатав коридор, балор вынудил бы рейнджера вступить в схватку, которую тот не мог выиграть.
Лит появился в середине своей второй Зоны смерти. Нить маны, связывающая его с заклинанием, указала местонахождение заклинания.
[Ты права! Он уничтожил только одну Зону смерти, а это значит, что он не может использовать свои глаза так же часто, как я использую свои заклинания], — Лит использовал Бодрость, чтобы наполнить оставшееся облако тьмы нескончаемой маной, неумолимо двигая к своей жертве.
Про’Блемаузурос проклинал и проницательность рейнджера, и свою собственную глупость на языке, который звучал как хор измученных душ. Лит больше не имел доступа к коридору, но и он тоже.
Балор полетел прочь, стараясь выиграть как можно больше времени. К сожалению, единственный оставшийся проход вел в тупик, и, хотя магия тьмы была медленной, Зоне смерти понадобилась всего пара секунд, чтобы добраться до загнанного в угол существа. Про’Блемаузурос усилием воли заставил свой черный глаз открыться, борясь с мучительной болью от движения век. Если бы чувство маны Солус работало правильно, она бы увидела, что после создания второго столпа подобие зелёного ядра опустело.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
На самом деле у балоров было не четыре ядра маны, а одно, как у всех остальных природных существ. То, что она приняла за дополнительные ядра маны, было просто плотной массой мировой энергии в виде шарика внутри тела, подобно ядру маны, балор перерабатывал мировую энергию в свою собственную ману и хранил ее в готовности к использованию.
Глаза балоров обладали эффектом, схожим с эффектом Бодрости, позволяя им притягивать отдельные элементы, из которых состояла мировая энергия. Но за скорость обработки мировой энергии приходится платить.
По подбородку Про’Блемаузурос потекли кровавые слезы: сырая мировая энергия, которую он заставлял течь через глаз, повреждала всё его тело. Боль была невыносимой, но он знал, что она будет мимолётной, относительно перманентной смерти.
— Я жил не для того, чтобы сдохнуть вот так! — рычал он.
Два заклинания снова столкнулись, но на этот раз Лит усилил свое заклинание постоянным потоком маны до последней секунды, прежде чем укрыться. Поначалу его предосторожность казалась лишней. Как только Зона смерти Лита начала исчезать, Про’Блемаузурос с мучительным криком закрыл глаз. Его зрачок был почти полностью белым, а под ногами балора образовалась небольшая лужа крови. Его дыхание сбилось от усилий, затраченных на то, чтобы пропустить столько сырой энергии через свой и без того истощённый фокус и выдержать боль, которую причинил такой отчаянный финт.
Однако Про’Блемаузурос не стал дожидаться следующего шага противника и попытался вернуть себе инициативу. Ледяной панцирь покрыл его верхнюю часть тела, и он бросился вперед со скоростью товарного поезда.
«В моем пламенном глазу почти закончилась мана. Если этот мерзавец заставит меня использовать его в третий раз, я буду как слепой. Пробуждённый или нет, он не сможет произносить заклинания, если мне удастся загнать его в угол», — подумал он.
Лит ждал его с вытянутыми руками, рисуя в воздухе мистические линии, которые принимали форму небольшого массива. Про’Блемаузурос узнал эти руны и бросился с бешеной скоростью, чтобы прервать заклинание.
«Огонь и вода – это всё, что у него осталось. Лучшее сочетание, которого он может достичь с ними, позволит ему варить макароны, но это риск, на который я готов пойти», — Лит внутренне усмехнулся тому, что его враг попался на его третью ловушку подряд.
Невозможный массив, который он уже почти закончил, был всего лишь голограммой. Лит не мог позволить себе тратить столько маны на одного врага, который, скорее всего, возродится уже через пару минут, как в каком-нибудь дешёвом РПГ.
Когда перед Про’Блемаузурос внезапно открылись варп-врата, он двигался слишком быстро, чтобы вовремя изменить направление, ведь чем выше скорость, тем меньше манёвренность.
Балор врезался в одну из самых массивных дверей камеры, запустив защитные механизмы, которые выпустили серию заклинаний против агрессора. К сожалению, Лит не знал, что после десятилетий заточения Про’Блемаузурос знал их как свои пять пальцев.
Хозяину лаборатории не хватало фантазии не только в украшении собственного дома, но и в кузнечном деле. Все двери были пропитаны одним и тем же базовым набором заклинаний плюс несколько специально разработанных против узника, которого они должны были удерживать. Балору удалось избежать большинства повреждений и отойти от двери прежде, чем самые мощные из них успели активироваться. Даже пешком это существо было быстро, как гепард, и достигло рейнджера в мгновение ока.
Лит мог бы уйти в сторону, но из-за ограниченного пространства и скорости балора место выхода было легко предсказуемо. Поскольку ближайший перекресток всё еще был запечатан льдом, он мог только применить Блинк внутрь тупика, из которого только что выбрался Балор, или двигаться назад почти по прямой.
Первый вариант был просто идиотским, а второй мог дать ему в лучшем случае секунду.
