Вместе с плотью и мускулами на скелете Золгриша появилась рваная одежда, частично восстановив его изначальный облик. Данн’Ках стал паниковать, его сила воли была распределена слишком по многим фронтам. Он сдерживал голоса в своей голове, не давал отключиться усилителю, чтоб не потерять единственный шанс взять его под контроль, и сражался с энергиями нежити внутри себя, что пытались вернуться к своему законному сосуду.
«Как, чёрт возьми, Йозмог так легко ими управляет? Я естественный Пробуждённый, личи же используют фальшивую магию, а балоры ограничены её третьим уровнем. Так почему я проигрываю куче костей?» — думал он. Ответ же был весьма прост. В своём высокомерии Данн’Ках черусчур распылил свои ресурсы. Что же до Золгриша, тот подготовил немало заклинаний на своём пути к лаборатории, и, покуда он не терял концентрации и всё ещё имел заклинания наготове, он был столь же силён, что и Пробуждённый. Более того, ему требовалось лишь поманить, чтоб вернуть свою энергию, и, чем ближе он подбирался к Данн’Каху, тем труднее становилось орку держать её в узде. Золгриш был полностью сосредоточен на шамане, так что Йозмог мог позволить энергиям нежити вырваться из его тела, поглощая затем их своим чёрным крылом.
Данн’Ках воззвал к своим предкам, дабы сотворить древнее эльфийское заклинание пятого уровня, Маяк. Оно заперло лича внутри конструкта света в форме куба и с небольшим торнадо внутри. Золгриш не столько боялся быть разорванным в клочья мощными воздушными потоками, сколько был удивлён атакующим заклинанием света. Никогда раньше он не видел подобного.
— Неплохо, а давай-ка проверим, так ли прочна эта штука, как кажется, — лич щёлкнул пальцами, выпуская заклинание пятого уровня Яростное солнце. Оно наполнило куб взрывом фиолетового пламени, которое рассеяло воздушные потоки, образующие торнадо, добавив силу заклинания орка к своей собственной. В результате взрыва грани куба треснули, и лич взял под контроль ударные волны, созданные магией воздуха, направив их в стороны слабых мест, порождённых столкновением двух заклинаний. Это была невозможная стратегия для любого существа, без разницы, живого или нет. И Золгриш мог позволить себе игнорировать получаемый урон лишь потому, что не имел жизненно важных органов.
— Дурачьё! — хохотал он, в то время как кости его не переставали трескаться и срастаться обратно. — Вам стоило позволить устройству отключиться. Тогда у меня ушли бы часы на восстановление, а не секунды, как теперь. Чем ближе я к нему, тем сильнее, словно я рядом со своей филактерией.
— Спасибо за информацию, старик, — ответил Данн’Ках. Он отправил куб в противоположный конец комнаты, пристально за ним следя, чтоб не потерять контроль над своим заклинанием. Ведь, в то время как слабостью магии тьмы была её скорость, магия света страдала от ограниченной дальности действия. — Однако мне нужен усилитель, чтобы отобрать у тебя всё, так же, как ты забрал всё у меня. Моё достоинство, мою честь, даже мою жизнь. И я использую работу всей твоей жизни, чтоб вырваться из этой клетки и обеспечить тебе муки до скончания века!
— Вот так совпадение! Твой век ведь как раз подходит к концу. Не так ли, Крысолов? — и тут Данн’Ках осознал, что привёл лича туда, где в последний раз видел его мелкого приспешника. Крысолов выпрыгнул из тени и нанёс Данн’Каху несколько ударов своим ножом Труса, прежде чем тот успел обернуться. Зачарованный клинок был длинным кинжалом в руках человека, Крысолову же он служил в качестве короткого меча. Золгриш наполнил его магией света и тьмы. Тьма действовала сродни яду для живых существ и кислоте для всего остального. Свет же излечивал раны в тот же миг, как они открывались. Принудительное исцеление высасывало жизненные силы жертвы и с помощью усиленного метаболизма ускоряло распространение яда по телу. Данн’Ках сумел остановить заклинание тьмы одним из своих собственных, однако оказался беспомощен перед светом, сломившим его концентрацию вместе с заклинанием. И стоило кубу рассыпаться, Золгриш бросился вперёд и схватил руками лицо шамана, призывая назад украденную у него энергию нежити.
— Благодарю, придурок! Чёрта с два я бы сам выбрался отсюда, — сказал Золгриш.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
— Рад помочь, мастер! — отозвался Крысолов, обращаясь в клубок дыма, дабы избежать молний, испускаемых орком в попытке избавиться от маленького паразита.
— Да я не тебе! В смысле, да, ты помог, но это был сарказм, — вздохнул Золгриш, сетуя на то, что его подопечный испортил весь момент. Он был уже на последнем издыхании, направляя всю свою оставшуюся ману в процесс исцеления, чтобы показаться сильнее, чем он был на самом деле. Восстановиться от мелких ран, нанесённых инструментами, было одним делом, выдержать же заклинания пятого уровня — совсем иным. Лич обманул своего похитителя в надежде, что Крысолов найдёт в себе мужество вступить в бой. И когда они с шаманом соприкоснулись, началось перетягивание каната за контроль над энергиями нежити, заключёнными в теле орка. В один миг лич выглядел почти как человек, с розовой кожей на лице и красивой одеждой на теле, в то время как орк снова оказался высоким лысым чудищем. В следующий же момент от Золгриша остались лишь руки, плечами прикреплённые к черепу, а Данн’Ках выглядел прекраснее, чем когда-либо. Мировая энергия вырывалась их его тела, формируя над головой корону из чистой маны, а также заставляя светиться кожу.
— Вот дерьмо, — выругался Золгриш. Он не сразу понял, что канал, который он открыл между собой и шаманом, работал в обе стороны. И несмотря на то, что энергии нежити хорошо помнили его прикосновение, теперь, когда они находились столь близко, Данн’Ках мог использовать своё кристаллическое кольцо, чтобы украсть ту малую жизненную сущность, что ещё оставалась с личом.
— Крысолов! Залма! Мне нужна помощь! — крикнул он.
Увы, у Крысолова кончилась храбрость, а Литу хватало своих забот.
— Вот чёрт! Хочешь потанцевать? Ладно, но вести буду я, — и в тот момент, как Золгриш снова взял верх, он Варпом унёс их оттуда.
Йозмог был всё ещё занят Литом, но после призыва лича о помощи заметил, насколько опасна была ситуация. Сумей Золгриш лишить Данн’Каха энергий нежити, он стал бы следующим. А выйди победителем орк-шаман, их равенству пришёл бы конец, и судьба балора всё так же была бы предрешена. Он проигнорировал Заходящее солнце Лита и бросился вперёд, чтоб остановить Данн’Каха, но лич сорвал его планы, перенеся бой в неизвестное место. В этот момент жгучая боль разошлась от крыла света балора, когда Лит проткнул его своим заклинанием.
«Если я прав, пока у него все шесть крыльев, он должен быть способен на что-то вроде Бодрости, поглощая шесть элементов, составляющих мировую энергию. Чтоб получить преимущество, я должен лишить его способностей к восстановлению. Без крыла света весь урон, что я ему наношу, будет постоянным, и ману он тоже не сможет восстановить. Двух зайцев одним выстрелом», — думал Лит.
Йозмог не мог с ним не согласиться. Его высокомерное выражение лица сменилось беспокойством, когда шип из черного пламени превратил большую часть белых перьев в пепел. Он развернулся, чтоб защитить открытую спину, но благодаря слиянию воздуха Лит поспел за его движениями. Балор вскрикнул от возмущения, осознав свою ошибку. Его сила была непревзойдённой, но он не мог атаковать заклинаем кого-то вне поля своего зрения.
