Дом Зиньи представлял собой двухэтажное здание в центре Ксилиты. Её муж был выходцем из семьи торговцев, немало поднявшейся за последнее десятилетие. Камила вздрогнула при мысли, что это она могла здесь жить. Дабы связать кровными узами семьи Сарта и Ретта, её родители предложили молодому Фалмугу самому выбрать себе невесту из числа их дочерей. В то время она всё ещё была послушной и наивной. Лишь узрев страдания сестры, Камила нашла в себе силы взбунтоваться против участи, уготованной ей родителями, и пошла в армию, дабы избежать брака, который они для неё запланировали. Фалмуг выбрал Зинью, поскольку та была красивее Камилы, а также потому, что Камила была тогда ещё слишком юна. С его точки зрения, в игрушке не было никакого смысла, если ему требовалось выждать пару лет, прежде чем с ней поиграть.
Камила взяла себя в руки, стараясь не думать о похотливых взглядах, которые бросал на неё Фалмуг всякий раз, когда они встречались, или его гадких замечаниях о том, как он сожалеет о своём выборе. Она постучала в массивную деревянную дверь и стала ждать. Дверь открыла Вильна, одна из горничных. Стоило ей узнать в гостье Камилу, удивление на её лице тут же сменилось презрением. Благодаря красивому лицу и соблазнительному телу она была любимицей хозяина, что делало её влиятельнее хозяйки дома. Камила в её глазах была просто изгоем, на котором она могла иногда заработать немного денег.
— Вам здесь не рады. Пожалуйста, уходите, или я позову охрану, — сказала Вильна, заметив, что Камила не протягивает ей, как обычно, две серебряные монеты. Вильна не рискнула бы прогневать хозяина за сумму, меньшую, чем недельное жалованье лейтенанта.
Камила ухватилась за край двери, легко её остановив. Она была слаба по солдатским меркам, однако всегда поддержала себя в форме, тогда как Вильна была просто слабой.
— Доброе утро! Я лейтенант Камила Йехвал, полевой помощник констебля. Я нахожусь здесь, поскольку мы получили анонимное сообщение о домашнем насилии. Мне необходимо поговорить с леди Сарта, — Камила ткнула значок в лицо горничной и мысленно улыбнулась, видя, как так побледнела.
— Господин Фалмуг не желает видеть вас здесь, со значком или без, — запинаясь, сказала Вильна. — Вы не можете войти без ордера, и я сомневаюсь, что вообще было какое-то сообщение. Вы его просто выдумали!
Однако она ошибалась. Камила сама его написала и подала, тщательно следуя протоколу. Хоть раз неумолимые щупальца бюрократии оказались на её стороне.
— Ваше нежелание сотрудничать со следствием вынуждает меня запросить ордер на обыск. Уверена, мистер Сарта будет вам благодарен, когда его дом перевернут вверх дном. Интересно, что подумают соседи?
Камила достала армейский амулет и набрала местных чиновников, повысив голос до такой степени, что люди повыходили из своих домов посмотреть, что же здесь происходит.
— Прошу, остановитесь, мисс Йехвал. Можете войти, — Вильна схватила Камилу за руку, страх же её быстро перерос в панику.
Само по себе присутствие констебля у двери не сулило Сарта ничего хорошего, обыск же в их доме, будто у мелких преступников, мог и вовсе погубить их бизнес и репутацию. Фалмуг содрал бы с Вильны шкуру живьём, потеряй он из-за неё хоть медную монету.
— Для вас констебль Йехвал, — Камила отбросила руку Вильны, и голос её сочился ядом. Она была в шаге от того, чтобы залепить горничной пощёчину, однако сдержалась, не желая злоупотреблением полномочий пятнать то, что символизировала её форма.
— Тронете меня ещё раз, и я арестую вас за нападение на офицера.
Вильна словно бы уменьшилась. Она опустила голову, не в силах больше смотреть Камиле в глаза, и развернулась, чтобы показать ей дорогу. Как и Ксилита, дом не изменился. Пол и стены были выложены тёмно-коричневыми деревянными брикетами, придававшими дому тёплую атмосферу гостеприимства. Прихожая была заполнена портретами улыбающихся членов семьи Сарта. Был даже один с изображением Зиньи, её мужа и их детей. От подобного лицемерия Камиле захотелось плюнуть на драгоценный, расшитый золотом небесно-голубой ковёр, ведущий из прихожей в чайную комнату на первом этаже. Не считая тяжёлых шагов и голосов прислуги, вокруг стояла тишина. Стены были первозданно чисты, и, судя по множеству хрупких украшений на мебели в коридорах, дети были не в лучшем положении, чем их мать.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
— Слава богам, я не маг, иначе бы даже чувство долга не остановило меня от того, чтобы разрушить это проклятое место до основания, — подумала Камила.
Ярость её достигла предела, когда Вильна использовала ключ, чтобы отпереть дверь чайной комнаты.
— Как я вижу, заявления были точны. Леди Сарта — пленница в собственном доме, — с того момента, как Камила вошла в дверь, она не переставала набирать текст на голографическом интерфейсе амулета и делать снимки.
— Всё не так, как вы думаете. Наша бедная госпожа слепа, мы делаем это для её собственной безопасности, — сказала Вильна дрожащим голосом.
— Всё именно так, как я и думаю. А теперь оставьте нас одних, — на всякий случай Камила забрала у неё ключ и вытолкнула из комнаты, прежде чем запереть её изнутри.
Как и остальной дом, чайная комната была в первозданном виде. Белые диваны и кресла выглядели так, словно ими никогда не пользовались. Центр стола из твёрдого дерева посреди комнаты был вырезан и заменён хрустальной плитой. Несколько ваз с живыми цветами были изящно расставлены по комнате вместе с белыми хлопковыми салфетками. Зинья сидела на стуле у восточной стены, отделанной стеклом, будто смотрела в окно. Она была настолько неподвижна, что со своими светло-каштановыми волосами, бледным цветом лица и безупречным жёлтым дневным платьем выглядела почти как кукла.
— Зинь, ты в порядке? — Камила места себе не находила от беспокойства, однако заговорила лишь после того, как активировала глушитель — магическое устройство, защищавшее от прослушки.
— Ками? — Зинья обернулась на её голос, расплываясь в улыбке. — Думала, уши играют со мной злую шутку. Что ты тут делаешь?
Камила бросилась обнимать сестру, а по лицу её текли слезы.
— Боги, я так по тебе скучала! Ты почему такая бледная? Что-то не так?
— Целитель сказал, это просто депрессия. С тех пор, как дети ушли, я чувствую себя очень одиноко, — ответила Зинья.
— Что с ними? — голос Камилы был полон беспокойства. Старшей было почти десять лет, и её вполне могли отправить в интернат, но двое других были ещё слишком малы для этого.
— Дела не всегда идут гладко, и Фалмуг часто в плохом настроении. Я знаю, как вести себя тихо, но дети много бегают и кричат. Так что их бабушка забрала их с собой, чтобы избежать новых… происшествий. Ты так и не ответила на мой вопрос, Ками.
— Я здесь ради твоих глаз, — сказала Камила, едва не задыхаясь от гнева. — C новой работой я могу позволить себе твоё лечение. Не могу больше видеть тебя в таком состоянии. Ты заслуживаешь лучшей жизни, и я знаю кое-кого, кто может нам в этом помочь.
