Всё в его внешности кричало о порядке и контроле. На нём был идеально выглаженный чёрный костюм без единой складки несмотря на то, что носили его уже полдня. Ни один волос на его голове не был не на своём месте, а каждое его движение было медленным и выверенным. Его суровое выражение лица подчёркивалось очками в золотой оправе, из-за чего расчётливый взгляд казался скорее жестоким, нежели мудрым.
— Ваша гильдия прекрасно справляется с работой, и я не вижу причин приветствовать этого человека в своём доме. Уверен, в городских гостиницах найдётся немало свободных комнат, как в и том, что он в состоянии оплатить свою еду сам, — Крэйм обращался к Фрие, игнорируя всех остальных.
[Вау, да этот парень столь же скуп, что и ты] — подумала Солус. И она, и Лит оба были удивлены подобному обращению. Уже второй раз за день кто-то смотрел на него сверху вниз.
— Ваша светлость, лорд Верхен — превосходный целитель, а также рейнджер, отвечающий за регион Келлар. Уверена, вы понимаете, что его присутствие может сильно помочь нам. Вьюга запрёт нас в городе, если и вовсе не в вашем поместье, на несколько дней, — сказала Фрия.
— Вы превосходный целитель, леди Эрнас. Зачем мне два? Кроме того, я сомневаюсь, что от него будет польза. Ни один по-настоящему талантливый и здравомыслящий человек не стал бы работать госслужащим. Это слово всё ещё происходит от «служить» и доказывает отсутствие амбиций.
— А как же тогда мои мать и отец? — Фрия терпеть не могла использовать имена родителей. Весь смысл руководства гильдией наёмников состоял в том, чтобы построить собственную карьеру вне семьи. Однако часть о здравомыслии не позволила ей использовать Манохара в качестве примера.
— Я вас умоляю, — усмехнулся виконт её наивной попытке манипуляции. — Ваша мать выбрала благородную карьеру, которая позволяет ей поддерживать закон и влиять на него. Она защищает нас от отбросов общества. Талант же вашего отца не знает границ. Он эрцгерцог, воин, мастер кузнечного дела и командующий рыцарской гвардией. Этот же взялся работать сторожевым псом без шанса на карьерный рост. Рейнджеры обычно либо уходят из армии, либо гибнут на службе. Он едва ли лучше бродяги с сотней хозяев, и с окончанием зимы я стану одним из них. А теперь будьте добры покинуть мой кабинет, у меня полно работы.
— Вот же мудак. Прости, Лит, — сказала Фрия, когда они вышли от виконта. — Иди за мной, покажу тебе твоё жильё.
— Разве он только что не сказал, что мне здесь не рады?
— Ага, но он и не отказал. Я знаю таких людей, если приму тебя в качестве своего гостя, он не посмеет жаловаться мне в лицо. Знаешь, а ты сильно изменился. Старый Лит сверлил бы Крэйма взглядом до тех пор, пока тот не намочит штаны, — Фрия взглянула на него с любопытством.
— Это несправедливо! Если бы я убивал всякого дворянина, что грубо со мной обошёлся, то уже несколько лет как звался бы новым Балкором. Мне плевать на слова Крэйма. Он лишь мелкий ухаб на моём пути, — ответил Лит.
— Я бы не была так уверена. Он использует события, вызванные церковью Шести, чтобы убрать графа Цестора и стать следующим главой города. И, если хочешь знать моё мнение, ему это скорее всего удастся.
— Какие такие события? Гривер — не чума, а горстки психов не хватит, чтобы избавиться от верного слуги Короны.
— И ты был бы прав, будь Цестор компетентен. С тех пор, как он присоединился к церкви Шести, эти фанатики довели всех и каждого мага в городе. Они твердят, что магия — это оскорбление богов и тому подобное, — сказала Фрия.
— Что? Да этого достаточно, чтоб любую религию объявить вне закона. Причинение вреда магам — серьёзное преступление. Почему никто не обратился в армию или ассоциацию?
— Потому что город разделился на две фракции. Одна следует догмам церкви и хочет выгнать магов из города. Другая же собирает улики, чтоб избавиться от своих противников и прибрать к рукам их имущество. Ни одна из фракций не хочет вовлекать армию, это нарушило бы их планы, — ответила Фрия.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
— Тогда зачем граф меня вызвал? Разве этим он не выстрелил себе же в ногу?
— Чтоб я знала. Может, он и вправду съехал с катушек, — пожала плечами Фрия, открывая дверь в комнату Лита. Она была едва ли больше кладовки, еле вмещая в себя кровать и шкаф. — Прости, что даю худшую комнату, но это всё, что осталось.
— Не волнуйся, я бывал в местах и похуже, — солгал Лит. Единственная причина, по которой он согласился здесь остаться, заключалась в том, чтобы понаблюдать за ней. Ситуация в городе была донельзя странной, и Лит не упустил из виду, что Фрия была на взводе, общаясь с некоторыми из своих подчинённых.
«Вот чёрт, я не смогу покинуть город в метель. Армия отслеживает моё положение всякий раз, как я делаю доклад, а одни Варп-ступени покрывают не более десяти километров. Я бы мог добраться с их помощью до гейзера маны, но для рядового мага это было бы самоубийством. Теперь же, когда я немного разобрался в ситуации, почему бы и мне не вступить в игру».
Оставшись один, Лит позвонил своему куратору и всё ей объяснил.
— По моим подсчётам этот граф Цестор безумен, ну либо им манипулируют, тогда как виконт Крэйм готов воспользоваться хаосом, который возникнет по мере эскалации конфликта, для продвижения своих политических планов, — сказал Лит.
— Согласна. Я свяжусь с начальством и сообщу вам об их решении. А до тех пор изучите церковь Шести и этот гривер. Если ваша подруга права насчёт источника заражения, то Зантия может оказаться лишь репетицией перед чем-то более масштабным. Боги, никогда не понимала, почему люди готовы причинять боль своим близким из-за столь мелочных причин, — по печальному голосу Камилы Литу не составило труда догадаться, что речь шла не о Зантии, но скорее о ней самой. Он набрал её по гражданскому амулету сразу после завершения звонка. В обстановке на голограмме он узнал её дом, так что не опасался помешать своей паранойей её работе.
— Ками, ты в порядке? — спросил Лит, замечая, что она плачет, отчего забеспокоился ещё сильнее.
— Просто это немного тяжело для меня. Всё нормально, — Лит вздрогнул. По его опыту, когда женщина говорила эти слова, обычно они были ложью.
— Нет, это не так. Вчера ты была в плохом настроении, потом вела себя странно во время обеда, а теперь это? Ками, если ты не поговоришь со мной, то я не знаю, что делать, — сказал он. При упоминании обеда Камила рассмеялась сквозь слёзы.
— Я тогда была в полном порядке, глупый. Просто я на диете и не могу смотреть, как ты ешь, пока я голодаю, — усмехнулась она. — Но в остальном ты прав, у меня всё не очень. Я навестила сестру, и видеть её в таком состоянии разбивает мне сердце. Я больше не знаю, смогу ли спасти её. Чувствую себя такой беспомощной, что это сводит меня с ума.
Лит не много разобрал из её бормотания, но позволил ей выговориться и выплакаться, сколько ей это было нужно. Видеть её такой разбитой причиняло ему немалую боль. Камила всегда улыбалась и всегда могла подобрать весёлое словцо, дабы смягчить его вечно хмурый взгляд. Ему хотелось бросить всё и умчаться назад в Белиус, просто чтоб её обнять.
— Могу я что-нибудь сделать? — только и мог сказать он, когда она замолчала.
— Нет, но спасибо за предложение. Я всё тебе объясню, когда вернёшься. Обещаю в следующий раз говорить разборчивей, — усмехнулась она. — Спасибо, что выслушал, мне куда лучше. И не волнуйся, ты не сделал ничего плохого. На сей раз, — она засмеялась сильнее, вызывая у Лита улыбку.
