Город Зантия, сейчас.
— Ты слышал учителя. Я не могу оставаться здесь ни секунды дольше, — Дераниэль упаковал всё так быстро, что к тому моменту, как он был готов отправляться, Пелион всё ещё не завершил свой Варп-массив. Силы четверых оставшихся Пробуждённых было достаточно, чтобы, по крайней мере, перенести его за пределы бури, которую они же и вызвали, а теперь не могли контролировать.
— На твоём месте я бы поторопился. Если змеёныш свяжется со своим учителем, и Пелион, и Айлия окажутся в опасности. Он видел ваши лица. Должно быть, у этого рейнджера неплохие связи с магическими зверьми, раз он сумел призвать помощника лорда региона.
Все присутствующие содрогнулись от воспоминания. Если и учитель, и ученик были способны использовать пламя происхождения, то одним богам известно, какие чудеса кузнечного дела им доступны.
— Мне нет дела ни до церкви Безумцев, ни до Зантии. Пока мы живы, всегда можно дождаться следующего года, — и он прошёл через врата, оставив их гадать, не был ли их план по использованию рейнджера в качестве основного ингредиента ошибкой.
***
Пещера у южной границы региона Келлар.
Получив извинения от двух Пробуждённых людей Кровавой пустыни, виверн Кседрос, императорский зверь, правивший этим регионом, немедля связался со своей близкой подругой, гидрой Фалуэль.
— Я только что услышал весьма странную вещь. Похоже, что змеёныш защищает мою территорию, хотя все мои дети давно ушли, а я уже десятки лет не заводил отношений с человеком. Это один из твоих? — спросил он.
Она была единственным известным ему драконьим императорским зверем в королевстве Грифонов, помимо него самого, что мог породить столь могущественное существо. Змеёнышами называли потомство дракона или низшего дракона от представителя другой расы. Гибрид, который был вынужден выбрать расу, к которой будет принадлежать по достижении двадцатилетнего возраста.
Одна из семи чешуйчатых змеиных голов гидры прищурила глаза, пытаясь вспомнить, когда она в последний раз совокуплялась с человеком, в то время как остальные головы продолжали спать, как убитые. Среди различных видов императорских зверей гидры считались частью низших драконов. Они обладали коренастой нижней частью тела с четырьмя короткими ногами и тяжёлым хвостом. И то, и другое было необходимо для балансировки длинных змеевидных шей, на которых покоились головы размером с легковой автомобиль. Количество голов у гидр зависело от их силы и возраста. У новорождённого их было две, тогда как у самых сильных гидр могло быть до семи голов. Каждая была способна самостоятельно мыслить и творить собственные заклинания. Древние гидры были почти непобедимы благодаря взрывной атакующей силе, которой они достигали, чередуя физические и магические атаки из семи различных источников. Однако в подобной силе скрывалась и их слабость. Семь голов также означали семикратное увеличение расхода энергии. Сколько бы ни было голов, все они принадлежали одной гидре. И, если не соблюдать осторожность, то за несколько секунд они могли исчерпать весь свой запас маны и выносливости. В отличие от вивернов, им не было доступно пламя происхождения, как и не могли они летать без использования заклинания, а потому считались одними из самых слабых среди низших драконов.
Фалуэль всё ещё находилась в полусонном состоянии, поэтому не сразу поняла, о чём говорит виверн. Она ненавидела холод целом и зиму в частности. Она жила в маркизате Дистар, но даже его климат был чересчур суров на её вкус. Холодное время года она предпочитала проводить во сне, если только не было острой необходимости в обратном. Её гнездо располагалось под Чёрным шрамом — одной из редких гор на юге королевства Грифонов, получившей своё название от обсидиановых камней, покрывавших большую часть её поверхности. Давным давно это был вулкан, однако теперь горячие источники, гревшие логово Фалуэль, оставались единственным наследием некогда огненного ядра горы. Остальная же часть подземной пещеры была полна таких богатств, что даже поместье Эрнас меркло в сравнении с ними. Груды золота и драгоценных камней перемежались с небольшими кучками магических кристаллов. Чем ценнее груда, тем ближе она располагалась к самой Фалуэль. Все артефакты, что она собирала и ковала на протяжении веков, бережно хранились в хрустальном футляре, открыть который могла лишь она.
— Один из моих? На севере? — сказала она. — Всё может быть. Большинство моих детёнышей ненавидят меня за то, что я их не Пробудила. Можешь его описать?
Кседрос, первый виверн и отец покойного Гадорфа, был мастером магии света, а потому вместо разговоров воспроизвёл ей при помощи конструктов света запись, которую прислала ему Лесалия.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
— Во имя Великой матери! — разом прошипели все семь голов.
— Так и знал, что это один из твоих! Не переживай насчёт него, я сказал им, что он мой ученик. Мне плевать на людей, но, если они хоть пальцем тронут одного из нас, я Варпом сброшу гору на их головы! — проревел он.
— Что ж, спасибо за беспокойство, но на самом деле нет. Он использовал пламя происхождения, и у него есть крылья, так что это не гидра.
— Какая жалость. А я уж надеялся, что ты нашла подходящего партнёра для дальнейшей эволюции твоего вида. С чего тогда такая реакция? — все императорские звери стремились преодолеть границы, отделявшие их от чистейших рас, таких как грифоны или фениксы. Увы, никто из них так и не добился успеха.
«С того, что, хоть он всё ещё на стадии зародыша, у него уже семь глаз!» — подумала она. Была причина, по которой у гидр было именно семь голов, и ещё более веская, чтобы об этом не распространяться.
— С того, что я его знаю, — на деле же сказала она. — Это друг моего последнего ученика, и он попросил меня присмотреть за ним. Возможно, мне придётся послать его к тебе, — логова императорских зверей не имели Варп-врат, однако, сотворив по Варп-массиву каждый, двое из них могли достичь схожего эффекта.
Кседрос кивнул и завершил звонок. Несколько минут он наблюдал за конструктом между своими когтями, пытаясь понять, что Фалуэль скрывает от него.
«Если эта старая лиса пошлёт сюда своего ученика, это может оказаться достойным внимания зрелищем» — подумал он.
***
Город Зантия, на следующее утро.
Ночь Лит провел во сне, дабы перезарядить Бодрость. Если он прав и на хвосте у него все ещё было пять Пробуждённых, он не мог позволить себе оказаться первым, у кого кончится топливо. По словам Солус, женщина с тёмно-синим ядром маны была магически самой сильной среди тех, кого он уже встречал, тогда как двухметровый парень почти не уступал ему физически благодаря разнице в росте и комплекции.
«Если только они не гении вроде Манохара или не куда старше, чем кажутся, уверен, что справлюсь с ними один на один. С Фрией или Солус я могу расправиться с двумя, но три или больше будут потенциально смертельной угрозой. Не говоря уже о том, что мне придётся представить Солус Фрие, и тогда ситуация может стать очень неловкой» — думал он.
[Я не понимаю. Ты не стесняешься просить её рисковать ради тебя жизнью, но в то же время боишься представить меня другу? Это не первый твой секрет, который бы ей пришлось хранить. Думаю, Фрия достаточно мудрая женщина, и сможет принять моё существование] — сказала Солус.
