Ксенагрош с ужасом обнаружила, что еще один вдох — и ее половина тролля будет искалечена, а сама она за несколько десятилетий превратится в Мерзость.
Мастер использовал все свои навыки, чтобы спасти ее, и запретил ей использовать их так бездумно. После выздоровления Ксенагрош заставили изучать магию света пятого уровня, чтобы держать под контролем собственную жизненную силу.
После этого она все свое время проводила в качестве печи Байтры, заслужив вечную благодарность райдзю и насмешки сверстников. Для многовекового существа сначала почувствовать себя невеждой, потом заболеть и, наконец, стать посмешищем было далеко не самым приятным опытом.
— Хорошо вышло? — спросила Ксенагрош.
— Ты мне скажи, — Байтра протянула ей то, что выглядело как набор драконьих когтей. — Я сделала это оружие таким образом, что ты можешь использовать его как в человеческой, так и в драконьей форме. Оно будет расти в размерах вместе с тобой.
На поверхности серебристой перчатки было вмонтировано шесть фиолетовых магических кристаллов — по одному на каждый палец и один посередине тыльной стороны. Она сияла так ярко, что Ксенагрош с трудом могла поверить, что она сделана не из чистого адаманта.
Как только она запечатала его своей маной, то почувствовала, как несколько зачарований пульсируют в кончиках ее пальцев.
— Отец драконов! Эта вещь лучше, чем мой драгоценный клинок из адаманта, — сказала Ксенагрош.
— Это лучший комплимент, на который я могла надеяться, — Байтра хихикнула, как маленькая девочка. — Где ты его нашла?
— Я купила его у мастера кузнечного дела по цене небольшого королевства 800 лет назад.
— Тогда это нормально, — сказала Байтра, помрачнев. — В те времена руны были крайне неэффективны, и если адамант не был очищен, то, скорее всего, он был дерьмом.
Ксенагрош не была скупой, но слышать, как ее самое мощное оружие, с помощью которого она убила бесчисленное количество Пробужденных, называют дерьмом, глубоко ранило ее кошелек.
— У меня есть вопрос. Несмотря на то что я восстановила большую часть своих способностей, я все еще не могу использовать Бодрость, Накопление и даже Жизненный обзор. Может, со мной что-то не так? — спросила Байтра.
— Нет, я в твоей же лодке и понятия не имею, как это исправить, — Ксенагрош вздохнула. — Как скоро ты сможешь работать над хорошими вещами вроде адаманта и давроса?
— Зависит от того, как скоро ты сможешь очищать их вместо того, чтобы просто плавить или, что еще хуже, испарять, — ответила Байтра.
— Вот ведь незадача! Опять это дерьмо? Серьезно, сестра, нам нужен перерыв.
— Но Мастер сказал… — Байтре было не очень интересно выполнять приказы, но после многовековой тоски по своей кузнице она использовала любой предлог, чтобы попрактиковаться в своем искусстве.
— Мастер может идти в жопу, мне все равно. Продолжай создавать оружие для нас, гибридов, а я буду искать решение нашей общей проблемы, — Ксенагрош устала учиться и узнавать о своих новых способностях.
Проблема эволюции заключалась в том, что она ничего не знала о своей новой сущности, что заставляло ее снова чувствовать себя ребенком. Вместе с этим вернулся и страх. Когда Ксенагрош была еще вирмлингом, она отказалась от своей драконьей половины, чтобы избежать связанных с этим хлопот.
Потом, когда она попыталась достичь фиолетового ядра, она потерпела неудачу и превратилась в Мерзость. Ксенагрош боялась, потому что прошлое, от которого она убегала веками, наконец-то настигло ее.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
«Я снова гребаный дракон и снова должна учиться. Ничего хорошего это не сулит. Что, если я провалюсь? Я всегда терпела неудачу во всем, что делала. Мастер считает нас, Жутей, вершиной эволюционной шкалы, но для меня мы просто короли неудачников. Мы потеряли свои тела, свои Пробужденные силы, и даже Могар отвернулся от нас. Я надеялась, что мне больше никогда не придется этого делать, но если я чему-то и научилась после десятилетий, проведенных с Мастером, так это тому, что нет ничего плохого в том, чтобы попросить о помощи».
Ксенагрош летела сотни километров, пока не нашла небольшой остров посреди океана. После этого она сплела все свои лучшие массивы, чтобы никто не смог проследить за ней.
Только после этого она достала из омни-кармана свой коммуникационный амулет. То, что Лит называл карманным измерением, другие существа называли омни карманом.
В отличие от обычных пространственных предметов, запечатлев омни карман, человек мог получить доступ к своему хранилищу, даже если не носил предмет при себе. Это делало его владельца непредсказуемым, и обычно такой карман был только у древних и могущественных существ вроде Ксенагрош.
Они были настолько редки, что даже Ксенагрош не нашла и не купила свой собственный. Это был ее подарок на совершеннолетие, единственное, что осталось у нее от прошлого вместе с амулетом. Ее глаза стали водянистыми, когда она увидела, что от коммуникационных рун осталась лишь горстка.
Первой исчезла руна ее матери, затем ее друзей и даже некоторых братьев и сестер. Она не пользовалась своим человеческим амулетом уже несколько столетий, слишком много воспоминаний было связано с ним.
Она активировала первую запечатленную на нем руну, которая принадлежала тому, кто подарил ей амулет, вместе с омни-карманом.
— Привет, папа. Это я, Зорет. Как ты?
— Сладкая слива, ты жива! Ты даже не представляешь, сколько раз я пытался позвонить тебе за эти годы, — сказал Лигейн. Он не слышал о Зорет уже очень и очень давно. Она была одной из его первых детей, и Лигейн считал ее одной из самых больших неудач в своей жизни.
Она отвергла сначала его наследие, а потом и его учение и пошла по пути саморазрушения, прежде чем разбила сердце своей матери.
***
Кабинет командующего Бериона, город Белиус.
— Я уже выслушал все отчеты выживших на Куле, которые имели хоть какой-то смысл, за исключением твоего, Эрнасов и рейнджера Верхена, — сказал командор Берион, барабаня пальцами по своему столу.
Это был мужчина лет тридцати, ростом 180 сантиметров с темно-русыми волосами и глазами. Бледно-синяя униформа едва сдерживала его мускулистое тело, придавая каждому его движению впечатление силы.
Перед ним сидел Морок Эари, рейнджер, занимающий первое место среди ветеранов и готовый к почетной демобилизации, чтобы вернуться к гражданской жизни.
— Ты тот, кто больше всех сражался рядом с Верхеном, и ты единственный, кто не попал в плен или не погиб. Поэтому твой отчет имеет огромное значение как для оценки заслуг рейнджера Верхена, так и для оценки опасности, которую Кула представляла для королевства.
Морок рассказал Бериону свою версию истории. Опустив, конечно, такие детали, как его природа Императорского зверя, секреты Лита и то, что Квилла ударила его по яйцам.
— Мои окончательные выводы таковы: все руины оди должны быть классифицированы как опасные зоны. Мы были так близки к тому, чтобы эти безумцы проникли в нашу страну, и я сомневаюсь, что кто-нибудь заметил бы это, пока не стало слишком поздно. Что касается рейнджера Верхена, то предыдущие отчеты о нем сильно недооценивают его таланты. Я видел, как он уничтожал големов сильнее, чем все, с чем мне доводилось сталкиваться раньше, словно давил мух. Не пойми меня неправильно, он истекает кровью так же, как ты и я, к тому же хорошо спланированная засада может загнать его в угол. Однако дай ему хоть немного преимущества, и он превратит его в победу. И еще, как это ни банально звучит, големы!
