Удача не имела к этому никакого отношения. Темы, о которых Лит обычно говорил с Йондрой, были слишком скучными для профессоров и слишком сложными для ассистентов, поэтому через некоторое время они всегда оставались наедине. Лит подождал, пока проснутся только те, кто стоял на страже, прежде чем показать ей меч.
— С чего такая суета? Королевство позволяет рейнджерам оставлять себе всё, что они найдут в затерянном городе Хуриоле.
— Оттого, что, кроме лабораторий стражей, мастеров кузнечного дела и алхимиков, нет ничего, что стоило бы входа в это проклятое место. Ты сорвал джекпот, и, если бы рассказал об этом кому-то ещё, у тебя бы его отобрали, — объяснила Йондра.
— Значит, я прав. Хуриол — это академия, — поскольку Йондра, похоже, больше беспокоилась о его безопасности, нежели об этом открытии, Лит решил ковать железо, пока горячо.
— Тише, юный идиот, и да, это была академия. Вот почему сейчас выбор директора так важен, только они могут взаимодействовать с силовым ядром академии. Королевство позволяет совершать набеги на Хуриол, потому что так вы с большей вероятностью убьёте существ, запертых в его лесах, а если кто-то найдёт нечто действительно ценное, то это сразу же заберут.
— Драконы и нежить в лесу академии? Кто был тем безумцем, который придумал такое опасное окружение? — спросил Лит, притворяясь ошеломлённым.
— Имя Артан тебе что-нибудь говорит?
— Безумный король! Но почему?
— Потому что он надеялся, что хотя бы один из них владеет секретом бессмертия. Очевидно, он был прав, но что-то пошло ужасно не так, и вместо того, чтобы подчинить их, силовое ядро обрело разум и выпустило своих пленников против сотрудников академии. Согласно хроникам, в тот день мы потеряли несколько гениев.
— Прошу, давайте поговорим об этом в другой раз. У меня голова уже разболелась.
«Уроки истории мне точно не нужны. Нужно избегать смены темы», — подумал Лит.
— Я всё ещё не понимаю. Дворы нежити использует руны, и оди тоже. Почему же меч, который я нашёл, имеет такое большое значение?
— Проклятье. Раз уж ты решил довериться мне, придётся тебе хотя бы это. Помнишь, как сложно было зачаровать орихалк? — спросила Йондра.
— Да. Это заняло у меня бесчисленное количество попыток и много сил. А что?
— В те времена, когда кузнечного дела ещё не существовало, древние руны использовались для того, чтобы вложить заклинание внутрь всего, на чем они были вырезаны, но они были хрупкими и дорогими. После того, как наследие Сильвервинг стало общедоступно, выяснилось, что их можно использовать ещё и на подготовительном этапе кузнечного дела, чтобы снизить уровень его требований.
— Это имеет смысл, — сказал Лит. — Зачарование клинка слишком сильно для кристаллов маны, которые использовались для его изготовления, а такой дешёвый металл, по идее, не должен выдерживать мощных магических энергий.
Читайте ранобэ Верховный Маг на Ranobelib.ru
— Тогда у тебя уже есть половина ответа. Руны позволяют слабым металлам удерживать мощные заклинания, но при применении к мощным металлам, таким как адамант, они являются единственным способом раскрыть их полный потенциал. Без рун стоит тебе использовать заклинание Уз для внедрения фиолетовых кристаллов в адамант, как его поток маны становится настолько сильным, что ковка мастером кузнечного дела уже невозможна. Теперь ты понимаешь, почему это так важно?
Глаза Йондры были убийственно серьёзны. Она постоянно оглядывалась по сторонам, дабы убедиться, что их никто не подслушивает.
— Да, спасибо, — ответил Лит.
[Слава богам, мы не использовали адамантовую кузницу для изготовления брони Скинуокера! — подумал Лит. — Да мы были на волоске от провала].
[Клянусь создателем! Теперь понятно, почему рунное мастерство держится в секрете. Таким образом, только королевские мастера кузнечного дела могут использовать даврос и адамант для создания сильнейших артефактов, давая королевской семье на них монополию], — ответила Солус.
[Что ещё лучше, теперь мы знаем, что рунное мастерство является частью подготовительного этапа, поэтому его нужно проводить либо после, либо до Уз. Это бесценная информация, которая избавит нас от бесчисленных неудач], — отметил Лит.
— На сегодня достаточно. Пожалуйста, не спрашивай меня больше о рунах, пока не согласишься стать моим учеником. Если кто-нибудь узнает о том, что я тебе рассказала, меня могут обвинить в государственной измене, и вся моя семья будет стёрта с лица земли, — Йондра попыталась встать, но Лит остановил её.
— Я не могу дать вам никаких обещаний насчёт обучения, мне нравится действовать в одиночку. Так или иначе мы ещё не закончили ваше лечение. Ваша жизненная сила восстановилась достаточно, чтобы я мог продолжить омолаживать ваше тело.
Йондра не упустила, как время её лечения совершенно случайно совпало со временем её урока о рунах, но ей было всё равно. Она молчала всё это время, восхищаясь сосредоточенностью Лита и одновременно едва заметными изменениями в своём собственном теле.
«Бессовестный мальчишка. Могу поспорить, что руны — это та цена, на которую он намекал, когда я просила его меня омолодить. Либо я слишком параноидальна, либо весь этот разговор был спланирован с самого начала. Я обязана сделать его своим учеником, — думала Йондра. — Хитрые ублюдки достигают величия, в то время как добрячки рано умирают оттого, что слишком глупы. Вот как делаются дела на Могаре. Я должна быть осторожна и давать Литу достаточно информации о рунах, чтобы держать его на крючке, но не так много, чтоб он мог разобраться в остальном самостоятельно».
К тому времени, когда они закончили, тело Йондры вновь обрело проворство тридцатилетней, хотя на вид ей всё ещё было около шестидесяти. Кроме того, она была измотана процедурами и заснула, как только её голова коснулась подушки.
Два дня спустя, высаживая пласты мха в Куле, Лит оставил Солус внутри военного комплекса. Благодаря своему мана-сенсору она могла легко уклоняться от ловушек оди, а также других членов экспедиции и найти идеальное место для принятия башенной формы.
«Честно говоря, я в замешательстве по поводу всей это ситуации с Флорией, — думала Солус, одновременно обходя и копируя массивы оди. — С одной стороны, я рада, что он наконец-то по собственной воле кому-то открывается. Увы, мы с Защитником не в счёт. С другой стороны, я ревную. Я бы хотела иметь возможность провести некоторое время с другим мужчиной, просто чтобы посмотреть, как Лит это воспримет. В последнее время чувствую себя немного обделённой вниманием».
Справедливости ради, Лит всегда разговаривал с ней и спрашивал её мнение обо всем. Даже в этот момент он усердно подпитывал её маной, несмотря на расстояние, чтобы Солус не пришлось потратить ни унции собственной жизненной силы. Когда она наконец нашла место без массивов и спрятанное за зданием, достаточно высоким, чтобы полностью затмить башню, она наконец предприняла попытку.
«Что за чёрт? — подумала она. — Гейзер маны почти полностью израсходован, но это бессмыслица. Не нужно столько энергии, чтобы подпитывать эти здания и массивы. Даже когда мы проводим эксперименты, моя башня потребляет лишь малую часть энергетического потока гейзера. Чтобы так мало мировой энергии достигало поверхности, должно быть что-то внизу, что отводит её от источника. Вот почему оди использовали кабели! Это не столько недостаток конструкта, сколько способ увести минимально необходимое количество энергии. Я должна сообщить об этом Литу».
