После того как Рейвен покинула библиотеку, я хотел последовать за ней до ее дома, но отказался от этой идеи. Это было бы не очень вежливо по отношению к товарищам. Причина, по которой она до сих пор не говорила о своей семейной ситуации, заключалась, вероятно, в том, что она не хотела, чтобы об этом стало известно. Если мне действительно интересно, лучше спросить ее саму, когда я вернусь.
…Итак, а что делать дальше?
После ухода Рейвен я снова попытался составить свои планы, но бросил, потому что не мог сосредоточиться.
После того как я поел и немного повалялся на кровати, Амелия вернулась со своих ранних дел.
—…Ты весь день занимался этим?
— Да, и что?
Ты же сама сказала, чтобы я сидел дома.
Когда я уставился на нее такими глазами, Амелия покачала головой и достала из сумки что-то тяжелое.
— Вот, возьми.
—…Деньги?
— Это деньги от продажи снаряжения и предметов, полученных от мародеров. Я разделила их ровно пополам, так что начни с того, что завтра найди себе снаряжение в городе.
— О, это довольно много.
— В Ноарке не так много кузниц, так что добыть снаряжение будет непросто. Поэтому не трать деньги на что-то шикарное, только на то, что тебе нужно.
Ох, ты и твои придирки.
— А твоя работа? Как она продвигается?
— Она еще в процессе.
Амелия сказала, что сообщит мне, когда будет результат, и куда-то ушла, сказав, что у нее есть дела. Очевидно, она зашла только для того, чтобы передать мне деньги.
Завтра поем мясо на гриле.
Как только рассвело, я вышел пораньше и направился в торговый район Коммельби, который назывался «Свободным Рынком». Я отправился в кузницу, которой обычно пользовался, и попросил изготовить на заказ кое-какое снаряжение. Они сказали, что это займет около трех недель.
20 лет назад дела здесь тоже шли неплохо.
Что ж, это логично. В Коммельби было не так много кузниц с хорошей рентабельностью, которые занимались бы и высококлассным снаряжением, как это.
Надо будет осмотреться, пока я здесь.
После этого мне нечем было заняться, и я отправился бродить по городу и осматривать достопримечательности. Я зашел на Центральную Биржу, чтобы проверить цены, расспросил ближайших исследователей о популярных закусочных двадцатилетней давности и так далее.
С пользой проведя время до самого последнего вагона, я вернулся в трактир, выпил и лег спать.
На следующий, 3-ий день, я посетил Святую Землю.
Ух, как меня трясет.
Я немного опасался, что кто-нибудь подойдет и заговорит со мной, сказав, что у меня незнакомое лицо.
Может, это из-за большого количества населения? Да и атмосфера на Святой Земле 20 лет назад была совсем другой.
К счастью, ни одно из моих опасений не оправдалось. В отличие от нашего поколения, которое запомнило имена и лица всех, кто выпустился в нашем году, а также старше и младше нас, здесь многое было по-другому.
Ладно, просто оставлю письмо и убегу.
Побродив немного у шатра вождя, я сунул ему письмо, которое написал накануне, пока его самого не было дома. Затем я покинул Святую Землю и посетил церковь Реатлас. По совпадению, там объявили о поручении, как раз подходящем для меня. Оно заключалось в ремонте здания под церковью. В награду за него давали только очки заслуг, и это была практически волонтерская работа.
— Получено.
Комиссия начиналась через 3 дня, поэтому я только подал заявку и вышел на улицу. Сегодняшняя работа была практически закончена, но времени оставалось еще довольно много, поэтому я переместился в библиотеку.
Пока я, как и вчера, спокойно приводил в порядок свои мысли, стул напротив меня с шумом пододвинули.
*Тук!*
Значит, ты снова здесь.
— Рад тебя видеть, Аруа.
—…
Хотя я поприветствовал ее и даже назвал по имени, Рейвен была угрюма.
— Почему ты не пришел вчера?
Она говорила так, будто мы должны были встретиться. Но ведь в прошлый раз именно она ушла, не оглянувшись.
— Ты ела?
— Да.
Рейвен ответила, что съела кусок хлеба, который принесла из дома.
Как это можно назвать едой?
— Пойдем поедим мясо.
—…Мясо?
— Тебе оно не нравится?
— Не знаю.
— Не знаешь?
— Я никогда его не пробовала.
Эта девочка собиралась довести меня до слез.
— Тогда попробуй сегодня. Что ты делаешь? Быстрее вставай. Ты можешь позаниматься в другое время.
— Но…
— Мы идем в ресторан прямо напротив, так что не волнуйся.
— Я вовсе не волнуюсь.
Видимо, то, что с ней обращались как с ребенком, ее раздражало, потому что Рейвен закрыла книгу и встала со стула. Затем она переместилась на одно место ниже и села чуть дальше от меня.
— Не надо меня жалеть. В будущем я смогу покупать такие вещи, как мясо, на свои собственные деньги.
Я догадался, что попытка купить ей что-то задела ее гордость.
Упс, это была моя ошибка.
У такого типа людей должен быть подходящий для них подход.
— О, прости, если ты так подумала.
Когда я честно извинился, Рейвен снова встала со стула.
— Я никогда не встречала взрослых, которые извиняются. Поэтому я пропущу это мимо ушей.
Затем она вернулась на свое прежнее место. Она была кошкой или кем-то еще?
— Сейчас я буду читать, так что не перебивай меня.
Рейвен заговорила твердым голосом и действительно начала читать.
Я был немного ошарашен.
Когда это я ее перебивал?
—…
—…
В любом случае, время шло в тишине, сохраняя подходящую дистанцию между нами.
*Шелест*
Когда она перелистнула последнюю страницу книги, Рейвен снова заговорила:
—…Ты исследователь?
Честно говоря, мне было интересно, когда она это спросит.
Дети были очень взволнованы такими вещами.
— Да, исследователь.
— Какого ранга?
— 5-ый ранг, нет, 6-ой.
Я быстро исправился. На всякий случай я рассудил, что правильнее всего давать все ответы, основываясь на данных Нивеля Энзе.
— Это высоко?
— Это нормально. Большинство исследователей, о которых пишут в книгах, были бы 4-го ранга.
— Хм, понятно.
Удивительно, но Рейвен не стала спорить, говорить, что у меня низкий ранг, и вообще смотреть на меня свысока. Она лишь выразила свое любопытство.
— Можешь рассказать мне?
— Про Лабиринт?
— Да.
После этого, словно играя с ребенком, я рассказывал ей несколько преувеличенных истории о том, что случилось со мной в лабиринте, и интересных истории, которые я слышал, работая исследователем. Плохие истории я по возможности опускал. Случай Рейвен отличался от случая Двалки. Нужно было защитить невинность ребенка.
— Интересно. Все варвары такие же, как ты?
— Нивель Энзе.
— О, прости. Впредь я буду называть тебя правильным именем.
Вопреки первому впечатлению, когда она казалась сумасшедшим ребенком, Рейвен оказалась на удивление приземленной. Она была внимательна и старалась не делать другим того, что ей самой не нравилось.
Однако одного ей все же не хватало.
Читайте ранобэ Выживая в игре за варвара на Ranobelib.ru
— Почему ты постоянно затеваешь драки со взрослыми?
— Я не затевала драку.
— Уверен, что такой умный ребенок, как ты, знает лучший способ решения проблем, нежели шарахать людей током.
—…Я этого не знаю.
Во время разговора с ней я почувствовал, что Рейвен очень хочет, чтобы ее признали. Ну а у кого нет такого желания? Но ее желание было в несколько раз хуже, чем у ее сверстников. Возможно, удар током по прохожим, преграждающим путь, был проявлением этой психологии. Возможно, ей хотелось показать, что она маг, независимо от того, кто это был. Но, скорее всего, она так и не получила желаемой реакции.
По моему опыту, после внезапного удара током в голову приходила только одна мысль: Неужели этот ребенок не в своем уме?
— Тогда я пойду. До свидания.
Время было чуть раньше, чем вчера, но Рейвен покинула библиотеку, словно убегая от неудобной темы.
А я вернулся в свое жилище.
И прошло 3 дня.
***
Эпоха двадцатилетней давности.
Было время, когда я каждый день бродил по улицам, восхищаясь этим фактом, но быстро потерял интерес. Что такого особенного было в двадцатилетней давности? Все жили одинаково, в конце концов. Так что последние три дня, если не считать общения с Рейвен в библиотеке, я в основном сидел в трактире.
О, если подумать, я забыл сказать ей, что не смогу прийти сегодня.
Встречаясь и общаясь каждый день в течение нескольких дней, я довольно близко сошелся с Рейвен. Теперь я не только рассказывал ей истории о Лабиринте, но и она сама начала рассказывать о своей семье.
…Это было неожиданно.
Рейвен была из неполной семьи, но не потому, что ее отец умер.
Судя по всему, он ушел из дома год назад после любовной связи. К слову, ее отец тоже был магом. Неудивительно. Я удивлялся, как это возможно, что ребенок может научиться магии, просто читая книги в библиотеке, независимо от того, насколько он умен, но это потому, что ее отец заложил основы.
«В общем, вот почему мама не хочет, чтобы я училась магии. Она даже продала все книги, которые были у нас дома. Наверное, они напоминали ей о том человеке».
Я был немного ошарашен тем, что вот так ни с того ни с сего узнал об истории ее семьи, но Рейвен говорила бесстрастно. Как мне показалось, это было частью ее защитного механизма. Если она притворялась, что все в порядке, перед другими, то и ей самой казалось, что все в порядке.
Ха, честно говоря, это разрывало мне сердце…
И вот недавно я нашел новую цель. Эта цель заключалась в том, чтобы помочь Рейвен попасть в Магическую Башню. Даже без меня она когда-нибудь станет членом Магической Башни, но…
Чем раньше она туда попадет, тем лучше.
Возможно, когда я вернусь в будущее, Рейвен станет еще более великим магом.
Хм, тогда изменилась бы и наша первая встреча?
А как она может измениться?
Возможно, это лишь немного облегчит битву с Вампиром, а если нет — неважно. Прошлое уже было изменено. Я оставил письмо в Святой Земле.
Мало того, через три недели мне предстояло отправиться в Ноарк вместе с Амелией и спасать жизнь человека, который должен был умереть.
Если все равно что-то изменится, лучше вызвать изменения, которые пойдут нам на пользу.
*Топ!*
Прибыв к месту назначения, я глубоко вздохнул у входа.
Это заставляет меня нервничать.
Это был приют при церкви Реатлас, место, где Двалки провел свое детство.
— А, вы Нивель Энзе?
— Верно.
— Если вы подождете здесь немного, руководитель комиссии расскажет вам о том, что нужно сделать сегодня. Не хотите ли чего-нибудь выпить?
— Нет, все в порядке.
Я зашел в приют, сказал, что пришел работать волонтером, затем сел и стал ждать. В это время вышел мужчина крепкого телосложения и повел меня и волонтеров на территорию.
— Как вы видите, здание довольно старое, поэтому некоторые помещения неудобны и опасны для пребывания детей. Мы разделили группы на опытных и новичков, так что давайте сегодня потрудимся.
Моя работа здесь в течение следующей недели заключалась в ремонте старого здания.
От этого я чувствовал себя немного странно.
В последний раз, когда я был здесь, моя должность заключалась в переноске багажа перед сносом, а не в ремонте.
— Эй, варвар! Утренняя работа закончена, так что иди и отдохни!
В общем, я сделал то, что мне было велено, и в свободное время отправился на пустырь, где играли дети. Найти Двалки оказалось несложно. Все бегали вокруг, но один ребенок читал книгу в одиночестве в тени дерева.
…Значит, и тогда у него не было друзей.
Попив воды из фляги, я небрежно подошел к тени и сел рядом с ним. Но я не мог вспомнить, какие реплики я готовил, чтобы сблизиться с ним естественным образом. Все, что я мог вспомнить, — это последние минуты жизни этого парня. Я так много хотел сказать ему, если мы когда-нибудь встретимся снова.
— Я… я уйду с дороги. Вы можете отдохнуть…
Мой пристальный взгляд, казалось, обеспокоил его, так как Двалки заколебался и встал.
Только тогда я пришел в себя.
Сентиментальностью займусь позже, а сейчас надо сделать то, что нужно.
— Садись.
— Д-да!
—…Можешь говорить спокойно. Я тебя не съем.
—…
На мои слова Двалки снова сел, но, словно сидел на гвоздях, он был слишком занят, наблюдая за мной краем глаза.
Боже, я и не знал, что он такой покорный.
— Как тебя зовут?
— Риол.
— Фамилия?
—…Я не хочу говорить.
— Я Нивель Энзе. Исследователь 6-го ранга.
— Да…
Ха, теперь это выглядело так, будто я его достаю. Разве детям обычно не нравится, когда сюда приходят исследователи?
Да, как этим детям.
— Ух ты, варвар!
— Это татуировка? Не больно?
Когда я сидел на земле, дети с любопытством подходили ко мне. Когда я сказал, что являюсь исследователем, они умоляли меня рассказать им о Лабиринте. Я изучил лицо Двалки, который, не дождавшись ответа, отошел в угол.
Он мог бы уйти, но раз он все еще здесь, значит, ему тоже интересно.
Я догадался, что Двалки хочет услышать о Лабиринте, потому что он издалека смотрел в эту сторону. И тогда я всерьез приступил к распаковке сборника рассказов. Конечно, я рассказал им другую версию истории, полную мечтаний и невинности, которую я поведал Рейвен.
— Гоблин! Ты убивал Гоблинов?
— Конечно, убивал. После того как я раздавил глазное яблоко вот так, я сжал кулак вот так. Их черепа были такими твердыми, что мне пришлось ударить три раза.
— Ого…
— Это напоминает мне случай, когда я внезапно наступил на ловушку. Тогда я думал, что действительно умру. Я даже не мог пользоваться ногой, потому что мышцы и сухожилия были разорваны. Я несколько часов ползал в темноте, не имея возможности нормально ходить, и искал кого-нибудь, кто мог бы меня спасти.
— Э-э…
— Да. Об этом до сих пор трудно вспоминать. Кажется, из голени торчала кость, и ох, как больно было каждый раз, когда кость касалась пола. А на полпути еще и парализующий яд Гоблинов перестал действовать, и я подумал, что сойду с ума. Тогда я этого не знал, но позже обнаружил, что один из моих коренных зубов отсутствует.
—…Э?
Я догадался, что они не ожидали такой реалистичной истории, потому что по мере рассказа лица детей мрачнели. И правда, кто бы мог рассказать им об этом?
— И еще одно. Большинство людей думают, что монстры превращаются в камни маны сразу после смерти, но это заблуждение. Они смотрят на вас около трех секунд, выливая мозговую жидкость через носовые и ушные отверстия.
—…
— О, неужели вам не интересно слушать только о монстрах? Тогда на этот раз я расскажу вам о людях. Однажды я встретил мародера, который носил человеческие уши на шее как ожерелье-…
— Ваааааа! — дрожащая девочка спереди убежала в слезах.
Так или иначе, я продолжил рассказ.
— Наверное, эта не годится? Тогда в этот раз я расскажу вам о том, как мне оторвали руку.
—…
— Это тоже не годится? Тогда… Хм, я должен рассказать вам о том, как Гильдия подставила меня и пыталась убить.
— Прошу прощения…
— А?
Как раз когда я собирался продолжить, дрожащий ребенок задал мне вопрос.
— Это все истории, которые у тебя есть?
Я кивнул, не раздумывая ни секунды.
— Тогда чего вы хотите? Не знаю, что вы, ребята, слышали до сих пор, но подобные ужасные вещи происходят каждый день во время экспедиции.
Это была чистая правда. И хотя в таких ситуациях можно было улыбнуться и сказать, что ты рад, что стал исследователем, это, несомненно, было ужасно.
— Да, так…
Я посмотрел прямо на Двалки и сказал:
— Вы, ребята, не делайте ничего подобного. Поняли?
