Викир медленно открыл глаза, его голова закружилась, а затем и вовсе затуманился разум. Его тело было слабым, лишенным всей маны и силы. «Где я?» — пробормотал он себе под нос едва слышным шепотом.
Когда он огляделся вокруг, его осенило. Это место было намного хуже любого ада, о котором он когда-либо слышал. Он попал в семью Баскервилей, где он провел последние 30 лет своей предыдущей жизни в качестве охотничьей собаки. Воздух был пропитан смрадом – запахом стухшей крови, Викир наполнился ужасом.
С телом, которое прожило всего несколько коротких месяцев, Викир знал, мало что может сделать. Но он должен был попытаться. Он перевернулся и подал сигнал няне, надеясь, что кто-нибудь придет ему на помощь.
Но прежде чем кто-либо успел подойти, он услышал голос, который слишком хорошо знал. Маркиз Хьюго Баскервиль стоял в центре комнаты, выглядя как всегда внушительно и устрашающе. Зубы Викира заскрипели от гнева, хотя в его нынешнем виде ему было нечем скрежетать. Он глубоко вздохнул, напоминая себе сохранять спокойствие.
В течение многих лет Викир стремился к тому, чтобы семья Баскервилей признала его, чтобы его считали чем-то большим, чем просто низшей кровью. Но эта жизнь уже закончилась. У него был шанс начать заново, жить иначе, чем раньше. Он был полон решимости извлечь из этого максимальную пользу.
Когда Викира подняли с занимаемой им колыбели, он внимательно выслушал слова Хьюго Баскервиля. «Переместите детей к Колыбели мечей», — приказал маркиз. Сердце Викира екнуло при упоминании об этом особом обряде посвящения.
Колыбель мечей — путешествие к реке Стикс, петляющей вокруг небольшого холма. Именно здесь дети семьи Баскервилей перерождаются воинами в тот момент, когда погружаются в реку, пройдя стену из мечей. Это обряд посвящения, который определяет самых приспособленных и сильных среди детей.
Когда Викира бросили в самый центр колыбели меча, он подумал про себя: «Это мой первый обряд посвящения?» Он знал, что должен делать, поскольку слышал все легенды, мифы и истории об этом месте. Он должен был как можно скорее выбраться из колыбели и как можно дольше продержаться в реке, чтобы получить преимущество перед своими братьями.
Он нарочно брал лезвия своими маленькими тонкими ручками, чтобы они вдавливались в кожу. Жгучая боль пронзила его тело, но Викиру она была знакома. В своей предыдущей жизни в качестве охотничьей собаки ему приходилось гораздо хуже. Царапины на его теле, нанесенные мечами, были ничем по сравнению с сотнями порезов, которые он получил в прошлом.
Для семьи Баскервилей было традицией с самого первого дня рождения держать в руках клинки, угрожающие жизни. И Викир не стал исключением. Он с силой протиснулся сквозь лезвия, позволив воде из реки Стикс просочиться в его раны. Он знал, что чем глубже рана, тем лучше она позволит воде проникнуть в его тело.
Дети некоторых престижных семей держали с рождения различные предметы, чтобы определить свое будущее*, но дети семьи Баскервилей должны были держать мечи, которые могли поранить их. Это было что-то на подобии отбора наиболее приспособленных, начиная с рождения. И Викир был полон решимости выйти на первое место.
П/П * В Корее был обычай, с рождения перед ребенком клали несколько предметов, и от того, какой он выберет, будет завесить его будущее.
Жесткая душа гончей в мягком теле ребенка вела в ад, когда он шел по кровавому пути, по красной дороге. Несмотря на то, что кровь текла из его тела, Викир упорно полз вперед в направлении, указанном каплями крови.
Достаточно скоро он достиг Святой Земли Баскервилей, где река Стикс протекала через болота. Купание в этих водах делало тело твердым, как сталь, и очищало душу. Не раздумывая Викир с плеском бросился в реку, терпя болезненные ощущения, когда кипяток просачивался в его бесчисленные порезы.
Но он знал, что терпеть эту боль необходимо, ибо когда вода из реки Стикс просочится в его раны, лопнувшие порезы в миг заживут, изменив вскоре его тело. И действительно, вскоре после этого его тело начало меняться, когда вода проникла в его кости и мышцы.
«Определенно другое», — подумал Викир, удивившись разнице. В прошлой жизни его тело было крепким и сильным, но маленьким и худым. У него были слабые кости, которые ограничивали наращивание мышц, и маленькое сердце маны, которое ограничивало его способность создавать ауру. Но его сводные братья были другими: высокими, с толстыми костями и широкими мана-сердцами, они с самого начала обладали превосходными талантами и качествами.
В своей прошлой жизни Викир прибыл третьим в колыбель мечей, ему не довелось в полной мере насладиться эффектами реки Стикс. Его братья уже поглотили всю энергию. А из-за незаконнорожденного статуса и слабого таланта от него отказалась семья. Он ел остатки пищи, носил грязную одежду, спал в грязных местах и занимался только тяжелой работой. Любые достижения, которых он достиг, принадлежали его отцу или сводным братьям.
Даже во время войны с Демонами, где Викир убивал как Демонов, так и людей, врагов своего отца, его достижения всегда доставались другим. Ему приходилось заниматься шпионажем, убийствами, разведкой, засадами и действиями по запугиванию, активно путешествуя туда и обратно между великими семьями, чтобы поставить Баскервилей в лучшее положение, но в конце концов он был заклеймен как предатель.
Читайте ранобэ Возвращение гончей железной крови на Ranobelib.ru
По обвинению в общении с Демонами был казнен Викир, несущий на себе все грязные обвинения Хьюго. Его грех состоял в том, что он просто слишком много знал.
«Эвинк».
Викир почувствовал, как его зубы сильно скрежещут друг о друга, звук эхом отозвался в его голове. Он сжал челюсть, пытаясь сдержать боль, пока его зубы продолжали расти и сталкиваться во рту. Мышцы толкали воду реки Стикс глубоко в его костный мозг, заставляя кости утолщаться, укрепляться и расширяться.
Несмотря на охватившую его жгучую агонию, Викир не остановился. Он целенаправленно вдыхал воду для укрепления тела, вспоминая старинную семейную легенду Баскервилей о непобедимом воине, у которого был трагический конец. Воин был невосприимчив к ранениям, но стрела с отравленным наконечником попала в его слабую пятку, которая была его слабым местом, так как в младенчестве няня окунула его вверх ногами в реку Стикс.
Решив не постичь ту же участь, Викир извивался и вертелся в реке, подставляя каждую частичку себя воде. Он открыл свою рану, позволив воде просочиться в его тело, несмотря на то, что задыхался и хотел вынырнуть на поверхность, чтобы подышать воздухом.
Потому что он знал, он точно знал, что река Стикс не примет ребенка, выплывшего из неё. Если даже только голова вынырнет для того, чтобы подышать, голова больше не получит никакой защиты. Так что Викир отчаянно держался за камень в реке.
Крики сверху становились все более паническими, призывая его выйти из реки, пока не стало слишком поздно.
«Молодой господин! Вы должны выйти!»
«Если не выплывете, вы умрете!»
«Боже мой! Может быть, вот так!»
«Вытащите его! Вы должны вытащить его!»
«Сын. Выплывай сейчас же».
Даже голос Хьюго Баскервиля не смог поколебать решимости Викира, вцепившегося в камень.
Наконец Викир вышел из реки, жадно глотая ртом воздух, выплевывая остатки воды из легких. Когда он открыл рот и вдохнул свежий воздух, Хьюго Баскервиль увидел его и широко улыбнулся.
«Ха-ха-ха, посмотрите на этого ребенка. У него уже есть зубы?»
Собака, подвергнувшаяся изгнанию, обнажила клыки.
