— Все вы, посмотрите на вторую каменную стелу. Эта маленькая Черепаха… Она снова появилась!
— И снова первая… Кто же эта черепаха? Кто же он? Он уже достиг первого места на первых двух стелах!
— Сестра Чжоу даже не может удержать первенство на восьми стелах! Теперь, она первая лишь на семи!
Окружающие ученики мгновенно начали шуметь, повсюду раздавались бесчисленные возгласы. Среди толпы особенно выделялся голос молодой девушки, который громким криком пронзил болтовню окружающих.
— Ты сможешь сделать это, маленькая Черепаха!
Этой девушкой была Хоу Сяо Мэй. Ранее, под «руководством» Бай Сяочуня, она уже начала поклоняться этой маленькой Черепахе. В тот момент, когда она вдруг увидела, что маленькая Черепаха стала первой и на второй стеле, её преклонение достигло своего пика. В её сердце положение маленькой Черепахи было выше положения Чжоу Синь Ци.
Одна за другой поднимались и опускались волны нарастающего шума. Затем все присутствующие обменялись возгласами удивления. В конце концов, эта маленькая Черепаха была действительно очень известна, а сейчас он заявил, что по-прежнему будет бросать вызов положению Чжоу Синь Ци.
Некоторые люди даже начали предчувствовать, что, возможно, в недалёком будущем маленькая Черепаха превзойдёт Чжоу Синь Ци на каждой из десяти стел.
Бай Сяочунь, стоящий в толпе, всё ещё находился в депрессии. Но в то же время, где-то внутри него, появился намек на гордость. Только было жаль, что никто больше не знал, что Черепахой был он.
«Хммм. Безусловно, наступит день, когда я перед десятью тысячами зрителей явлю себя, как Мастер Черепаха!» — Бай Сяочунь себе в этом поклялся.
Но даже после того, как он утешил себя этим обещанием, он всё ещё был недоволен, и потому тоже начал кричать. Время от времени можно было услышать его настойчивый голос, пронзающий окрестности.
— Боже мой, кто же он? Мы все должны начать ему поклонятся!
— Кумир десяти тысяч человек! Непобедимый Мастер Черепаха!
Под влиянием протяжных криков Бай Сяочуня, обсуждения окружающих учеников становились только интенсивнее. Казалось, будто волны нарастающего шума собираются подняться вновь. Но в этот момент послышалось холодное «Хммм». Сразу после этого из толпы выскочил человек и приземлился на крыше деревянного домика.
— Никогда не позволяйте узнать мне, кто эта чертова Черепаха. Если я когда-нибудь узнаю, кто ты, я определённо заставлю тебя пожалеть о том, что ты украл внимание у младшей сестрёнки Чжоу! — говорящий был молодым мужчиной. На его лице было злобное выражение, а его ледяной голос раздавался во всех направлениях.
— Верно. Прямо сейчас, Черепаха, должно быть, скрывается в толпе. Я обязательно тебя найду! — раздался ещё один голос. Он принадлежал другому юноше, который тоже запрыгнул на деревянный домик и холодно оглядел толпу. Он особенно сосредоточился на области вокруг Бай Сяочуня, чей пронзительный голос особенно выделялся. Хоть юноша и не считал, что Бай Сяочунь был Черепахой, однако его взгляд на Бай Сяочуня всё равно был недобрым.
Вскоре такие фигуры стали появляться одна за другой, в общей сложности вперёд вышло от семи до восьми человек. От каждого из них исходила мощная аура высоких уровней культивации. Сильнейший, из появившихся людей, был на седьмом уровне Конденсации Ци.
Эти люди оказались руководителями Фан-клуба Чжоу Синь Ци. Глядя на них, окружающая публика немедленно прекратила свои дискуссии и постепенна затихла. Лишь их сердца оставались неспокойными. Чем больше они смотрели на этих людей, тем больше презрения к ним чувствовали.
Хоть зрители и поддерживали Чжоу Синь Ци, их доброжелательность не распространялась на этих людей. К тому же, всем было предельно ясно, что человек, бросивший вызов Чжоу Синь Ци, полагаясь лишь на свой талант, был достоин огромного уважения.
Когда Бай Сяочунь почувствовал, что юноша смотрит прямо на него, его сердце мгновенно задрожало. А затем он посмотрел на окружающих его людей и понял, что они не посмеют разозлить толпу. Таким образом, он поднял голову и сразу же посмотрел на юношу взглядом «Подойди и ударь меня, если смеешь, я буду драться с тобой до смерти».
В то время как атмосфера на площади накалялась, издалека быстро приближалась полоса радуги. В пределах радуги находилась соблазнительная фигура – ничья иная, как Чжоу Синь Ци.
— Это сестра Чжоу.
— Приближается сестра Чжоу, — тяжелая атмосфера мгновенно разбилась вдребезги. Когда внешние ученики заметили Чжоу Синь Ци, на их лицах мгновенно заиграли улыбки.
Семь или восемь почитателей незамедлительно подавили свои ауры. На их лицах, у одного за другим стали появляться непринуждённые выражения, а затем они сложили свои руки в приветственных жестах, направленных на Чжоу Синь Ци.
В этот раз Чжоу Синь Ци показалась по двум причинам; во-первых, потому что слышала об изменениях в рейтинге второй каменной стелы, а во-вторых, из-за решения наболевшего вопроса. Когда она подошла поближе и просканировала окружение, то мгновенно заметила неловкую атмосферу. Взглянув ещё раз, она сразу же поняла причину этой неловкости. Когда она посмотрела в сторону своих воздыхателей, в её глазах появились чувства недовольства и отвращения.
— Нужно ли мне, чтобы в мои, Чжоу Синь Ци, дела, вмешивались другие люди? В конце концов, тот факт, что на нашей Горе Душистых Облаков появился удивительный ученик, это хорошая новость для всей секты. Если снова произойдёт что-то подобное, не вините меня в жестокости, — Чжоу Синь Ци говорила ледяным голосом, столь же резким, как лезвие меча. Этот голос мгновенно заставил побледнеть лица семи или восьми её воздыхателей. Хоть на их лицах и застыла обида, они не осмелились ничего возразить.
Читайте ранобэ Вечная Воля на Ranobelib.ru
— Этот младший брат, превзошедший меня на первой и второй травяных стелах, возможно, сейчас в толпе. Если вы не хотите показать себя, то не делайте этого, вы вольны поступать так, как сами того захотите, — тон Чжоу Синь Ци был бесстрастным, с маленькой толикой высокомерия. Она подняла голову, чтобы взглянуть на небольшую Черепаху на второй каменной стеле. Потом ещё раз взглянув на толпу, она снова попыталась подавить недовольство в своём сердце.
Услышав эти слова, окружающие ученики взорвались бесконечными овациями, направленными на Чжоу Синь Ци. Большинство из них считало, что Чжоу Синь Ци, которую они поддерживали, была единственный гением Горы Душистых Облаков.
В толпе, Бай Сяочунь молча думал о том, что Чжоу Синь Ци не зря считают гением. Это выступление было достаточно зрелищным. Естественно, он заметил в её голосе высокомерие, и сокрушался из-за того, что не показал себя, но не потому, что он не хотел, а из-за поклонников Чжоу Синь Ци.
— Сегодня я пришла по одной причине, потому что надеялась, что собратья ученики помогут мне с решением одной проблемы, — в то время как Чжоу Синь Ци смотрела на аудиторию, выражение её лица было безмятежным, а тон её голоса — пресным.
В этот момент сказанные ею слова мгновенно наполнили энтузиазмом окружающих её учеников. Выражения их лиц говорили о том, что они внимательны, а навострившиеся уши — приготовились слушать.
— В последнее время на Горе Душистых Облаков стали происходить странные вещи. Духовные Хвостатые Куры учителя Ли Цин Хоу стали пропадать в больших количествах. Поскольку уважаемый предок ещё не вернулся, он не может заняться решением этого вопроса. Но я, как его ученик, должна взять на себя ответственность. Я надеюсь, что все вы будете работать вместе и поможете мне поймать куриного вора. Если кто-нибудь сумеет поймать вора, я готова вознаградить его заветной нефритовой табличкой! — договорив, Чжоу Синь Ци достала из своей мантии кусок зелёного нефрита. Эта нефритовая табличка сияла мягким светом и казалась необычной.
— Этот предмет обладает определёнными защитными свойствами. Мне посчастливилось получить его несколько лет назад, — резонировал голос Чжоу Синь Ци. Все ученики на площади мгновенно посмотрели на кусок нефрита, и вскоре на их лицах показались заинтересованные выражения, после чего они один за другим пообещали ей свою помощь.
— Не волнуйся, сестра Чжоу! Мы определённо не позволим куриному вору скрыться!
— Посметь украсть кур у предка, а у этого вора есть яйца. Раз уж речь зашла об этом вопросе, я определённо буду бдительным! — голоса раздавались один за другим. Вскоре все присутствующие уже пообещали помочь. Особенно, воздыхатели Чжоу Синь Ци, чьи глаза светились яростью, и которых захлестнуло страстью к резонирующему в воздухе голосу.
Бай Сяочунь, стоящий в толпе, был ошеломлен. Когда он посмотрел на окружавших его людей, которые выглядели столь усердными, словно им вкололи куриной крови, то почувствовал холодный озноб, пробежавший у него по спине.
Он был недоволен! Просто подумав о тяжёлом голоде, сопровождающем культивацию Техники Вечной Жизни, он почувствовал себя плохо. Пот выступил у него на лбу. Он прокручивал в голове различные идеи, прежде чем его глаза внезапно загорелись. Он протиснулся сквозь толпу, а затем вдруг похлопал себя по груди, и громко крикнул.
— Сестра Чжоу, я, Бай Сяочунь, выполню твою просьбу о поимке куриного вора, даже если мне придётся подняться на гору из ножей или опуститься на дно котла с маслом! — его пронзительный голос явно указал на его местоположение. Он даже выскочил из толпы и встал прямо напротив неё.
Его внезапное заявление мгновенно привлекло к себе внимание публики. Особенно, громкие звуки, которые раздавались, когда он хлопал себя по груди, этого действия было вполне достаточно, даже чтобы пристыдить воздыхателей Чжоу Синь Ци. Даже Чжоу Синь Ци невольно на него взглянула.
Когда она увидела поддержку, оказанную ей собратом учеником секты, Чжоу Синь Ци улыбнулась и слегка кивнула головой. Уже собираясь покинуть площадь, она снова услышала пронзительный голос.
— Сестра Чжоу, у меня есть предложение. Почему бы нам не собрать для поисков вора небольшую команду? Совместными усилиями мы определенно сможем поймать презренного вора и защитить Духовных Хвостатых Кур нашего предка! — выражение лица Бай Сяочуня было наполнено чувством справедливости. Его поведение подразумевало, что он пожертвует всем, чтобы выполнить задачу, поставленную Чжоу Синь Ци.
Чжоу Синь Ци на мгновение растерялась. Когда окружающие услышали слова Бай Сяочуня, то многие из них посчитали, что это неплохая идея. Один за другим они выразили своё одобрение.
— Это возможно. Но моё основное внимание всё ещё сосредоточено на культивации. Что касается создания группы, делайте то, что хотите, — Чжоу Синь Ци кивнула головой и снова посмотрела на Бай Сяочуня. Она подумала, что хоть этот ученик и дилетант, но он был чисто одет и выглядел невинным и послушным. Важнее всего было то, что его горячая поддержка произвела на неё хорошее впечатление, она даже слегка ему улыбнулась.
— Как и предложил этот добросердечный ученик, для того чтобы поймать вора, вы должны сформировать небольшую команду. У меня с собой десять лент, которые будут служить представителям этой группы в качестве знаков отличия, — сказав это, она достала из своего пространственного мешка десять синих лент. С нежной волной, эти десять лент полетели по направлению к Бай Сяочуню и приземлились ему прямо в руки.
— Сестра Чжоу, не волнуйтесь! Вы можете на меня рассчитывать! — выпятив грудь вперед, Бай Сяочунь крепко сжал ленты. Выражение его лица говорило «Ничто не помешает мне спасти Духовных Хвостатых Кур предка, даже жестокая смерть».
Намёк на похвалу показался в глазах у Чжоу Синь Ци. Она подумала, что таких ответственных маленьких учеников было слишком мало. И лишь зафиксировав в памяти образ послушного Бай Сяочуня, она развернулась и ушла.
После того как её воздыхатели заметили, как Чжоу Синь Ци посмотрела на Бай Сяочуня, на их лицах появились недовольство и сожаление о том, что они сами об этом не подумали.
После того как Чжоу Синь Ци ушла, вперед поспешно вышли ученики, ответственные за Духовных Хвостатых Кур, и поблагодарили зрителей, особенно Бай Сяочуня. Бай Сяочунь выпятил грудь и резко осудил куриного вора. Ближе к концу, все ученики, ответственные за кур, были взволнованы. Под командованием Бай Сяочуня была окончательно сформирована команда по поимке куриного вора, которая состояла из нескольких учеников, чьи культивации ему уступали.
По пути домой Бай Сяочунь вытер пот со лба и тяжело вздохнул.
— Это было слишком опасно! Я почти потерял все свои будущие блюда. Это счастье, что я, Бай Сяочунь, такой умный и проницательный. Хе-хе, — когда Бай Сяочунь подумал об этом, он снова почувствовал гордость. Напевая что-то себе под нос, он вернулся к себе во двор и посмотрел на Духовный Зимний Бамбук. Скорость роста этого бамбука была просто ужасающей. На сегодняшний день он вырос почти на один чжан в высоту и был толщиной с небольшого ребёнка. Выглядел он весьма поразительно.
В ту же ночь небо заволокло черными тучами и окрестности погрузились в кромешную тьму. Очнувшись от медитации, Бань Сяочунь открыл глаза и облизнул губы.
— Под темной луной и необъятными небесами, кажется, я снова проголодался…
