В итоге ученики Среднего Пика начали постепенно расползаться, понимая, что они должны срочно покинуть пик, не смея даже подумать, что будет, если они останутся здесь, хоть немного дольше. Однако их отравление было таким глубоким, что, даже покинув Средний Пик, им ещё долго не удавалось прийти в норму. Теперь они смотрели на пещеру Бай Сяочаня с её большим ужасом, если это возможно, они скорее предпочли бы взрывающиеся алхимические печи…
— Этот Е Цзан слишком безжалостен, наверняка это его месть за всё!
— Проклятье, это уже не демон ночи, это демон чумы!
— Демон Чумы Е Цзан!
С течением времени, с трудом вынеся всю эту боль, культиваторы заложения основ, уже не смели открыто ненавидеть Бай Сяочаня, подавляющим большинством голосов решив ни в коем случае не провоцировать Е Цзана.
Они думали, что Е Цзан слишком страшен с этой его силой неразличимых убийственных пилюль, что могут свалить с ног любого.
Помимо прочего, многие культиваторы перестали относиться к дао медицины с таким пренебрежением, начав тратить время на его изучение… Даже на Пике Предка обратили внимание на это дело.
Однако сам Бай Сяочань ни о чём из этого не подозревал, благодаря тому, что сила и крепость его тела и организма многократно превосходили обычные, с его техникой бессмертия, сам он не пострадал, с головой уйдя в очищение лекарств. И вот, спустя ещё месяц, он наконец преуспел в том, чтобы не дать лекарству развеяться зелёным дымом и успешно заставить его осесть в алхимической печи, превратившись в вещество со слабо узнаваемым ароматом.
Но только очистив ещё несколько видов духовных лекарств четвёртого уровня и подняв их качество до 70%, полностью потратив все свои ресурсы медицинских растений, Бай Сяочань решил остановиться. Взяв пилюли он, взволнованно вздохнув, вышел из своей пещеры.
Снаружи всё было залито прекрасным солнечным светом, однако Бай Сяочаню показалось, что вокруг как-то слишком тихо, он широким взглядом окинул Средний Пик, убеждаясь, что вокруг царит полная тишина и не видно ни единого человека.
Бай Сяочань несколько удивился, но вскоре успокоился, с удовольствием вспомнив, что завершил наконец своё очищение лекарств и кажется на пик это никак не повлияло. Однако, по мере того, как он продолжал прогуливаться по пику, на него начал накатывать страх.
— Почему так тихо? – Бай Сяочань, чувствуя неладное, быстро спустился с горы, ни встретив по пути ни единого человека, даже пещеры бессмертного были совершенно пусты.
— Где люди? – Бай Сяочань моргнул, начиная нервничать.
Он поспешил пройти дальше, стоило ему покинуть гору, и он сразу увидел вдалеке одного из культиваторов Среднего Пика, которого поддерживало под руки двое учеников внутренней секты. Стоило ему увидеть Бай Сяочаня и тот затрясся всем телом, с ужасом глядя на него.
— Ты… Закончил? – Его дыхание участилось, когда он указал на Бай Сяочаня.
— А? Закончил, — Бай Сяочань был несколько ошарашен такой странной реакцией.
Стоило ему произнести эти слова, и на лице измождённого культиватора отразилась неимоверная радость, он тут же развернулся в сторону территории внутренней секты, издав громкий крик.
— Выходите, вы можете возвращаться в свои пещеры бессмертного, Демон Чумы… Наконец закончил очищать свои лекарства!
Читайте ранобэ Вечная Воля на Ranobelib.ru
Стоило этому крику разнестись вокруг, как отовсюду с территории внутренней секты ему ответил многоголосый крик облегчения. Вскоре один за другим из пещер, при поддержке учеников внутренней секты, начали появляться измождённые культиваторы с измученными взглядами, в которых читалась такая же неописуемая радость.
— Правда? Демон Чумы закончил очищать лекарства?
— Небеса не оставили нас!
Наконец-то я смогу вернуться на Средний Пик…
Сун Цюэ также был в этой ликующей толпе, ноги его отчаянно дрожали, однако он продолжал упрямо сверлить Бай Сяочаня взглядом, он отличается от остальных, его не запугать так просто, жажда крови в этом взгляде была ужасающей.
Бай Сяочань растерянно почесал голову, терзаемый смутной виной, наблюдая как измученные культиваторы, поддерживаемые под руки учениками внутренней секты, с явным страхом обходят его по широкой дуге, один за другим устремляясь к Среднему Пику.
Не успела бы догореть и палочка благовоний (Прим. пер. Уточню, это устоявшееся выражение, обозначающее кратковременность событий, как наше в мгновение ока, только чуть подольше), а все эти сотни людей уже покинули это место. Тут Бай Сяочань, моргнув, увидел летящую издалека Сун Цзюньван, что вскоре опустилась перед ним, глядя наполненным сложными эмоциями взглядом.
— Старшая сестра Сун… — осторожно заговорил бай Сяочань.
— Закончил? Отдай пилюли мне, я передам их патриарху, — Сун Цзюньван заставила себя улыбнуться.
Бай Сяочань поспешно достал пять пилюль четвёртого уровня из своей сумки-хранилища, естественно это была лишь часть того, что он создал, он не собирался отдавать им всё.
Взяв пилюли, Сун Цзюньван тщательно их изучила, потом одарила Бай Сяочаня глубоким взглядом, улыбнувшись уже более искренно, после чего сказала Бай Сяованю ждать здесь и, превратившись в длинный радужный луч, взмыла к Среднему Пику.
Бай Сяочань был несколько встревожен, он уже знал, какие порядки действуют в Секте Кровавой Реки, и, хотя у него была большая уверенность в успехе, на этот раз судьями будут выступать самые влиятельные люди секты, так что это дело было крайне важным, потому ему было немного не по себе.
Спустя промежуток времени, едва достаточный, чтобы сгорела палочка благовоний, Сун Цзюньван вернулась, и на этот раз в её взгляде, обращенном на Бай Сяочаня, мелькнуло нечто ещё более странное, после чего она бросила ему некий знак, после чего внезапно нежно коснулась его подбородка, мягко произнеся:
— Патриарх велел передать тебе, что отныне, покуда ты не предашь секту, ты можешь свободно пользоваться статусом, равноценным прямому наследнику семьи Сун!
Бай Сяочань сразу воодушевился, подумав, что теперь может позволить себе ненадолго сорваться с цепи, и, окинув взглядом великую старейшину перед собой, внезапно также протянул руку, в свою очередь нежно коснувшись её подбородка.
— А это будет считаться предательством? – он одарил Сун Цзюньван откровенной улыбкой, от которой та буквально застыла, она так давно занимала свою влиятельную позицию, что никто никогда не смел так откровенно заигрывать с ней, лицо её сразу залилось румянцем, однако в глазах также мелькнул ледяной холод.
— Кажется, я должна преподать тебе пару уроков насчёт уважения к великим старейшинам!
