***
— Уааах, это шикарно! Даже Токио меркнет, когда я вижу это!
Кохру-чан, сидящая рядом со мной на соседнем сиденье, восхищалась видами Нахи [1]. Островная префектура Окинава [2] на самом деле вызывает во всех положительные летние эмоции. Отсюда видно пляжи и бескрайнюю морскую гладь.
Не могу сказать точно, как я к этому отношусь, однако вид моря и города солнечного отдыха заставляет меня смотреть в окно, приковывая взгляд к пляжам. Да, это определённо будет не так уж и плохо.
На самом деле поездка в Окинаву – что-то из ряда вон выходящее. Обычно все школы отправляют детей на более или менее образовательную поездку, вроде Осаки [3], однако в нашем случае администрация школы Цудзи решила сделать эксперимент с первогодками и предоставить Мацуде-сэнсэю выбор: ехать в Хиросиму, чтобы показать прелести деревенской жизни, или же в Наху, дабы всем вместе окунуться в лето. Как ни странно, но даже за поездку на столь живописное место денег с нас не взяли. Кажется, это спонсировалось кем-то из попечительского совета школы. Ну да не буду вдаваться в такие подробности.
Изъяв из своей сумки фотокамеру, я зарядил в неё новый барабан плёнки и захлопнул крышку, направляя объектив на солнечный горизонт. Ох, нужно поспешить, скоро мы прибудем к нашей гостинице.
*ЩЁЛК*
— А? Кто-то фотографировал? – спросил Мацуда-сэнсэй, услышав щелчок.
— Простите, не удержался.
— Ямадзаки-кун, не извиняйся. Фотографируй сколько хочешь, для этого мы здесь! Правда, я думаю, что в Хиросиме фото были бы более живыми…
— Ну, сэнсэй, не будьте таким скучным, — приструнила Мацуду-сэнсэя Ямада-сэмпай. Она и члены её клуба сопровождают нас в качестве кураторов, так как все они уже посещали этот прекрасный город у южного побережья – Наху.
Как только я отвернулся и сделал ещё пару фото, меня за плечо потеребила Кохару-чан.
— Ямадзаки-кун, ты потратишь всю плёнку слишком рано.
— Не беспокойся, я много стребовал с Тамуры-сэмпая за то, что одолжил ему камеру. Хотя сейчас меня немного мучает совесть…
Лучше не вдаваться в подробности. Скажу одно, тот инцидент слишком постыден, чтобы признаваться, что, хоть и косвенно, но я виновен в нём.
— Тогда я спокойна. У нас будет много времени, чтобы ты сделал отличные фотографии. Ох, ты же возьмёшь камеру на пляж?
— Ээээ… Не хочу тебя расстраивать, но Мацуда-сэнсэй сказал, что мы не пойдём на пляж.
— ЧТО?! Мы приехали летом на Окинаву. Не пойти на пляж – смертный грех номер один!
— Тише-тише, Кохару-чан, я-то ничего не могу сделать.
— Ах, ты, конечно, прав. Прости.
— Не нужно так часто извиняться.
*ЩЁЛК*
Через пару минут я начал замечать, что две девушки на соседних местах перешёптываются, глядя на меня. Ох, это немного беспокоит. После школьного фестиваля я стал слишком популярен, даже, несмотря на мои слова. Люди просто решили, что это была часть моего сценического образа. Ну, не то чтобы мне это не нравится…
— Ямадзаки-кун, а ты не сделаешь для нас пару фото?
— Ааааа…
— И для меня, Ямадзаки-кун! – крикнул кто-то спереди.
— Ямадзаки-кун, развлекаешься? – подошла к растерявшемуся мне Ямада-сэмпай. – Не заставляй девушек ждать. Или у тебя мало плёнки? Ах, когда ты уже купишь цифровую фотокамеру?
— Мне нравится именно эта. У меня с ней связаны… интересные воспоминания.
Услышав это, Кохару-чан вздрогнула. Она старалась не показывать этого, но её взгляд исподлобья направлен на камеру в моих руках. Девушка знает, что этот предмет я получил от Сакуры, и он связывает меня с ней, однако это здесь абсолютно ни при чём. Просто те воспоминания говорят мне: «Никогда никого не прощай, потому что все всегда попросят прощения снова».
— Так ты сфотографируешь нас? – настаивали на своём соседки.
— Эм, простите, но я не думаю, что у меня хватит плёнки на всех. Может, если вы станете ближе, и мы запечатлеем только лучшие моменты…
— О чём ты! Это и есть лучший момент. Правда ведь?! Эй, давайте сделаем совместное фото. Все сюда!
Автобус просто взорвался, когда ребята начали собираться в хвосте, вокруг меня. Это, вообще-то, опасно, ходить в салоне во время движения, тем более такими группами. И почему Мацуда-сэнсэй ничего не делает с этим?! Эх, делать нечего. Я вышел вперёд и направил объектив на собравшуюся толпу.
*ЩЁЛК*
— Уааа! Здорово! Мы найдём тебя потом, Ямадзаки-кун. У нас столько планов, если ты не возражаешь.
— Нет, мне всё равно нечем заняться.
— Как так?
— Ну… — не знал я, как ответить, ведь все серьёзно хотят повеселиться за эти три дня, что мы на Окинаве.
— Тогда ты можешь присоединиться к нам! Мы всегда рады Ямадзаки-куну, — улыбаясь, пригласила меня присоединиться к её группе Катаноха-сан, активистка школы.
— Эм, простите, но я не могу бросить свою группу. Мы пообещали друг другу…
— Вот как. Жаль. Тогда Ямадзаки-кун может заглянуть к нам вечером, чтобы весело провести время.
Катаноха-сан подмигнула мне и вернулась на своё место, а до моей пустой головы постепенно начало доходить. ЧТО?!
Я тоже вернулся на своё место, где Кохару-чан уже ждала меня, вглядываясь в даль за окном.
— Мы уже почти приехали. Это наша гостиница, — сказала она.
— Да.
— Почему ты не присоединился к их группе, Ямадзаки-кун?
— Ну, у них в группе нет тебя, Кохару-чан.
Девушка побагровела, из её ушей, кажется, повалил пар, а глаза забегали по сторонам. Она резко развернулась и несмело наорала на меня:
— Не говори таких вещей! Это звучит странно! И вообще, не думай, что ты настолько крутой, что тебе всё дозволено.
— Ха-ха-х, ты такая милая, когда смущена.
— Я не смущена! Просто чувствую себя… странно…
*ЗВУК: ТОРМОЗИТ*
— Итак, мы приехали. Пожалуйста, соберите все свои вещи и не оставляйте мусор в салоне. Помните, каждый из вас должен придерживаться своей группы. Что ж, начнём расселение. Всем весёлого отдыха, — поприветствовал нас Мацуда-сэнсэй, выходя из автобуса.
Вслед за ним на улицу повалили учащиеся школы Цудзи. Токийский брат, как ни странно, здесь не редкость. Интересно будет услышать местный диалект [4]. Сильно ли он отличается от токийского или, что мне более привычно, хиросимского?
Повесив сумку на плечо, я также взял вещи Кохару-чан и вышел из автобуса. Девушка хотела было что-то возразить, но не стала. Сэнсэй распределил нас по четырём группам, каждая из которых имеет собственного куратора из клуба оккультных исследований. Вот только почему нам достался именно он…
— Всем расселяться! Парни, это расцвет вашей юности! Я буду разочарован, если за время нашего здесь пребывания не возникнет никаких пикантных ситуаций. Ах, если кому-нибудь понадобится защи…
*БАХ*
Не в силах больше терпеть самовольство и извращённый характер сэмпая, я ударил его в живот, как учила Ямада-сэмпай, президент клуба оккультных исследований. Мой взгляд как раз пересёкся с взглядом президента. Сэмпай одобрительно подняла большой палец вверх, усмехнувшись.
— Уааа, Ямадзаки-кун, ты наш защитник!
— Эй, Миса-чан, не висни на моей шее! У меня и так две сумки.
— Прости-прости. А-ха-х, когда Ямадзаки-кун с нами, мы можем ничего не бояться. Правда, Кохару-чан?
— М-миса-чан! Не говори так! Он такое же животное, как и все парни, — краснея, злилась Кохару-чан. Её прямо не узнать.
— Кохару-чан, разве не ты говорила, что если это я, то ты не против? – подтрунил я девушку.
*ЗВУК: ЗАКИПАЕТ*
— Идиот! Идиот! Идиот! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Это было совсем не то! Ямадзаки-кун, ты грёбаный извращенец!
— А-ха-ха-ха, — смеялся я, пока Кохару-чан мило избивала меня своими миниатюрными ручками.
Когда девушка поостыла, я тихо попросил у неё прощения, на что та молча кивнула. Напоследок я погладил Кохару-чан по голове, чтобы окончательно свести свою вину к минимуму, но и от этого она тоже покраснела. Блин, пару недель назад Кохару-чан была такой тихоней, что некоторые её даже не замечали в классе, а теперь она вовсю кричит. Ну, мне определённо нравится видеть её такой весёлой.
— Все заходим.
Читайте ранобэ Во имя завтрашнего дня на Ranobelib.ru
По итогу моя группа состоит из: Тамуры-сэмпая, являющегося нашим куратором, меня, Кохару-чан, Мисы-чан, старосты и… Какого?!
— Катаноха-сан, что ты здесь делаешь?
Девушка из другой группы, можно сказать, школьный идол первогодок, Катаноха-сан перешла в нашу группу в последний момент. Если подумать, разве в нашей группе не слишком много девушек?
— Я подумала, что это хороший шанс получше подружиться с Ямадзаки-куном. Ты же не против?
— Нисколько, но тебе здесь может быть скучно…
— Все за мной, искать дырки в горячих источниках!!! – закричал Тамура-сэмпай, после чего был избит президентом.
— А-ха-ха, думаю, у вас будет весело, — Катаноха-сан забежала за мою спину, будто прячась от извращённого сэмпая. – Ты же защитишь меня, Ямадзаки-кун? Ха-х.
Глядя на эту милоту, я сглотнул, а затем словил горящий гневом взгляд Кохару-чан. Эй, я же извинился за тот инцидент! Ах, я понял, её сумка всё ещё у меня. Нагнав свою подругу и старосту, я отправился вместе с ними внутрь гостиницы.
Внешний вид заставляет усомниться, туда ли мы приехали. Гостиница – четырёхэтажное здание в традиционном японском стиле, однако с балконами, большинство из которых имеют собственные занавески, то есть каждый балкон можно закрыть так, чтобы с него ничего не было видно. Кажется, эти занавески водонепроницаемые, что позволяет им выстоять в дождливую погоду.
Внутри всё оказалось ещё шикарней. Холл просто огромен, слева по коридору находится общая столовая, по середине – лестничные пролёты на следующие этажи, а справа и чуть подальше в центре какие-то дополнительные коридоры. Ох, на одном из них указатель к горячим источникам. Вот как, значит. Эта поездка определённо влетела в копеечку школе. Почему же мы здесь?
Со второго этажа спустился персонал, который был просто идеален! Две девушки и два парня одеты в юкаты [5], что только подчёркивает японскую культуру в этом месте, хотя один из работников похож на иностранца. У него светлые волосы и малозаметные серьги в ушах, однако он всё же очень учтив и прекрасно знает этикет. Именно этот парень произнёс приветственную речь:
— Я рад видеть всех вас в нашей гостинице. Обещаю, эти три дня и три ночи не оставят вас равнодушными и подарят кучу воспоминаний. Что касается расселения, ваша школа зарезервировала четыре комнаты, то есть вы можете селиться, как захотите: по группам или по половому признаку. Это решать вам. В столовой предоставлен широкий выбор традиционных японских блюд, однако ассортимент напитков выходит за пределы Японии. Вы также можете готовить сами, если изъявите желание, только попросите. Горячие источники здесь раздельные, они доступны 24 часа в сутки. Хотя источники и находятся под открытым небом, благодаря новейшим материалам звукоизоляция потрясающая. Только если вы сильно крикните, вас смогут услышать в соседнем источнике. Ах да, меня попросили объявить, что после десяти никто не должен покидать гостиницу, однако передвижения внутри разрешаются. Я управляющий гостиницей – Джон Смит. Если возникнут вопросы, всегда рад на них ответить. Приятного всем отдыха.
Кажется, все только и ждали этих слов. Как только управляющий передал нас под опеку наших кураторов, мы направились по своим комнатам. Однако странное имя у этого человека, Джон Смит. О, я же забыл, что он иностранец. Должно быть, британец или ещё американец, а может и француз, судя по внешности. Когда я уже поднялся на второй этаж и окинул первый прощальным взглядом, управляющий говорил с кем-то по телефону. Его лицо было серьёзным, а язык, использовавшийся в беседе, английский. До меня долетели лишь обрывки фраз, но, так как английский – мой любимый предмет и успеваемость по нему у меня отличная, у меня получилось понять их:
— …you personally come to Japan? Oh, that is not necessary. Okay, I’ll be waiting. (…ты лично приедешь в Японию? Ох, это совсем не обязательно. Хорошо, я буду ждать.)
Закончив разговор, управляющий глянул в мою сторону, но меня уже и след простыл. Я быстро нагнал свою группу и влетел в комнату, таща на плечах две сумки, уже изрядно вымотавшие меня. КАКОГО?!
— Что здесь происходит?!
Катаноха-сан, Миса-чан, староста и Кохару-чан растаскивают футоны по комнате. Неужели… Я глянул на улыбающегося Тамуру-сэмпая, который, словив мой взгляд, задорно выдал:
— Не благодари, Ямадзаки-кууууууууууу…
*БАХ*
— Ты так жесток, Ямадзаки-кун, — плача не то от боли, не то от обиды упал сэмпай на колени после моего удара.
Я обратился к девушкам:
— Вас устраивает то, что мы все спим в одной комнате?
По очереди отвечали Миса-чан, староста, Катаноха-сан и Кохару-чан:
— Это здорово, что мы все вместе!
— Только попробуй что-нибудь выкинуть, Ямадзаки-кун.
— Думаю, будет весело.
— …
— Кохару-чан, а ты что думаешь? – спросил я у воздержавшейся девушки.
— Ну… Эм, если это ты, то я не против… К тому же, пока ты здесь, сэмпай-извращуга не подойдёт к нам! – начав стеснённо, Кохару-чан закончила с силой и уверенностью в голосе, будто найдя убедительную отговорку.
Если никто не против, то и я тоже. Мы разложили футоны у стены, чтобы никому не было обидно. Справа от меня спит Катаноха-сан, а Кохару-чан – слева. Уаа, можно будет поболтать ночью о чём-нибудь.
Поскольку все выдохлись после поездки, на сегодня было решено остаться в гостинице, да и поздновато уже, ведь солнце скоро сядет. После расселения девочки перешептались и куда-то убежали, а сэнсэй, изловив меня бездельничающим в коридоре, отправил помогать разгружать остальные вещи, которые, как мне кажется, принадлежат ему и кураторам. Работа заняла около пятнадцати минут.
— Ямадзаки-кун, трудишься? – выбежала ко мне Кохару-чан.
— Я уже закончил, просто отдыхаю. Какие планы?
— Пока никаких. Мы… Мы… Мы осматриваем гостиницу, да, гостиницу… — будто недоговаривая, ответила Кохару-чан и повернулась к заходящему солнцу.
— Правда красиво, Ямадзаки-кун? Здесь небо тоже, что и в Токио, но совсем другое. Знаешь, я никогда не покидала крупные города.
— А Наха, по-твоему, мелкий город?
— Ну… Он не кажется большим и устрашающим, наоборот, уютным и весёлым.
— Вот, что ты имела в виду. Кажется, я тебя понял.
Мы с Кохару-чан прошлись немного от гостиницы, чтобы полюбоваться видом на город. Это действительно совсем иное чувство, нежели когда смотришь на токийские дома, нагромождённые кучей, и небоскрёбы. В Нахе тебя заполняет ощущение свободы и полёта, будто бы всё тревожащее тебя осталось позади, хотя это и не так. Ни с того, ни с сего Кохару-чан прервала мои размышления о прекрасном:
— Когда ты уже простишь Сакаи-чан и Сакуру-чан?
— Блин, это моё дело.
— Но они ведь подрались из-за тебя!
— Нет, всё было не так. Они лишь руководствовались своими собственными желаниями.
— Какими?! Почему ты не хочешь мне рассказывать? Может, ты просто эгоист, и я зря помогла тебе на том фестивале.
— Не говори глупостей, Кохару-чан, — я посмотрел прямо в глаза девушке рядом со мной. Она немного ниже меня, а её чёрные волосы слегка колышет морской бриз, доходящий до города. – Конечно же, я эгоист, ха-ха.
— Значит, мне не следовало…
— Но даже если я эгоист, Кохару-чан, мне совсем не хочется быть окружённым такими же людьми. Знаешь, на самом деле я давно простил их, просто общаться с ними для меня слишком больно. Да и не хочу я. У меня ведь есть ты, Кохару-чан, — ухмыльнулся я.
— Блин, когда ты так говоришь, я не могу на тебя злиться. Я тоже рада, что подружилась с тобой. Мне давно не было так весело…
Говоря это, Кохару-чан закладывала волосы за ухо, а солнце освещало её, создавая ауру света и тепла вокруг девушки рядом. Такой кадр не должен пропадать зазря.
*ЩЁЛК*
— Эй, ты что делаешь?!
— Прости, не удержался. Потом отдам фотографию.
— Нашёл, что фоткать. Хм. Нам, наверное, уже пора возвращаться в гостиницу.
— Постоим ещё немного, пока солнце не коснётся горизонта.
Мы с Кохару-чан молча наблюдали за тем, как солнце тянется к краю земли, а я же только и мог, что думать: «Совсем скоро этого не станет». Жаль ли мне? Честно говоря, да, но даже так я не хочу ничего менять просто потому что мгновения радости – всего лишь мгновения в полной вечности.
— Ямадзаки-кун, я никогда не могла понять, как ты читаешь сердца людей. Поначалу меня это пугало, как и любого бы на моём месте, но сейчас я знаю, что ты стараешься. С того фестиваля твой глаз больше не светился, значит ли это, что ты потерял силу?
— Нет, просто я стараюсь не использовать её на близких людях. Я понял, что ты хотела спросить. Нет, я никогда больше не смотрел на тебя тем взглядом.
— Понятно… Спасибо тебе, Ямадзаки-кун, но знай, что я не обижусь, если ты это сделаешь. В конце концов, может ты узнаешь обо мне что-нибудь новое, что-то, что заставит тебя воспринимать меня по-новому.
— Не говори глупостей, я и так вижу тебя насквозь.
— Эээээ… Врёшь же? Ведь врёшь!
— Ха-ха-ха. Не вру.
— Точно врёшь, иначе бы знал… Идиот! Идиот! Идиот! Не шути со мной так.
В свете заката Кохару-чан снова набросилась на меня, мило избивая. Она скорее игралась со мной, нежели хотела проучить, ведь вместо гримасы стремительности и гнева на лице девушки зависла нежная спокойная улыбка.
_______________________
1) Наха — административный центр и крупнейший город префектуры Окинава Японии. Расположен в южной части острова Окинава, на побережье Восточно-Китайского моря.
2) Окинавские острова — группа островов, принадлежащих префектуре Окинава. Часть окинавских островов принадлежат Рюкю. Административный центр префектуры Наха и большая часть населения находятся на самом большом острове группы, Окинаве.
3) Осака — третий по населению город Японии, который находится в южной части острова Хонсю, близ устья реки Йодо в заливе Осака. Центр одноименной префектуры.
4) В Японии в зависимости от местоположения диалекты могут сильно разниться, вплоть до непонимания токийским японцем выходца из Хиросимы. Некоторые люди находят в изучении диалектов своё хобби.
5) Юката — традиционная японская одежда, представляющая собой летнее повседневное хлопчатобумажное, льняное или пеньковое кимоно без подкладки.
