Грид ненавидел янбанов. Он считал их подлинными злодеями, скрывающимися под человеческой маской. Во многом виноват был Гарам. Нет, почти каждый янбан заслуживал подобного отношения.
Эти существа, испытывающие чувство неповторимой элитарности, даже не пытались скрыть свою уродливую натуру. Они пытались навредить восточным богам, существовавшим исходя из желаний самого человечества, и встать на их место. Они мечтали стать богами, ничего не зная ни о доброте, ни о сострадании. Они считали человечество расходным материалом, призванным поддерживать и наращивать их божественность. Это были опасные, коварные, невежественные и противоречивые существа. Одним словом, они были хуже зверей.
Хорошая новость заключалась в том, что в отличие от демонов, они не спешили убивать людей. Впрочем, это нельзя было считать доброй волей. Люди им были нужны, чтобы стать богами. Вот почему Янгу не мог полностью принять почти «благосклонное» отношение Мира по отношению к самому себе и Крюгелю.
– Мир…
Существо, появившееся совершенно неожиданно и вставшее рядом с ними… Вершина янбанов, которых он так ненавидел. И при взгляде на него перед глазами Грида промелькнули некоторые сцены.
Во-первых, он вспомнил их первую встречу. Тогда Мир поприветствовал Грида с такой же предельной вежливостью. Казалось, его вполне устраивала возможность того, что его лишат артефакта – Дао Синего Дракона, который он так долго хранил. Конечно, он не собирался просто так отдавать его. Скорее, он просто оценивал квалификацию Грида.
В то же время он говорил о богах. Боги не были всемогущими. Кроме того, он дал понять, что Преемник Пагмы несёт чересчур большую ответственность.
В тот момент Грид счёл такое заявление неприятным. Он решил, что коварный янбан просто заговаривает ему зубы. Он расценил это как уловку, призванную рассеять его решимость. Но, оглядываясь назад, можно было понять, что в глазах Мира читалось определенное раскаяние. В его тайном восторге и восхищении тем, что его ранили Грид с Крюгелем, не было фальши. И такое же отношение у него осталось в последующие встречи. Вместо ненависти и раздражения он стимулировал и поощрял их. Он относился к их стычкам будто к занятному спаррингу.
– …
Итак, Грид внимательно посмотрел на Мира, на его шрамы. Большинство из них были получены в битвах против Грида и Крюгеля. Мир оставил их в качестве медалей, хотя вполне мог избавиться от шрамов с помощью силы Красного Феникса.
– Ты… – собравшись с мыслями, прямо спросил Грид, – Я действительно нравлюсь тебе?
Отрицать этого Мир не стал. Он немного подумал, вспоминая то, что ранее сказал Юме, и ответил:
– Я сочувствую синему богу-дракону, которого ты пытаешься спасти, но мне это не нравится.
Вечный снег Кайи был создан негодованием синего дракона. Постоянные снега принесли множество горя людям и животным. Народ Кайи жил в пустыне и первоначально не был привычен к холоду. Эти люди не были готовы к холодам и не знали, как противостоять им. Им трудно было приспособиться к внезапно повалившему снегу, из-за чего многие жители покинули город, либо попросту замёрзли. Положение животных оказалось ещё более тяжелым.
Неужели синий дракон действительно не знал, что его эмоции могут навредить тем, кого он защищает? Конечно, знал.
– Для меня бог подобен ребенку. Боги сильны, недалеки и склонны считать себя всемогущими… – добавил Мир, с горькой улыбкой глядя в сторону Рафаэля, – И ангелы ушли недалеко от них. Впрочем, ты и так всё это наверняка знаешь.
– Меня тоже называют богом. Тем не менее…
– Важно, что ты понимаешь это.
– …?
– Ты начал с человеческой жизни и способен признать, что не идеален. Для тебя это не стыдно, а естественно. Я не сомневаюсь, что твой пример уже является тревожным звоночком для многих богов. Возможно, в будущем ты многое изменишь.
– …
– Но самое главное, ты – моя надежда. Ты – человек, доказавший, что я тоже могу стать богом, – честно признался Мир, – Моя цель — стать богом войны. Я хочу подарить долгожданный отдых Чию и правильно направлять богов. Я знаю, что это нелепая мечта, но… Для меня, родившегося в качестве подобия ангела, это всего лишь мечта… Всю свою жизнь я пытался воплотить её в реальность, но у меня всё ещё нет уверенности в том, что это возможно. Вот почему я так переживаю за тебя. Если ты изменишь других богов… мои мечты тоже изменятся.
Частицы потухшего света продолжали заполнять пространство, а его тихий голос заглушала громоподобная серия взрывов.
Тем не менее, Преемник Пагмы ясно видел и слышал его. Миру было стыдно и страшно. Он потупил взор, а его голос дрожал. Он знал, что его квалификации далеко не достаточно, чтобы обсуждать свою мечту. И ему потребовалось немалое мужество, чтобы признаться в этом Гриду. Впрочем, это лишь свидетельствовало о том, что Мир не лгал. Он разговаривал с Гридом абсолютно искренне.
– Поэтому ты пришел помочь мне? Ты следил за мной?
– У меня нет возможности и права следить за тобой. Тем не менее, у меня есть способность чувствовать действия Рафаэля. Иногда у меня складывается такое ощущение, что я запутался в нитях судьбы… Благодаря этому я и понял, что происходит.
– Зачем ты хочешь… правильно направлять богов?
Грид хотел доверять Миру. Вот почему он задал этот вопрос.
– Я лишь надеюсь, что столь короткий промежуток времени, отведённый смертным, не станет для них в тягость.
Мир вспомнил тот день, когда разбрасывал просо для мелких птиц. В столице Кайи, покрытой вечными снегами дракона, о небольшом количестве людей и животных, которые не смогли покинуть свой дом, заботился не кто иной, как Мир. Он всегда чувствовал жалость к маленьким существам, волей случая оказавшихся втянутыми в противостояние богов.
Однако он не мог признаться в этом, поскольку никто не сочувствовал ему. Таким образом, он совершенно один заботился о них.
Читайте ранобэ Во всеоружии на Ranobelib.ru
– …
Вспоминая своё прошлое, Грид слегка нахмурился. Тогда его беспокоили вовсе не боги, которые даже не знали о его существовании. Палки в колёса ему ставили такие же люди, как он сам.
– Причина, по которой люди и животные страдают… это не только из-за богов, проговорил он, мысленно добавив: «Тебе будет тяжело воплотить своё желание в жизнь».
Однако Мир лишь улыбнулся Гриду, словно прочитав его мысли. Возможно, он почувствовал доброту, с которой всю свою жизнь пытался столкнуться.
– Я знаю. Вот почему я тем более должен сделать это.
Прошло несколько секунд после появления Мира, но они с Гридом уже вели обстоятельный и довольно сочувственный разговор.
– Я верю, что всё ещё можно исправить.
На этом разговор следовало заканчивать, поскольку текущие условия не позволяли им вести дальнейшее обсуждение. Копье Рафаэля уже меняло свою форму. Причём происходило это крайне быстро: огромный кусок белого металла превратился в чистый бант, напоминающий собой ангельские крылья. А затем произошла ещё одна серия взрывов. Тысячи световых стрел без разбора обрушились на землю.
Удивлённые люди попытались как-то отреагировать на столь внезапную атаку. Они защищали друг друга, используя навыки и магию. Выглядело это поистине великолепно. Синергия, достигнутая благодаря их собственным индивидуальным способностям, доказала, что общий уровень и понимание игровых процессов среди игроков существенно выросли.
Однако противник был слишком силен. Разрушительная сила Рафаэля находилась не на том уровне, с которым могли справиться обычные игроки. Если так всё и будет продолжаться – большинство из них попросту погибнет.
Итак, Преемник Пагмы начал действовать. Он уже использовал «Просьбу о помощи», передав свою волю творениям, разбросанным по всему миру. Это была сила Вооружённого до зубов бога, эволюционировавшая из титула «Пангейский Князь Добродетели». Тысячи единиц оружия хлынули вниз и перехватили большинство стрел Рафаэля. Однако на этом было не всё.
Половина боевой экипировки устремилась к Рафаэлю. По сравнению с началом битвы, мощь ангела стала менее подавляющей, да и в целом его состояние следовало назвать ослабленным. Но вот, когда ореол света нацелился на боевую экипировку Грида…
– В следующую нашу встречу мы можем стать врагами. Если отложить в сторону то, что в сердце я поддерживаю тебя, право двигать мной принадлежит богу, которому я служу, – раздался голос Мира, – Однако сегодня я на твоей стороне.
Это был чистый голос. И пусть он звучал неподалёку от Грида, Мир уже приближался к Рафаэлю. Его движения олицетворяли силу четырех богов, и каждое мгновение он демонстрировал чистую скорость, выпуская жар и яд, подобные лесному пожару. А ещё он был тверд, как земля. Мир определённо находился на более высоком уровне, чем Кайл.
– Как неприятно. Наверное, именно это чувство ощущает Чию при встрече с Зератулом? – пробормотал Рафаэль, чей лук превратился в меч и щит. Он должен был сосредоточиться на обмене ударами с приближающимся Миром, но в итоге пропустил несколько атак. Способность Мира проходить сквозь меч и щит выглядела просто великолепно.
Мир всегда стремился заполнить пробел между своими идеалами и недостающими качествами, а потому был гораздо более могущественным и практичным, чем думал Грид. Рафаэль не мог противостоять подобному, поскольку они оба находились на грани того, чтобы вознестись обратно на небеса.
Размышляя об этом, бросился вперёд и Грид.
Существо, созданное изгнанными богами, чтобы вернуть себе Асгард… благодаря своему врождённому таланту он прошёл Испытание Чию в кратчайшие сроки. Этот рекорд не был побит до тех пор, пока спустя многие годы не появился Грид. И всё это время Мир неуклонно тренировался и зарекомендовал себя как опытный человек, который наголову превосходил других янбанов, таких как Гарам. Он воплощал в себе силу четырех богов и долгое время охранял восточные земли. Многие сильные люди, такие как Мастер Меча Мюллер, бросали ему вызов, и проигрывали. Поскольку у него была цель подарить Чию покой, весьма вероятно, что и сам Чию признавал его.
«Я практически уверен в этом».
Мир был эквивалентен Баалу и Рафаэлю. Просто годы, которые он прожил, были чрезвычайно малы по сравнению с этими двумя существами, которые жили с начала времён. Была большая вероятность, что он уступал им по банальному статусу. Однако в чём Мир не уступал – так это в своём потенциале. Во-первых, разве он не был создан Ханулом, изначальным божеством, для противодействия Рафаэлю?
И теперь один из столпов мира по своей собственной воле находился на стороне Грида. И… это глубоко тронуло Преемника Пагмы.
К счастью, Грид уже несколько раз проходил через те яркие чувства, когда сверх-существа признавали его. Тем не менее, каждый следующий такой раз был для него как новый. Кроме того, сегодня он собрал хороший урожай. Грид узнал, кем на самом деле являются ангелы. Это были существа, основанные на людях, которые были выбраны из доселе существовавших миров. Грид чувствовал, как туман в его голове постепенно рассеивается.
Между тем, синий дракон продолжал кружиться. Создав сотни молний, он беспрестанно поражал Рафаэля. И вот, после сотен таких атак Рафаэль в конце концов отказался от защиты херувимов. Рафаэль бросил их и сосредоточился на Мире. Оружие, которое снова превратилось в копьё, устремилось ко лбу янбана. Это был последний удар, после которого троица должна была распасться.
Однако Мир увидел его и уклонился от копья. Он ясно видел наконечник оружия, похожий на полумесяц и направляющийся к его левому глазу.
Мир собирался отступить и, таким образом, избежать его, как увидел Грида, появившегося позади Рафаэля. Он отказался от глаза в обмен на то, что ударил своим дао в грудь Рафаэля и тем самым задержал его. Благодаря этому Грид смог отрубить Рафаэлю голову.
– Это яд гидры. Насколько я понимаю, в отличие от нас, у янбанов только одно тело, – проговорила отрубленная голова архангела. Естественно, магия Святой Руби, гасившая души ангелов и демонов, не сработала. Рафаэль остался жив. Он не мог умереть только потому, что ему отрубили голову. И вот, с неба полился свет, чтобы забрать Рафаэля.
| 1-ый архангел, Рафаэль, был повержен. |
Затем хлынул целый водопад наград, однако у Грида не было времени на ознакомление с ними. Он был занят, поддерживая Мира, который упал из-за того, что по его левому глазу начал растекаться яд гидры.
– В следующую нашу встречу мы можем стать врагами.
Вот какие слова сказал Мир. Реальность, которая однажды непременно наступит, вызвала чувство конфликта, которое Грид никогда прежде не испытывал. Его лицо скривилось, а взгляд Преемника Пагмы заметался между погибающим янбаном и стоявшей неподалёку Руби.
