— Я убью тебя. Определенно, во что бы то ни стало.
— ……
Первое, с чем столкнулась Сариэль, сойдя со сцены, было объявление Мерседес об убийстве. Мерседес была совершенно не похожа на Ирен. Она не принимала во внимание ни положение Сариэль, ни ее с ней дружбу. Она просто ненавидела отношение Сариэль к Гриду.
Было ли это потому, что Мерседес любила Грида больше, чем Ирен? Нет, их любовь к Гриду была безграничной. Их различия были связаны с их положением. Ответственность, которую несла императрица Ирен, была намного больше, чем у Мерседес. Она должна была учитывать гораздо больше вещей.
— Правда… Мне очень жаль…
Взгляд Мерседес, полный отвращения и ненависти, был подобен кинжалу, пронзившему сердце Сариэль. Щека, по которой мгновение назад ударила Ирен, снова запульсировала и разболелась. По природе своей она не должна была болеть.
— Прекрати.
Грид успокоил атмосферу. Он погладил по голове Сариэль, которая была раздавлена чувством вины и поникла. Затем он обнял Мерседес за плечи и поцеловал ее в щеку.
Затем произошло нечто волшебное. Ледяное выражение лица Мерседес растаяло, словно это была ложь. Ее щеки раскраснелись, красивые губы сжались, и она с трудом сдерживала улыбку. Это была чистая, девичья реакция, которая не соответствовала ее обычному образу рыцаря.
Вокруг поднялась суматоха. Зрители, ошеломленные полномасштабным противостоянием между Богом и Падшим Ангелом, опомнились и пришли в ярость. Это был гнев тех, кто ненавидел Грида за его связь со многими женщинами.
Их отвращение обычно проистекало из ревности, а не из чувства этики. Это было отношение, которое отражало веяние времени. Мужчина или женщина, получившие дворянский титул в основном имели несколько супругов. Теперь для людей «любовь, разделенная со многими» не была странной. Это было вполне объяснимо. Во-первых, в современном обществе было удивительно много стран, в которых разрешено многоженство.
В любом случае, причина, по которой люди злились на Грида, заключалась в том, что Мерседес и Сариэль были слишком хороши. Женщины, обладающие изысканной красотой и выдающимися способностями. Было даже очарование от тех, кто принадлежал к разным видам. Им казалось, что они сходят с ума, потому что они так завидовали Гриду, который монополизировал их…
— Сариэль ведь не женщина, верно?
Это случилось, когда Грид читал атмосферу и был озадачен…
— Сариэль, ты должна действительно задуматься.
Брахам, который в реальном времени пытался восстановить разрушающиеся барьеры, подошел и прорычал.
Грехи? Где в мире был невинный человек? Брахам был искренне зол на Сариэль, которая посмела обвинить Грида, основываясь на своих собственных стандартах.
Сариэль тоже размышляла над этим. Это была ошибка, которую она совершила, будучи пожираемой злым сердцем и потеряв рассудок, но она покорно раскаивалась. Осмелиться критиковать Бога, которому она служила…
Она считала это грехом, за который сто раз заслуживала смерти.
— Прекрати.
В конце концов, Грид тоже положил руку на плечи Сариэль.
— Не похоже, что Сариэль сделала это специально. Это ошибка, которую она совершила после того, как потеряла рассудок, став Падшим Ангелом. Так почему же ты продолжаешь грызть ее? Ты ведь знаешь, что Сариэль страдает больше всех остальных, верно?
— Ба, ты успокаиваешь меня, как ребенка.
— Не будь саркастичным. Позволь мне заверить тебя, что я не буду винить тебя, даже если ты сделаешь что-то намеренное против меня, что не будет ошибкой.
— Что…? Что это за бред сумасшедшего?
— Тот факт, что ты предашь меня, означает, что у меня есть проблема. Это также означает, что я так сильно тебе доверяю.
— ……
Лучше я буду сомневаться в себе, чем в тебе.
Заявление Грида заставило апостолов сильно задуматься. Зик и Пиаро молча улыбнулись, Мерседес пришлось эмоционально прикрыть рот руками, а Сариэль почувствовала себя еще более виноватой и преданной.
Преданность — это было незнакомое чувство для Ангела Справедливости, взявшего на себя задачу следить даже за Богами, которые ее создали.
— ……
Мир задрожал. Он задумался об отношениях между Богами и апостолами, которые он наблюдал в Королевстве Хван, и понял, насколько нетрадиционным был Грид. Он был убежден, что стать апостолом Грида — его величайшая удача и достижение с момента рождения.
— …Сукин сын, — ругнулся Брам с недовольным выражением лица. Ему не понравилась предпосылка, которую представил Грид.
Реакция Нефелины была аналогичной.
— Мы! Я ни за что не предам тебя!.
— Это всего лишь предположение. Почему ты повышаешь голос?
— М-Мерседес! Ты… ты! Ты стала грубее с тех пор, как потрахалась с Гридом…!
— Кашель!
Испуганный Грид поперхнулся, и звук выплевываемой воды раздался по всему городу.
Хурой поспешно, но спокойно решил эту проблему.
— Нефелина говорит о твоем браке.
— Ах… Поскольку она дракон, это выражается так…
— Это не так! Жениться…! Уф! Уф!
Нефелина была отослана. Факер и Касим утащили ее в тень.
Некоторое время атмосфера была неловкой, но вскоре восстановилась. Это произошло благодаря тому, что Вантнер и Пон отвлекали людей своей характерной чепухой.
Бог Созвездий, оставшийся на сцене, тоже открыл рот:
Читайте ранобэ Во всеоружии на Ranobelib.ru
— Сариэль… я не только пренебрегал тобой в прошлом, но и пытался урезать и навредить тебе сейчас. Я прошу прощения от всего сердца.
Дара считал, что Сариэль полностью испорчена, и пытался убить ее. Это было сделано под абсурдным предлогом, чтобы защитить ее честь. На самом деле, это было для того, чтобы защитить себя.
— …Я не собираюсь говорить, что это нормально. Однако я не думаю, что буду больше винить тебя или Небесных Богов, — Сариэль перевела взгляд на сцену и ответила.
Дара выглядел озадаченным.
— Почему ты не винишь нас?
Этот вопрос привлек внимание всех. Грид, апостолы, члены Вооружённых до зубов, зрители и зрительницы — все слушали Сариэль.
— Ты хочешь сказать, что хочешь простить нас?
— Нет. Просто мое нынешнее счастье слишком дорого, чтобы цепляться за мелкие обиды и месть.
— ……
В этот момент горечь, которая была глубоко в сердце Сариэль, вышла наружу. Она была выпущена вместе с драгоценным счастьем, а не местью. “Злое сердце”, которое развилось в процессе одержимости местью и заставило ее впасть в ярость, начало таять без следа.
[Ваш апостол, ‘Сариэль’, преодолел проклятие Падшего Ангела].
[Ваш апостол, ‘Сариэль’, больше не столкнется с опасностью превращения в демона].
— Ты в сто раз лучше меня.
От похвалы Грида божественность Сариэль стала еще ярче. В ее застенчивой улыбке не было ни тени, и она была прекрасна и лучезарна как никогда. Казалось, что она возродилась как настоящий ангел. Люди, почувствовавшие ее изменения или рост, радостно воскликнули. Затем, когда атмосфера успокоилась…
— Простите, что я ухожу без предупреждения, но… разве мы не должны закончить это?
Последний Бог, появившийся на сцене после ухода Дары — это был Бог в образе пожилой женщины с белыми волосами. Ее талия была согнута более чем на 90 градусов, а баланс ее тела зависел от трости. Это было похоже на плохое хобби. Богу, который мог поддерживать вечную молодость и здоровье, не нужно было принимать облик старого и больного человека.
— Не поймите меня неправильно. Моя внешность не является насмешкой над конечностью человечества.
Бог услышал шепот людей и пояснил. Ее звали Велма.
— Я — Бог Сожаления… Я взяла на себя роль принимать то, от чего люди отворачиваются. Этот старый облик — один из них.
— Вы хотите сказать, что состарились от имени людей, которые не хотят стареть? При этом подавляющее большинство людей не в состоянии избежать старения.
Брахам насмешливо хмыкнул. Эта жертва была бессмысленной. Он не сказал этого прямо, но относился к ней как к чисто бесполезному Богу.
— Дело не в том, чтобы стареть. Речь идет о том, чтобы состариться вместе.
— ……
Брахам закрыл рот. Он услышал объяснение Велмы и сразу понял, что она хороший Бог. То же самое было и с остальными.
Бог, который переносил и разделял те же страдания, что и люди — Велма, Бог Сожаления, структурно была Богом, который существовал для людей. К ней нельзя было относиться враждебно.
Зик, похоже, знал ее с самого начала.
— Как поживаете?
Зик поднялся на сцену и вежливо поприветствовал Велму. Ощущения были совсем другими, чем когда он общался с Ханулом или королем Собелем. Это больше походило на то, как он обращался с Чиё. Это было уважительное отношение, которое выходило за рамки простого уважения.
— Судя по тому, что ты изучала боевые искусства, похоже, что в этот раз какой-то мастер боевых искусств затронул твое сердце.
— Мне было больно смотреть, как одинокий мечник, у которого нет противников, живет, не имея возможности умереть.
— Ты хотела стать его противником? Так же, как когда-то давно ты помогала мне в учебе.
— Я… я не помогала тебе.
Велма вспомнила свои воспоминания о «предыдущем мире». Она встретила человеческого мальчика, который выучил все возможные для него знания и пожалел об этом, потому что ему стало скучно. Она дала ему понять, что в этом мире еще есть знания, которые мальчик не знает. Это было сделано с целью, что у мальчика будет надежда, а не сожаление.
Это стало проклятием для мальчика. После поисков новых знаний мальчик стал юношей и, наконец, выучил руны у Богини Ребекки. В результате мальчик стал полубогом и в итоге был причислен к одному из Семи Зол. Его жизнь была наполнена страданиями.
Морщинистое лицо Велмы постепенно мрачнело по мере того, как она вспоминала об этом.
Тогда Зик сказал ей:
— Мальчик, который встретил тебя, смог поприветствовать тебя сегодня, потому что он прошел через те дни.
— ……
— Мое состояние сегодня очень хорошее, Велма.
Он не сказал, что был счастлив. Это было потому, что он еще не спас своих коллег. Тем не менее, было ясно, что он близок к счастью. Вот почему Зик не жалел о своем прошлом выборе. Зик предложил:
— Может, посоревнуемся, чтобы твоя доброта дошла до одинокого мечника?
— …Спасибо, Зик.
Один мечник жалел, что стал сильнейшим. Он был тем, кто не мог умереть, но должен был жить. Велма хотела дать ему понять, что для него еще есть место.
Мюллер.
Грид и Зик, естественно, поняли личность мечника, о котором говорила Велма. Они почувствовали, что приближается большая встреча.
