Фиро умчалась к Мелти. Лисия скрылась в своей комнате и засела за расшифровку книги из мира Кидзуны.
Я остался один.
“Приятно, когда вокруг тишина”, — подумал я и занялся созданием лекарств на продажу.
Но уже скоро в дверь постучали.
— Кто?
Я открыл дверь и увидел Атлу, хотя совсем недавно лично наблюдал, как брат тащит ее спать.
— Я хочу… ночевать в вашей спальне…
— У тебя же брат есть.
Причем он из тех, кто все уши мне провоет, если о таком узнает.
Обойдусь без скандалов, спасибо.
— Мой брат уже крепко спит, поэтому… не могли бы вы со мной на ночь поговорить?
Крепко спит? Фоур? Ты его вырубила, что ли?
Разве эта невинная девочка на такое способна?
Может, я ей и нравлюсь, но ночевать с чужими людьми я не люблю.
С тех пор, как меня во сне ограбили.
Хоть я и понимаю, что пора бы уже оставить моральную травму в прошлом, но все равно предпочел бы ей отказать.
— Нет.
— Тогда я буду спать перед дверью вашего дома.
— Почему?
— Не хочу спать где-либо еще.
…Да что с ней такое? У меня вторая Садина появилась?
Похоже, она не знает, когда остановиться.
— Ладно уж. Спи на кровати Рафталии.
— Хорошо.
Я воспользовался тем, что хозяйка кровати занята, и пригласил Атлу в свою комнату.
…Что-то я волнуюсь за Фоура.
Надо бы его проведать, как Атла уснет.
Я проводил ее до кровати и уложил.
— Вы не собираетесь ложиться, Наофуми-сама?
— Нет, мне нужно смешивать лекарства на продажу.
В целом, торговля у нас идет неплохо. Производительности одного только Щита уже не хватает.
Скоро придётся учить подопечных создавать лекарства.
Как бы мне ни хотелось организовать цикл производства и торговли, обходящийся без моего вмешательства, сейчас для этого не хватает людей.
Соседний город тоже помогает продавать лекарства, но прибыли пока недостаточно.
Я мог бы торговать и просто травами, только вот они дешевые.
Закупаюсь я основательно, так что в Щите уже накопилось полно всяческой травы.
Правда, если я правильно помню, скапливается у меня та трава, которую навык оценки признает ядовитой, а также та, которая повышает эффективность ядов или устойчивость к ним.
— Вы так много работаете, Наофуми-сама.
— Денег хочу, вот и работаю.
— Но… благодаря вам я могу ходить.
В комнате повисло молчание.
Как же неловко, когда работаешь из шкурного интереса, а труды возвращаются добром.
С этой девочкой очень тяжело общаться.
Она, в отличие от Рафталии, не навязывает мне свои идеалы, а видит хорошее во всех моих чертах.
Боюсь, если я в шутку скажу ей “ну-ка раздвигай ножки”, она их и правда сию же секунду раздвинет, а потом и сама на меня накинется.
Прямо как Садина!
Причем я уже боюсь, что Атла и без намеков с моей стороны наброситься может.
Прямо сейчас она к делу переходить не собирается, но сдается мне, соответствующие зачатки в ней есть.
Во я попал… Если так подумать, оставаться с ней наедине опасно. У меня уже мурашки по коже!
— Наофуми-сама.
— Ч-чего?
— Рафталия-сан говорила, что выступает в роли меча, который сражает врагов вместо вас. Это правда?
— Есть такое.
С самого моего появления в этом мире Щит постановил, что я могу только защищать.
— Рафталия старается ради меня, а я в нее верю.
Рафталия изо всех сил противостоит волнам и сражается на благо мира.
Ее усердие вдохновляет меня на подвиги.
Ей я доверяю больше чем кому-либо еще в этом мире.
— У меня сложилось впечатление, что ваши крылья защищают всех жителей деревни, Наофуми-сама.
— Крылья, говоришь?
Читайте ранобэ Восхождение Героя Щита на Ranobelib.ru
Я, по-твоему, мама-птица, прикрывающая крыльями птенцов?
А живем мы, получается… в гнезде. Сразу Фиро вспомнилась.
— По-моему, все они живут под вашей защитой и ждут, пока смогут покинуть гнездо.
— Пусть покидают, лишь бы деревню защищали. Иначе печать их накажет.
Здесь родина Рафталии.
Уверен, когда мы возродим деревню, Рафталия сможет здесь жить и после того, как я вернусь в свой мир.
У нее останутся Кил и Садина.
Фиро я собираюсь оставить на Мелти.
А за Раф-тян будут ухаживать всей деревней, она будет им символом.
Без боя они не сдадутся, да и вообще любого, кто посягнет на деревню спасшего мир Героя, ждет неминуемая гибель. Даже страну.
— Жители деревни много рассказывали о ваших великих подвигах. Мне показалось, они очень… гордятся вами. Они уважают вас как человека, который не сдастся перед лицом любой опасности и обязательно выстоит.
— А, ну… да. Не буду скромничать, сделал я немало.
— Но кто защищает вас, Наофуми-сама?
— Чего?
В смысле? Кто защищает Щит? Зачем?
Чтобы кто-то там меня защищал… Надо же такое придумать.
Какой идиот станет защищать Героя Щита?
Впрочем, я дотянул до сегодняшнего дня благодаря помощи других людей.
И об этом нельзя забывать.
— …Ну, есть такие.
Рафталия, Фиро, Мелти, королева… многие люди помогали мне, когда моя репутация и жизнь оказывались под угрозой.
— Поэтому я решила, что если Рафталия-сан — ваш меч, то я стану вашим щитом.
— Щито-ом… так себе затея.
Служить кому-то щитом — не самая приятная работенка.
Сколько уже раз я мысленно жаловался на свою долю?
Иногда приходится проходить через муки и боль, но сколько на это ни жалуйся — лучше не станет. Так и свихнуться можно.
Тем не менее, стоит подумать, что я защищаю Рафталию, Фиро и прочих дорогих мне людей, как недовольство рассасывается.
Стать моим щитом… Ничего себе она перед собой цель поставила.
Возможно, на нее повлияло то, что она всю жизнь жила под защитой других.
Поэтому образ защитника у нее в голове овеян ореолом романтики.
Она, так сказать, признала Рафталию моей правой рукой, а сама захотела стать левой.
Впрочем, злиться на такие слова я не могу.
— Не доросла ты еще до таких слов.
— Да, но я обязательно стану сильнее. Начну заниматься уже с завтрашнего дня!
— Да-да, удачи.
Еще немного, и Атла мирно засопела.
Неужели ей было настолько важно поговорить со мной на эту тему?..
— Ну ладно.
Я взял Атлу на руки и отнес домой к Фоуру… который и в самом деле крепко спал.
— …Эй.
— Кх…
— Со звуком “кх” только персонажи в манге спят! Живо вставай!
— А-а?!
Я уложил Атлу на постель, затем вместе с Фоуром вышел на улицу.
— Приглядывай за сестренкой, а то она ко мне притащилась, мол, хочу с тобой спать.
— Ч-что?! Т… так значит, ты ее уже… уф! — Фоур вылупился на меня так, словно я его родную мать прирезал. Он так разозлился, что даже печать сработала.
— Будто она хоть кому-то нужна.
— Ах ты! Смеешь называть мою сестру непривлекательной?!
— А-а-а! Как вы задолбали! Не интересуюсь я этим!
— Врешь! Надия к тебе вон как липнет, да и вообще ты всегда в окружении женщин!
Черт, и ведь не поспоришь!
От мечты устроить себе гарем я давно избавился!
Видимо, надо впредь выбирать, с кем разгуливаю по улицам.
И тут я вспомнил, что никогда не задумывался о половой принадлежности спутниц.
— Они могли бы и мужчинами быть. Разница только во внешности.
— Ч-что?! Неужели ты… — Фоур побледнел и попятился от меня.
Он меня не так понял? Держу пари, принял за гея.
— Я таким не интересуюсь! — воскликнул Фоур. — Не подходи!
— Я тоже не интересуюсь!
Господи, как же с ними тяжело!
И все-таки странная у него сестра… “станет моим щитом”, значит?
