Ордоннанц, изменивший мою жизнь, пришёл после собрания герцогов, в мой выходной день.
— Лизелетта, это Эльвира. Приношу свои извинения за то, что отправляю это, когда ты не на службе, но нам нужно кое-что обсудить. Не могла бы ты посетить моё поместье в пятый колокол?
Повторив своё послание ещё два раза, птица исчезла. Медленно моргая от неожиданности приглашения, я подняла жёлтый магический камень, который теперь лежал на месте птицы, и повернулась к своему жениху, господину Торстену. Мы планировали провести этот день вместе.
— А как же наше обещание? — спросила я.
— Ничего не поделаешь. Мы можем встретиться в любое время, а это приглашение от госпожи Эльвиры. Пожалуйста, отдай предпочтение ей, а не мне. Я буду ждать хороших новостей.
Затем он с довольным видом стал собираться домой.
В ответ я лишь неопределенно улыбнулась и больше ничего не сказала. На первый взгляд, он был добрым женихом, для которого мои обстоятельства были важнее собственных, но «хорошие новости», о которых он говорил, испортили мне настроение.
«Подозреваю, что в качестве компенсации за столь внезапный вызов он захочет, чтобы госпожа Эльвира устроила ему встречу с господином Бонифацием…»
Моя встреча с госпожой Эльвирой почти наверняка будет связана с отъездом госпожи Розмайн: никаких других причин для приглашения в голову не приходило. Можно ли в такой ситуации вообще просить о встрече с господином Бонифацием? Я также уже знала, чего добивается господин Торстен: он хотел просить о снисхождении к его родственникам, попавшим в заключение во время чистки.
— Я лишь средняя дворянка… — бормотала я себе под нос. — Просить господина Бонифация отступить от правил ради человека, который ещё даже не является моим мужем… Это слишком тяжёлая ноша для меня.
Моя сестра часто встречалась с господином Бонифацием для обучения, но сама я редко общалась с ним. Я была не в том положении, чтобы обращаться к нему с чем-то настолько личным, и мне не хотелось бы просить о смягчении наказания для схваченных во время чистки. Даже если семья господина Торстена совершала свои преступления исключительно из-за приказов госпожи Вероники, это всё ещё преступления. Я не могла не чувствовать, что они должны ответить за них.
«Если наш брак и дальше будет таким, то я не надеюсь на будущее».
Стало слишком очевидно, что господин Торстен, высший дворянин, вошёл в мою семью средних дворян только для того, чтобы через мою старшую сестру породниться с господином Бонифацием. Меня утомляло столь сильное давление, оказываемое господином Торстеном ещё до нашей церемонии звёздного сплетения.
***
— Ещё раз приношу свои извинения за столь неожиданный вызов, — сказала госпожа Эльвира. — Корнелиус сообщил мне, что ты сегодня не работаешь.
Похоже, ей очень хотелось обсудить этот вопрос без присутствия госпожи Розмайн.
В ожидании чая мы вели безобидную беседу о том, как госпожа Розмайн провела время на собрании герцогов. Затем слуги покинули комнату, и госпожа Эльвира непринужденно вручила мне инструмент, блокирующий звук. Истинная причина моего присутствия здесь должна была вот-вот стать ясной.
— Госпожа Флоренция скоро должна родить, а значит, подготовку к переезду дочери возьму на себя я. И помимо прочего, меня волнует вопрос о том, кто из свиты отправиться вместе с ней.
По выражению её тёмных глаз я поняла, что она хочет, чтобы я осталась с госпожой. Это радовало меня, но вместе с тем во мне кипела обида от того, что я не могу просто отправиться с госпожой, руководствуясь своими желаниями, как старшая сестра.
— Поскольку Розмайн проводит в замке так мало времени, она обходится меньшим количеством слуг, чем принято, не так ли? — спросила госпожа Эльвира. — В результате единственной её слугой после переезда станет несовершеннолетняя средняя дворянка, которая начала прислуживать ей меньше полугода назад. Это ужасно тревожит меня…
В обязанности слуг входило поддержание привычного уклада жизни своего господина или госпожи. Они часто были ближе к своим подопечным, чем любые другие последователи, поэтому, покидая родное герцогство, будь то из-за брака или по какой-либо другой причине, все старались взять с собой своих самых надёжных слуг. Однако госпоже Розмайн с этим не повезло: единственной слугой, которая должна была сопровождать её в Центр, была ещё не закончившая академию и лишь недавно появившаяся в свите Гретия. Одной её было явно недостаточно.
«Но с этим сложно что-то поделать, учитывая, кто у госпожи Розмайн слуги из высших дворян…»
Самой первой её слугой была Рихарда, но в первую очередь она была слугой ауба Эренфеста. Она даже вернулась к нему на службу после чистки, чтобы восполнить образовавшиеся пробелы в свите герцога. Рихарда была особой слугой, меняющей своих господ по приказу ауба. Она ни за что бы не покинула Эренфест даже в отсутствии чистки.
Что касается Брюнхильды, то она обручилась с аубом во время весеннего праздника. Она должна была стать второй женой герцога и тоже никак не могла отправиться в Центр. У неё был большой опыт ведения дел с королевской семьёй и герцогствами высшего ранга, к тому же она обладала хорошими навыками общения, так что госпоже Розмайн будет её очень не хватать.
Что касается Оттилии, то её муж, господин Леберехт, входил в свиту госпожи Флоренции, так что переезд в Центр был возможен только в том случае, если они разведутся или же начнут служить госпоже Розмайн вместе. Первое было совершенно нереально, а второе — маловероятно, поскольку у герцогской семьи и так было мало последователей.
— Лизелетта, похоже, ты не намерена сопровождать мою дочь. Неужели она подвела тебя как госпожа?
— Ни в коем случае. Я решила служить госпоже Розмайн, и мои чувства не изменились. Однако…
Я закрыла рот, не решаясь рассказать об обстоятельствах жизни моей семьи. Я не хотела обременять госпожу Эльвиру своими заботами и просьбами господина Торстена и его семьи.
— Будь со мной откровенна, Лизелетта.
— Я — наследница своего дома. И поскольку я не могу посоветоваться с родителями, мои руки связаны.
Я не могла отказаться от своего места, не обсудив это с отцом, но поскольку переезд госпожи Розмайн должен оставаться в тайне, такое обсуждение было совершенно невозможно.
— Кроме того, я уже помолвлена с господином Торстеном, одним из последователей господина Вильфрида. Ни одна из наших семей не позволит отменить наш союз.
— Хочешь отдать предпочтение любви? Я могу устроить вам церемонию звёздного сплетения уже этим летом, чтобы он мог поехать с тобой как муж.
Я представила себе это будущее и покачала головой. Даже если господин Торстен женится на мне и отправится в Центр, он не впишется в свиту госпожи Розмайн. В душе он был дворянином из фракции Вероники, и его присутствие только отяготит мою госпожу.
— Я не люблю его, — сказала я и вздохнула. — Возможно, для моего дома было бы лучше, если бы наша помолвка была отменена, но мы не можем пойти против высших дворян, будучи лишь средними.
Эльвира приложила руку к щеке и бросила на меня обеспокоенный взгляд.
— Я не думаю, что господин Торстен, дворянин из бывшей фракции Вероники, впишется в вашу семью, которая верно служит госпоже Флоренции с самого её появления в Эренфесте. И разве вас сейчас уже не заставляют делать невозможное?
Господин Торстен использовал меня для сближения с господином Бонифацием, но на этом всё не заканчивалось. Всякий раз, когда я пыталась обменяться с ним сведениями, которые могли бы устранить разногласия между нашим господином и госпожой, он улыбался и заявлял: «Вполне естественно, что приёмная дочь должна подчиниться сыну герцога. Пожалуйста, проследи, чтобы госпожа Розмайн знала об этом». Он упорно придерживался своего мнения и не проявлял ни малейшего интереса к компромиссу со мной.
«И эта его наглая просьба! “Позаботьтесь о том, чтобы господин Бонифаций решил за меня проблемы моей семьи”. Какая наглость!»
— Я хотела сотрудничать с господином Торстеном, чтобы поддержать будущую герцогскую чету, — сказала я, — но всё идёт не так, как я предполагала.
Наши взгляды редко совпадали и я чувствовала, что помолвка с ним лишь углубляла пропасть между нашими господами.
— Итак, прошу простить мою прямоту: Лизелетта, ты бы отправилась с Розмайн, если бы могла?
— Да, но я средняя дворянка, у меня нет опыта общения, необходимого для того, чтобы быть последовательницей принцессы.
Брюнхильда вела дела с королевской семьёй и великими герцогствами практически в одиночку, а Оттилия служила главной слугой во время собрания герцогов. Мне ничего не оставалось делать, кроме как следить за покоями госпожи Розмайн и повседневными делами, и даже эти задачи в следующем году в конечном итоге перейдут к Гретии.
— Если бы госпожа Розмайн попросила об этом, я бы с радостью согласилась служить ей и дальше. Но я никогда не смогу действовать, руководствуясь только своими желаниями; мне нужен приказ от неё или от кого-то достаточно высокопоставленного.
— Твоя точка зрения разумна. Розмайн всегда стремится уважать желания других, но её нужно научить, что бывают моменты, когда следует выражать и свои собственные желания.
Хотела ли она сказать, что поговорит за меня с госпожой Розмайн? При мысли о том, что моё желание сбудется, я начала подозревать, что это всего лишь приятный сон.
— Госпожа Эльвира, почему вы так стараетесь ради меня? — спросила я.
Она усмехнулась.
— Я делаю это не ради тебя, а ради Розмайн. Нельзя в одночасье научиться управлять её лекарствами или ухаживать за ней после падения в обморок. Неужели ты думаешь, что я могу доверить её одной-единственной недавно присоединившейся слуге и нескольким дворянам Центра, никогда не имевшим с ней дела? Мой долг, как матери, отвечающей за отъезд дочери, проследить за тем, чтобы ты осталась рядом с ней.
Вместо того чтобы почувствовать обиду, я испытала облегчение. Если она действительно действовала в интересах своей дочери, я могла быть уверена, что она не передумает в последний момент.
— Кроме того, — продолжала она, — ты посвятила свою жизнь Розмайн, не так ли? Ради неё ты увеличила свою магическую силу до такой степени, что не смогла найти никого среди средних дворян, чтобы выйти замуж. Ради неё ты стремилась стать врачом. Не стоит отказываться от такого верного последователя.
Я сглотнула. Как она и говорила, после того как я увидела реальные масштабы плохого состояния здоровья моей госпожи, я решила пройти курсы, необходимые для становления врачом. К сожалению, из-за позднего вступления в свиту госпожи Розмайн я не успела пройти их в полном объёме.
— Вначале я сомневалась, что действительно получу квалификацию. Я просто хотела максимально расширить свои медицинские знания. Поэтому я никому не сообщила о своём решении: ни семье, ни последователям. Как вы узнали об этом, госпожа Эльвира?..
— Корнелиус всегда внимательно относится к своим сверстникам. Но, похоже, первым это заметил Хартмут.
Выбор курсов и занятие смешиванием дали Хартмуту достаточно информации, чтобы догадаться о моих намерениях. Я действительно пыталась скрыть это, но, как оказалось, моих усилий было недостаточно.
— Я не только не смогла стать квалифицированным врачом, но и до сих пор не могу заниматься смешиванием лекарств, которые ежедневно пьёт госпожа Розмайн, — сказала я, глядя госпоже Эльвире в её тёмные глаза. — Кроме того, будучи средней дворянкой, я не смогу быть полезна в общении. Стоит ли так хлопотать из-за меня?
Она ответила на мой взгляд и сказала:
— Смешиванием займутся Хартмут и Кларисса. Что же касается общения, то его можно поручить служащим или дворянам Центра, которые, несомненно, специализируются на подобной работе. Но только ты можешь защитить повседневную жизнь Розмайн.
— Её повседневную жизнь?..
— Да. Это самая важная обязанность слуги. Розмайн нужен человек, который сможет обеспечить ей нормальную жизнь после удочерения.
От того, что я не только нужна, но и ценна, в груди разлилось тёплое чувство.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Я посвящу свою жизнь служению госпоже Розмайн, — сказала я, подтверждая свою преданность.
***
Госпожа Эльвира не теряла ни минуты: она заставила госпожу Розмайн сказать, что хочет, чтобы я сопровождала её, а затем быстро договорилась о встрече с моим отцом. Как только он получил приглашение, он вместе со мной прибыл в поместье госпожи Эльвиры. Организовав для нас комнату, где мы могли бы поговорить, она попросила всех своих слуг выйти и выдала нам инструменты, блокирующие звук. Этого было достаточно, чтобы отец осознал всю серьёзность нашего разговора, и его лицо сразу же напряглось.
— Мы собрались сегодня, чтобы обсудить нечто очень важное, — сказала госпожа Эльвира, — так что не будем откладывать. Пусть кто-нибудь заменит Лизелетту в качестве преемницы вашего дома, чтобы она могла продолжать быть слугой Розмайн.
Мой отец был ошеломлён.
— Это предложение…
— Об этом не следует кому-либо рассказывать, но Розмайн переедет в Центр по просьбе короля.
Отец резко вдохнул, прежде чем госпожа Эльвира сухо объяснила обстоятельства: через год помолвка госпожи Розмайн будет отменена, и она переедет в Центр. Поскольку с ней не будет слуг из числа высших дворян, ей придется полностью положиться на представительницу бывшей фракции Вероники, посвятившую ей имя зимой.
— Я предложила Лизелетте сопровождать мою дочь, — продолжала госпожа Эльвира, — но той пришлось отказаться, так как она должна стать наследницей вашего дома и помолвлена с одним из высших дворян из свиты господина Вильфрида. Вы являетесь главой семьи потомственных слуг, верно? Полагаю, вы знаете, насколько они важны для человека, покидающего родное герцогство. Я считаю необходимым, чтобы Лизелетта оставалась рядом с моей дочерью, и сделаю всё, что в моих силах, чтобы это произошло.
Она недвусмысленно приказала отцу отпустить меня и предложила помощь в решении всех проблем, которые может вызвать мой отъезд. Он опустил глаза в раздумье, потом поднял на меня глаза и сказал:
— Лизелетта, ты хочешь уехать?..
— Да, — ответила я, вспомнив, как госпожа Эльвира отчитывала мою госпожу за то, что та не раскрыла свои чувства. — Госпожа Розмайн лично попросила меня сопровождать её, и если наши семейные дела могут быть решены, то я хочу это сделать.
— Понятно… Что ж, раз госпожа Эльвира предлагает свою помощь, нам не составит труда заменить тебя. Иди, если решила.
— Правда?
— Удерик займёт твоё место.
Удерик был человеком из нашего дома, с которым я ранее была помолвлена. К сожалению, наш союз распался, когда мы попробовали смешать цвета и поняли, что количество моей магической силы выросло настолько, что мы больше не подходим друг другу. Тем не менее, наш дом был бы доволен им.
— Удерик был воспитан для того, чтобы возглавить дом в качестве мужа Лизелетты, так что проблем с тем, чтобы он стал новым наследником, быть не должно, — сказал мой отец, начиная расслабляться. — Честно говоря, я думал, что Лизелетте будет трудно на этом посту, поэтому я благодарен, что появилась такая возможность.
— Отец… — Я посмотрела себе под ноги. — Мне жаль, что мои недостатки вызвали такое беспокойство.
— Твои недостатки? — Отец вздохнул. — Нет, совсем наоборот. Ты добилась слишком больших успехов. Мы гордимся тем, что ты наша дочь, но с точки зрения магической силы глава дома не должен так сильно опережать свою семью. Вот что я имел в виду.
Глава дома должен был выступать посредником при заключении брака и советоваться с членами семьи, поэтому неравенство магических сил осложнило бы ситуацию. Оглядываясь назад, можно сказать, что из-за моего уровня магической силы отцу было нелегко искать мне партнера.
— Конечно, если бы метод сжатия магической силы госпожи Розмайн продолжал распространяться, всё было бы хорошо, — сказал отец. — Мы бы максимально использовали твою и Ангелики связь с госпожой Розмайн и господином Бонифацием. За несколько поколений наша семья стала бы высшими дворянами.
Госпожа Эльвира кивнула.
— К сожалению, отъезд госпожи Розмайн положил быстрый конец этому плану.
— Действительно. Когда она уедет, исчезнет и наша связь с герцогской семьёй. Отмена её помолвки также повлияет на господина Вильфрида, и кто знает, каким окажется положение господина Торстена в будущем? Сделать Удерика главой нашего дома, несомненно, будет… важно.
— Вы также хотите, чтобы помолвка Лизелетты была отменена? — спросила госпожа Эльвира. — Я знаю о вашей ситуации только по слухам, поэтому буду признательна за информацию от главы дома.
Отец нахмурился, затем кивнул.
— Они попросили нас заручиться благосклонностью господина Бонифация, что беспокоит нас уже некоторое время и продолжает вызывать серьёзные опасения.
Через мою помолвку семья господина Торстена пыталась наладить связи с герцогской семьёй. Я служила госпоже Розмайн, принцессе Лейзегангов, но в основном меня использовали для того, чтобы приблизиться к старшей сестре, которая была любимицей господина Бонифация и нуждалась в партнёре.
Но поскольку в ходе чистки один за другим были наказаны члены бывшей фракции Вероники, под удар попали и некоторые члены семьи господина Торстена. Тот ещё не был женат на мне, но его отец потребовал от моего заручиться поддержкой господина Бонифация «как родственника».
— Я провёл много времени с герцогской четой, пока их сердца болели из-за слов и поступков госпожи Вероники, — заметил отец, потирая лоб, словно пытаясь унять головную боль. — Меня несказанно беспокоит, что её фракция теперь хочет, чтобы я помог им избежать наказания, особенно когда герцогская семья прилагает все усилия, чтобы исправить старые ошибки.
— Отказывать им так долго было нелегко… — сказала госпожа Эльвира, впечатлившись. Чистка была проведена в начале зимы, а сейчас уже конец весны — почти целых полгода вы терпели их давление.
— Лизелетта зимой училась в дворянской академии, а здесь, в Эренфесте, все были заняты, так что наши дома почти не общались. В преддверии собрания герцогов мне удалось отказать им, сказав, что герцогская чета испытывает недостаток в последователях и перегружена приготовлениями, поэтому просьба о встрече с господином Бонифацием только разозлит его. Но теперь… у нас наконец-то закончились отговорки.
— Именно поэтому господин Торстен стал более прямолинеен в своих просьбах, — добавила я. Затем я рассказала о его требовании использовать неожиданный вызов госпожи Эльвиры в качестве рычага давления, что заставило и её, и моего отца недовольно поморщиться.
— Даже если вы поженитесь, — сказал отец, — наш дом потеряет связь с герцогской семьёй, когда ты и Ангелика уедете с госпожой Розмайн. Семья господина Торстена, несомненно, будет сетовать на то, что ваша помолвка не принесла никакой пользы.
Связи, приобретённые ценой низведения господина Торстена до среднего дворянина, пропадут, что, несомненно, вызовет недовольство его семьи. Тем не менее, нашему дому средних дворян оставалось лишь терпеть. Наша судьба была ясна как день.
— Понятно, — сказала госпожа Эльвира. — В таком случае я прослежу, чтобы они отменили помолвку. В свою очередь, Лизелетта, стань главной слугой Розмайн.
— Её главной слугой? Но я всего лишь средняя дворянка.
— У тебя достаточно магической силы. Просто выбери себе в мужья высшего дворянина, и твой статус повысится. Многие дворяне Центра будут стремиться к связи с последовательницей новой принцессы, а ты будешь ближе к Розмайн, чем кто-либо другой.
До сих пор я стремилась выйти замуж за того, кто войдёт в мой дом, но теперь… Теперь я могу использовать брак, чтобы стать высшей дворянкой.
— Средняя дворянка из нашего дома станет главной слугой члена герцогской семьи?..— сказал отец, взволнованный и потрясённый.
Госпожа Эльвира лишь мельком бросила на него взгляд, после чего продолжила:
— Лизелетта, я не возражаю, если тебе понадобится время, чтобы привыкнуть к тем методам общения, которых от тебя ждут, но, пожалуйста, постарайся как можно больше перенять у Брюнхильды и Оттилии. В следующем году ты будешь сопровождать Розмайн в качестве её взрослой слуги. Получи как можно больше наставлений до этого времени.
— Поняла, — ответила я. — Госпожа Эльвира, я в ваших руках.
***
— В заключение хочу сказать, что госпожа Эльвира поддерживает отмену моей помолвки, а в качестве наследника меня заменит человек из моего дома. Я собираюсь отправиться с госпожой Розмайн.
В кабинете замка моё заявление вызвало разную реакцию со стороны моих коллег-последователей. Некоторые в шоке смотрели на меня, присутствовавшие же в поместье господина Карстеда во время просьбы госпожи Розмайн понимающе кивали.
— Рад слышать, что всё получилось, — сказал Корнелиус, после чего на его губах появилась дразнящая улыбка. — Розмайн, конечно, будет в восторге, особенно после того, как она так очаровательно попросила тебя поехать с ней.
— Действительно, во время просьбы госпожа Розмайн просто лучилась очарованием, — согласилась Леонора, хихикнув при воспоминании о случившемся.
Я тоже вспомнила, как Розмайн, несмотря на явное смущение, набралась смелости и попросила меня отправиться с ней.
— Я от всего сердца согласна, Леонора, госпожа Розмайн была так, так очаровательна. Я посвящу свою жизнь служению ей.
Хартмут и Кларисса отшатнулись, выражение их лиц словно кричало:
— Госпожа Розмайн попросила тебя сопровождать её?!
«Да. Как и госпожа Эльвира».
— Корнелиус… — сказал Хартмут, схватив своего собеседника за плечи. — Меня не приглашали на эту встречу. Мне также ничего не сказали о том, что госпожа Эльвира поручилась за Лизелетту.
— Речь шла о будущем Ангелики и Лизелетты, — ответил Корнелиус, отмахнувшись от Хартмута. — Я не вижу причин, по которым я должен сообщать тебе что-либо об их обстоятельствах или о действиях моей матери. И неужели ты должен спрашивать, почему мы не пригласили тебя? Ты уже согласился сопровождать Розмайн.
Не обращая внимания на их перепалку, я повернулась к Оттилии и сказала:
— Пожалуйста, обучи меня, чтобы я могла стать главной слугой госпожи Розмайн.
— Конечно. Честно говоря, я с облегчением узнала, что ты планируешь сопровождать её.
Оттилия набрасывала план моего образования, ориентированного на развитие навыков общения, когда кто-то ни с того ни с сего схватил меня за руку, не желая отпускать.
— Нет! Ты такая злая, Лизелетта! Это подло! Ты предательница! Ты сказала, что останешься со мной! Неужели я опять останусь в стороне?!
Я повернулась и увидела Юдит, её фиалковые глаза наполнились слезами. У меня совсем вылетело из головы, но она была права — я возвращалась к обещанию, которое мы дали друг другу.
«О, боги… Как мне утешить её на этот раз?»
