«И… что теперь?»
Выйдя из Сада Начал, я оказалась на вершине алтаря в Сокровенном зале. Открыть дверь сюда могли только члены королевской семьи, а сейчас к тому же была ночь.
В бледном лунном свете, проникающем через высокие и узкие окна, я размышляла. Я понятия не имела, который сейчас час, поэтому о том, чтобы связаться с королевской семьёй, не могло быть и речи. Одно дело — послать им ордоннанц во время ужина, но когда они купаются или спят? Даже я понимала, что это слишком рискованно.
«Лизелетта ведь не будет сердиться, верно?».
Она приехала в дворянскую академию в качестве моей слуги, и она должна быть в состоянии связаться с королевской семьёй в подходящее время. Это, несомненно, был лучший выход.
— Это Розмайн, — сказала я в ордоннанц. — В настоящее время я нахожусь в задней части Сокровенного зала. Приношу свои извинения, но, пожалуйста, свяжись с королевской семьёй: я не смогу выйти, пока кто-нибудь из них не откроет мне дверь. Я также должна попросить тебя принести мне плащ с капюшоном, когда ты придёшь за мной, — такой, чтобы он закрывал меня с головы до ног. Я не хочу показываться в своём нынешнем виде. Но плащ должен подходить взрослому, а не ребёнку. Повторяю: взрослому!
Я была совершенно уверена, что ясно выразила свои пожелания. Лизелетта, несомненно, прибудет хотя бы с одним членом королевской семьи — я не могла допустить, чтобы они увидели мои волосы, свободно собранные украшением для волос, или лохмотья под одеждами главы храма.
Я взмахнула штапом, и белая птица пролетела через окно, направляясь к своей цели.
— Ну, вот и всё, — решила я, после чего сформировала ездового зверя и спрыгнула вниз, к подножию алтаря. Там я вновь призвала Книгу Местионоры и начала читать. Поскольку я представляла её в виде электронного планшета, она светилась слабым светом, благодаря которому её текст было легко разглядеть даже в темноте молитвенного зала.
«Теперь неважно, как долго королевская семья заставит меня ждать».
Конечно, читала я не для удовольствия — это было серьёзное расследование. Наполняясь мудростью Местионоры, я мельком узнала о способе, с помощью которого Георгина могла бы захватить основание Эренфеста. Мне нужно было выяснить всё об этом. Я определённо начала паниковать, когда на меня хлынули знания об основаниях герцогств.
Проведя поиск по первым пришедшим на ум ключевым словам, я стала изучать сведения об основаниях и историю битв за них.
«Вот! Вот оно! Я должна немедленно рассказать приёмному отцу!»
Текст, записанный в Книге Местионоры, потряс меня до глубины души. Нужно было как можно скорее передать эту информацию в Эренфест и подготовиться к нападению Георгины.
«Есть ли ещё время? Возможно, она уже сделала свой ход».
В прошлом году нападение было запланировано на начало зимы, и нам удалось опередить её только благодаря помощи Матиаса и остальных, предупредивших нас сразу же после прибытия в академию. Если она решила просто перенести свой план на год, вторжение могло произойти в любом момент.
«Проникнуть в храм теперь, когда её сообщники пойманы, должно быть не так-то просто, но кто может сказать наверняка?»
Прошлой зимой в результате чистки в идеале должны были быть уничтожены все дворяне, посвятившие имя Георгине, но оставался шанс, что мы выявили не всех её союзников. Не в силах усидеть на месте, я вылезла из своего ездового зверя и превратила его обратно в магический камень.
— Ай! — в расстройстве я попыталась побродить вокруг, но тут же подвернула лодыжку и упала.
Пол был холодным, и это ощущение напомнило мне, что нужно остудить голову. Я подползла к алтарю и села на его нижнюю ступеньку.
«Успокойся, Розмайн. Ты смогла отправить ордоннанц Лизелетте, так что госпожа Георгина ещё не украла основание».
Паника не поможет мне выбраться отсюда раньше. Ордоннанц не способен пересекать границы герцогств, а значит, я не могла отправить его в Эренфест. Границы не важны для магического письма, но у меня его с собой не было. Лучшее, что я могла сейчас сделать, — это узнать как можно больше об основаниях из Книги Местионоры.
«Поскольку это Грутрисхайт, который ищет королевская семья, мне почти никому нельзя его показывать. Сейчас, когда я совсем одна, есть прекрасная возможность тщательно всё изучить».
Пытаясь успокоить нервы, я целиком погрузилась в книгу. Опомнилась я только тогда, когда от дверей молитвенного зала донеслась яркая вспышка. Я сразу же встала и повернулась лицом к ней: они пришли за мной раньше, чем я ожидала.
В зал вошла группа из нескольких человек, во главе которой стояли Сигизвальд и Хильдебранд. За ними и их последователями стояли Лизелетта, Корнелиус, Матиас и Гретия.
— Госпожа Розмайн! — воскликнула Лизелетта. Она бросилась ко мне со сложенным плащом в руках и выражением искренней озабоченности на лице.
— Вижу, ты принесла то, что я просила, — ответила я. — Большое спасибо, Лизелетта.
Она обернула плащ вокруг меня с помощью Гретии.
— Я рада видеть вас в безопасности. Мы очень волновались.
— Лизелетта, Гретия, прошу прощения, но не могли бы вы спрятать эту обувь и рваную одежду от остальных? — спросила я тихим голосом.
Гретия быстро забрала у меня лишние вещи, сделав вид, что поправляет мне рукава, после чего немедленно завернула всё в принесённую ею ткань. Это избавит меня от неловкости.
«Вот так. Я прекрасно справилась с этим, не так ли? Хех».
Убедившись, что плащ, слегка великоватый для меня, закрывает меня с ног до головы, я взяла Корнелиуса за руку и медленно подошла к остальным. Его сопровождение означало, что я вряд ли снова упаду, но мне всё равно хотелось получить разрешение на использование ездового зверя. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.
Выполнив свои обязанности и явно осознавая, что всё внимание направлено на нас, Лизелетта и Гретия встали за моей спиной, Корнелиус и Матиас же в свою очередь разместились слева и справа от меня.
В следующее мгновение передо мной встал Хильдебранд.
— Розмайн, почему ты?.. — спросил он, потрясённо глядя на меня. До моего исчезновения мы были практически одного роста, но теперь я была выше него более чем на голову. Это заставило меня осознать, насколько я выросла.
— Я посетила Сад Начал, там господин Эйвермин попросил о моём росте у Анвакса, бога взращивания, — пояснила я.
— Сад Начал?
Хильдебранд явно хотел задать ещё много вопросов, но у меня не было времени на них отвечать. Я сказала «рю́кен», чтобы избавиться от своего Грутрисхайта, а затем осторожно подошла к Сигизвальду. Его тёмно-зелёные глаза стали намного ближе, чем раньше.
— Принц Сигизвальд, я не хочу причинять вам неудобства, но не могли бы мы обсудить детали моего отсутствия во время собрания герцогов? Я должна немедленно вернуться в Эренфест, чтобы поговорить с аубом.
Сигизвальд разрешил мне уйти и воспользоваться ездовым зверем, и это было хорошо. Я всё ещё не привыкла смотреть на мир с такой высоты, и если в мантии длиной до голени было бы не так уж плохо, то пытаться передвигаться пешком в длинном церемониальном одеянии было слишком опасно. Я забралась в свой одноместный пандобус, не обращая внимания на взгляды королевской семьи, которые явно не были готовы к окончанию нашего разговора, и вернулась в общежитие.
***
— Корнелиус, Лизелетта, где все?..
Я ожидала, что в общежитии, как всегда, будет оживлённо и шумно. Вместо этого меня встретила темнота и жуткая тишина. Я в шоке огляделась по сторонам.
— Они вернулись в Эренфест, — ответил Корнелиус. — Церемония выпуска этого года уже прошла.
— Вы отсутствовали целый сезон, госпожа Розмайн. Мы очень волновались.
— Что? Целый сезон?..
Время учёбы закончилось, и наступила весна. Однако с моей точки зрения, это был всего лишь день или два, не больше.
— Могу ли я спросить, когда вы собираетесь к ним присоединиться? — спросила Лизелетта. — Уже почти седьмой колокол, так что сегодня вернуться не получится. Если вам нужно несколько дней для отдыха, это можно легко устроить.
Она намекала на то, что может повременить с отправкой вестей в Эренфест, но я покачала головой: мне нужно было возвращаться как можно скорее.
— Корнелиус, Матиас — свяжитесь с Эренфестом, — сказал я. — Сегодня я переночую в общежитии, а завтра, если не возникнет проблем, вернусь домой. Я голодна и страшно устала.
— Должно быть, за зиму произошло много событий, раз ты так выросла, — заметил Корнелиус. — Отдыхай, Розмайн, сколько тебе нужно.
Затем он протянул ко мне руку, намереваясь погладить по голове, но остановился. Я так сильно изменилась, что он начал сомневаться в допустимости этого жеста.
Я стянула с себя капюшон, затем взяла его руку и положила себе на голову.
— Это было утомительно. Пожалуйста, погладь меня по голове, дорогой брат.
— Тебе тоже нужно поторопиться и повзрослеть изнутри, — ответил Корнелиус. На его лице появилось противоречивое выражение, но в конце концов он согласился.
Тем временем я попросила Гретию отправиться на кухню и попросить Хуго приготовить для меня еду.
— Хартмут сойдёт с ума, когда мы завтра вернёмся… — с кривой улыбкой пробормотал Корнелиус. Затем он махнул мне рукой и сказал: — Тебе пока лучше отдохнуть.
Кивнув, я вместе с Лизелеттой отправилась в свою комнату, где избавилась от ездового зверя и сняла плащ. Через некоторое время с едой пришла Гретия, но, увидев меня, замерла. Поскольку я была выше ростом, я уже не могла видеть её сине-зелёные глаза под чёлкой.
— Мои извинения, госпожа Розмайн, — сказала она в конце концов. — Возможно, мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к новой вам.
Раньше я всегда смотрела на Гретию снизу, а теперь я была с неё ростом или, может быть, чуть ниже. Я действительно выросла.
«Мм, но я всё равно не такая высокая, как Лизелетта…»
— И всё же, — продолжала она, — что с вами произошло на самом деле? Хартмут постоянно твердил, что вы становитесь выше, но я не ожидала такого ускоренного роста.
— Действительно, — кивнула Лизелетта. — Раньше вы были очаровательно милой, а теперь вы по-настоящему прекрасны.
Я вздохнула.
— Господин Эйвермин сказал мне, что мой сосуд недостаточно велик для его нужд, а затем попросил Анвакса, бога взращивания, сделать меня такой. Процесс был мучительным…— сказала я, снимая свои церемониальные одежды, чтобы показать лохмотья, скрывающиеся под ними. Лизелетта и Гретия от удивления округлили глаза.
— Вы переросли даже свои чулки?!.. — воскликнула Лизелетта, не в силах поверить в увиденное. — Как можно было допустить такое, когда у вас не было ни сменной одежды, ни слуг? И… разве Анвакс не мужчина?!
— Я считаю, что это замечательно, что вы выросли такой красивой, — провозгласила Гретия. — Впрочем, вы давно ждали этого события. То, что оно было так омрачено, непростительно.
Было приятно, что они обе разделяли мой беспомощный гнев на богов.
— Честно говоря, Гретия, увидев, что мы одинакового роста, я поняла, насколько выросла, — сказала я. — Раньше я была одна и не было ни зеркал, глядя в которые можно было бы увидеть мой новый облик, ни других людей, с которыми можно было бы сравнивать, так что я совсем не чувствовала изменений.
Мне было так больно и так хотелось выглядеть прилично, что у меня не было времени задумываться о своём росте. Но теперь, когда у меня было зеркало, я увидела, что превратилась в очень привлекательную молодую девушку. Я почти не могла в это поверить. Если я не начну уделять больше внимания тому, как я себя веду, то, скорее всего, стану ещё более разочаровывающей красавицей, чем Ангелика.
— И все же, были ли ваши действия ранее разумными, госпожа Розмайн? — нервно спросила Лизелетта, помогая мне снять одежду. — Вы отдали предпочтение Эренфесту, а не королевской семье…
Это меня не очень волновало. Хоть я и воспользовалась замешательством Хильдебранда и Сигизвальда из-за моей внезапной перемены во внешности, они дали мне своё разрешение. Я не ожидала, что возникнут какие-то проблемы.
— Королевская семья разрешила это, поэтому я не думаю, что нам есть о чем беспокоиться, — сказала я. — Меня больше беспокоит Эренфест, и в любом случае, моя одежда ныне лохмотья. У меня нет наряда даже на завтра, не говоря уже об официальной встрече с членами королевской семьи.
Подготовить необходимую для встречи одежду в столь короткий срок было невозможно. Даже вернувшись в Эренфест, я буду вынуждена носить одежды главы храма до тех пор, пока мы не закажем для меня новую одежду.
Лизелетта и Гретия обменялись взглядами и ушли в мою гардеробную. Через минуту они вернулись с одеждой, которая идеально подходила по размеру взрослому человеку.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Хартмут крайне настаивал на том, что вы растёте, так что Брюнхильда оставила здесь для вас несколько своих нарядов, — пояснила Лизелетта. — Должна также отметить, что мы связались с компанией «Гилберта» и попросили их приостановить выполнение всех заказов, которые были получены от вас.
С того момента, как я исчезла, Хартмут начал рассказывать всем, что меня вызвала Местионора. Каждый день он в состоянии мечтательного транса повторял, что моя магическая сила растёт. В итоге все в общежитии стали меньше беспокоиться обо мне и больше думать о том, как его заткнуть.
«Что за чертовщина? Это не просто немного страшно…»
— Мы были настроены скептически, — продолжила Лизелетта, — но Хартмут говорил с такой уверенностью. К тому же, другие люди, посвятившие вам имя, тоже говорили, что чувствуют ваш рост. Поэтому мы сделали кое-какие приготовления.
Лизелетта посмотрела на Гретию, та кивнула и сказала:
— Я окутана вашей магической силой, госпожа Розмайн, и чувствовала, что она становится всё сильнее. Я воспринимала это как доказательство того, что вы живы. Хотя… в отличие от Хартмута, я не думала, что это означает, что вы физически растёте…
Было несколько причин, по которым я заимствовала наряды именно у Брюнхильды. Её одежда была сшита в том же стиле, что и моя собственная, а значит, имела на спине удобный шнурок, позволяющий в некоторых пределах изменять её размер. Это была зимняя одежда, которую она заказала после помолвки с аубом, так что она была модной и подходящей для человека моего статуса. И, кроме того, поскольку она уже достигла совершеннолетия, не было ничего плохого в том, что она оставила их здесь, в дворянской академии.
— По возвращении в замок вам нужно будет сделать повторные замеры и заказать новую одежду, — заметила Лизелетта. — Но до тех пор эти вещи вполне подойдут.
— Я потрясена, — сказала я. — По-настоящему потрясена.
Я переоделась в нательное белье по размеру, надела лёгкие доспехи из магического камня, после чего облачилась в одежду Брюнхильды. Она была мне немного длинновата и тесновата в груди, но всегда можно было подшить их и ослабить тесьму на спине, чтобы стало свободнее.
Во время моего отсутствия Лизелетта в свободное время готовила для меня нижнее белье. Поскольку у меня был скачок роста, она решила, что не будет лишним отдельно заняться и этим.
— Обувь, естественно, должна быть подобрана по размеру ноги, поэтому пока придётся делать её из магического камня.
— Хорошо. Магической силы мне точно не занимать.
Поужинав, я приняла ванну. Лизелетта и Гретия, пользуясь случаем, рассказали мне, что я пропустила за зиму. Ритуалы посвящения низших дворян и средних дворян завершились без происшествий, всем же, кто интересовался моим внезапным отсутствием, говорили, что я заболела. Ханнелора, видимо, очень переживала за меня, особенно ближе к концу учёбы, и даже прислала мне несколько книг в качестве подарка на выздоровление. Хартмут и Дамуэль переписали документы, полученные нами от Классенбурга. Фердинанду во время состязания герцогств, как и планировалось, передали магическую бумагу. Матиас никак не мог определиться с выбором партнёра для сопровождения на свой выпускной, и дети бывшей фракции Вероники объединились в серьёзной дискуссии, чтобы решить, что делать.
— В итоге Матиаса сопровождала Оттилия, — сообщила мне Лизелетта. — Без родителей ему было трудно найти партнёра из другого герцогства. Он мог бы попросить Гретию или Мюриэлу, но у них не было достаточно времени, чтобы подготовить наряды.
Я никак не могла предположить, что Матиаса будет сопровождать Оттилия. Он был красивым парнем и отличным дворянином, поэтому я думала, что он без труда ухватит девушку или двух. Как оказалось, мне нужно было многое сделать вместо его родителей.
— Я никудышная госпожа… Как я могу извиниться перед ним?
— В этом нет необходимости, госпожа Розмайн, — твёрдо сказала Гретия. — Матиас, будучи сыном предыдущего гиба Герлаха и планируя отправиться с вами в Центр, даже и не собирался искать кого-то для сопровождения. Если бы он хотел кого-то найти в такой ситуации, он бы начал действовать гораздо раньше.
Даже обычному студенту нужно было найти партнёра, познакомить его со своими родителями и встретиться с родителями партнёра на состязании герцогств, если они были из другого герцогства. И это только начало той работы, которую необходимо было проделать к выпускному. Гретия категорически заявила, что в произошедшем виноват лишь Матиас.
— Лауренц воспринял ситуацию Матиаса как предупреждение о том, что ему необходимо как можно скорее начать подготовку, — сказала Лизелетта. — Но давайте оставим нашу беседу на сегодня. Завтра вам предстоит многое сделать, не так ли?
Я, разумеется, устала, поэтому послушно забралась в постель. Завтра предстоял насыщенный день.
***
На следующее утро после завтрака я попросила всех собрать вещи, чтобы подготовиться к возвращению в Эренфест. У моих рыцарей сопровождения было не так много багажа, поскольку они жили в дворянской академии по очереди, но Лизелетта и Гретия не покидали её с момента моего исчезновения.
— Примите мои извинения, вы обе, — сказала я.
— Всё в порядке, госпожа Розмайн, — ответила Лизелетта. — Нам не было смысла оставаться в замке в отсутствии нашей госпожи.
Оттилия могла самостоятельно собирать сведения в замке, что позволило Лизелетте и Гретии остаться в общежитии. Служащие не смогли присоединиться к ним, так как у них была работа в замке и в храме, рыцарей же занимали тренировки.
Когда все были готовы, мы направились в зал перемещения. Из-за неловкого случая, произошедшего во время переодевания, я снова оказалась в своём пандобусе. Я умудрилась натолкнуться на всё, что попадалось под руку, и в результате упала на глазах у двух своих последовательниц. Не желая, чтобы я в таком состоянии передвигалась по лестнице, они посоветовали мне воспользоваться ездовым зверем.
— В Эренфесте нас уже ждут, — сказал Корнелиус, когда мы встретились с ним внизу. — Мы с Лизелеттой вернёмся вместе с госпожой Розмайн, так что Матиас, Гретия, не могли бы вы остаться ещё ненадолго, чтобы убедиться, что весь багаж и повара отправлены? Вам не придётся слишком беспокоиться, так как последнюю проверку проведёт Норберт, когда придёт запирать дверь.
Мы прибыли в зал перемещения как раз в тот момент, когда обсуждались последние проверки. Два рыцаря, ожидавшие там, были поражены, увидев меня. В их изумленных лицах читалось неосознанное отторжение, как при виде чего-то сверхъестественного, что не поддаётся измерению здравым смыслом.
Инстинктивно я сделала шаг назад: мои последователи были обеспокоены моим резким ростом, но впервые кто-то отреагировал на это отрицательно.
— Вы всё ещё не привыкли к своему новому росту? — спросил Матиас с ободряющей улыбкой, как бы говоря мне, чтобы я не беспокоилась о рыцарях, и мягко подтолкнул меня вперед. — Бремя благословения Анвакса очень тяжело.
Я в свою очередь улыбнулась.
— Матиас, я поручаю остальное тебе. Пожалуйста, вернись с Гретией, когда сможешь.
— Как скажете.
И вот Корнелиус, Лизелетта и я встали на магический круг.
***
Рыцари с другой стороны отреагировали так же, как и их коллеги из дворянской академии, отчего зал я покинула несколько расстроенной
— Вот ты где, Розмайн! — прозвучал безошибочно узнаваемый голос. — Хартмут сказал, что ты выросла, но посмотри на себя! Ты самая красивая девушка во всем Юргеншмидте!..
— Ты преувеличиваешь, дедушка.
Корнелиус поспешил вмешаться.
— Вы слишком близко! — воскликнул он, пытаясь отмахнуться от слишком настойчивого Бонифация. — Пожалуйста, сделайте шаг назад.
За Бонифацием стояли Сильвестр, Флоренция, Вильфрид, Шарлотта, Мельхиор и их последователи. Все они были в полнейшем шоке. Конечно, там были и мои последователи.
«Нгх… Все на меня смотрят»..
— Приёмный отец, я рада вас снова видеть, — сказала я. — Извините за беспокойство и прямоту, но не могли бы вы уделить мне немного времени? Мы должны обсудить нечто чрезвычайно важное. Я знаю, как госпожа Георгина намеревается захватить основание Эренфеста.
Потрясённый взгляд Сильвестра превратился в мрачную решимость.
— Поскольку это касается основания, — продолжала я, — это должны знать только вы. Пожалуйста, вызовите меня, когда мы сможем поговорить наедине.
— Мы поговорим сейчас. Это не то, что может ждать. Бонифаций, проводи Розмайн в мой кабинет.
Сильвестр, распахнув плащ, развернулся и зашагал прочь с последователями. Бонифаций тем временем положил одну руку на бедро, предлагая мне держаться за его руку. Я улыбнулась и согласилась. Если раньше мой взгляд достигал только запястья, то теперь он доходил до локтя.
Вильфрид встал рядом со мной и Бонифацием, за ним последовали и Мельхиор с Шарлоттой. В общем, они образовали рядом защитный круг.
— Хартмут не умолкал, говоря о том, как сильно ты выросла, — сказал Вильфрид. — Похоже, он говорил правду. Это шокирует.
— Эхехе… Теперь я красавица, согласитесь? Даже я не могла в это поверить, когда впервые посмотрела в зеркало.
— Да. Ты действительно прекрасна. Но внутри-то ты не выросла, верно? Почему-то теперь разрыв между твоей внешностью и характером стал ещё больше.
— Значит, мы одинаковые.
— А? Вовсе нет. Я очень сильно вырос.
Пока мы болтали, я пыталась определить, кто из нас выше. Как ни обидно, но он едва-едва побеждал. Видимо, у него тоже был скачок роста. Вильфрид продолжал расти.
— С возвращением, сестра, — сказала Шарлотта. — О боже… Ты теперь выше меня, хоть и совсем немного. Какое странное ощущение.
«О! Она права! Теперь я действительно похожа на её старшую сестру!»
В этот момент я была как никогда благодарна Эйвермину и Анваксу. Я вновь обрела достоинство старшей сестры!
Пока я дрожала от волнения, Мельхиор смотрел на меня, выглядя столь же взволнованным, что и я.
— Хартмут сказал мне в храме, что Местионора, богиня мудрости, пригласила тебя в мир богов, — сказал он. — Он сказал мне, что ты растёшь благодаря их благословению… Но я не могу поверить, что всё это правда.
— Хартмут?! — я резко повернулась к человеку, который невинно мне улыбался.
— Я говорил только правду, — сказал он. — На моих глазах Местионора, богиня мудрости, унесла вас. Всё время, пока вас не было, я чувствовал, что вы растёте.
— Хм? — Мельхиор некоторое время внимательно наблюдал за мной, затем спросил: — Он всё-таки солгал, сестра?
Я ломала голову в поисках подходящего ответа. Проблема заключалась в том, что Хартмут был в основном прав.
— Он… не врал, нет, — в конце концов ответила я. — Большая часть того, что он сказал, была правдой. К моему росту привело благословение Анвакса.
— Так ты получила благословение, сестра.
«Ааа! Это не совсем так, но я не могу придумать хорошего объяснения! Хуже всего это победное выражение на лице Хартмута!»
Я хотела как можно быстрее добраться до кабинета Сильвестра: от осознания того, что мой внезапный рост и пропаганда Хартмута лишь дополнили историю о моей святости, мне становилось не по себе. Но, к моему несчастью, я всё ещё не умела нормально ходить. Колени подкосились почти сразу, и я вынуждена была вцепиться в руку Бонифация.
— Мои извинения, дедушка. Я всё ещё не привыкла к этому телу, так что…
— Тогда позволь мне, — сказал он, поднимая меня на руки, прежде чем я успела сказать, что хочу использовать своего ездового зверя. Он действовал так быстро, что Корнелиус даже не успел его остановить.
— Гм… Я намного тяжелее, чем раньше, — сказала я. — Пожалуйста, опустите меня.
— Ерунда! Твой нынешний вес только облегчает мне работу! — заявил Бонифаций, переполненный гордостью. — Раньше я не знал, как с тобой обращаться, потому что ты была слишком лёгкой. Но какие могут быть проблемы теперь, когда ты стала взрослой девушкой? Я достаточно носил свою жену.
Мои рыцари вздрогнули от неожиданности, не зная, как реагировать на то, что у них внезапно отняли подопечную.
— Какие у вас приказы, госпожа Розмайн? — спросила Ангелика. — Должны ли мы начать тотальное наступление, чтобы освободить вас от моего наставника?
— Это звучит очень агрессивно и, скорее всего, подвергнет меня опасности, — ответила я. — Оставьте пока нас в покое.
Я расслабила мышцы и позволила Бонифацию нести меня. По крайней мере, он не выглядел ошеломлённым или испуганным — он был искренне рад тому, что я выросла.
— Обычно людей носят на руках, пока они молоды. Становясь же взрослыми, мы теряем эту привилегию, — размышляла я. — Но с дедушкой всё наоборот. Я могу наслаждаться этим, сколько угодно.
