Если у Дирка был тяжелый случай Пожирателя то его ждала неминуемая смерть, если только ему не будет дан доступ к магическому инструменту способному вытягивать из него огромное количество маны. Я должна сделать все, что только возможно ради его выживания, здесь имела значения каждая мелочь.
— Лютц, могу я тебя попросить кое о чем? Я хочу что бы ты сходил в лес и собрал там фруктов тау. Насколько я знаю, если их укрыть в земляном участке пола кладовки мастерской то их можно сохранить подольше, верно? — Я прошептала эти слова на ухо Лютцу, которого вызвала из мастерской в свои директорские покои. Шептала я для того что бы стоящий у входа в мои комнаты сэр Дамуэль не смог услышать этого. Незачем аристократам знать о фрукте тау.
Я бросила быстрый взгляд на Дирка и Лютц едва качнув головой, показывая, что понял, тут же сорвался на бег, спеша в лес. Благодаря его добыче мы сможем удержать Дирка от потери контроля над маной и следовательно смерти.
— Сестра Мэйн, я получил разрешение на встречу, — это вернулся Фран, с потемневшим лицом.
Похоже Арно и Верховный жрец были раздражены двумя последовавшими сразу одна за другой просьбами о срочных встречах, но это дело и впрямь не могло терпеть отлагательства. Мне было просто необходимо увидеть Верховного жреца что бы выяснить, правда ли у Дирка Пожиратель, сколько у него маны, и что мы должны в этом случае предпринять.
— Раз мы собираемся отнести Дирка к Верховному жрецу, я считаю, что его пока не следует передавать Вильме. Фран, не мог бы ты его тогда взять на руки?
Я собиралась взять Дирка с собой к Верховному жрецу, так как именно он был причиной из — за которой возникла необходимость этой срочной встречи, но Делия защищающим жестом прижала его к себе и Фран покачал головой:
— Сестра Мэйн, мы не можем вынести из приюта не крещенного сироту.
Мои покои считались частью приюта так как находились в одном с ним здании но про комнаты Верховного жреца такого точно сказать было нельзя. Я и забыла, что нам нельзя такого делать, так как мы уже долгое время тайно выводили детей в лес, но детям не прошедшим крещения и вправду было запрещено покидать приют, что бы они не мозолили глаза жрецам в синем.
— …Я думала что для встречи с Верховным жрецом будет необходимо присутствие Дирка, но раз ты так говоришь…
К Верховному жрецу я как и всегда отправилась в компании Франа и Дамуэля. Оказавшись внутри его покоев я была встречена едва заметной, но все же видимой гримасой раздражения Верховного жреца:
— Что у тебя случилось на этот раз?
— Тема, которую я бы хотела обсудить с вами, очень важна. Может подобную тему стоит обсудить вон там? — Негромко ответила, взглядом указав на его личную комнату.
Верховный жрец изогнул бровь и протянул артефакт препятствующий подслушиванию который я тут же крепко сжала.
— Это нечто столь важное что ты даже воспользовалась головой по ее главному назначению и вспомнила о необходимости осмотрительности?
-…Да, важное. Это касается Дирка, вчерашнего младенца. Я почти уверена, что у него Пожиратель.
После того как я описала как выглядел во время утреннего происшествия Дирк, Верховный жрец сильно нахмурил брови и тяжко вздохнул:
— Я бы сказал что все зависит от объема его маны но судя по описанным признакам я могу с уверенностью сказать что он у него весьма немалый.
— Так у него точно Пожиратель?
— Так и есть. — Утвердительно кивнул Верховный жрец и легонько постучал пальцем себе по виску.
— Для него лучшим выходом было бы как можно скорее заключить контракт с аристократом.
— Контракт…
— По другому ему никак ни выжить.
Я с силой сжала в кулаке магический инструмент против подслушивания. Заключение контракта означало что ты продаешь свою жизнь аристократу в обмен на магические инструменты что позволят тебе выжить и к которому ты попадаешь в рабскую пожизненную зависимость. Ты становишься ходячим резервуаром маны для аристократа, из которого тот будет тянуть ману когда ему только это понадобится. Я содрогнулась при мысли о будущих страданиях Дирка, младенца почти того же возраста что и мой маленький брат.
— Верховный жрец, а вы можете сделать его жрецом в синем, на подобии меня, или же найти ему аристократическую приемную семью?
— Что бы вырастить из младенца жреца в синем нужно потратить значительную сумму денег. И кто за него заплатит?
Став жрицей в синем я и сама теперь слишком уж хорошо знала сколько нужно денег для обеспечения соответствующего стиля жизни. Несмотря на доходы от Мастерской Мэйн я почти оказалась без денег после того как закупила для себя на зиму самое необходимое; обувь, одежда да буквально каждая повседневная мелочь как оказалось стоили немалых денег.
— Благодаря своему заработку ты оказалась способна покрывать свои расходы, — продолжил Верховный жрец, — но неужели ты ожидаешь что то же самое окажется по силам младенцу сироте?
-…Нет.
— Или же ты предлагаешь оплачивать из своего кармана как свои так и его потребности? Ты согласишься тратить столько денег на младенца, который не связан с тобой кровными узами? А твоя семья разрешит тебе это? И даже если они дадут свое согласие, разве не будет это выглядеть, так что у директора приюта есть любимчик, которого она выделяет среди всех своих подопечных?
Я молчала, не в силах найти слов для ответа. Я даже не была уверенна, что моих доходов хватит на двоих человек, а ведь по правилам приюта было запрещено создавать отдельным воспитанникам лучшие условия жизни за счет остальных сирот. Я хотела помочь Дирку, но не могла придумать как. Все что я могла это молча выслушивать Верховного жреца.
Верховный жрец, видя мои мучения, помягчел лицом:
— Что касается усыновления аристократом, то на каждое такое действо требуется личное разрешение Эрцгерцога. Я не в силах просто по желанию провести еще одно усыновление. В лично твоем случае, было решено что твой объем маны, талант к зарабатыванию денег и знания иного мира помещенные под надзор высшего дворянина обернутся благом для города, — приоткрыл он завесу над процессом принятия решения о моем удочерении Карстедтом. Я поняла, что в ходе принятия этого решения Верховный жрец ради его благополучного исхода в мою пользу и как можно более скорого принятия, поставил на кон многое.
— Мэйн, я буду прав, если предположу что младенец мальчик?
— Так и есть.
О, точно, — мы ведь вчера не проверили его пол до моего первого разговора о нем с Верховным жрецом. Он должно быть догадался об этом потому что я называла его «он».
— Это все усложняет.,. — сообщил он, неспешно покачав головой из стороны в сторону.
— Мне кажется, что я уже раньше упоминал что мана матери является решающим фактором в том насколько велик объем маны будет у ее детей. Младенец женского пола может рассчитывать на удочерение, после которого она будет считаться урожденной дочерью этого семейства, а не приемной, все это конечно же ради возможности использовать ее в качестве разменной монеты в политическом браке по расчету.
Я закусила губу. Возможно из — за того что я обладала воспоминаниями уроженицы Японии, я не видела большой разницы между бытием пешкой в браке по расчету ради политической выгоды и пожизненным рабством посредством контракта.
— Есть небольшой шанс, что аристократ пожелает усыновить его, учитывая нынешний недостаток маны, но я не могу ничего твердо обещать пока точно не измерю его манаобъем. Завтра утром… Да, завтра утром к третьему колоколу я посещу твои покои и принесу с собой магический инструмент для измерения маны. Ты довольна подобным результатом нашей беседы?
— Вполне. Я буду ждать вас в назначенное вами время. — Я передала Верховному жрецу магический инструмент против подслушивания, который он тут же снова протянул мне. Склонив в растерянности голову набок, я взяла его, предположив, что возможно он забыл что то сообщить мне:
— Мэйн, кто еще знает о Пожирателе у младенца?
Погрузившись в раздумья, я опустила взгляд на пол. Никто из моих слуг не обладал знаниями о симптомах Пожирателя. Фран спрашивал у меня совета о том что происходит с Дирком так как он не смог распознать Пожирателя. Лютц мог догадаться, раз я попросила раздобыть тау фрукт и затем намекающе взглянула на Дирка, но по моему, никто из моих слуг не понял в чем дело.
— Я думаю, что только я осознала что симптомы Дирка вызваны маной.
— В таком случае, продолжай хранить эту тайну. Будь особенно осторожна, нельзя допустить, что бы об этом узнал Верховный епископ.
— …Понимаю.
Я должна буду скрывать от Делии что у Дирка Пожиратель; если она не будет знать о Пожирателе то не сможет сообщить об этом Верховному епископу. Я ощутила печаль при мысли что мне придется прятать от Делии нечто связанное с Дирком несмотря на то что она выказывает тому столь много любви и заботы, стремясь быть самой лучшей старшей сестрой.
На следующий день, сразу после третьего колокола мои покои посетил Верховный жрец в сопровождении Арно. Мы заранее накормили Дирка и поменяли ему пеленки. Он зачастую, ээ делал свои дела, сразу же как мы меняли ему пеленки на новые, но что либо поделать с этим было не в наших силах.
Но у Дирка был еще один интересный момент — он особо то и не плакал. До тех пор пока его пеленки были чистыми, а животик полон на его личике почти всегда была видна довольная и счастливая улыбка. Он редко капризничал, когда его укладывали спать и не требовал столь пристального внимания как другие младенцы, что высоко ценили все, кто ухаживал за ним.
К примеру, наш Камил плакал намного чаще Дирка. Он был особенно криклив, когда ему хотелось спать, он не засыпал пока его не укачивала лично Мама. Не могу сказать, в чем была причина этих различий, то ли сказывалась разница в возрасте или же дело было в их характерах.
В настоящий момент Дирк спал на большой подушке набитой сеном в углу моей комнаты. Рядом с ним, приглядывая, сидела Делия. Эта подушка ирала роль постели Дирка, и ее можно было легко перенести на первый этаж когда наступала очередь Франа приглядывать за младенцем а после в комнаты Розины и Делии на втором этаже в порядке очереди ухода.
Я услышала, как на первом этаже открылась входная дверь и затем голос Франа:
— Доброе утро, Верховный жрец.
— Где младенец?
— На втором этаже, Пожалуйста, следуйте за мной.
Делия, поняв из этого разговора что пришел Верховный жрец, тут же лишилась своей счастливой улыбки и нахмурившись развернулась к лестнице. Как для меня же, Верховный жрец был тем на кого я могла положится всегда и во всем, но похоже что Делия воспринимала его как кого то кто был не достоин малейшего доверия.
— Я вам очень благодарна, что вы проделали весь этот неблизкий путь.
— Мэйн, освободи комнату от посторонних.
Арно поставил на стол магический инструмент и скрестив перед грудью руки вышел из комнаты. Магический инструмент представлял из себя венец, усеянный по обручу маленькими магическими камнями, на подобие божественных инструментов.
— Все, пожалуйста, покиньте комнату. — Отдала я повеление. Делия медленно шагая по лестнице, с беспокойством на лице переводила взгляд с меня на все еще спящего Дирка и обратно.
Когда в комнате остались только мы трое, Верховный жрец достал отсекающий звук магический инструмент:
— То что кроме нас в комнате никого нет недостаточно что бы нас не смогли расслышать с низу, — объяснил он.
Взяв не позволяющий распространятся звуку магический инструмент, я подошла к спящему Дирку. Вслед за мной последовал Верховный жрец, захватив магический инструмент для измерения количества маны. Он прижал к голове Дирка магический камень и венец тут же уменьшился, теперь точь в точь совпадая с размером головы младенца. После всего виденного мною подобное проявление магии уже не могло вызвать у меня восхищения и благоговения.
— Ох, камни меняют цвет. — Благодаря ритуалу Посвящения своей маны божественным инструментам я знала что фейкамни меняют цвет когда впитывают ману. Похоже, именно таким способом проводится измерение объема маны у новорожденных дворянских детей.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Когда скорость изменения цвета камней замедлилась, Верховный жрец снял венец и пересчитал сколько камней успело изменить цвет.
— Хм. У него примерно столько же маны как и у аристократа из средней знати, и к тому же сильнее среднего.
— …Средний дворянин? А я думала, что у него больше маны чем у меня. – Мэйн прожила с Пожирателем до пяти лет и то что Дирк подвергся этой опасности еще во младенчестве заставило меня поверить что у него намного больше манны чем у меня, но похоже это было не так.
— Младенец настолько подвержен эмоциям, что он совершенно не способен контролировать ману в отличии от тебя, маленькой девочки с разумом взрослого и потому несравненно более развитым самоконтролем. А самое главное, что хоть никто тебя этому и не учил, но ты сжимала ману, не так ли?
Верховный жрец объяснил что с ростом контроля над маной у тебя получается сжимать её плотнее что позволяет хранить растущее количество маны в сосуде примерно одного и того же объема. Он мог примерно представить себе объем маны Мэйн взяв за основу тот факт что в возрасте пяти лет на ее здоровье стал оказывать заметное влияние Пожиратель. У Дирка манны было больше чем у Мэйн при рождении, но затем в ней пробудилось мой сознание, которое успешно загнало жар маны вглубь тела, что позволило продолжить той расти в объеме. Каждый раз как мана заполоняла доступный ей объем и начинала буйствовать внутри меня, я сжимала её, каждый раз все сильнее, что бы освободить место для роста. Это повторялось, раз за разом, пока я не обзавелась просто ненормальным количеством маны.
Верховный жрец объяснил мне, что сейчас в моем маленьком теле накоплено огромное количество сжатой манны – столь много что это просто немыслимо, что бы тело маленькой девочки было способно столько вместить и при этом удержать. Подобное сжатие маны было специальной техникой которую изучали аристократы при поступлении в Королевскую Академию перед наступлением пубертата.
— Разве это не означает, что у всех дворян может быть больше манны, если они будут упражняться с малого возраста?
— Дура, не все так просто. Позволяя мане наполнить свое тело что бы потом силой разума сжать её, это смертельно опасная игра, в которой ты постоянно находишься на грани того что тебя заживо пожрет мана. Ты ведь испытывала подобное состояние, не так ли?
— Да, подобное случалось множество раз. – И действительно, даже трудно сосчитать сколько раз мне приходилось биться с жаром, толкая его в глубь тела. Для меня каждый день из тех полутора лет промежутка между тем моментом, что я пробудилась как Мэйн и присоединилась к храму был схваткой не на жизнь, а на смерть, и похоже именно поэтому я стала так сильна в плане запасов маны.
— Трудно сжать ману не обладая разумом достаточно сильным, что бы выдавить ее в глубь тела. Разве не более разумно подождать пока дитя не вырастет и затем объяснить ему правильный способ для этого? Каждый год несколько студентов оказываются на грани смерти, не совладав с контролем манны.
Оказаться на грани смерти было для меня совершенно обычным, можно сказать повседневным делом, но дети аристократов с самого рождения получали в качестве защиты от подобного магические инструменты. Они просто сливали в эти инструменты свою ману до того возраста когда они не отправлялись в Королевскую Академию и не узнавали технику контроля. Жрецы в синем не учились в академии и потому никогда не обучались контролю или же технике увеличения объема манны, что означало, что все, что им оставалось это сливать свою ману во время подношений богам.
— Но твои обстоятельства тут не применимы. Возможно, и найдется, кто то кто пожелает усыновить младенца с таким количеством маны из – за её нынешней нехватки, но учитывая, что мы специально стараемся скрыть информацию о тебе, было бы не разумно распространятся о том, что мы подыскиваем семью для дитя с Пожирателем.
Если с усыновлением ничего не выйдет, я хотя бы надеялась что Дирк заключит контракт с семьей что будет хорошо к нему относится. Я посмотрела в лицо Верховному жрецу:
— Ээ, Верховный жрец, а вы можете заключить контракт с Дирком?
— Могу, но не стану. Я совершенно не испытываю нужды в мане младенца.
Оказалось, что подобные контракты подписывают в основном аристократы кто очень нуждались в дополнительной мане из за своих недостаточно сильно развитых способностей. Она была нужна им для поддержания плодородности их земель и для зарядки магических инструментов. Они не горели желанием что бы о их контрактах с жертвами Пожирателя было широко известно, и потому хоть дети выросшие в достаточно обеспеченных семьях и получившие достойное образование могли рассчитывать что они в будущем примут на себя роли слуг и любовниц, детей же из бедных семей, что не имели не малейшего понятия о этикете высшего общества этикета зачастую просто напросто запирали в подвалах и относились как к животным…что объясняло почему глава гильдии пошел на такие траты что бы воспитать Фрейду как дворянку.
Как только я подумала о возможном будущем Дирка, я тяжело дыша перевела взгляд на пол. Верховный жрец недовольно выдохнул и произнес:
— Если тебя так волнует его судьба, после того как Карстедт удочерит тебя ты сама сможешь заключить с ним контракт.
— …Я? – Переспросила я, удивлено моргая. Я и не думала о возможности заключить контракт с Дирком после того как стану дворянкой.
— После удочерения твой статус аристократки позволит тебе заключить такой контракт. Просто храни в тайне природу его нездоровья и до нужного времени расти его в приюте.
— Я вам очень благодарна за ваш совет.
Если я заключу контракт с Дирком, никто не сможет упрекнуть меня, что в заботе о нем я ставлю его нужды выше нужд других сирот. Хотя конечно же мне придется прислушиваться к мнениям Верховного жреца и Карстедта – последнего потому что он будет моим приемным отцом. Все что мне теперь надо это сохранить в тайне Пожирателя Дирка.
При виде моего лица, на котором ясно было видна радость от изменившейся к лучшему судьбы Дирка, Верховный жрец недовольно сощурил глаза:
— Мэйн, еще не время радоваться. Верховный епископ, если он узнает о младенце и Пожирателе наверняка попытается использовать его к своей выгоде. В каждом твоем столкновении с ним ты выходила из них победителем, тогда как младенец совершенно беззащитен перед ним. Так что совершенно ясно на ком из вас он сосредоточит свои усилия. Если ты желаешь защитить его, храни его секрет до самого последнего мгновения.
Верховный епископ захочет использовать манну Дирка для своих нужд, и если он потребует опеки над Дирком, я никак не смогу отказать ему.
— Всегда помни что твое положение в храме и твое будущее будут сильно зависеть от того сможешь ли ты защитить младенца.
— Я понимаю.
После он сообщил мне что измерение объема маны на какое то время убережет малыша от происшествий подобных утренним, так как магический инструмент откачал у того немало маны, Верховный жрец забрал с собой венец и покинул комнату. В следующую секунду Делия почти что взлетела по лестнице:
— Сестра Мэйн, что сказал Верховный жрец? Чем болен Дирк?
— С ним все в порядке, — ответила я, покачав головой. – Верховный жрец сказал, что мы можем продолжать заботится о нем как мы делали и раньше.
— Ясно… Какое облегчение. – Напряженные плечи Делии обмякли когда она обняла Дирка, и потерлась своей щекой о его. Это зрелище снова напомнило мне, что я не могу позволить какому либо аристократу усыновить или же заключить контракт подчинения с Дирком.
— Сестра Мэйн, я пришла за Дирком.
— Спасибо, Вильма.
Фран и Розина отправились отдыхать, и раз полноценного отдыха у них бы не получилось, будь Дирк рядом, мы передали его в приют. Делия с печалью смотрела, как Вильма берет Дирка на руки и затем вместе с ним уходит в приют.
— Делия, если хочешь, можешь проводить его до приюта.
— Но Фран и Розина отдыхают а Гил в мастерской. Сестра Мэйн, если я уйду у вас не останется слуг готовых выполнить ваше распоряжение немедленно. – Бросила на меня острый и явно недовольный взгляд Делия.
— Я не против сходить вместе с тобой.
— Сестра Мэйн, я ведь кажется уже говорила что я не хочу заходить в приют, — ответила она холодным тоном.
— Да, ты говорила, — спокойно ответила я, направившись к своему столу. Так как Фран и Розина спали, набираясь сил, это было бы неразумно выходить наружу без их сопровождения, так что я решила вместо этого сосредоточится на второй книге с черно белыми иллюстрациями для Дирка. В отличии от Камила, что только что родился, Дирк уже почти что был способен на самостоятельное перекатывание в постели. Он был почти в том возрасте, что бы его зрение позволило ему видеть черно белые иллюстрации.
— Сестра Мэйн, как вы думаете, чем сейчас занят Дирк?
— Наверное, спит.
Испльзуя чернила я принялась чертить на бумаге круги и треугольники. Следующим шагом было использовать желатиновый клей которого мы в достатке наготовили за зиму и прилепить бумагу на табличку. Я велю Франу подготовить клей, когда он проснется. После Папа проделает в табличках отверстия и после того как мы сделаем простейший переплет книга будет готова.
— Сестра Мэйн, как вы думаете, Дирк плачет или может ему одиноко?
— Я думаю, что ему совсем не одиноко, когда вокруг столько детей. Хотя, из – за шума, возможно он не может заснуть.
— Но ему необходим сон!
— То, что ты поднимаешь на меня голос, никак не поможет Дирку. Я даже не могу сказать шумно там или нет, не сходив туда. – Ответила я равнодушным тоном, составляя на диптихе список дел на будущее.
Сначала надо будет купить как можно больше видов воска в восковой мастерской. Трафареты используемые для мимеографа обычно сделаны из резины смешанной с воском, что помогало тем удерживать свою форму, но я планировала попробовать использовать чисто воск. Если это сработает, то замечательно, но кто знает, с какими проблемами я могу столкнуться?
— Сестра Мэйн, разве вы не волнуетесь за Дирка?
— Не особо, раз за ним приглядывает Вильма.
Затем, я хочу переговорить с кем ни будь из чернильной мастерской о изготовлении цветных чернил. Те материалы что есть в приюте похоже не подойдут для изготовления красителей, так что стоит проверить, не найдется ли чего подходящего в мастерской.
— Но ведь вы не можете быть уверенны в этом! О Боги! Сестра Мэйн, вы хотя бы слушаете, что я вам говорю? – Взорвалась Делия после моих нескольких безразличных ответов.
Я подняла взгляд с диптиха и испустила преувеличенно громкий вздох:
— Если ты так за него волнуешься, сходи и проверь сама. Вильма будет совсем не против.
-…Я не хочу заходить в приют. – Начала кусать губы от чувства бессилия Делия. Борьба между желанием пойти и проверить и нежеланием заходить в приют были ясно видны на её лице.
— Хорошо, тогда ты не будешь против если я сама схожу, проверю как он?
— Н-Не честно! – Ухватила меня Делия за рукав.
Я не смогла удержатся, и засмеялась. Я отлично знала, что выход из моих покоев без сопровождения слуг был «неподобающим» поведением, и, конечно же, Делия накинулась на эту приманку как самая настоящая тигрица.
— В таком случае, Делия, почему бы тебе не сходить туда со мной?
Небесно голубые глаза Делии забегали по сторонам, и она дернула головой, взмахнув своими ярко красными волосами, как будто внутри неё сейчас шла нешуточная борьба.
Когда она снова посмотрела мне в лицо, губа ее оказалась закушена еще сильнее, а глаза блестели от слез:
— …Я не пойду.
Я пожала в ответ плечами и повернулась к своему рабочему столу, не желая переубеждать её. После этого она не произнесла ни слова. Все что она делала это просто бродила по комнате, но каким то образом я чувствовала что Дирк был столь милым что это было только вопросом времени прежде чем Делия зайдет в приют.
