От лица Сэта Милвью.
День был пасмурный, отличный момент для поединка. Темно-красные тучи низко нависли над головой, словно в них текла кровь, которая вот-вот прольется на нас. Но моя ли это кровь или моих врагов? Я задумался, сжимая рукоять своего клинка.
«Сэ-эт! Сэ-эт! Сэ-эээт!» — скандировала толпа, и мое имя разделилось на два слога, когда они проревели его достаточно громко, чтобы земля задрожала у меня под ногами.
Я посмотрел на своего противника через поле боя. Ее тонкие и растрепанные волосы свисали на ее бледную, как у утопленника, пухлую плоть с зеленоватым оттенком. Она выглядела так, словно вместо одежды завернулась в старую простыню или, может быть, занавеску. От нее исходили тошнотворные волны ядовитой маны, но я не обращал внимания.
Мне не было страшно. Ни капельки. Я не мог отделаться от ощущения, что должен был бы испугаться, но с моим мечом в руке и моим именем, звучащим в воздухе подобно грому, невозможно было чего-либо бояться.
Одарив Биврэ из Мертвой Тройки бесстрашной ухмылкой, я зашагал вперед. Вот только… ноги мои не двигались. Я словно прирос к земле, и прирос намертво. Я схватился за рукоять меча, который был в ножнах, но лезвие не выходило. Я тянул и дергал, но все было тщетно. Затем, внезапно и с неоспоримой уверенностью, я понял, что умру.
Мое тело замерло, когда кошмарная женщина понеслась по полу стадиона в мою сторону. Я попытался закричать, но звук захлебнулся в горле. Мана накапливалась в атмосфере, нарастая и нарастая, пока…
Я рывком встал, быстро моргая от пота, заливавшего глаза. Я огляделся вокруг, пытаясь понять смысл увиденного.
Тускло освещенный интерьер простого однокомнатного жилища выходил на улицу, затененную сумерками.
Я спрыгнул с грубой койки, схватил свои тапочки и, надев их, поспешил к двери.
«Сэт, дурак, ты проспал!»
С момента появления Владыки и нападения прошли долгие две недели, может быть, чуть больше, я был полностью уверен. Я всего лишь хотел прилечь и закрыть глаза на минутку, но…
Если посмотреть на запад, то солнце уже скрылось за далекими горами. Я проспал весь день!
Когда я огляделся по сторонам в поисках Лиры Драйде, на моем лице появилось хмурое выражение. Что-то было не так. Все остановились и смотрели на юг. Мой собственный взор обратился в том же направлении, и я вдруг почувствовал это: мана, так много маны, что я не мог поверить. Она опускалась и набухала, билась взад-вперед, отбрасывая далекое розовое сияние на фоне сумеречного неба.
«Рога Вритры, но это не может быть битвой», — сказала незнакомая мне девушка в нескольких футах справа от меня. Почувствовав мой взгляд, она встретилась со мной глазами. Краска исчезла с ее лица.
«Какая битва может вызвать такое…»
Ее слова оборвались, так как она даже не смогла придумать подходящего описания для этого ощущения.
Затем мы все, как один, пригнулись или вздрогнули, и крики эхом разнеслись по лагерю, когда на нас упала тень, тусклая в слабом свете. Испуганно подняв голову, я увидел, как два огромных крылатых рептилоидных зверя пронеслись над головой, в мгновение ока оставив лагерь позади, и направились в сторону далекой битвы..
Я тяжело сглотнул и сдвинулся с места, отголосок моего недавнего кошмара на мгновение ускорил мой пульс. Мне нужно было найти Лиру или леди Серис!
Когда я перешел на бег, неподвижная сцена вокруг меня тоже ожила, и люди бросились искать свою Кровь, свои семьи, некоторые кричали, призывая к лидерам, а некоторые с нетерпением собирались в группы, чтобы обсудить происходящее. Некоторые из них, как я неловко заметил, наблюдали за южной линией деревьев с голодным выражением лица, которое казалось неуместным на фоне всеобщего страха.
Я не успел далеко убежать, как Лира Драйде вышла из-за угла большого жилого здания, ее брови были нахмурены, и она с напряжением на лице наблюдала за тем, как драконы исчезают вдалеке, превращаясь в точки, а затем скрываются за горизонтом.
«Леди Лира, что-то происходит», — сказал я, задыхаясь. «Битва… в Звериных Полянах».
Ее красные глаза остановились на мне, и странное выражение смягчило ее черты. По моим рукам и шее побежали мурашки, и я сделал шаг назад.
«Пойдем со мной, Сэт», — сказала она, ее голос был мягким, в нем наполовину скрывалась какая-то… боль. Не дожидаясь меня, она прошла мимо и направилась к южному краю лагеря.
Там мы обнаружили, что большинство жителей деревни — те, кто остался здесь навсегда, и многие из тех, кто приехал лишь на пару дней, чтобы помочь построить несколько новых домов, — уже собрались, и почти все они по-прежнему смотрели на юг. Многие повернулись, обратив на нас внимание, и несколько человек закричали в ответ на появление Лиры.
«Слуга Лира!»
«Что это, что происходит?»
«Дракон! Я видел дракона!»
«Верховный Владыка Агрона наконец-то пришел!»
Толпа затихла, и все взгляды обратились к молодому солдату, который это крикнул. Казалось, она сразу же осознала свою ошибку и съежилась под столь пристальным вниманием… в большинстве своем явно враждебным.
«Пожалуйста, я должна призвать вас всех к спокойствию», — сказала Лира, и ее голос разнесся по маленькому городку так, что каждому показалось, будто она стоит рядом с ним. «Не делайте и не говорите сейчас ничего такого, о чем вы могли бы пожалеть через час. Мы должны верить, что драконы защищают нас так, как они обещали, до тех пор, пока у нас не появится причина не верить им».
«Где леди Серис?» — спросил мужчина с короткими черными волосами и слегка потрепанной бородой, выйдя вперед из толпы. «Она наверняка обладает большим количеством информации!»
«Сулла», — успокаивающе сказала Лира. «Я понимаю твой страх, но независимо от того, что происходит на юге, нам нельзя паниковать».
«Я не предлагаю паниковать, но, возможно, нам стоит сделать что-то, кроме как сидеть здесь и ждать, пока нас спасут», — ответил он.
Я быстро взглянул между ними, на мгновение ошеломленный его поведением, но потом вспомнил, что Лира больше не была Слугой, как и Серис не была Косой. Они сделали себя равными нам, но это не мешало большинству из нас смотреть на них как на своих лидеров. В Алакрии она, наверное, без раздумий содрала бы кожу с его костей, но это было именно то, чего мы так старались избежать.
«Если покажется, что опасность…»
Я упал на колени, когда мир задрожал. Кожа на моей спине горела, как будто на ней поставили клеймо, и чье-то присутствие — чужое сознание, завернутое в оболочку силы, — вцепилось когтями в пространство прямо за моими глазами. Я попытался оглянуться и посмотреть, не только ли со мной это произошло, не зная, будет ли так лучше или нет, но не мог сосредоточиться, видел с трудом, словно на глаза натянули толстое серое шерстяное одеяло.
А затем я услышал голос и понял, что это случилось не только со мной, потому что вокруг меня закричали люди. Грохочущий баритон заставил мои кости дрожать от отчаяния, словно мой скелет хотел вырваться из меня и убежать. Даже если бы я никогда в жизни не слышал этого голоса, я бы сразу понял, кто это.
«Дети Вритры», — начал он, создавая такой гул, что я не мог понять, звучит ли он у меня в голове или раздается из самого воздуха, — «Вы ждали. Вы очень терпеливо ждали, и теперь ваше долгое ожидание подошло к концу».
Мое зрение медленно возвращалось, и я увидел десятки других алакрийцев в том же положении, что и я. Как будто меня заставили преклонить колени перед самим Верховным Владыкой, — с ужасом подумал я. Несколько человек остались стоять, покачиваясь на ногах или прислонившись к стене или ограде, но только Лира казалась физически незатронутой. По тому, как она сосредоточенно смотрела вдаль, не видя ничего вокруг, я понял, что она тоже слышит голос.
«Время пришло. Война начинается заново, и вы станете острием клинка, который перережет горло вашим хозяевам-драконам. Вы снова поднимете оружие, и ваши поработители станут лишь пылью и кровью, истоптанной на дорогах на вашем пути к победе. Все начнется с того, кто привел вас сюда, кто украл вашу силу и вашу свободу».
Не глядя на меня, рука Лиры взялась за мою рубашку и неприятно подняла меня на ноги. Она так и осталась там, вцепившись в ткань, словно коготь какого-то мана-зверя, а цвет отхлынул от ее лица.
«Найдите Артура Лейвина. Найдите Копье, которое они самонадеянно называют Годспеллом, и приведите его ко мне. Живым, если сможете, но его ядра будет достаточно».
Словно камень, упавший с неба, на землю неподалеку опустилась фигура, жемчужные волосы которой развевались вокруг ее рогов, прежде чем ниспасть на черную боевую мантию. Темные глаза Серис окинули толпу и остановились на Лире. Она выглядела мрачной.
«Не смейте отказывать мне».
Я вздрогнул так сильно, что мог бы упасть, если бы Лира не схватила меня за руку, когда тот же самый черноволосый мужчина, закричал в небо.
«Но я отказываюсь!»
Его голос прорезал тишину, как звук удара меча о щит, а затем неловко повис в воздухе.
«Сулла, замолчи!» — прошипела Серис, делая шаг к нему и махая рукой, чтобы он успокоился.
Вместо этого он сделал несколько шагов в сторону и повернулся, чтобы посмотреть на остальных.
«Я не знаю, что это за магия, но он просто пытается нас напугать! Поднять клинки и отправиться на войну? Большинство из нас сделали все возможное, чтобы избежать вечной службы Вритре! Мы рисковали своими жизнями! Сражаться за него сейчас? Нет. Нет, я так не думаю».
Я увидел, как Энола с напряженным взглядом пробивается вперед, явно готовая присоединиться к нему, но дед взял ее за запястье и дернул назад, отругав так злобно, что даже моя бесстрашная одноклассница побледнела и промолчала в ответ.
Но другие все же вышли вперед, чтобы встать рядом с Суллой. Я узнал их всех, даже если не был знаком с ними по отдельности. Большинство из них были теми, кто сражался вместе с Серис в Алакрии во время ее восстания, но некоторые, как я знал, были солдатами. Среди них был и часовой, Бальдур Вессер. Я знал его довольно хорошо, поскольку он тесно сотрудничал с Лирой и стал фактическим лидером среди солдат, когда профессор Грей — Артур, напомнил я себе, — поручил Бальдуру собрать войска после того, как разбил основные силы у Блэкбенда.
«Лауден, нет!» — зашипела женщина, приманив мой растерянный взгляд сквозь толпу к тому месту, где мужчина отталкивал пожилую пару — очевидно, своих родителей, — и гордо направлялся к растущей толпе.
«Пожалуйста, мама. Мы зашли так далеко. Разве мы уже не отдали все силы, которыми когда-то обладало имя Денуар? Бездна забрала нас, но это было правильно, разве нет?»
Он похлопал Суллу по плечу. «Я не стану отрекаться сейчас.
Лауден Денуар. Брат леди Каэры, смутно осознал я, мои мысли никак не хотели приходить в порядок. Мой мозг словно сдавило внутри черепа.
«Стойте! Тихо, молчите», — внезапно пронзительно приказала Серис, в ней нарастала паника, которой я никогда раньше не замечал. Лира рядом со мной напряглась, ее рука, сжимавшая мою рубашку, дрожала.
«Леди Серис, мы все поклялись в верности вашему делу еще в Алакрии», — сказал Сулла. «Я не буду трусить перед Агроной сейчас, и никогда больше. Не тогда, когда я… я…»
Пот струился по его лицу, и он скорчил гримасу, когда слова, казалось, перестали его слушаться. Одной рукой он начал чесать спину, и на его лице отразился растущий ужас. Внезапно он начал царапать себя ногтями, застонав во все горло, и все, кто находился рядом, в ужасе отступили назад.
Широкими от ужаса глазами он посмотрел на Серис, но та лишь покачала головой. «Прошу прощения, Сулла… у всех вас. Мне очень жаль».
Его рубашка, прикрывавшая руны, дымилась, сквозь ткань пробивалось сияние. Когда она загорелась, обжигая позвоночник, он упал на колени и закричал. Внезапный порыв ветра с черным оттенком оторвал его от земли, закружил и швырнул обратно на землю. Из его тела вырвались огненные и ветряные клинки, оросившие все в округе его кровью, а затем закружились, выпотрошив его тело и заглушив его мучительные крики.
Я отвернулся, но слишком поздно, и закрыл глаза.
«Сохраняйте спокойствие!» — крикнула Серис, привлекая к себе внимание расставленными в стороны руками, словно могла задушить нарастающий ужас. «Не отвечайте ему! Не вслух, не в своих мыслях, держите…»
Кто-то еще закричал, и я не мог не посмотреть. Один из тех, кто присоединился к Сулле, был охвачен синим пламенем, его кожа почернела, а глаза превратились в желе, когда он пальцами вцепился в землю.
Толпа закричала как один и отступила еще дальше от небольшого скопления тех, кто был достаточно храбр, чтобы встать и прокричать свое несогласие с приказами Агроны.
В ужасе я попытался выполнить приказ Серис, заглушив собственные мысли. Сам того не желая, я приблизился к Лире, и ее рука обвилась вокруг моего плеча, притягивая меня к себе.
Но мой взгляд остановился на одном человеке. Брат леди Каэры, Лауден, отступал от багрового пятна, которое было человеком, Суллой. Он был измазан его кровью, но лицо оставалось пустым и растерянным. Я отстраненно подумал, что мое собственное лицо, должно быть, выглядит примерно так же.
Рядом с ним начали умирать другие люди, их руны воспламенялись, а их собственные заклинания разрывали их изнутри. Лауден взглядом отыскал в толпе своих родителей. Мать открыто рыдала, умоляя мужа, пока он удерживал ее от того, чтобы подбежать к сыну.
Мой желудок сжался, болезненно извиваясь внутри меня, но как бы сильно я ни хотел отвести взгляд, я просто не мог. Не мог.
И вот я наблюдал, чувствуя неожиданный комфорт в объятиях Лиры Драйде, как руны Лаудена Денуара вспыхивают, их энергия сжигает его рубашку и кожу на спине. Мана хлынула из него, как кровь из зарезанного вогарта, вырываясь из легких, вытекая через нос и рот, он задыхался и тонул в ней. Вена на его шее лопнула, брызнув наружу, затем еще одна, а потом… в конце концов я все-таки отвел взгляд.
На мгновение испугался, что со мной происходит то же самое, но, когда меня вырвало, на поверхность пробилась только желчь и мой почти переваренный обед, забрызгав землю и ботинки.
«Я дал вам силу, которой вы обладаете, и она моя. Выступите против меня делом, словом или даже мыслью, и магия, подаренная мной, станет вашим проклятьем. Эти первые храбрецы, что послужили для вас моим примером, избавили свои Крови от той же участи, но все остальные, кто ослушается, обрекают своих матерей, отцов, сыновей и дочерей на мучительный и ужасный конец».
Голос умолк, но сжимающее присутствие все еще давило на мой позвоночник. Вытерев рот, я посмотрел вверх, на деревню, и встретился взглядом с парой смеющихся красных глаз.
Стоя, словно окаменев, с наполовину прижатым к губам рукавом и сгорбленной спиной, пытаясь выпрямиться, я уставился на Фантома. Перхата, — вспомнил я. Женщина, которая подчинила себе Владыку.
Возможно, почувствовав мое беспокойство, Лира тоже повернулась, резко вдохнув, когда заметила женщину.
«Коса Серис!» — настойчиво позвала она, по привычке используя ее старый титул.
Вся толпа оторвала взгляды от тлеющих останков погибших, а затем все разом вздрогнули, увидев Фантома, притаившуюся позади них. Ее губы искривились в ухмылке, а поза и выражение лица стали расслабленными, почти ленивыми. Энергия этого момента покалывала мне кожу, отчего волосы на затылке встали дыбом. Я не мог припомнить, чтобы когда-нибудь испытывал такой страх.
Затем Серис оказалась рядом со мной. Ее пальцы коснулись моего плеча, и она словно освободила меня от какого-то заклинания. Я резко выпрямился и сделал пару шагов назад, захлебываясь собственной тошнотой и пытаясь спрятаться за Лирой, как ребенок.
«Я же говорила тебе», — пропела Перхата. Она сделала подпрыгивающий шаг вперед, ее темно-красные глаза перескакивали с Серис на трупы, а затем обратно. «Это солдаты Агроны, понятно? И настало время, когда Верховный Владыка готов использовать их. Приказ отдан, и вы подчинитесь, как я уже говорила. Или…»
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
Ее улыбка стала острой, как кинжал, который проводят по точильному камню.
«Веди их в другое место, Серис. Скажи им отказаться, остаться здесь, делать все, что угодно, кроме того, что он прикажет. Ты знаешь, что произойдет».
Я уставился на Серис, понимая, что у нее должен быть какой-то способ обойти это, не допустить этого. Должна, иначе зачем все это было нужно?
Рядом со мной Лира дрогнула. «Леди Серис…»
Рука Серис взметнулась вверх быстро, как удар хлыста, и она полуобернулась, чтобы посмотреть мимо Лиры на всех остальных собравшихся здесь, а затем на восток и запад, несомненно, думая о тысячах и тысячах алакрийцев в других лагерях. Неужели все они испытывают то же самое? Я задался этим вопросом где-то в глубине души.
Наконец, Серис заговорила. «Соберите все оружие и доспехи, которые у нас есть. Мы… идем на войну».
От лица Каэры Денуар.
Элис поставила на стол миску с грибным рагу, которое еще дымилось и издавало насыщенный мясной аромат, и пододвинула ко мне тарелку со свежеиспеченным печеньем. «Пожалуйста, ешь, дорогая. Вы с Элли так много тренируетесь, что я за вас беспокоюсь».
Я не смогла удержаться от смешка, но это был скорее звук признательности и удивления, чем веселья. «Спасибо, пахнет чудесно».
И правда. Странно, что такое простое блюдо может казаться таким… полноценным, сложным и… домашним. Я выросла с личными поварами, которые с радостью готовили отдельную еду для каждого члена моей семьи, но прошло уже много времени с тех пор, как такая простая еда казалась мне особенной.
Элли тоже рассмеялась, проглотив ложку своего рагу, но ее внимание было сосредоточено где-то глубоко под нами. «Кстати, ты видела сегодня Гидеона? Он снова сжег свои брови!»
Она хихикнула и разбрызгав тушеное мясо по столу, что только усилило ее смех, когда Элис сердито посмотрела на нее.
«Я знаю, бедняга», — сказала я, пряча улыбку за рукой с наполненной ложкой. «А ведь у него все шло так гладко».
Элис попыталась улыбнуться, бросая Элли полотенце, чтобы та убрала за собой, но, похоже, она не была полностью сосредоточена на этом моменте, и я догадалась, почему. Однако я не стала лезть не в свое дело и зачерпнула ложку своего ужина, осторожно дуя на бульон, чтобы остудить его.
«Надеюсь, с Артуром все в порядке», — сказала она, все равно приглашая нас погрузиться в ее мысли.
Я опустила ложку обратно в миску, не попробовав рагу, и встретила ее взгляд. Это продолжалось лишь мгновение, а затем она снова отвела глаза, и я почувствовала, как внутри меня зашевелилось чувство вины. Я еще не рассказала Элли и Элис о своем разговоре с Артуром. Он бы расстроился, узнав, что Элли пригласила меня на ужин… хотя, возможно, еще больше расстроился бы от того, что я согласилась. Возможно, это был момент бунтарства или…
Нет, — сказала я себе с укором. Тебе было одиноко, и ты приняла момент доброты, даже если не должна была, вот и все.
«Никто так не способен противостоять всему, что произойдет, кроме Артура», — сказала я вслух. Когда Элис снова встретилась с моим взглядом, настала моя очередь отвести глаза, поспешно запихивая в рот ложку тушеного мяса и тут же жалея об этом, поскольку чувствительная ткань моего языка обожглась.
«Ха», — выдохнула я, пытаясь сменить тему. «В общем, я была удивлена, когда Элли пригласила меня на ужин. Я думала, что Артур спрятал вас обеих где-нибудь в хранилище», — сказала я, лишь наполовину поддразнивая.
«Виндсом должен был прийти за нами сегодня, но пока его нигде нет», — объяснила Элли, делая вид, будто это не имело большого значения. Ее брат, как я ожидала, с этим не согласился бы.
«Я просто…»
Элис глубоко вздохнула и отодвинула свою тарелку, а затем продолжила свою предыдущую мысль, как будто ее и не прерывали.
«Я знаю, что у него есть Сильви и Реджис, но они… ну, они такая же часть его, как и его собственные мысли, понимаешь? Я беспокоюсь о том, что ему одиноко».
Это слово застало меня врасплох, словно эхо моих собственных мыслей, посетивших мою голову всего минуту назад. Я прочистила горло и вытерла губы салфеткой, не зная, что ответить.
«Просто мир вознес его на этот пьедестал». Элис, не отрываясь, смотрела на клубящийся пар, медленно поднимающийся от моей тарелки. «И он так высоко, и некому составить ему компанию. Нет никого, кто бы понимал его, кто мог бы предложить ему общение. На самом деле нет».
Я задумалась над ее словами, размышляя, смогу ли я — или кто-то другой, если на то пошло, — стать его товарищем. Или я просто одна из многих, кто взирает на его пьедестал.
После некоторого молчания я открыла рот, чтобы сказать ей слова утешения, на которые я еще не решилась, но все, что вышло, был прерывистый вздох. От моих рун начало исходить тепло, а мана, казалось, бурлила и набухала, лишь наполовину контролируемая.
А затем я услышала голос, нежный и противный. «Дети Вритры, вы ждали. Вы очень терпеливо ждали, и теперь ваше долгое ожидание подошло к концу».
Мои глаза распахнулись, и я в ужасе уставилась на Элис и Элли. Они оба смотрели в ответ, отражая лишь растущее замешательство. Оттолкнув свой стул от стола, я, спотыкаясь, направилась к двери в гостиную, но по мере того как голос набирал силу, мой контроль, казалось, ослабевал, и я едва успела добежать до проема, как рухнула на раму, глядя в пространство так, словно видела лицо Агроны в проекции, и его ухмыляющийся оскал смотрел на меня сверху вниз, пока он продолжал все объяснять.
«Нет, нет, это невозможно. Я не буду… не могу!»
Задыхаясь, я бросилась к входной двери.
Передо мной возникла громоздкая коричневая фигура, и я отскочила от мохнатой стены, рухнув на спину, лишь наполовину понимая, что происходит. Нависнув надо мной, медведоподобное существо издало низкое, опасное рычание.
«Бу!» — в ужасе воскликнула Элли. «Что ты…»
«Найдите Артура Лейвина. Найдите Копье, которое они самонадеянно называют Годспеллом, и приведите его ко мне. Живым, если сможете, но его ядра будет достаточно. Не смейте отказывать мне».
«Артур…» — простонала я. Он знал, но как? Как он мог это предвидеть?
«Я должна… выбраться отсюда», — сказала я, глядя в темные, влажные глаза-бусинки. «Но я не буду этого делать. Не буду. Я отказываюсь. Я лучше умру».
«К-Каэра?»
Элли заикалась, нависая надо мной. Я почти чувствовала ее руки, протянутые ко мне, но застывшие вне досягаемости.
«Ч-что происходит?»
Сквозь стиснутые зубы я попыталась объяснить, но внезапный всплеск боли и силы от моих рун превратил слова в крик. Я упала на спину, корчась. Элис схватила Элли и оттащила ее, а Бу зарычал и прыгнул на меня, встав между Лейвинами и моим телом.
Мое тело… но было ли оно моим вообще? Или моя кровь Вритры сделала его телом Агроны? Было ли это вообще телом сейчас? Или он превратил меня в оружие, в бомбу? И я оказалась именно там, где не должна была быть. Я бы выругалась, если бы смогла вымолвить хоть слово сквозь боль.
На секунду я вспомнила о своей приемной Крови, о своей семье, и понадеялась, что с ними все в порядке, но даже эта мысль была проглочена, когда вокруг меня закружился ветер, разворачивая мое тело наполовину, а затем поднял меня и прижал к стене. Тяжелые лапы прибили меня к полу, а зубы оскалились мне в лицо. Я почувствовала, как лезвие ветра прочертило линию по моей щеке.
«Бегите!» — прохрипела я, задыхаясь от отчаяния. «П-пожалуйста, вы должны…»
Маленькие руки схватили мои, и я оглянулась, чтобы увидеть Элли, стоящую на коленях рядом со мной, слезы незаметно текли по ее щекам.
«Агрона… он знает… ищет Артура… использует алакрийцев, которые уже в Дикатене…» — заикаясь, проговорила я, с трудом выговаривая каждое слово. «Мои руны… используя мои руны…»
Присутствие Элли было подобно охлаждающему бальзаму на моей горящей коже, но как только я взглянула на нее, по ее предплечью резанул порыв ветра. Она вздрогнула, и я попыталась высвободиться, но у меня не хватило сил.
Я закрыла глаза, чувствуя, как по моему лицу текут слезы. Мне нужно было, чтобы она поняла, мне нужно было, чтобы они все бежали.
Я не стану причиной того, что Артур потеряет свою семью, с отчаянием подумала я. Не после того, что произошло, не после того, что он сказал. Я не могу.
И затем… Элли оказалась рядом, не только ее физическое присутствие, но и ее мана, проникающая в меня. Она тянулась к моей собственной, успокаивая ее и утихомиривая бурю внутри меня. Я огрызнулась на нее в ответ, сдерживая волнение, но не подавляя его. Ее заклинание было прекрасным произведением магии, но эта девочка-подросток не могла сравниться по силе с самим Агроной Вритрой и рассчитывать победить его. Я слишком хорошо это понимала.
Форма заклинания! Мой разум пошатнулся, мысли были связаны друг с другом лишь наполовину.
Мои алакрийские руны поглощали ману, активировались и высвобождали накопленные заклинания обратно в мое тело. Но новая форма заклинания, которую я получила в Дикатене, была в спящем состоянии, в покое…
Пока Элли пыталась контролировать саморазрушающуюся ману, я открыла свое ядро и вытолкнула его содержимое. В форму хлынуло столько маны, сколько я могла контролировать, от чего Элис ахнула. Открыв глаза, я увидела призрачные языки пламени, пляшущие по моему телу. Элис отшатнулась назад, когда челюсти Бу потянулись к моему горлу.
«Бу, нет!» — закричала Элли, и существо заколебалось.
«Пламя… не причинит вреда…»
Я ахнула, но не смогла произнести ничего больше.
Несмотря на то, что я неделями постоянно практиковалась с новой формой заклинания, теперь пламя разливалось вокруг меня и по полу без направления. Комната исчезла под языками пламени, и остались только я, Элис, Элли и Бу, сгрудившиеся среди холодного огня. И… некоторое напряжение ослабло из-за того, что к другим моим рунам стало поступать меньше маны.
Ветер дернул меня за пятку, и моя нога неестественно согнулась с рвущим и трещащим звуком, от которого желчь подкатила к горлу. Пламя дрогнуло, и ветер взорвался, отбросив Элли назад. Остальные кости заскрипели, когда Бу еще сильнее придавил меня своим весом, прижав к полу, в то время как порывы ветра стремились разорвать меня на части.
Я боролась с болью, продолжая направлять ману в новую заклинательную форму, а затем горячие руки прижались к моему лицу и шее, меня залило серебристое сияние, и через меня хлынула исцеляющая магия. Агония в спине и ноге утихла. Элли снова была рядом, ее воля противостояла проклятию, активизировавшемуся внутри меня, сила моих собственных рун пыталась разорвать меня в клочья.
Еще больше маны хлынуло в виде призрачного огня, поглощая все вокруг. В отчаянии и дикости я активировала серебряный браслет, посылая тонкие шипы серебра вокруг нас, наполняя их всей маной, за которую только могло ухватиться мое расфокусированное сознание.
И по мере того как опустошалось мое ядро, я чувствовала, как крепнут и сжимаются прощупывающие пальцы Элли из чистой маны. Она контролировала меня, удерживая мою ману, пока я сжигала ее, лишая эту атаку необходимого топлива.
Моя нога дернулась и затрещала, возвращаясь на место. Кровавая рана на бедре, которую я не заметила, затянулась. Ядро болело, пока я выжимала из него все до последней частицы родной маны.
С той же внезапностью, с какой начался приступ, он прекратился, и мое тело очистилось от проклятия, которое его вызвало.
Элли и Элис продолжали работать, следя за тем, чтобы мое тело исцелилось, а малая толика маны в моих венах оставалась под контролем, а Бу отступил, убрав свои лапы от меня. Моя ключица снова срослась и зажила под прикосновениями Элис.
Прошло несколько минут, пока мы все лежали кучей, бездыханные и мокрые от пота, прежде чем Элис нарушила тишину.
«Каэра, ты в порядке?»
Я только хмыкнула в ответ, не зная, насколько «в порядке» я могу быть на самом деле.
Она сглотнула и посмотрела на Элли, прежде чем продолжить. «Ты… ну, ты сказала… про Артура».
Я внезапно напряглась, когда голос Агроны снова заполнил мой разум.
«Я дал вам силу, которой вы обладаете, и она моя. Выступите против меня делом, словом или даже мыслью, и магия, подаренная мной, станет вашим проклятьем. Эти первые храбрецы, что послужили для вас моим примером, избавили свои Крови от той же участи, но все остальные, кто ослушается, обрекают своих матерей, отцов, сыновей и дочерей на мучительный и ужасный конец».
«Нет, о Вритра, нет…»
Корбетт, Ленора, Лауден и остальные. Все они были в опасности. Из-за меня.
Я попыталась сесть, но Элис прижала руку к моему плечу. «Отдохни, Каэра. Тебе нужно…»
«Ваджракор», — простонала я, отталкивая ее руку и продолжая бороться. «Я должна предупредить драконов. Они должны знать».
Элис удивленно моргнула, но Элли встала и взяла меня за руку, поднимая на ноги. «Я пойду с тобой».
«Мы все пойдем», — твердо сказала Элис, и на ее лице появилось выражение яростной и защитной любви. Не дожидаясь разрешения или хотя бы понимания, она направилась к двери.
Я, спотыкаясь, последовала за ней, Элли помогала поддерживать меня.
Все мое тело протестовало против движения, но я перешла на бег, следуя за Элис по лабиринту залов Института Эртборнов, вышла в город Вилдориал и по длинной дороге добралась до Лоденхолда, дворца дварфов.
Мое сердце ушло в пятки, когда мы обнаружили, что внешние залы полны нервно сплетничающих дварфов. Никто не остановил нас, даже когда мы вошли в сам тронный зал.
Он был пуст. Драконы исчезли.
