— Предки есть предки, исчезли будто бесследно. Это был действительно хитрый трюк, — пробормотал преисполненный уважением другой старик, глядя в окно. Договорив, он медленно спустился вниз.
В тени позади башни Пхяосян слегка колыхалась чья-то одежда, затем медленно поднялась и показалась чья-то седая голова. В тот момент глаза этого человека были полны недоверия.
— Что натворила семья Чжань, какая у них всё-таки цель? А этот их старик, который никак не сдохнет… Почему он сегодня специально следил за этим скучным боем? Что они собираются сделать? А обладатель непревзойдённой сущности действительно очень интересный… Мо Цзюнь, что, всё-таки, ты хочешь делать? Я всегда был умён и проницателен, почему сегодня меня удалось обмануть? В этом деле, несомненно, есть какой-то тайный замысел… Мне следует вернуться, чтобы сообщить семье… Сяо Мяо сейчас, очевидно, испытывает чувства к Мо Цзюню… Как решить этот вопрос? Станет ли этот Мо Цзюнь, в конце концов, помогать моей семье Мяо? Это действительно проблема…
В полной тишине этот человек закружился и с шорохом исчез, где-то далеко блеснул и полностью пропал из вида. Он направлялся к дому семьи Мяо…
В Башне Пхяосян Цзюнь Мосе немного пошевелился, губы медленно расплылись в сверкающей улыбке …
Чжань Юшу и Чжань Цифэн уставились на тигрового котёнка, который всё ещё был на полу и хвастливо демонстрировал своё превосходство, а в их душе наступил мрак! Неужели всё кончено?
Однако… очевидно, что они подготовили и продумали всесторонний и тщательный план, планировали разделаться с этим обладателем непревзойдённой сущности, тем самым обеспечивая великолепное будущее для семьи Чжань в Призрачном Дворце… и даже основу для многих, многих последующих решений…
Они начали готовиться после того, как узнали, что обладатель непревзойдённой сущности прибыл в Призрачный Дворец… Они всё очень долго подготавливали, и даже задействовали силы всего окружения семьи…
Они проиграли какому-то неотёсанному деревенщине? Да ещё и таким позорным образом?!
— Я хочу спрсить… Почему вы ничего не делаете? Разве вы не обязаны выполнить условия нашей договоренности? — Цзюнь Мосе покачал головой и сказал: — Я помню, первое условие… ваша семья пообещала, что я смогу войти в Сад чудодейственных растений. Вы же не будете обманывать меня?
— Любишь играть — умей платить, не беспокойся! Мы во что бы то ни стало сдержим обещание, — пот катился градом по лбу Чжань Цифэна, но теперь он не мог отступить.
— Хорошо! Этого пока достаточно! Я подожду пять дней, а потом войду в Сад чудодейственных растений. Самое главное, что вы должны помнить, я должен попасть туда вместе с госпожой Мяо… — Цзюнь Мосе щёлкнул пальцами: — И третье — я могу выдвинуть вам любое условие. Конечно, я не готов это сделать прямо сейчас… поэтому вернёмся к этому позже.
Чжань Юшу и Чжань Цифэн, услышав это, совсем не успокоились, а наоборот, сердце будто оборвалось.
Он сказал это так, чтобы все слышали, сейчас он хотел, чтобы они выполнили второе условие! Прямо здесь десять раз поклониться ему, называя «владыкой»! Конечно же, по очереди.
— Но второе условие не слишком хлопотно. Кажется, оно очень простое. Вы оба здесь, просто выполните его и всё, — просто сказал Цзюнь Мосе. Его глаза были холодными и злыми. — Вы проиграли. Согласно предварительному соглашению, вы обязаны встать передо мной на колени, десять раз поклониться мне, называя меня «владыкой»!
Когда он это сказал, все содрогнулись!
Хотя они обо всём договорились до пари, никто не думал, что этот Мо Цзюнь окажется таким смелым! Кто бы мог подумать, что он действительно попросит выполнить это условие!
Если он сегодня будет настаивать, вероятно, что с этого момента вся семья Чжань из поколения в поколение будет ненавидеть его, и никогда не удастся уладить этот конфликт!
Любой, кто хочет развиваться в Призрачном Дворце, не сделает этого, но и абсолютный мудрец не примет такое условие.
Потому что… это серьёзно навредит репутации семьи Чжань в Призрачном Дворце. По сути, это сродни самоубийству!
— Ах, ты! — обычно спокойное и интеллигентное лицо Чжань Цифэна внезапно исказилось, он смотрел на него красными глазами и сказал сквозь зубы: — Мо Цзюнь! Не следует обижать людей так сильно!
— Что, хочешь отказаться? — холодно улыбнулся Цзюнь Мосе и сказал: — Это будет равносильно тому, что вы нарушите кровную клятву, которую дали ваши предки и их потомки! Допустим, я отпущу вас, но ваша семья, разве, на это согласится?
Читайте ранобэ Потусторонний Злой Монарх на Ranobelib.ru
Чжань Юшу и Чжань Цифэн сразу же замолчали.
Причина, по которой два брата огрызались, заключалась в том, что они просто не могли допустить такого унижения — десять раз поклониться, называя его «владыкой». Учитывая их статус, если они действительно всё сделают по уговору, то с этого момента, вероятно, они не смогут смотреть людям в глаза. Такой позор они просто не вынесут, поэтому, естественно, они хотели бы увильнуть или просто забыть об этой части.
Однако, услышав предупреждение господина Цзюнь, они вдруг вспомнили, что результат спора уже утверждён, предыдущие условия вступили в силу немедленно. Если они не станут кланяться ему и называть «владыкой», согласно договору, то опозорят своих предков и потомков!
Ситуация была очевидна, но если братья при всём честном народе поклонятся постороннему простолюдину, то как они потом будут смотреть людям в глаза? Как они смогут управлять домом Чжань, сегодняшнее поражение останется с ними и будет большим позором!
В этот момент у обоих на лбу выступили вены, они гневно на него смотрели, оказавшись действительно в безвыходном положении. Если бы у них хватило ума защититься, однако они не сказали ни слова.
— Раз хватило смелости сделать ставку, я был готов признать себя проигравшим и выплатить долг по справедливости, небесной и земной! –спокойно сказал Цзюнь Мосе: — Конечно… все простые условия вы оставили для себя, а для других людей добавили жёсткие условия. Но, как только дело коснулось вас, вы решили снова лить и прибегать к своему любимому «Как ты можешь обижать других»? Таким образом, вы снисходительны к себе и жестоки к другим людям… Так никуда не годится!
В этот момент в глазах Цзюня Мосе были только холод и уверенность: любой, кто видел выражение его глаз, отчетливо понимал, что сегодня никому поблажек не будет! По поведению Мо Цзюня было очевидно, что он хочет заставить двух братьев десять раз поклониться, называя его «владыкой» и точка!
На самом деле, этот вопрос можно было разрешить очень просто. Только им хотелось, чтобы обладатель непревзойдённой сущности, Мо Цзюнь, вдруг великодушно сказал: «На самом деле это — всего лишь шутка, какие ещё поклоны!»
Таким образом, братья Чжань могли бы под этим предлогом выйти из положения, и всё закончилось бы всеобщей радостью и ладно! Братья не хотели выполнять условия пари, хотя остальные ждали этого. Но не будут же они себя заставлять…
Однако, кроме Цзюня Мосе, никто не обладал соответствующим положением и правом, чтобы сказать что-то подобное!
В этот момент господин Цзюнь взял инициативу этого вопроса на себя, на его лице были непонятные эмоции. Каждый, кто хотел, собравшись с духом, просить о снисхождении, если бы увидел его лицо, тактично отказался бы от своей идеи. Стоит заметить, что не было никого, кто хорошо бы знал Цзюня Мосе, а если бы и был, то действительно нарвался бы на неприятности с такими предложениями.
Наконец, в бесконечной тишине седовласый старик со злобным взглядом попытался выступить примирителем. Посмеявшись, он сказал:
— Господин Мо, видите ли, свидетель уже подтвердил вашу победу. Спор успешно завершился. Не могли бы вы… хе-хе, отнестись к этому с юмором? Так или иначе, вы уже точно попадете в Сад чудодейственных растений…
Все посмотрели на него. Не было никого, кто бы не знал этого старика, кроме, разумеется, Мо Цзюня. Он считался очень умным, но характер его был невыносимым. Он всегда полагался на семью Чжань и пользовался их силой. В этот момент он лез не в свои дела, пытаясь примирить противников, что было для всех удивлением.
— Кто ты? Почему ты вмешиваешься? — Цзюнь Мосе повернул голову, тёмными и холодными глазами посмотрел на него: — Какое вы имеете отношение к нашему пари? Отнестись к пари с юмором? Какие тут могут быть шутки? Вы участвовали в этом пари? Что за глупости? Неужели вы представляете семью Чжань?
Услышав эти слова, старик остолбенел, тотчас его лицо стало пурпурным. Он привык спекулировать своим возрастом, полагаясь на свою седину. Даже если кто-то презирал его поступки, он не придавал этому значения, в большинстве случаев ему помогала его репутация. В конце концов, уважение к старикам, не важно в каком мире, является обычным правилом человеческого бытия!
Хотя этого старика далеко нельзя было назвать «добродетельным», но из-за его седых волос, его считали «стариком», поэтому сегодня он лез не в свои дела, намереваясь примирить соперников, чтобы помочь двум братьям Чжань выйти из положения.
Он считал себя почтенным и уважаемым, хотя у него были сильные сомнения о том, вмешиваться ли ему, но, в конце концов, он должен был помочь двум сторонам примириться. Не только, чтобы помочь семье Чжань, но также использовать эту возможность, чтобы установить отношения с будущим сильнейшим человеком в Призрачном Дворце. Поэтому он выступил открыто и заявил о примирении, но он даже не думал, что на самом деле столкнётся с таким импульсивным человеком. Ему не только не проявили уважение, но вместо этого ещё и унизили…
— Естественно, я не могу представлять семью Чжань, но… — старик хотел договорить, а затем жёстко дать отпор, подвергнуть этого парня критике, мол, почему он не уважает старика, ему не достает нравственности! Он хотел надавить на него своим авторитетом, чтобы ему стало стыдно, так что пусть он узнает, какие последствия будут у оскорбления старика. Даже если он не сможет убедить этого парня, то хотя бы внесёт смуту и попытается выгородить семью Чжань.
Но, только начав свои пространные рассуждения, он тут же был прерван Цзюнем Мосе: — Старик, если ты не представляешь семью Чжань, то какого чёрта вы пришли? С какой стати я должен уважать вас? Как вы смеете приходить сюда, если не представляете семью Чжань? А? Или вас захватили эмоции?
Старик был сильно взволнован непрерывными ругательствами, которыми осыпал его Цзюнь Мосе. Грозя пальцем, он возмущённо прокаркал:
— Ты, ты… ты…
