Чтобы проверить возможности базы данных костюма, я подумал о списке Охотников, выживших за эти девять лет. Среди них нет никого, кто бы был призван в ряды Корпуса SETI и протянул бы больше месяца. Все имена мне знакомы, за исключением Рыбака. Тут есть и его статистика? Я отобразил данные по единственному незнакомцу, что было странно, ведь всех людей в Корпус отбирал я лично.
По порядку пойдём. Во-первых, интересно то, что Болгария стала Народной Республикой. Думаю, дело в коллаборационистах, которые перевернули политическое положение в стране ещё во времена Медленного вторжения. во-вторых, я ошибся: этот Охотник тоже знаком мне, мы виделись лично. Сейчас, вспоминая мальчика, пытавшегося убить меня, я не могу сдержать слёз гордости за него и не повторить то, что тогда сказал ему:
— Помни, что ты не дичь, а Охотник.
— Ты что-то сказал? – переспросила Лесли.
— Ничего… Мысли вслух!
— Так ты ещё и думать умеешь…
В-третьих, этот мальчик вырос и стал сильным, а это значит, что я отлично разбираюсь в сильных людях… СТОП, что ты сказала? Я сквозь узкое красное забрало шлема глянул на прихрамывающую Лесли, стонущую от боли настолько тихо, насколько это возможно. Её полное имя – Лесли Трост, лейтенант Объединённых военных сил Земли, по совместительству она лучший пилот, которого я когда-либо видел, даже лучше меня, если уж у нас минутка откровения.
Интересно, кто ты такая и что с твоей судьбой не так? Сила не приходит к бесхребетным людям. Я подключился к базе данных SETI и нашёл перечень военных, состоящих на службе с 2019 года.
— Ты чего остановился? – спросила Лесли, подволакивая ногу.
Мне было нечего сказать. Даже пытаясь изо всех сил найти слова, я не находил их. Всё это время той девушкой, что шагала рядом и терпела боль, была Лесли, грубая неотёсанная замарашка, любящая рисовать и разбрасываться словами. Последний раз мы виделись в Покъюпайн-Поинт, но с того времени утекло много воды. Та несмелая и причудливая Лесли, о которой я слышал буквально на каждом шагу своего путешествия: от Проводника, ментальной проекции, Сатору, она сейчас шагает рядом, преодолев то, что мне и не снилось. Лесли всё-таки вышла замуж за того музыкантишку. Хах, а я-то думал, что они просто друзья, когда встречал их в школьных коридорах. Имею ли я право лезть в её жизнь после стольких лет и расспрашивать обо всём, что случилось? Это было бы ужасно, попроси меня кто-нибудь поведать о всех страданиях, выпавших на мою долю. Но стоит ли мне сказать, что я узнал её?
Лесли тоже остановилась. Подволакивая ногу она подошла ко мне и взглянула в тонкое забрало шлема. Её карие глаза источали нервозность и боль, а губы еле шевелились в попытках сдержать стон.
— Пожалуй, ты прав. Нам лучше остановиться и передохнуть, пока ты с ног не свалился.
Найдя предлог, девушка присела, облокотившись на дерево. Место подходящее – поляна, с трёх сторон окружённая каменистыми оврагами и скалистыми наростами. Здесь удобно обороняться, если что, но против мегалитов такое убежище бесполезно – растопчут и не заметят.
Я тоже присел рядышком с Лесли, делая вид, что устал, и вздохнул, чтобы всё выглядело правдоподобнее. Наверное, она голодная.
— Может перекусим?
— Нам не дают пайков. Земля была безжизненной, поэтому в катапультировании и снабжении пилотов провизией не было смысла, ведь они всё равно бы не выжили на вулканической поверхности.
— Оу, это… жестоко, наверное. Ну тогда держи.
Я отщелкнул от левой ноги небольшую пластинку и протянул её Лесли. Металлический контейнер увеличился в размерах – порошок в нём перешёл из сверхтекучего состояния в нормальное.
— Что это?
— Пищевая смесь. Похоже на кашу, но ещё и с витаминами. Посиди здесь, я найду воды, чтобы приготовить.
Хотя пайки для Охотников прилагались, свою воду я потерял. Она также содержится в подобной пластинке в сверхтекучем состоянии, без «фляги» будет трудно. Проблема ещё в том, что мне не в чем принести воды. Придётся импровизировать.
Увидев неподалёку булыжник, я мысленно дал компьютеру команду составить чертёж чаши. Забрало моего шлема засияло красным, когда из него ударил тонкий луч лазера. Словно 3D-принтер, лазер вырезал каменное блюдце из булыжника, обжигая наросший мох и лишайник. Вышла блестящая мисочка весом в килограмм десять. Сюда войдёт около восьми литров.
Подхватив посудину, я направился на шум воды, пробираясь сквозь густые кусты. Шум всё нарастал, а мои сухие губы уже предвкушали вкус речной воды. Интересно, а рыбы тоже были созданы при терраформировании? Если да, то можно будет порыбачить. Скоро наступят сумерки – самое время для клёва. Ох, а удочки-то нет…
*ЗВУК: ШЕЛЕСТИТ КУСТАМИ*
— Вау, это с каждым разом становится всё красивее и красивее.
Я вышел на небольшую поляну у ручейка, но это было никчёмным в сравнении с открывшимся величественным видом. Вулканические хребты, ранее полыхавшие пламенем и пеплом, теперь покрыты снежными шапками, а между ними струятся гигантские реки. К одной из таких речушек и ведёт ручей. Он идёт сквозь огороженные горами луга и редколесья. Здесь так красиво, но это ещё и идеальное место для кемпинга: вода рядом, несколько корней крупного дерева выходят на поверхность полукругом, будто создавая скамейки. Место так и просится, чтобы его застолбили!
— Лесли! Иди-ка сюда!
— Что там?
— Иди и посмотри!
Мои металлические руки опустили тяжёлый тазик из камня в кристально чистую воду. Лёгкое бульканье смешалось с шелестом травы подбирающейся к лагерю Лесли. Это было похоже на детскую прогулку, а не выживание в диких условиях.
— Ну и? Бабушка моей матери… Ты где эту миску достал?
— Сам сделал. Нравится? – ехидно спросил я, ставя каменную посудину на землю, рядом с корягой.
— Ну… Старания и смекалки тебе не занимать… Но мне нравится элегантность и некая дикая грубость исполнения.
— Это несовместимые понятия, ты же это понимаешь?
Лесли, ничего не ответив, села на корень далёкого дерева и нажала на ребро пищевого блока. Тот раскрылся, внутри был светло-жёлтый, словно яичный желток, порошок. Девушка зачерпнула немного воды из миски, и пищеблок увеличился ещё, до размеров тарелки. Субстанция внутри забурлила, закипела, а спустя пару секунд превратилась в нечто напоминающее размокший хлеб.
Девушка отломала половинку и протянула мне, но я жестом руки отказался. Охотники питаются через трубочку этим же веществом, чтобы не снимать шлем, а сейчас еда отсоединена от системы подачи, следовательно, мне придётся снять шлем и временно ослепнуть, чтобы поесть. Да и не голоден я особо.
— Такой же упрямый…
— Ты что-то сказала?
— Говорю, соли не хватает.
— Соль – белая смерть, а нам этого добра и так хватает, — попытался я блеснуть чёрным юмором, но, явно, безуспешно. – Думаю, нам нужно стать здесь на ночь. У меня есть несколько мин, которые можно использовать как систему защиты от диких животных. С едой что-нибудь придумаю… Рыбалку бы… Вода в достатке. Ты как?
Упрямая девчонка поморщилась, словно ей эта идея не нравится, но в её глазах читалось: «Звучит здорово». Я легонько хлопнул её железной рукой по плечу, позабыв о том, что нахожусь внутри меха – так здесь удобно, и выдвинулся к периметру нового лагеря. С той же пластины брони на левой ноге я снял несколько цилиндров – протонных гранат, у которых был режим мин, и установил их на активацию движением, воткнув в землю. Я оставил лишь небольшие тропы, по которым можно отойти в лес или подойти к реке, а затем вернулся к спутнице, всё ещё не веря в то, что мы уже так давно знакомы. Сейчас мы кажемся друг другу чужими людьми… Хотя это правда. Даже в школе мы почти не общались. Эта девушка была глупенькой и доставучей, но и у меня в те времена характер был не сахар.
— Скоро начнёт смеркаться. Попытаюсь оглушить рыбу несколькими взрывами.
— А звери не сбегутся?
— Животные для меня не проблема. У тебя остался ещё тот импульсный пистолет?
— Да, всегда готова наставить его на тебя, — я бы хихикнул, не будь эта фраза сказана с такой серьёзностью.
— Тогда тебе тоже нечего бояться. Отдыхай столько, сколько нужно.
— Я не устала.
Понимаю, что не должен так говорить ей: Лесли столько пережила и так долго терпела, но меня просто переполняют бурлящие эмоции. Это прозвучит грубо, самодовольно и жестоко в данном контексте, но молчать у меня больше сил нет:
— Раздражаешь.
Одного моего слова было достаточно, чтобы глаза девушки, и так очень большие и чистые, округлились до идеальной формы. У Лесли отвисла челюсть, хотя это мало заметно из-за боли, которую она испытывает. Создалось впечатление, что сам ветер застыл, не смея прерывать момент откровения. Нерешительность и истина слились воедино, образуя нынешний момент.
— Это почем…
— Сколько ты ещё будешь притворяться? – прервал я девушку. – Твоя реакция тебя выдала. Ты прекрасно знаешь, кто я такой.
Читайте ранобэ Во имя завтрашнего дня на Ranobelib.ru
— Хм! Дошло наконец-то! Имя Белого Охотника известно каждому ребёнку на Земле. Конечно я узнала твой самовлюблённый тон и грубый голос!
Правда? Я так до сих пор говорю? Думал, это уже давно прошло, с осознанием взросления, а оказывается, что я всё ещё в переходном периоде. Даже немного неловко от такой критики.
Лесли поправила ногу, чтобы та легла удобнее и меньше болела, и замолчала. Ей, наверное, было немного обидно, что я её не узнал.
— Ты оставил меня одну. Зимой!
— Э? Ты о чём?
— В Покъюпайн-Поинт. Я не знала, кто ты такой на самом деле, не могла понять, почему ты убегаешь, оставляя меня одну. Но даже теперь, понимая, что ты шёл сражаться, я думаю, что тебе не хватает деликатности!
— Да, чёрт возьми, я не деликатный кусок дерьма, но хватит говорить так, будто бы я твой сын! Это раздражает!!! – вспылил я, сам не понимая почему.
Хотя в глубине души у меня закралось подозрение. Я чувствовал вину перед Эмили, ведь обещал никогда не оставлять её, а сейчас, конечно же, понимая, что это натянуто, но всё же я покинул её и провожу время с той, кого мне пророчили судьбой ещё до рождения. Это несправедливо! Почему ты должна появляться в моей жизни?!
*ЗВУК: ПНУЛ КАМЕНЬ*
От силы пинка небольшой, размером с яблоко, булыжник раскололся и шрапнелью разлетелся по ручью, оставляя круги на воде, нервирующие спокойную поверхность и пугая какую-никакую рыбу.
— Хорошо, — холодно ответила Лесли. – Телом вырос, а умом так и остался ребёнок. Проспал девять лет и думаешь, что повидал всё на этом свете…
— Не передёргивай. Я знаю, что ничего не знаю. В этом костюме есть база данных всех военных, так я и вспомнил тебя. Сменила фамилию, когда вышла замуж…
— Не трогай его!!! – вскочила Лесли и закатила глаза от боли, но при этом схватила кусок корня, оторвала его и замахнулась. Я остановил дубинку одним лишь лучом лазера, рассёкшим её надвое.
— Думаешь, я хочу тут с тобой обсуждать твоего покойного муженька? Да мне плевать на то, что с вами двумя происходило тут.
— Почему ты это говоришь, будто оправдываешься перед самим собой?!
— Потому что я ненавижу всё это!
*ЗВУК: ИМПУЛЬСНЫЙ ВЫСТРЕЛ*
Орудие в ладони самопроизвольно выстрелило, когда я от злобы стиснул зубы. Вот они, настоящие эмоции, вырвавшиеся наружу. Я пал на колени, в речную грязь, понимая, что чувствую себя ужасно. Как бы я ни пытался это отрицать, но меня волнует то, что происходило с Лесли все эти девять лет. Она стала мне подобием друга. За эти предательские по отношению к моему обещанию Эмили эмоции я ненавижу себя. Я жалок. Только и могу что ползать в грязи и скулить, когда доходит до такого…
— Ты жалок.
Без ножа режет… Только сейчас мой взгляд метнулся на место выстрела – берег реки. Импульс расплавил песок, превратив его в грязное, с вкраплениями, стекло.
Послышались шаги за моей спиной. Лесли преспокойно вернулась на место, села у корня. Она будто и не придала значения моему состоянию. Чего и следовало ожидать от человека, который разбрасывается важными словами словно это ничего не значит.
— Ну же. Стреляй во всё, что хочешь. Можешь даже меня подстрелить, я не против. Ты всегда так злишься. Уже даже скучно наблюдать за тем, кто не может чётко понять свои эмоции. Что уж такого случилось, что ты не хочешь снимать шлем? Боишься своей глупой физиономии или ты за девять лет морду отлежал до гоблинского состояния?
*ЩЁЛК ПШШШШ*
Шлем разложился на десятки пластин брони, ужавшихся до размеров еловой иголки и спрятавшихся в воротник, выпуская белые, если мне не изменяет память, волосы наружу. В то же мгновение картинка мира полностью исчезла – я ослеп.
— Со мной всё в порядке. Видишь?
Я повернулся лицом на звук цоканья языком, надеясь, что Лесли сидит там. Пусть увидит меня в добром здравии и больше не задаёт глупых вопросов. Из-за потери зрения мой слух почти мгновенно обострился, но я почему-то не слышу движений девушки. Может ли быть, что она даже не смотрит сюда, а я стою на коленях, как болван?
— Когда это случилось?
— Что случилось? Ты про щетину? Ну, меня редко брили…
— Не отнекивайся. Я стою перед тобой.
Как? Я прислушался внимательнее и понял, что цокала живность, похожая, наверное, на лягушку, а истинная Лесли чавкает грязью рядом со мной. Она подкралась, пока я снимал шлем и не обращал внимания на звуки. Весь мой план оказался глупостью. Может, мне просто хотелось, чтобы меня пожалели впервые за много лет, а не с надеждой смотрели, словно на ангела-спасителя? Это возможно с моим-то эгоистичным складом ума…
— Не знаю, почему ты всегда злишься, но даже твоя слепота не оправдание. Ты не должен так относиться к другим людям. Что бы они сказали, увидев тебя таким: слепым, стоящим на коленях в грязи. Были бы разочарованы? Нет, им бы просто стало тебя жаль, а жалость – последнее, чего ты хочешь. Я права?
— Как у тебя получается говорить такую бессмыслицу и оказываться правой?
*ЗВУК: ПЫТАЮТСЯ СДЕРЖАТЬ СМЕХ*
— Пффф… Ха-ха-ха-ха!
— А-ха-х, это на меня похоже.
Правильно. Я не сделал ничего плохого, а это значит, что не за что себя корить. Да, я просто был ужасным глупцом, которому захотелось поорать без причины. Ну и что с того, что мои глаза не видят? На долю Лесли выпало гораздо больше испытаний, чем на мою. У меня хотя бы есть друзья и Эмили…
— Ну, может мне стоит извиниться?
— Да, это было бы кстати. Давай, извиняйся, — хихикнула Лесли.
— Прости за такую сцену, обещаю искупить это рыбой к ужину. Приготовишь её? У тебя же отец шеф-поваром был.
Даже слепой знаю, что Лесли сейчас побледнела. Уверен, она так и не научилась готови…
— Без проблем, только не облажайся.
Ха?! Она звучала уверенной в своих силах. Я вернул шлем в рабочее состояние и снова оглядел поляну, прибрав результаты своего буйства. По мирному договору между нами двумя Лесли занимается костром, ну а мне остаются рыбалка и поход в лес за чем-нибудь съестным или специями. Это и правда похоже на кемпинг. Уходя в чащу в своей стальной шкуре я мельком подумал: «Как было бы хорошо собраться всем вместе, как тогда, до падения гигантов. Лесли, Мурао, Юу, Зик, Шона, Уолетр, Минди, Лесли, Эмили – все они были, есть и будут частью меня, без которой невозможно прожить».
Спустя полтора часа.
— Я обещал быть вежливым, но не глупым… Это, вообще, есть можно?
— Не нравится – не ешь! Моя рыба может и не сравнится с довоенными блюдами, но она уж точно лучше всего того, что есть в «Новом рассвете».
Злая Лесли не так страшна в гневе, как мне помнится. Она может лишь глупо разводить руками и пыхтеть от недовольства, но в жизни не позволит себе крайностей. Девушка сидела у костра и лихорадочно выскребывала подгоревшую рыбу из каменной посуды.
А теперь позволю себе насладиться проделанным трудом. Откинувшись на корни дерева, словно на спинку, я вспомнил тот нелёгкий труд, которым создал этот кемпинг. Лазерный проектор в забрале шлема оказался идеальным инструментом для создания не только каменной, но и деревянной посуды. Из булыжника я выточил каменную плиту с двумя углублениями для варки и тушения, плоскостью для жарки и углублением для подогрева воды. Ставится эта штуковина, похожая на кухонную плиту неандертальцев, прямо в костёр. Выплавив из того же булыжника руду, получилось создать фольгу для запекания.
Поход в лес также не остался безуспешным. Наверное, сила мегалита до сих пор развивает природу. Просто огромное количество цветов расцвело к вечеру, а к сумеркам они сменились плодами. Мне удалось добыть нечто похожее на манго, два лимона и просто кучу картофеля. Что примечательно, картофель рос на лианах, из-за чего имел зелёную кожицу, но по вкусу не отличается ни капельки от нормальной картошки.
Рыбалка была не такой, как я себе её представлял. Поскольку ни лески, ни крючка у меня не было, пришлось использовать другой метод – оглушение рыбы. Я создал заводь, выложив в ручье камнями ограду. Рыба в поисках убежища от течения заплывала туда и оставалась, пока мне не надоело ждать. В качестве метода оглушения была использована оглушающая функция моей винтовки. Хотя многие считают воду отличным проводником электричества, помня это с уроков химии, сама по себе вода практически диэлектрик. Ток проводят отлично растворимые в ней соли. И именно это свойство речной жидкости позволило оглушающему заряду поразить косяк мелкой рыбёшки и даже одну крупную хищницу, пришедшую в заводь за добычей.
Словно первобытный охотник, я преподнёс все дары природы женщине, поверив в её враньё. Лесли так и не научилась готовить. Ну или в этот раз она облажалась. Однако сравнивая паёк-порошок и печёную рыбу с картофелем у меня просто нет иного выбора, кроме как выбрать её готовку.
— Лесли, а как ты это готовила?
— Тебе правда интересно?
— Немного есть такое. Хочу понять, что пошло не так, — под шлемом на моё лицо напала детская ухмылка.
— Ты не меняешься… Ну, сначала я почистила рыбу, затем обрезала лимоны и выдавила их сок поверх. Потом приправила теми листьями, что ты нашёл. Они по вкусу на чай похожи. Всё это завернула в фольгу и поставила на угли.
— Вроде всё правильно, значит проблема в тебе.
*ШМЯК*
Вот Лесли и позволила себе вольностей. Она набрала полную руку рыбьих потрохов и швырнула ими в меня, понимая, что костюм испачкать трудно. Если посмотреть на её поступок с точки зрения человека без военного опыта, то разбрасываться чьими бы то ни было потрохами – это нездорово. Кстати, о рыбе, а не будет ли от меня попахивать?
— Ладно-ладно, успокойся. А что с мелкой рыбёшкой и картофелем?
— Мелкую я перебрала и отделила плоть от костей, а затем сварила в бульоне. Картошку… У нас не было масла для жарки, поэтому я просто сунула её в угли. В общем, она тоже печёная. Ах, я ещё манго нарезала, но оно внутри странное какое-то… Пахнет съедобно, по крайней мере.
И правда, манго внутри больше напоминало луковицу, но имело приятный цветочно-фруктовый аромат, воспринимаемый рецепторами шлема. Мне начинает казаться, что шлем – важнейшая часть костюма, как голова у человека. Хм, а ведь так оно и есть.
Поняв, что вся еда уже почти готова и даже чай из странных листьев размером с тыкву заварился, я прошёлся по периметру лагеря ещё раз, проверяя протонные мины. Остались только две узкие тропинки, помеченные отсутствием дёрна, как и планировалось мною. Тепловизор не зафиксировал никаких животных по близости, радио молчит, карты по-прежнему не работают. Нам предстоит ночёвка.
Чтобы поесть, мне придётся снять шлем, а это значит потерять зрение. Ну, если тарелка будет у меня в руках, то есть не составит труда. Перед тем, как вернуться к Лесли и отужинать, я окинул местность взглядом без зрительных фильтров. В темноте ночи у реки разгорается огонь – это и есть то, что зовётся отдыхом на природе. В голове всплыли книги, которые я читал в изоляторе. В них часто упоминалось о чём-то подобном: герои останавливались на ночлег, путешествуя по миру. В моём случае путешествие шло во времени.
