Несколько минут назад.
Перед комнатой 211 толпа нетерпеливо ждала своей очереди, чтобы пройти экзамен по мультикасту. Некоторые переминались с ноги на ногу, некоторые озирались по сторонам, а другие просто болтали друг с другом.
Независимо от того, что они делали, их действия были прерваны несколькими громкими хлопками и звуками разбившегося стекла. Прежде чем их мозги успели обработать то, что произошло, в коридоре раздался жалкий высокий крик. Скорбные эмоции, которые нес в себе крик, вызвали дрожь у всех, кто его услышал.
Но самым важным было то, что источником крика, кажется, была комната прямо перед ними. Каждый без исключения человек в коридоре, находившийся рядом с комнатой, посмотрел на дверь с номером 211.
Люди вслушивались, но в течение нескольких секунд внутри оставалось тихо. Все обменялись взглядами и пожали плечами, все еще не в силах успокоить холод, терзающий их сердца.
Как только им, наконец, удалось немного расслабить свои напряженные нервы, дверь в класс открылась, привлекая взгляды всех присутствующих.
Из класса кто-то медленно вышел. Это была потрясающе красивая девушка, но в тот момент никто не обратил внимания на ее красоту.
Ведь девушка выглядела так, как будто только что пришла с поля битвы. На ее белой рубашке и на рукавах можно было увидеть несколько ярко-красных пятен. Красная вязкая жидкость стекала по тонким пальцам правой руки. Между изящными пальцами левой руки она держала пропитанный кровью кинжал. Она изящно поднесла кинжал к своим пышным красным губам.
Ее мягкие губы открылись и появился мягкий розовый язык, облизнувший красную жидкость с кончика ножа. Ее очаровательные глаза засверкали от радости, и рот исказился в зловещей усмешке. За тихим хихиканьем последовала взволнованная, но яркая улыбка, заставившая замереть дыхание каждого.
Темно-красная капля соскользнула с уголка ее рта, стекла вниз по подбородку и, наконец, упала на пол. На каплю упал свет, и та волшебно сверкнула, привлекая внимание всех присутствующих.
Когда капля упала на пол, мягкий звук ее падения в ушах присутствующих людей прозвучал, словно удар тысячи молотов.
Когда их взгляды опустились на пол рядом с каплей, они заметили, что тот уже был пропитан кровью. Каждый из шагов девушки оставлял за собой кровавый след.
Небольшая часть классной комнаты, которую можно было увидеть из открытой двери, была испещрена дырами, которые быстро заполнялись той же тревожно-красной жидкостью, создавая целые лужи крови.
Глаза всех присутствующих людей округлились от ужаса, они смотрели на девушку перед собой, которая казалась невозмутимой. Холодный пот пропитал спину каждого, и гигантские капли стекали по их лбам, словно водопад.
Девушка внезапно остановилась, и ее взгляд пронзил искаженные ужасом лица присутствующих людей. Похоже, что она совершенно не беспокоилась об их страхе. Фактически она усмехнулась еще шире и показала оскал, подобный демону, невероятно красивый, но несравненно смертельный. Она дернула рукой, указывая большим пальцем назад.
— Кто следующий? — ее прекрасный, мелодичный голос, нарушивший мертвую тишину, прозвучал, словно зов смерти.
Как только этот мягкий голос раздался в ушах людей, тишина была разрушена пронзительным криком. На этот раз крик исходил не из комнаты, а от людей, собравшихся перед ней.
После крика последовало еще больше криков, а также паническое бегство убегавших людей. Без всякой мысли о грации или о манерах собравшиеся люди хватались друг за друга, спотыкались друг об друга, обгоняли и в принципе сделали все возможное, чтобы убежать с места преступления так быстро, как только можно.
— Убийство! Помогите!!! Кто-нибудь, пожалуйста, помогите! Вызовите миротворцев! Бегите! С дороги!
Можно было услышать любые виды панических воплей и почти непонятные крики, сотрясавшие все здание.
Девушка, чью красоту можно было назвать божественной, смотрела на удаляющиеся спины беглецов. Ее брови слегка нахмурились, она не знала, какие действия она должна была предпринять в такой ситуации. Должна ли она их остановить? Броситься в погоню? Или просто позволить им сбежать?
Десять минут спустя.
Когда директор школы Эруан Арит получил сообщение о том, что эскадрон миротворцев запрашивает вход в Муни, он был озадачен.
Что такое могло произойти, чтобы оправдать прибытие миротворцев? Кто-то украл их вещи, когда они были в Муни? Был ли среди испытуемых беглец, пытавшийся записаться в Муни?
Но если это было так, они могли бы подождать, пока он не выйдет. Или беглец был чрезвычайно опасен, и они были обеспокоены тем, что он или она будет представлять угрозу для людей в Муни?
Миротворцы настаивали на том, чтобы немедленно направиться в Белый Квартал, но Эруан Арит отказал им в свободном перемещении по своему университету и для начала пригласил их в свой кабинет.
Муни был его домом. Здесь миротворцы не имели власти или авторитета. Без его разрешения они не могли даже войти или выйти.
Миротворцы редко вмешивались в дела Муни, поскольку ответственность за спокойствие и порядок в Муни возлагалась на директора школы Эруана Арита. В его власти было решать, станет ли он привлекать их или нет.
И в большинстве случаев у него не было желания или необходимости привлекать миротворцев. Муни был одним из самых безопасных мест в Халнее. Даже штаб-квартира миротворцев не была безопаснее, чем Муни. Муни был заполнен гениальными магами, способными оказать помощь и разрешить любую из возникших проблем.
Даже если не принимать во внимание вечного стража, наблюдающего за Муни, как насчет всех тех чар и защитных мер, которые они вложили в Муни за последние тысячелетия?
Даже если глава миротворцев лично сказал Эруану Ариту, что кто-то дебоширит в Муни, Эруан Арит не мог так легко поверить в это. Как же он мог поверить так просто в такое нелепое утверждение.
Белые брови Эруэна поднялись, и он снова моргнул длинными белыми ресницами. Его лицо по-прежнему оставалось образцово спокойным, и он тихо спросил:
— Убийца? В моем университете?
Лидер миротворцев, одетый в доблестный золотой доспех, слегка поклонился и начал объяснять.
Читайте ранобэ Этерния на Ranobelib.ru
— Мы получили отчет от множества людей, которые утверждали, что преступником является экзаменуемая женщина-элибу.
Мужчина замолчал, не зная, должен ли он обращаться к беловолосой фигуре перед собой как к главе или как к директору. Оба термина, в общем, означали одно и то же и использовались взаимозаменяемо, но они не были уверены, какой термин предпочитает сидящий перед ними человек. Ведь в настоящее время им нужно было следить за своими словами, чтобы не дать ему никаких оснований выгнать их. Лидер миротворцев столкнулся с дилеммой.
В конце концов, он решил не использовать ни одним из титулов, а просто избегать прямого именования должности беловолосого красавца.
— Пожалуйста, позвольте нам войти и проверить правдивость отчета.
Эруан Арит спокойно посмотрел на миротворца.
— Кто является жертвой так называемого убийства?
Лидер эскадрильи миротворцев нахмурился и стал выглядеть сконфуженно. Он несколько раз открыл рот, прежде чем ему, наконец, удалось выдавить из себя ответ.
— Два экзаменатора Муни.
Судя по его неловкому выражению лица, казалось, что он целенаправленно избегал называть их имена, словно ему самому было трудно поверить в то, что эти двое окажутся жертвами убийства. Он скорее был склонен поверить тому, что они сами окажутся преступниками.
Странное поведение миротворцев не ускользнуло от внимания Эруана. Это лишь укрепило его собственную убежденность в том, что возникло какое-то недоразумение.
— Ваши действия помешают письменным экзаменам, а я не могу этого допустить. Мы сами расследуем этот инцидент. Пожалуйста, подождите результаты нашего расследования.
Прежде чем миротворцы успели запротестовать, Эруан добавил:
— Не беспокойтесь и не пытайтесь переубедить меня. Если я позволю вам поступить по вашему усмотрению, кто будет ответственен за жалобы экзаменуемых, утверждающих, что их результативность оказалась снижена из-за ваших бездумных действий? Что, если лицо, которое вы арестуете, оказывается жертвой злостной клеветы, и в итоге не сможет поступить в Муни, потому что из-за вас пропустит экзамены? Что вы будете делать с невинным ребенком, который из-за вашей ошибки потеряет самую большую жизненную возможность?
Миротворцы молча стояли с распахнутыми глазами и смотрели на невозмутимого человека перед ними. Директор не сказал ничего, что не было необоснованным, но… но…
— Такие рассуждения…
Лидер миротворцев, наконец, вернул себе голос и воскликнул:
— Будете ли вы в состоянии взять на себя ответственность за большее количество смертей, если преступник действительно есть, и в итоге еще больше жизней подвергнется угрозе, пока вы будете препятствовать нашему долгу?!
Эруан Арит мягко улыбнулся.
— Какую ответственность? Каждый испытуемый подписал заявление об освобождении Муни от любой ответственности в случае травм или смерти. На территории Муни их жизнь — их собственная ответственность.
Миротворцы уронили челюсти из-за шока.
«Что за…??? Что за рассуждения?! Где ваша совесть? Разве вы не заботитесь о своей жизни? Вам не нравится, как общество может отреагировать на такой скандал?»
Лица миротворцев превращались из темных в белые и красные, а затем обратно в темные.
Когда они собрались опротестовать решение директора и попытаться понять, что задумал этот безответственный человек, внезапно раздался стук.
— Входите, — директор Эруан Арит не колебался и сразу же озвучил разрешение войти своим мелодичным голосом.
Когда миротворцы увидели аргелу, которая вошла, их лица загорелись.
— Вице-директор Айсия! Пожалуйста, помогите нам!
Это была леди средних лет, c волосами, аккуратно собранными в узел. Она была одета в элегантную, плотно облегающую фиолетовую униформу с золотыми, белыми и черными вставками, очень похожую на ту униформу, которую носил директор. Разница состояла в том, что ее униформа выглядела менее величественно и включала в себя узкую юбку, в то время как директор школы, конечно же, носил штаны.
В то же время фиолетовые одежды директора, и вице-директора были окрашены в один и тот же королевский фиолетовый цвет, который был ближе к синему, чем к красному, цвет выглядел совершенно по-разному на каждом из них.
Цвет глаз Эруана Арита имел тот же оттенок, что и его форма, в итоге создавалась безупречная гармония между им самим и его униформой. Как будто униформа была сделана им лично. Это заставляло его выглядеть великодушным, святым и божественным, даже тогда, когда слова, исходящие из его уст, были чем-то угодно, но не великодушными и святыми.
Однако волосы вице-директора Айсии, помимо нескольких черных прядей, имели такой пурпурный цвет, который был ближе к розовому, он соединялся с королевским фиолетовым цветом униформы, делая ее строгие и холодные черты лица еще более выраженными.
Ее холодные бирюзовые глаза полностью проигнорировали обнадеживающие выражения лиц миротворцев и направились к Эруану Ариту. Она слегка склонила голову и произнесла.
— Отчитываюсь перед директором. Я расследовала заявления об убийстве согласно вашему указанию.
Эруан Арит кивнул своей изящной головой, сделанное движение заставило белоснежно-белые шелковистые волосы пощекотать его плечо.
— Отчет.
— Да, директор.
