Когда они вышли из туннеля, перед ними предстал настоящий замок.
Если бы вы сказали так, то может это не имело большого смысла, но Кузаку тоже не очень понимал этого. Разве можно винить его за это?
Чёрт возьми, какой высоченный потолок! он подумал. Этот коридор чересчур широкий… Не уж то так и должно быть? А? Так ли это? Он слишком широкий, поэтому я не уверен, что могу назвать это коридором. Что это? Например, есть ли такое пространство в стиле холла, которое в длину уходит далеко вдаль?
А пол, он что, мраморный? Может быть? Он сделан из чего-то твердого и блестящего, что, вероятно, камень? Коричневатого цвета? Светло-коричневого? Хотя, несмотря на этот спокойный цвет, всё блестит и искрится. Воистину великолеееееепно. Ну, не до такой степени, чтобы мне нужно было растягивать моё «е».
На самом деле, разве это не великолепно? С потолка свисают бесчисленное количество светильников, похожие на люстры, и лучи, которых отражаются от пола, как будто это никого не касается. Как будто они пытаются перевернуть концепцию отражения. Вот такая суперрефлексия у нас тут и происходит.
Представьте себе, что без предварительного знания вас бы попросили рассказать кому-то, что это за место. Что касается Кузаку, то он мог бы сказать, что они были в помещении, но не более того.
Ио-сама вела через зал Рыцаря Ужаса Гоми, паладина Тонбе и Боссари, известный как Кузаку.
— А где мы находимся? — спросил её Кузаку.
— В замке. — резко ответила она.
«Замок», да? Так что, без сомнения, именно там они и находились. Он подумал, что, возможно, ослышался, но это действительно был замок. Да и вообще, что-то тут было не так?
Ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что коридор был заполнен тенями, которые начали принимать трехмерную форму. Они были как бы на полпути между человеком или животным, или чем-то ещё. Кроме того, они могли передвигаться.
— А как вы думаете, что это такое? — спросил Кузаку.
Он не собирался спрашивать кого-то конкретно, просто выложил это в виде, «Эй, может быть, кто-нибудь объяснит мне это?» в некотором роде. — Перестань пялиться. — предупредил его Гоми.
Не то чтобы это имело значение, но его мусорный акцент слишком туповатый.
— Эти твари — слуги короля. — продолжал Гоми. — Можно сказать, что раньше они были слугами. Нет, дело не в этом. Во всяком случае, это то, что от них осталось. Если ты разозлишь короля, то и сам можешь кончить так же. Будь осторожен, понял? Это было бы тяжким бременем для Ио-самы.
— …А? — сказал Кузаку. — Мощь того, кого называют… Королём… неужели это его рук дело? Хочешь сказать, что изначально они были людьми?
— Ну да, конечно…
Гоми замолчал. Что-то было нехарактерно для него, но, казалось, что-то более глубокое происходило, как будто он хотел сказать, «Не спрашивай меня больше».
В любом случае, он не очень ясно выразился. Но мне так показалось, что может быть?
А пока они шли, Кузаку обернулся, чтобы посмотреть назад.
Тени обычно держались на расстоянии от группы Ио-сама, в которую входил и Кузаку. Все они направлялись кто куда. Из всех них только одна тень следовала за группой.
Он почти ничего не знал об Ио, кроме того, что она — Жрица и что её красота не от мира сего, но что касается Гоми и Тонбе, то они были довольно искусны. Они никак не могли не заметить эту тень. Но они не обращали на неё внимание.
Может быть, потому, что это была незначительная тень? Возможно, так оно и было, но он не хотел думать, что это всё.
Даже если они были в «Воинах Зари», так же как Кузаку и его друзья, эти две группы никогда раньше не встречались, поэтому у Кузаку было мало информации об отряде Ио-самы. Однако их должно было быть больше трёх. Он не помнил никаких имён, кроме имени Ио, но большинство команд состояло из пяти или шести человек, и ему казалось, что у команды Ио было несколько больше, чем просто Тонбе и Гоми.
Возможно, тень когда-то была членом отряда Ио-самы. А после они разгневали короля и превратились в тень. Возможно, именно это и случилось с товарищами Ио.
Сколько же длился этот коридор? Каким бы экстравагантным и великолепным он ни был, он не был так трогателен, как если бы вы привыкли к нему.
Пока Шихору гонялась за ним, он, убегая, пытался уговорить её любой ценой, решая, «Нет, если мы поговорим, то она поймет», а потом чуть не умирая и убегая, он был в отчаянии. Из-за этого у него не хватало самообладания хорошенько всё обдумать, но где же Харухиро, где Мерри, где Сетора и где сейчас Киити?
Нет, с ними, наверное, все в порядке, сказал он себе. Я имею в виду, что если я в целости и сохранности, то остальные тоже?
Но Шихору-Сан всё закончила тем, что потеряла самообладание.
Ну, по крайней мере, она жива. И даже стала сильнее, если уж на то пошло.
Но действительно ли это была Шихору-Сан?
Например, разве это не так? Я не знаю, но она совершенно другая. Она не должна быть такой. Я думал, что, если мы поговорим, она поймет. Именно так я и думал. Именно об этом я и пытался думать. Просто, может быть, мне просто хотелось так думать, понимаешь? Если я успокоюсь и подумаю над этим. Думаю, всё получится, если мы поговорим? Эта трансформация не была чем-то на том уровне, где этого будет достаточно.
Сможешь ли вернуться к нормальной жизни, Шихору-Сан? Сможешь ли ты к нам вернуться? Есть ли какой-то выход? Я не могу придумать ни одного.
А как же Харухиро и остальные?
Должно быть, с ними все в порядке… Я думаю. Ну, до этого мы прошли через множество преград. Нам как-то удавалось справляться. На этот раз всё будет точно так же. Это… подожди, и это всё, что я придумал?
Может быть, они и не шли ни в какое сравнение с командой Сомы, которая, как все говорили, была самой сильной, или с легендарной командой Акиры-Сана, или с отрядом Тайфун-Рокс, но отряд Ио-самы славился тем, что был группой очень способных Солдат-Добровольцев.
Кузаку не собирался унижать себя или своих товарищей, но с точки зрения общего рейтинга отряд Ио-самы был на голову выше команды Кузаку.
И даже несмотря на то, что отряд Ио-сама был сокращён до трёх человек.
Это место просто безумное, не так ли?
Это ведь опасно, правда? Ясно.
Это просто безумие… Да.
Теперь, это только «может быть», но…
Может быть, не всё в порядке.
Может быть, они даже не дотягивают до самого минимума того, чтобы быть живыми.
— Эм… — Кузаку присел на корточки.
Он не мог ходить. Ни шагу. Он даже не мог устоять на ногах. Всё это обрушилось на него мгновенно. Чувство уныния.
Если он хорошенько всё обдумает, то ни за что не выдохнется. Но ведь речь шла не об этом, не так ли? Это было нечто большее.
Он схватился за живот и присел на корточки. Возможно, это был какой-то вид голода.
— Я ещё ничего не ел…
Его желудок был словно тонкая бумага. Там было так пусто, что стало больно. Чувство голода обрушилось на его тело всей своей массой изнутри. Он почувствовал ноющую, жгучую боль позади глаз, и пламя поползло от носа ко рту, чтобы распространиться по горлу.
Оххххххххх! Здесь так горячо! Горячо! Я весь горю!
— Моё горло… Ах да, я ведь так ещё ничего и не пил…
Его желудок напоминал злобного дракона, пытающегося вырваться через рот и вырвать когтями глаза. Погоди, а что это вообще значит?
Пока он катался в невыносимой агонии, кто-то отругал его. — Смирись.
Они могли говорить это сколько угодно, но это было совершенно невозможно. «Воды, воды, воды, воды, воды, дайте мне воды!» он попытался закричать. Или, скорее всего, он уже кричал.
Его то ли толкнули, то ли пнули ногой, он не был уверен, что именно, но в любом случае Кузаку перевернулся.
Тяжелый!
Чёрт побери, что-то очень тяжелое. Неужели это Тонбе? Не садись на меня верхом. Блин, какой же ты тяжелый. Слишком тяжёлый, чёрт тебя дери.
— Лежи смирно! Смирно я сказал, Боссари! — сказал Тонбе и ударил Кузаку кулаком в лицо.
Кузаку инстинктивно попытался блокировать удар обеими руками, но кулаки Тонбе мгновенно разрушили его защиту и прорвали её.
После тридцати или сорока ударов он вырубится. Если бы Ио не остановила его, он, скорее всего, потерял бы сознание.
— Довольно, Тонбе. — отрезала она. — Мы не можем использовать здесь светлую магию, поэтому не сможем исцелить его. Будет очень неприятно, если он умрет у нас.
— Простите, Ио-сама! Я ненавижу этого парня, поэтому я стал серьёзным, несмотря на себя!
Это были серьезные удары? подумал Кузаку. Я имею в виду, то, как ты оседлал меня перед нападением, было слишком хорошо. За это ты получаешь моё уважение. Хотя это меня бесит. Что же ты за человек такой? И подожди, мы не можем использовать светлую магию? Да, у меня было предчувствие на этот счёт. Сила богов не доходит сюда, или что-то в этом роде.
Ему многое хотелось сказать, но ушибы был слишком велики, чтобы он мог что-то говорить. То, как здесь действовали голод и жажда, ему объяснили, но только половину из них он понял.
— В любом случае, ты должен быть крепким. — сказала ему Ио. — Крепким как орешек. А теперь вставай, Боссари. Мы уходим.
Ио-сама, ты такая суровая, тихо простонал Кузаку. От всего сердца подумал он, хотел бы я познакомить её с Харухиро.
Затем он встал без чьей-либо, преследуя тех троих, которые двигались впереди него. У него болело лицо, а также он истекал кровью. Его глаза были опухшими, а поле зрения сузилось.
Со мной же ужасно обращаются, да? Иметь при себе хороших товарищей — это настоящее сокровище, понял он. От этого ему захотелось заплакать.
— Черт побери. — пробормотал он. — Этот король, или как его там… Есть ли сейчас время для встречи с ним? Да и мне не особенно хочется. Я должен найти Харухиро и остальных…
Но если ему удастся воссоединиться с кем-то из них, то придется рассказать о Шихору.
Например, Шихору по какой-то причине бродит практически совсем голая. Боже, это было так непристойно. Наверное, это то, что я не должен буду говорить. Я не могу этого сказать. Кроме того, её слезы сверкают, а ещё они прекасны, но безумно опасны. Чувак, я должен признать, что мой словарный запас отстой. У меня болит лицо, и настроение тяжкое. Хотя мои ноги тоже кажутся такими тяжёлыми.
Эта тень снова преследовала их. Он начинал всё больше и больше жалеть об этом. Хотя, жаль или нет, но он ничего не мог поделать.
Наконец они добрались до конца коридора.
Казалось, что здесь было несколько коридоров, выходящих из похожего на театр пространства, и Кузаку и остальные шли по одному из них. Тут, в прошлом, всё больше и больше походило на поле. Но это было не поле боя
Когда они спускались по этой гладкой, блестящей лестнице до самого конца, была ли это круглая сцена? В центре его возвышалась колонна.
Что это за место? удивился он. Это для того, чтобы собирать аудиторию и устраивать мероприятия, или что-то в этом роде? Нет? Ну, что бы это ни было, оно даже красивее, чем пол. Я не вижу, идет ли сверху свет, но все это так блестит.
Вау. Потрясно. Хотя я вроде как чувствую, «Ну и что в этом такого?». Я не могу этого отрицать. Но у меня нет на это времени, серьёзно.
Ступеньки были не больше тридцати сантиметров, и их было не просто сотни, а, вероятно, больше двухсот штук. Театральная площадь тоже была излишне велика.
По пути вниз он попытался спросить. — Мне обязательно встречаться с этим королём?
— Король как бы правит всем Парано, смекаешь? — сказал Гоми.
Акцент Гоми начинал раздражать его. Он даже почувствовал легкое желание убить этого человека.
— Ну да, но мне это неинтересно. — сказал Кузаку. — У меня есть и другие дела…
— Пофиг. — парировал Гоми. — Ты слуга Ио-самы. Делай то, что велит тебе наша госпожа.
— Я благодарен вам за помощь, но, честно говоря, эта история с лакеем — это что-то вроде… немного перебор? Я не думаю, что это работает таким образом. Но вы, люди, можете делать всё, что вам заблагорассудится.
— Вы, люди? — прорычал Гоми. — Думаешь, что ты лучше нас, Боссари?
Тонбе гнусаво рассмеялся. — Оставь его в покое, Гоми.
Этот гнусавый смех вызвал у Кузаку желание столкнуть Тонбе вниз по лестнице и посмотреть, как он истерично кувыркается.
Однако Тонбе был не просто толстяком. Он был сильным, здоровенным мужчиной, который мог очень хорошо двигаться, так что даже если бы Кузаку захотел это сделать, он не смог бы.
— Увидишь, когда встретишься с королем. — ухмыльнулся Тонбе. — Совершенно очевидно, что лучший план в Парано — это исполнить приказы короля. Если ты настолько идиот, что не понимаешь этого, то твоя судьба уже решена.
— Он что, настолько страшный? — осторожно спросил Кузаку.
— Разве я не говорил тебе, что ты всё увидишь, когда встретишься с ним? Ты что, совсем тупой? Держу пари, что так оно и есть. Ты просто тупица. Ты ещё хуже, чем то дерьмо, которое я выдавливаю из своей задницы. Ничтожество, которое хуже всякого дерьма! Это так дерьмово!
Кузаку почти поддался своему разрушительному импульсу. Не хорошо.
Я тебя не слышу, я тебя не слышу, я тебя не слышу, повторял он про себя, заглушая голос Тонбе.
Я просто не буду с ними разговаривать, подумал он про себя. У этих парней есть чертовски неполноценные личности. Почему Ио вообще держит их в качестве лакеев? Наличие лакеев вообще достаточно странно. Тайфун Рокс были в основном странными, а Акира-сан и его команда были кучкой суперменов. У Воинов Зари не хватает нормальных людей. Блин, я хочу увидеть Харухиро. Просто, когда он со мной, это немного успокаивает, знаете ли…
Кузаку опустил голову и молча спустился по ступенькам.
Теперь, когда я зашел так далеко, я спущусь, хорошо? Но как далеко мы спускаемся? Где я могу остановиться? Мы всё ещё идём вниз? Мы продолжаем спускаться вниз?
Ему казалось, что он спускается по лестнице уже неопределенно долгое время.
Наконец они добрались до похожей на сцену площадки внизу.
Похоже, у Ио было какое-то дело к этой колонне.
Вот только когда он следовал за ней, это была не колонна. Там была еще одна дверь. Она открылась сам по себе.
Когда они вошли внутрь, там оказалась круглая комната.
Невероятно, но если снаружи не было видно внутренностей, то снаружи все было видно изнутри. Всё, кроме пола и потолка, было прозрачным.
Дверь за ним закрылась. Сама комната начала двигаться.
— Лифт, значит… — прошептал Кузаку, глядя на Ио, чтобы увидеть, что она делает.
Ио сняла маску и внимательно посмотрела на прозрачные стены. Фух! Она вздохнула, но напряженное выражение её лица не смягчилось. Она явно была на грани нервного срыва.
Дело было не только в Ио. Тонбе и Гоми тоже были напряжены. Они были довольно высокоуровневыми Рыцарем Ужаса и Паладином. Неужели король Парано настолько безумен?
Лифт продолжал подниматься. Это просто не прекращалось. Они, должно быть, поднимались довольно далеко, но, как ни странно, вид снаружи почти не изменился.
— Погодите, мы же просто слишком высоко поднимаемся. — пробормотал Кузаку.
В тот же миг он почувствовал, что его чуть не швырнуло не вверх, а назад.
— Штаааа?!
Ему каким-то образом удалось удержаться на ногах, но если он чувствовал, что его отбрасывает назад, то двигались ли они вперёд? Как только он подумал об этом, на этот раз его тряхнуло вправо.
— А?!
Ио, Тонбе и Гоми опустили головы и старались терпеть всё это. Кузаку решил подражать им.
Если вы знали, что это произойдет, так предупредили хотя бы! Вы что умерли бы, если сказали бы мне об этом? подумал он обиженно, но жаловаться было некогда.
— НВА?! Дох?! Бвуа?! Го?! Убах?! Зе…?!
Каждый раз, когда лифт внезапно менял направление или поворачивал, Кузаку падал и поднимался, поднимался и снова падал.
Ио в какой-то момент начала опираться на невидимую стену, ища поддержки. Гоми и Тонбе создавали вокруг неё стену. Никто из них и пальцем не тронул бы Ио, но и Кузаку, который катался по всему лифту, тоже не позволил бы прикоснуться к ней.
Блин, их преданность — это совсем другое, поморщился он. Я это не уважаю.
— Гвааа…!
Лифт, конечно же, внезапно остановился, двери открылись в унисон, и Кузаку выкатился через них.
У меня в глазах всё кружится. Я валялся на земле с распростертыми объятиями. Меня тошнит. Что это вообще за место?
— Угу… ААА… — он застонал.
Это было жестокое обращение. Пока он стонал, его ударили ногой в живот.
Читайте ранобэ Гримгар из пепла и иллюзий на Ranobelib.ru
— Поднимай свою задницу! — завопил Гоми.
Это больновато как бы, Кузаку пытался жаловаться. Но его голос не выходил наружу.
Он почувствовал неприятный холодок. Все его тело, казалось, съежилось от холода. Это был невероятный холод, не похожий ни на один из тех, что он испытывал раньше. Ему казалось, что он вообще не может двигаться.
Несмотря на это, Кузаку вскочил на ноги. Именно это он и должен был сделать сейчас, а если не сделает этого, то приведет к худшему из возможных результатов. Шестое чувство толкнуло его на это.
Кузаку затаил дыхание. Вернее, он не мог нормально дышать.
До поездки на лифте коридор и театральная зона были впечатляющими, но это место было на другом уровне. Это было похоже на известняковую пещеру, из потолка, стен и даже пола которой торчали какие-то предметы. Но это были не сталактитами и сталагмитами. Вместо этого они были линейными или изогнутыми, что делало их не естественными. Это окружение в целом имело мрачное, значительное ощущение и казалось слишком гнетущим.
Стена прямо перед ними была единственной белого цвета, скорее даже выглядела фосфоресцирующим. Сначала он подумал, что это может быть стеклянное окно, но оно не было прозрачным.
Было ли оно молочно-белым? Или это вообще было не стекло?
Перед белой стеной была ступенька, несколько из них, может быть, десятки ступенек, поднимающихся вверх.
Наверху, это был стул? Темноватая прямоугольная спинка его была обмотана цепями, а подлокотники тоже имелись. Он имел несколько, нет, довольно странную форму, но, скорее всего, это был стул. Разве это можно назвать троном?
Это место короля.
Это было очень далеко от смутных фантазий Кузаку. Но он не ошибся.
Человек, сидевший на троне, скрестив ноги, являлся королем. Даже не будучи предупрежденным, он мог это сказать. Если это был не король, то у Парано вообще не было короля.
Даже если бы бородач не носил черную корону, он все равно выглядел бы как настоящий король. Мужчина был одет в обтягивающую кожу или что-то подобное, но был ли это подходящий наряд для королевской семьи, Кузаку не мог сказать. Услышав слово «король», он представил себе нечто более яркое, более цветистое, с одеждой и аксессуарами, которые были явно роскошными.
Однако это был король. Если здесь и был король, то это было королевским залом.
Глаза Кузаку были прикованы к трону… вернее, на короля и не на что другое.
Король был уже далеко. Ощущение расстояния у Кузаку, казалось, сходило с ума, потому что, хотя он не мог сказать, сколько метров до него было, трон должен был быть в десятках метров. Несмотря на это, он мог ясно различить короля.
Он будет высоким, когда встанет. Ноги у короля были ужасно длинные и стройные.
Ему никак не могло быть за тридцать. Ему было лет сорок, а может, и пятьдесят. Его лицо было соответствующим образом сморщено, и у него была короткая борода с проседью. У него короткие волосы. Если бы он не улыбался, то мог бы произвести совсем другое впечатление, но если уж на то пошло, то выражение его лица было очень мягким. Его глаза, в частности, казались почти добрыми.
И все же он был пугающим.
Просто находясь там, он заставил воздух в этом королевском зале затвердеть и затвердеть.
Бесчисленные острые наросты, должно быть, проросли из-за короля.
Причина, по которой этот королевский зал был чёрным, заключалась в том, что здесь находился король.
Существование короля определяло это место. Нет, он победил её, подчинив себе.
Естественно, то же самое было и с Кузаку. Им управлял король.
В доказательство этого он в какой-то момент простерся ниц перед королем, склонив голову, и пристально смотрел на него, подняв глаза, как будто украдкой видел короля. Тонбе, Гоми и даже Ио тоже встали на колени, как и Кузаку.
Пока они были здесь, у них не было другого выбора. Тонбе сказал, что все поймет, когда встретится с королем, и у него не было другого выбора, кроме как сделать так, как сказал король.
И он был прав.
— Здравствуй, Ио. — голос короля был низким, мягким и глубоким. Это был голос старшего поколения, который мог бы понравиться девушкам, но по какой-то причине он был словно гром, заставляя Кузаку и других подчиниться.
Едва услышав его слова, Кузаку задрожал и был готов заплакать.
Голос Ио, когда она ответила, был ужасно слабым. — …Да, Ваше Величество.
Этот король – просто безумен, дико подумал Кузаку. За гранью безумия. Я ничего о нем не знаю. Это безумие по максимуму. В некотором смысле это может быть само определение безумия. Он серьезно, законно безумный. Это как, погодите, и это король?
— Я вижу, что ты кого-то привела с собой. — сказал король. — Новоприбывший?
— Да, Ваша Светлость… — пробормотала Ио. — Чтобы служить вам с пользой… Я почувствовала, что это мой долг… мой долг как вашего вассала, поэтому я привела его к вам.
— Как это замечательно!
— … Премного благодарю вас, сир.
— Вассалов много не бывает, если, конечно, они полезны.
— Если… если вы чувствуете, что он не может быть вам полезен… делайте с ним, что заблагорасудится.
Вуаа, что? Я не понимаю, что она имеет в виду… А? Мысли Кузаку лихорадочно метались в голове. Эти тени, они сказали, что это то, что осталось от тех, кто разгневал короля, верно?
Если он не сможет использовать меня в чём-то, она предлагает ему превратить меня в тень?
Для меня это было бы большой проблемой, понимаешь?
Из-за его легкого гнева и антипатии к Ио, а также чувства раздражения, его благоговение перед королем, казалось, немного ослабло. Кузаку наконец-то смог наблюдать за другими вещами, кроме короля.
Иными словами, до сих пор он мог видеть только короля. Насколько же невероятным был этот король?
В задней части королевского зала стояло возвышение, а на нем — трон. За троном было окно или стена, которая излучала белый свет. Впрочем, было и много других вещей. Самая привлекательная вещь висела под потолком.
Это была огромная птичья клетка? Нет, это скорее всего просто клетка, но не птичья. Она была похожа на птичью клетку, но там была не птица, запертая внутри.
Там был человек.
Коричневое пальто, надетое поверх белого платья. Длинные волосы. Её лица не было видно, но судя по форме тела, это была скорее всего женщина.
Там был король, так, может быть, она была его королевой?
Нет.
В каком мире вы найдете мужа, который держит свою жену в клетке? Ладно, может быть, это и случалось в редких случаях. Может быть, именно этим он и занимался?
Перед троном была лестница, по которой можно было подняться или спуститься с возвышения. Теперь он понял, что везде, кроме этой лестницы, были камеры. Они были разделены на маленькие клетки, в каждой из которых находился заключенный. Он видел, что некоторые из них тоже привалились к решетке. Внимательно прислушавшись, он услышал их голоса.
— Ио-самаааа…
Было неясно, кто из заключенных произнес эти слова, но он определенно обращался к Ио.
По крайней мере один из товарищей Ио, член отряда Ио-самы, был взят в плен. Другой был превращен королем в тень. Теперь это имело смысл.
Так вот что здесь происходит, да?
Ио не подчинилась власти короля и не поклялась ему в верности. Она не просто боялась его огромной силы после того, как он превратил одного из её товарищей в тень.
У него был заложник.
Если заложник был членом отряда Ио-самы, то даже если он был безликим незнакомцем для Кузаку, он всё равно был товарищем среди Воинов Зари.
Кузаку не мог просто сказать, «Это не моя проблема. Мне плевать».
Я не могу бросить вызов королю, подумал он, лихорадочно соображая. Даже если я не хочу повиноваться, я должен сделать это сейчас. В любом случае, это невозможно. Бросать вызов такому человеку? Ни малейшего шанса.
Он не мог не задаться вопросом, была ли женщина в клетке чьей-то ещё заложницей, и подумал, что если король действительно так велик, то он не должен вести себя как какой-то мелкий злодей.
Враждебность кузаку, возможно, и просочилась наружу, но он не терял времени даром, подавляя её.
Ни за что. Я не могу взять его на себя. Я действительно не понимаю этого, но могу сказать, что это невозможно, даже не понимая, почему. Честно говоря, я даже боюсь смотреть на короля. Я не хочу его видеть. И все же я смотрю.
И все-таки, что это такое?
Этот трон.
Например, спинка сиденья?
Она просто слишком большая. Подлокотники и сиденье вполне подходили королю. Это просто спинка, которая странно огромна в высоту и ширину. А ещё она выглядит очень тяжелой. На вершине, что, закованная в цепи. Похоже, что подлокотники и само сиденье были добавлены позже, и он заставляет себя использовать эту спинку. Я даже не уверен, что это вообще спинка.
Я имею в виду, что существуют всевозможные гравюры, и край, кажется, укреплен другим материалом, но это форма…
Судя по всему, это дверь?
— Отныне ты также становишься моим вассалом. — Король пытался использовать большую дверь в качестве подставки для спины, но ему пришлось скрестить ноги, потому что он не мог опереться на неё спиной. Он ухмыльнулся Кузаку. — Если сотрешь свои кости в порошок, усердно служа мне, то я тебя вознагражу. Я надеюсь, что ты будешь полезным вассалом.
Кузаку попытался открыть рот.
Почему? А? И зачем только я попыталась открыть рот? Понятия не имею. Ни малейшей зацепки. Я вспотел как сумасшедший. Это просто безумие.
Ио смотрит на меня так, словно хочет сказать, «Ничего не говори». Да, я и без тебя знаю. Нет, я ничего не скажу. Ни слова.
Король с улыбкой посмотрел на Кузаку.
Ну же, просто скажи что-нибудь сам. Ругать нас или еще что-нибудь. Тишина только делает это еще страшнее.
Возможно, король действовал таким образом, чтобы напугать Кузаку. Если это был рассчитанный ход, то разве он не был подлым? Думая об этом таким образом, страх Кузаку немного уменьшился.
Правда, совсем немного. Он всё ещё страшный. Он такой страшный, что мне кажется, будто я могу превратиться в сухую шелуху. Больше похоже на то, что я уже начал.
Внезапно сзади раздался странный звук. Раньше он даже не мог нормально дышать, но каким-то образом смог повернуться и посмотреть.
От пола до потолка поднималась колонна. Это был лифт, на котором Кузаку и все остальные приехали сюда.
Её дверь открылась. Оттуда вышел человек в зеленом мшистом пальто с меховым воротником.
Его длинные волосы были слегка волнистыми, и он был покрыт щетиной. Он казался вялым, дегенеративным и немного грязным, но все же каким-то стильным. Проще говоря, он был из тех людей, которые, похоже, пользуются популярностью у девушек.
Посмотрев на Кузаку и остальных, мужчина слегка нахмурился, но тут же отвел взгляд и подошел к помосту.
— Ахиру. — сказал король.
Когда король позвал его, тот остановился и, низко поклонившись, опустился на колени. — Ваше величество… Это большая честь, вновь лицезреть вас.
— Йонаки Угуису поёт так же прекрасно, как и всегда. Только для меня.
Когда король сказал это, человек, которого, очевидно, звали Ахиру, не совсем задрожал, но напрягся. Кузаку заметил это.
Взглянув на женщину в клетке на мгновение, а затем обратно, Кузаку подумал, что это был он.
Женщина была похожа на человеческую оболочку, но её положение изменилось по сравнению с предыдущим. Он не мог сказать наверняка, но она, скорее всего, смотрела на Ахиру. Как и Ио и её группу, и Ахиру, Король держал эту женщину — Йонаки Угуису — над собой в качестве заложницы.
Кузаку опустил глаза и закусил губу. Оххххх, я в бешенстве.
Каким бы отвратительным ублюдком он ни был, он не мог бросить вызов королю.
Если он бросит ему вызов, всё будет кончено. Это было единственное, с чем он ничего не мог поделать.
— Йонаки Угуису всегда радует меня, а ты возвращаешься ко мне ни с чем, Ахиру? — спросил король.
— …Прошу прощения, мой король.
— Мне кажется, или ты тоже умел петь. Почему бы тебе не исполнить для нас песню?
— Помилуйте меня, пожалуйста. Я уже целую вечность не пел. Я бы не хотел запятнать ваши уши.
В таком случае поторопись и приведи сюда Алису.
— Как вам известно, сир, эта принцесса очень жесткая. — сказал Ахиру. — Стыдно признаться, но у меня нет сил победить её, поэтому я пошел и разгромил дом принцессы.
— Ну-ну. Я уверен, что Алиса ужасно рассердилась.
— Может быть, достаточно, чтобы ворваться сюда.
— Сможет ли Алиса пройти через Багряный Лес, как раньше, когда сбегала? — задумчиво произнес Король.
— Насчет этого не знаю, но… Возможно справится, зная принцессу.
— Прежде чем прийти сюда, Алиса может попытаться убить тебя, Ахиру.
— Это так… по крайней мере, она хорошо умеет убегать.
— Ты хочешь заманить Алису сюда. — сказал король. — Это и есть твой план, Ахиру?
— Если он не сработает… Я придумаю что-нибудь ещё. Ещё есть время. Нет… может быть, у нас вообще нет времени.
— Ты мог бы сказать и то, что времени нет, и то, что оно безгранично. Мы вечны. — сказал король. — Вечность, которая должна быть недостижима, как бы отчаянно мы её ни желали, теперь в наших руках. Нам больше не нужно измерять себя человеческими понятиями, но мы вынуждены это делать. Это и есть карма. Поэтому отбросьте её.
— Я не могу понять сложных вещей, мой король, но я хорошо подумаю над этим… сир.
— Оставьте меня. — приказал король Ио. — Я хочу послушать голос Йонаки Угуису.
— Мы уходим. — прошептала Ио.
Когда Кузаку поднял голову, Ио, Тонбе и Гоми уже уходили.
Ахиру не двигался с места. Йонаки Угуису по-прежнему стояла ждала.
Стук, стук, стук. Король топнул ногой по земле и приказал. — Сейчас же!
Кузаку взлетел вверх, как пуля, и сделал круговое движение.
Страааашно. Я чуть не обмочился.
Не понимая, что происходит, он посмотрел на Ахиру. Ахиру последовал за Кузаку и остальными, как будто тоже убегал. Его спина сгорбилась, правая рука сжимала левую грудь, оба глаза закатились, зубы были стиснуты, а лицо — как у дьявола.
Этот человек также, как и мы, не был полностью предан королю. Если уж на то пошло, он подавлял в себе чувство, «я убью его, клянусь, я убью его», и продалжал служить королю, потому что у него не было выбора.
— Хм, а в чём заключается наша работа? — спросил Кузаку Ио по дороге к лифту.
— В убийстве… — быстро ответила Ио. — …всех до единого людей в Парано. Или же привести их к королю и заставить поклясться в верности. Это долг вассала.
— …Ах, да?
Просто может быть, подумал Кузаку, Ио притворяется, что служит королю, а на самом деле собирает товарищей. А потом, когда придёт время, она свергнет короля с его трона. Если свергним короля, то сможем открыть ту дверь. А что там за той дверью? Мы сможем вернуться в Гримгар? Неужели мы больше не сможем вернуться?
Но что ещё важнее, сначала я должен найти Харухиро и остальных. Но как насчет Шихору? Здесь слишком много проблем. В такие моменты мне действительно нужен Харухиро. Без Харухиро я ничего не смогу сделать.
Харухиро…
