Вау, — сказал я, искренне удивившись открывшемуся передо мной виду.
Дом Даррина в пригороде Сехз-Клара превышал размеры поместья Хэлсти в Ксирусе вдвое, и насколько хватало глаз его окружали простирающиеся зеленые и золотые поля. В нескольких милях отсюда небольшой городок укрывался меж двух холмов. Несколько других, похожих поместий были разбросаны по окрестностям.
Главное двухэтажное здание в обе стороны расширялось крыльями пониже. Весь особняк был построен из светло-красного кирпича, на фоне которого выделялись белые каменные колонны. Вокруг дома располагались: ухоженный двор с зеленой травой, густые цветущие кустарники и ведущая на восток тропинка, где я увидел что-то вроде огороженной территории выше на холме.
Сельская безмятежность поместья успокоила нервы всех, кто все еще был на взводе после нападения в реликтомбах. Глядя на окружающую нас сцену, будто написанную маслом, я и правда начал предвкушать небольшой отдых, лишенный каких-либо пыток или покушений на мою жизнь.
— Преимущество жизни в сельской местности, — сказал Даррин, сияя. — недвижимость стоит лишь четверть того, что вы заплатили бы в более густонаселенных доминионах, а ещё на этих холмах плохая почва, поэтому не нужно бороться с фермерами за права на землю.
— Я немного удивлен, что ты не живешь в реликтомбах, — сказал я, легонько проводя пальцем по ярко-фиолетовому цветку. — Особенно учитывая твою работу.
Даррин повел нас через широкую лужайку, посреди которой мы стояли, к белым двойным дверям своего дома.
— Я не мог позволить себе недвижимость там, а лучшее, что мог бы сделать — снять двухкомнатный номер в одной из лучших гостиниц, но это все равно обойдется в небольшое состояние, —
он замолчал, разглядывая холмы и яркое широкое небо. — Нет, думаю, что предпочту жить здесь и платить за телепортацию.
Я проследил за его взглядом, снова осматриваясь:
— Не могу сказать ничего против. Здесь отличный вид.
Даррин положил руку на плечо Аларика.
— Но я никогда бы не справился со всем этим без моего наставника. Ты в хороших руках, Грей, даже если снаружи он и притворяется грубым.
Аларик фыркнул, его и без того красные щеки стали ярче, а взгляд заметался по сторонам, избегая Даррина.
— Это и мне принесло огромную выгоду, ведь в итоге ты стал владельцем всего лишь одного поместья в глуши…
Ухмыляясь, Даррин тихо постучал в дверь.
Мгновение спустя она распахнулась, и девочка, не старше семи или восьми лет, бросилась в его объятия.
— Дядя Даррин! — крикнула она с улыбкой, обнимая его за шею.
Когда она заметила стоящих рядом нас с Алариком, ее изумрудно-зеленые глаза расширились, и с визгом вынырнув из объятий Даррина, она спряталась за его спиной, выглядывая сбоку.
Я дружелюбно (надеюсь, что дружелюбно) улыбнулся девочке и помахал рукой. Она тут же укрылась за спиной Даррина, а тот рассмеялся.
— Пен, это мои друзья, Аларик и Грей, — сказал Даррин, мягко выводя ее обратно на открытое пространство и взъерошивая ее русые волосы. — Все в порядке, они дружелюбны. Ну, Грей точно.
Лицо Аларика исказилось в угрожающем оскале, и он издал животный рык.
— Зато я злой, и я готовлю из маленьких детей вкусные пироги!
Девочка хихикнула и посмотрела на Даррина.
— Твои друзья такие забавные!
— Во всяком случае, они так думают, — ответил Даррин, закатывая глаза на Аларика. Он подхватил девочку на руки и перенес через порог, махнув нам следовать за ним.
— Появлялись ли новости о твоей маме, пока меня не было? — спросил он ее, когда мы прошли в холл, в котором находились две изогнутые лестницы, ведущие на верхний этаж.
Она надулась и покачала головой:
— Нет.
Даррин снова обнял ее и утешающе похлопал по спине.
— Ничего, я уверен, что она скоро вернется, — он опустил Пен на выложенный гранитной плиткой пол. — Почему бы тебе не пойти и сказать остальным, что у нас гости?
Серьезно кивнув, маленькая девочка исчезла за дверью справа от нас, которая скорее всего вела в другое крыло дома.
— Твоя? — спросил я, смотря за убежавшей вприпрыжку девочке.
— О, нет, — сказал Даррин, проводя рукой по волосам. — Ее мать — одна из моих бывших товарищей по команде. И она все еще действующая восходящая. Пен иногда остается со мной, на время пока ее мама уходит в реликтомбы.
Мой взгляд, устремленный на дверь, за которой скрылась Пен, заметил в углу прислонившуюся к стене фигуру. Молодая девушка с ярко-рыжими волосами чуть ниже плеч и выцветшими до пепельно-белого концами. На ней была белая блузка с серебряными пуговицами и узкие кожаные штаны, а на поясе висел длинный тонкий меч.
Но больше всего выделялись ее карие глаза, или, скорее то, как они медленно прошлись по мне, от ботинок до белых волос, после чего она пренебрежительно закатила глаза.
Прежде чем я смог сделать что-то помимо обмена взглядами, девушка уже вышла из комнаты, а я снова отвлекся.
— Мистер Даррин! — раздался счастливый голос из комнаты за лестницей. Из нее появилась полная женщина с коричневым цветом волос, вытирающая руки полотенцем.
— Извините, я не услышала, как открылась дверь.
Даррин тепло улыбнулся ей, однако его взгляд задержался на проходе, где исчезла девушка.
— Нет проблем, Соррел. У нас на вечер гости.
Женщина присела в реверансе, ее густые вьющиеся каштановые волосы обрамляли круглое лицо.
— Мое почтение! Следует ли накрывать на стол, мистер Даррин?
Живот Аларика громко заурчал в ответ, и тот одобрительно похлопал по нему.
— Не обращай внимания, где вы прячете мою прелесть? — не дожидаясь ответа, старик решительно зашагал прочь.
Покачав головой от действий своего друга, Даррин сказал:
— Почему бы тебе сначала не показать Грею ванную комнату? — повернувшись ко мне, он добавил — Я полагаю, ты давно не принимал теплую ванну, да?
***
Экономка Даррина с энтузиазмом повела меня вглубь особняка, пока я не оказался в месте, которое на первый взгляд могло показаться пещерой. Стены ванной комнаты были сделаны из скалистого камня, а сама ванна вырезана в гладком камне пола «пещеры». После того, как Соррел ушла, я некоторое время осматривал комнату.
Помимо ванны, в стене находилось зеркало, ряд вешалок и крючков для одежды, и ниша размером с человека, чье назначение я не мог понять, пока не нашел маленькую медную кнопку рядом с ней.
Когда я нажал на кнопку, она щелкнула, и по телу прошлась волна тепла. Я сунул руку, ощутив внутри сухой и теплый воздух.
Повторное нажатие на кнопку выключило устройство.
— О-о, шикарно, — восхищенно сказал Реджис.
Обратив свое внимание на ванну, я обнаружил ряд кнопок, расположенных по краю. За время моей жизни в качестве Короля Грея я полюбил принимать теплые соляные ванны. Роскошь, которой я лишился с тех пор, как переродился на Дикатене. Поэтому, когда я увидел кнопку с надписью «Соляная ванна», я понял, что сначала должен попробовать именно ее.
С нажатием кнопки, теплая вода начала просачиваться из стенок каменной ванны, заполнив ее, прежде чем я закончил снимать простую одежду, оставшуюся после суда.
Погружаясь в воду, несмотря на тепло, по моей спине пробежал холодок.
— Когда я в последний раз наслаждался такими элементарными удобствами? — я задумался, откинув голову назад, вода закрыла мои уши, заглушая все звуки, помимо моих мыслей.
И Реджиса:
— Город Маэрин был не так уж плох, но это было примерно лет сто назад, да?
Я рассмеялся и плеснул немного воды себе в лицо. Смахнув остатки воды, я ответил:
— И правда похожее ощущение. Хочешь выйти ненадолго?
Реджис выпрыгнул из моего тела и встал у бассейна. Он потянулся, раскинув лапы вперед и широко зевнул.
— Знаешь, иногда я забываю, как здесь тихо, когда у меня в голове все время не крутятся твои мрачные мысли.
— Я не мрачный, — буркнул я в ответ, глядя на своего спутника из-под полуприкрытых век.
Реджис фыркнул, неторопливо сделал круг и лег.
— Ладно, принцесса.
Толчком я послал волну теплой воды, нисходящей брызгами за край ванны, намочив моего спутника. Он вскочил, брызгая слюной от негодования.
— Я только-только устроился поудобнее!
Теневое пламя, мерцавшее вокруг его гривы, вспыхнуло, мгновенно высушив его, и он нашел себе другое место, где устроиться. Он зевнул и потянулся своими длинными конечностями, после чего спросил:
— Ну и что теперь?
Мои глаза медленно закрылись.
— Прямо сейчас? Давай дадим себе несколько минут, чтобы расслабиться, а затем выясним, что у Аларика и его друга в рукаве.
Вскоре после этого я почувствовал, как тяжелый туман сна окутал меня. Хоть я и не нуждался во сне, но мне понравилась идея задремать на некоторое время, и я не боролся с ней.
Звуки скандирующей толпы доносились со всех сторон, как шум волн, разбивающихся о скалы. Они звучали далекими и приглушенными, словно находились очень далеко.
Медленно открыв глаза, я огляделся. Я стоял на квадратной дуэльной площадке, окруженный трибунами, которые были заполнены знакомыми лицами: Клэр Блейдхарт и остальные члены дисциплинарного комитета, Копья, Жасмин и Рога-Близнецы, Вирион, короли и королевы Совета Дикатена, старейшины, которые обучали меня четырем стихиям, леди Вера, директор Уилбек, Каэра, Элли вместе с Сильви в форме белой лисы на коленях, мама… папа.
Кое-кто еще присутствовал на дуэльной площадке — Сесилия. Она протянула руку, и меч с двойным лезвием в ней засветился пучками горячего белого света, гудящего смертоносной энергией.
Я низко поклонился Сесилии, однако она лишь сердито посмотрела в ответ и ринулась вперед через площадку, оставляя после себя след света от оружия. Я было поднял Балладу Рассвета, чтобы блокировать атаку, но бирюзовый клинок разлетелся в моей руке, а оружие Сесилии глубоко вонзилось мне в плечо, вызвав острую, жгучую боль.
На мгновение мы оказались лицом к лицу, и ее бирюзовые глаза злобно сверкнули.
Она выдернула клинок из моего плеча и развернулась, направив конец мне в живот. Я попытался найти эфирные пути для Божественного Шага, чтобы увернутся, но их не было.
Клинок вонзился мне в живот и вышел из спины.
Позади Сесилии кто-то бежал в нашу сторону по длинному туннелю. Хотя он и находился чуть ли не в миле от меня, но я смог встретится взглядом с Нико, чей взгляд был наполнен ненавистью и ужасом, и я почувствовал, как мое сердце начало покрываться толстым слоем льда, распространяя холодную отстраненность, которую я познал, будучи королем Греем.
Сесилия выдернула свой клинок крутанув им в руке, золотисто-зеленый свет, исходящий от него, затмил мой взор и осветил застывшие лица аудитории. Луч чистого света поднял ее над дуэльной площадкой, а затем направив клинок на мою грудь, словно копье, она устремилась ко мне.
Сцена застыла. Встав, я сжал в руке Рассветную Балладу — вновь целый полупрозрачный бирюзовый клинок, преломляющий свет и испускавший сине-зеленые лучи, что танцевали по дуэльной площадке. Нико, бежавший к нам издали был единственным, кто двигался, помимо меня.
И история повторилась…
Сесилия снова двигалась, кометой обрушавшись на меня. Когда наши клинки столкнулись, появилась ударная волну, что уничтожала площадку, трибуны, арену и стерев зрителей (всех знакомых из обеих моих жизней) в облаке пыли.
В месте, где мой клинок пронзил грудь Сесилии он сиял неистовым аметистовым светом. Но это была Тесс, а не Сесилия, она подалась вперед и ее тело упало на меня, кровь хлынула на мои руки, быстро окрашивая дуэльную площадку в красный цвет.
Мой рот открылся в попытке закричать… что-нибудь, что угодно, но слова застряли в горле, как если бы меня душила гигантская рука. Единственное, что я мог — парализовано смотреть, как в ее глазах меркнет свет.
Она коснулась моего лица проведя кончиками пальцев по щеке и губам.
Ледяная хватка, сжимавшая мою грудь, исчезла, и я резко открыл глаза.
С тяжелым, придушенным дыханием я вылез из соляной ванны и перекатился на пол.
— Эй! — рявкнул Реджис, когда я послал волну воды из ванны, расплескавшуюся по пещерному полу. — Что я такого сделал… Погодь, ты в порядке?
— В порядке, — пробормотал я, усиленно потирая лицо. — Просто плохой сон.
— Хочешь поговорить о нем? — спросил он, положив подбородок на лапы.
— Не очень, — сказал я, поднимаясь на ноги, сцены из сна уже начали мутнеть и искажаться, за исключением моих рук, запятнанных в крови Тесс.
Читайте ранобэ Начало после конца на Ranobelib.ru
Я найду тебя, Тесс. Обещаю.
***
После того как я надел чистый комплект одежды из пространственной руны, в коридоре перед ванной меня встретила Соррел. Приподняв бровь, она оглядела меня с ног до головы, едва сдерживая ухмылку.
— Теперь вы выглядите куда лучше… — сказала она. — Мистер Даррин и остальные выпивают на задней террасе. Я отведу вас.
Экономка быстро провела меня через особняк, до застекленной оранжереи. В ней росли растения ста различных сортов, наполненной насыщенными, сладкими, землистыми запахами цветов и трав. Я осмотрел коллекцию, пока мы проходили мимо, но узнал лишь несколько видов растений. Дверь вела на открытую террасу, с которой открывался вид на бесконечные зелено-золотистые холмы.
Снаружи я нашел не только Аларика и Даррина, но и девочку Пен, молодую рыжеволосую девушку и еще троих детей разного возраста.
Пен первой заметила меня и сразу же уткнулась в плечо Даррина.
Аларик поднял глаза и притворно нахмурился.
— Я уж начал беспокоиться, что ты утонул в ванне, мальчик. Я бы послал Соррел проведать тебя, но Даррин указал ей игнорировать любые мои просьбы.
— И ты винишь меня после того случая в последний раз как ты был здесь? — спросил Даррин, легонько похлопывая Пен по спине.
Щеки Аларика, и без того раскрасневшиеся от алкоголя, приобрели более яркий оттенок.
–Ты сказал, что мы больше не будем об этом говорить.
Даррин встретился со мной взглядом и подмигнул.
— Я сказал, и мы не будем. Грей, присоединяйся к нам!
Я сел на свободный деревянный стул, и все взгляды обратились на меня, даже Пен посмотрела из-под занавески собственных волос.
— Хулиганы, это Восходящий Грей, тоже ученик Аларика, — сказал Даррин, представляя меня. — Грей, это мой подопечный, Адем.
Указанный мальчик на вид, был подростком, примерно одного возраста с моей сестрой, возможно, немного старше. Он посмотрел своими темно-синими глазами в мои без намека на страх или опаску. На мгновение встретившись взглядами, он коротко кивнул мне.
— А это, — сказал Даррин, — мои ученики, Катла, Кетиль и Браяр. Родители близнецов — фермеры в Сехз-Кларе, пытаются устроить их в одну из академий восходящих. Браяр — старшая дочь Крови Надир, и она здесь, чтобы тренироваться в рамках подготовки ко второму курсу в Центральной Академии.
У близнецов были одинакового цвета светлые волосы, почти такие же светлые, как у меня, но более насыщенные, и они были коренастыми и мускулистыми, вероятно, из-за того, что выросли на ферме. Катла кивнула, но опустила глаза в землю. Кетиль же, изменил позу, чтобы казаться выше, и встал между ней и остальными, защищая ее.
Браяр Крови Надир катала в руке что-то похожее на блестящий серебряный наконечник стрелы, только он находился не в руке, а висел примерно в дюйме над ней. Она не подняла глаз и не ответила на знакомство.
Глядя на детей, мысли о директоре Уилбек возникли сами собой, очертания ее лица из моего сна все еще были свежи в памяти. Понимая, что отчасти из-за сентиментальности, оставшейся от странного кошмара, но Даррин Ордин мне понравился. Он напоминал мне директора школы и даже немного моего отца в молодости…
Оторвавшись от своих мыслей, я улыбнулась им.
— Приятно познакомиться со всеми вами.
Катла промямлила приветствие в ответ, а ее брат ответил громко и четко.
Адем встал и чопорно поклонился.
— Добро пожаловать в наш дом, Восходящий Грей. Для нас большая честь видеть вас здесь.
Губы Даррина дернулись, скрывая улыбку от подобающего приветствия мальчика, однако, когда Браяр насмешливо фыркнула, сменились недовольным выражением.
Садясь на свое место, Адем пристально посмотрел на нее, но ничего не сказал.
— Так значит, Браяр, — сказал Аларик в последовавшем неловком молчании, — ты пережила год в Центральной академии, да? Молодец, малышка.
Девушка откинула свои разноцветные волосы и с вызовом посмотрела на старика.
— Разумеется. И несмотря на то, что Центральная академия является одной из лучших военных академий подготовки восходящих в Алакрии и самой сложной, я набрала выше среднего балла по всем критериям оценки.
Аларик присвистнул в знак признания. Обращаясь ко мне, он сказал:
— Большинство академий, ориентированных на восходящих, оценивают по тем же критериям, что и Ассоциация Восходящих. Так легче отслеживать прогресс.
Я кивнул, сказав только:
— Понятно.
— Разве? — подчеркнуто спросила Браяр, приподняв бровь в явном скептицизме. — Сомнительно, учитывая, что моему учителю пришлось отмазывать тебя от убийства товарищей в жалком подготовительном восхождении.
— Не груби! — сказала Пен, надув губки, глядя на старшую девочку.
— Браяр, — строго сказал Даррин.
Девушка напряглась, поворачиваясь к нему, однако вместо того чтобы посмотреть в глаза, она сфокусировалась на точке за его плечом.
— Грубость по отношению к моим гостям это также грубость по отношению ко мне. Если ты не можешь сдержать свое раздражение, я бы посоветовал тебе спуститься в тренировочные комнаты и выплеснуть его вместе с пóтом.
Я заметил, как она недовольно сжала зубы, но уступила, склонив голову перед учителем, и вернулась в дом.
— Она даже не извинилась, — пробормотал под нос Адем.
Даррин вздохнул и провел рукой по своим светлым волосам.
— Я извинюсь от ее имени. Браяр… очень гордится своим воспитанием, и личными достижениями.
— Просто чудо, а не ребенок, — сказал Аларик, сделав щедрый глоток из своего бокала вина.
— Я видел и похуже, — сказал я, пожимая плечами и смотря в ту сторону, куда ушла Браяр.
Восходящий в отставке усмехнулся, поднимая Пен со своих колен.
— А теперь нам троим нужно кое-что обсудить.
Близнецы с облегчением обменялись взглядами и поспешили внутрь, но Пен пришлось прогонять экономке. Адем задержался, с надеждой посмотрев на Даррина, но, когда бывший восходящий махнул, чтобы он тоже ушел, его лицо вытянулось.
Даррин проследил взглядом, за мальчиком, который насупившись возвращался домой.
— Он твой подопечный? — спросил я, любопытствуя, почему богатый бывший восходящий, превратил свой дом в приют для алакрийской молодежи.
Даррин кивнул и отхлебнул из деревянной кружки.
— Его родителя погибли в реликтомбах. Я их не знал, но мать Пен знала. У мальчика больше никого не было, и он оказался бы в трущобах или в какой-нибудь крысиной академии, где, наполовину обучив его, послали бы умирать на войне.
— И вместо этого ты усыновил его?
Даррин нахмурился и посмотрел на меня в замешательстве.
–Усыновил? Нет, конечно, нет. Только названным кровям или высшекровным разрешено официально усыновлять. Это… отличается от того, как устроено в месте откуда ты?
Я быстро покачал головой.
— Я не имел в виду официальное усыновление, нет, просто то, что ты взял его. Это… очень по-доброму.
— Спасибо, что предупредил, — подумал я, обращаясь к Реджису.
— А? Что? Я прослушал.
Сопротивляясь желанию закатить глаза, я снова сосредоточилась на Даррине.
— А девушка? Браяр?
— Ты имеешь в виду Мисс Превосходство? — фыркнул Аларик.
Даррин бросил на Аларика многозначительный взгляд и повернулся ко мне.
— Браяр просто немного расстроена тем, что я был занят твоим судом вместо проведения тренировок здесь. Ее родители заплатили мне хорошие деньги, за наставничество, но она считает, что физическое и магическое мастерство — это все, что нужно для выживания в реликтомбах.
— Быть посильней определенно не повредит, — возразил я, мой взгляд задержался на двери, через которую ушли дети.
Взгляд Даррина стал отстраненным.
— Да, но, чтобы выбраться из реликтомб живым также нужна и командная работа.
— Ты слышал? Видимо, мы делали все неправильно, — со смешком вставил Реджис.
— В любом случае, хоть из моей жизни и пропал былой дух приключений, но ведь гораздо безопасней тренировать детей, чем заниматься восхождениями, — он почесал щеку, выглядя почти смущенным. — Даже если он не моей крови, я не мог оставить Адема одного и просто отправиться на восхождения, когда любое из них могло стать для меня последним. Если со мной что-то случится… что ж, тогда у него действительно никого не останется.
— Да, Даррин настоящий добряк. Вот почему я знал, что он тебе поможет, — сказал Аларик с кривой усмешкой, прежде чем толкнуть своего бывшего ученика локтем. — Помнишь то время, когда…
Я молча наблюдал, как Даррин, глубоко вздохнув, потирает переносицу, пока Аларик вспоминал старые времена. Находиться рядом с симпатичным молодым восходящим (точнее бывшим восходящим) вызывало все больше дискомфорта. Не потому, что я боялся, что он узнает, кто я такой, а потому что мне становилось все труднее видеть в нем врага. Его беспокойство о Браяр, его симпатия по отношению к приемному Адему и даже то, что он нянчится с ребенком его бывшего товарища по команде… Я просто не могу связать его с теми людьми, против которых пошел войной.
— Мне очень жаль, Грей. Мы с Алариком при разговоре так и норовим сменить тему, — со смехом сказал Даррин. — Итак, на чем мы остановились…
— Если не считать того, что ты «добряк», как выразился Аларик, я все еще не уверен, почему ты решил помочь мне, — ответил я, изучая восходящего в отставке. — Не знаю, что Аларик наобещал тебе, но у меня не так уж и много богатств.
Даррин встал и пересек террасу, прислонившись к перилам.
— Большинство людей, которым я помогаю, такие. Нет, мне не нужны деньги. Я все еще зарабатываю немного на стороне, посещая академии и рассказывая страшные истории студентам, чтобы держать их в узде, и, конечно, получаю за частных учеников, таких как Браяр, однако я сколотил свое состояние на реликтомбах, и мне его хватит до самой старости.
— Мне просто… не нравится видеть, как на маленького парня наступают аристократы. А еще не нравится, когда восходящих выбрасывают просто потому, что у них нет поддержки высшекровных.
— Это объясняет, почему судьи так сильно ненавидели тебя, — отметил я, вспомнив их открытую враждебность.
Даррин тихо засмеялся.
— Да, я не первый раз пересекался с Блэкшорном и Фрайлом.
— Таким образом… ты рассчитывал убедить меня, что помог по доброте душевной? — я наклонился вперед в кресле, пристально посмотрев на алакрийца.
Он повернулся спиной к холмам и прислонился к перилам, встретив мой пристальный взгляд с такой выразительностью, какой я не видел у него раньше, даже на суде.
— Не совсем так.
Я внимательно смотрел на него, не понимая, к чему он клонит.
— Я инвестирую в людей, Грей. Таких людей, как Адем, Катла и Кетиль. Таких людей, как десятки других восходящих, которых привлекли к суду за права на награды, смерть в результате несчастного случая или просроченные пропуска.
— Ты ожидаешь доли от прибыли, как Аларик? — спросил я, ничуть не удивленный.
Аларик фыркнул.
— Это именно то, что я сказал ему сделать, малыш! Но у него нет моей деловой хватки.
Даррин смерил его невозмутимым взглядом. Обращаясь ко мне, он сказал:
— Я ожидаю, что ты будешь помнить о людской доброте, и когда увидишь кого-то, от кого отвернулась удача, или кому не так повезло, как тебе, или кого-то нуждающегося в помощи, то ты сделаешь все, что сможешь.
Я моргнул, ожидая, что дальше последует кульминация или «и», но Даррин просто сидел молча.
— И это все? — наконец сказал я. — Ты просто надеешься, что люди… передадут дальше?
Даррин бросил быстрый взгляд на Аларика, прежде чем повернуться ко мне, его глаза заблестели, а на лице снова появилась мальчишеская улыбка.
— Ладно, есть еще кое-что…
